Сводный брат моего отца

Пролог

« Ее голубые глаза ― мое небо. Я парю в нем и если упаду однажды, разобьюсь насмерть»

© Лука

В комнате пахнет алкоголем и сексом. Спортивное тело, увитое тугими канатами мышц, лежит на постели раскинув в стороны руки со сбитыми костяшками. Кусок простыни, чудом не сползший с него, прикрывает большой эрегированный член. Затаив дыхание я прислонилась к дверному косяку и смотрю, как вздымается широкая грудь, разрисованная узором татуировок.

Почти до рассвета из его комнаты доносились хриплые сдавленные мужские и пошлые женские стоны. Я слышала, как ушла из его постели очередная женщина без имени. Он не закрыл дверь. Просто упал спать после бурной пьяной ночи.

Мое сердце бьется, как птица, попавшая в сети. Ему больно и сладко одновременно. Кто я для этого мужчины? Восемнадцатилетняя девчонка, за которой попросил присмотреть сводный брат.

— Ты так и будешь пялиться? — вздрогнула от его холодной усмешки. Щеки моментально вспыхнули от стыда. Некрасиво вышло.

— Извини… те, — не придумала ничего лучше, как шмыгнуть в ванную. Открыла ледяную воду, стала плескать ею в лицо. Ладони дрожат, пальцы плохо слушаются. Его горячее дыхание с перегаром и горьковатым привкусом сигарет коснулось кромки уха. В поясницу уперся твердый стояк. Мужские пальцы скользят по изгибу шеи мешая дышать. — Лука, прекратите, — пытаюсь сопротивляться, но тело предательски выгибается навстречу его касаниям. Между нами не осталось расстояния.

— Что прекратить, Яна? — его губы почти касаются кожи. Он играет, как хищник, зажавший в углу добычу. — Ты сама пришла ко мне, — напоминает постыдную правду.

— Я не приходила, — упираюсь до последнего. Он двигает бедрами, его член пульсирует мне в спину. — Просто…

Лука не дает договорить. Зубы впиваются мне в плечо. Боль отрезвляет, сбрасывает дурман, которым окутывает мое сознание в его присутствии, вбрасывает в кровь приличную дозу адреналина. Он развернул лицом к себе и бездонные серые глаза вновь лишили меня воздуха. Голова кружится. Кажется, я уже пьяна вместе с ним. Добыча, которая сама пришла в клетку зверя.

Он скользит по бедру шершавой ладонью. Задирает слишком высоко короткие пижамные шорты. Шов врезается прямо между ног, давит на возбужденный клитор. Жмурюсь, пытаюсь сделать вдох, а Лука все тянет ткань вверх причиняя легкую боль, наслаждаясь моей реакцией.

— Как же брат просчитался, доверив мне свою единственную дочь, — стальные глаза становятся ближе, я тону в них, окончательно теряя рассудок…

Глава 1. Звонок из прошлого

Лука

В прицел отлично видно затылок заказанного объекта.

Считая секунды до нужного момента, замедлил дыхание. Вдох заполняет легкие еще свежим воздухом раннего утра. Выдох расслабляет мышцы, очищает голову.

Пока все идет по плану. Мужчина закончил утреннюю планерку, сам сделал себе кофе. Он, как и каждое утро на протяжении всей недели, что я его изучал, подошёл к окну, чтобы посмотреть на "муравейник" из спешащих людей под его ногами.

Сука! Хозяин жизни! Тварь, решившая, что деньги решают все и похищение ребенка сойдет ему с рук. Мой клиент хорошо заплатил за его голову. Убивать таких — особенное удовольствие.

Крестик на прицеле совместился с точкой у него на лбу. Я улыбнулся ласкающему слух щелчку при нажатии на курок. Пуля прошла сквозь стеклопакет попав точно в цель.

"Закончил" - отправил короткое сообщение заказчику не переставая улыбаться.

"На ваш счёт зачислено..." - не дочитал, мне не надо. Я знаю цифру. Наебать меня - подписать себе смертный приговор. Мои клиенты это знают, как и то, что свою часть сделки я выполняю всегда. Если не уверен, что смогу - не берусь. Это и есть профессионализм, когда ты реально оцениваешь свои возможности. А здесь было еще и дело принципа. У меня особенная ненависть к таким, как мой сегодняшний*фраг.

Выполнив заказ сполз по бетонному бортику крыши, подавил в себе желание закурить и принял назойливый вызов с неизвестного номера. На этот телефон звонят только клиенты, потому услышав голос, прозвучавший на том конце трубки, я просто охренел.

— Лука, мне нужна твоя помощь, — с ходу заявил человек, с которым я не общался тринадцать лет.

— Нет! — устало прикрыл глаза, мечтая, поспать часов восемь. — Однажды я уже все потерял из-за тебя, — напоминаю сводному брату.

— Только ты можешь защитить мою дочь, — Иван словно не слышит меня. — Я заплачу любую сумму. Столько, сколько скажешь.

— Ммм, так ты со сделкой? — стало смешно. — Пошёл на хуй, — отвечаю равнодушно, но трубку чего-то не кладу. Может просто хочу, чтобы он справедливости ради ещё немного поумолял меня и поунижался. Да, точно! Это приятно.

— Брат...

— Забудь это слово, — перебил его. — Три года тюрьмы без права обжалования. Вот твоя братская любовь. Я уже обозначил маршрут, по которому тебе двигаться дальше. Счастливо! — собрался сбросить вызов, но мое прошлое истошно орет в динамик не желая отступать.

— Чего ты хочешь, Лука? Чтобы я просил прощения? Без проблем. Сделаю это при личной встрече, только забери Яну, пока я разгребу здесь дела. Она не доставит проблем. Хорошо воспитанная домашняя девочка.

— Звучит так, словно ты говоришь о собаке, - вздыхаю. - Откуда у тебя этот номер? И если ты его знаешь, значит знаешь, чем я живу. Не боишься? — в моем голосе тонны льда.

— Знаю, - Иван игнорирует вопрос подтверждая свою осведомлённость о моей жизни. — И даже знаю пару твоих клиентов в лицо. Поэтому ты. Безупречная исполнительность, холодная голова, боевые навыки. Это все, что мне сейчас нужно. Моя дочь будет в надёжных руках. Назови свою цену.

— Я согласен, — пока сам не знаю, зачем. Может из желания доказать что-то самому себе. Или ради кайфа держать в руках уязвимость старшего брата. О, да! Последняя мысль приятно разогрела кровь. — Но не обещаю, что ты об этом не пожалеешь.

— Лука! — рычит в трубку Иван.

— Я вылечу утренним рейсом, — сбросив вызов бережно упаковал винтовку в большую спортивную сумку, надвинул капюшон на глаза и под вой сирен скорой и полиции быстрым шагом пошёл в сторону своей тачки.

Домой хочу. Спать! Только ни тёплый душ, ни горячий чай уснуть не помогли. Сонливость исчезла, мозг начал активно подкидывать мысли о том, что я влезаю глубоко в задницу согласившись на эту сделку, но не даю заднюю, если взялся за работу. Разбираться буду по ходу дела.

Кинул в рюкзак чистые носки и футболку. Проверил документы, деньги, заказал билет на ближайший рейс до Столицы своей бывшей родины.

***

Шумный город встретил меня летней духотой и нахлынувшими воспоминаниями. Когда-то давно я бежал отсюда в поисках новой жизни. Преданный родным братом. Озлобленный на весь мир. Обещал себе, что не вернусь. Солгал.

Махнул рукой таксисту, бросил рюкзак под ноги, закурил откинувшись на удобную спинку сидения в автомобиле. Иван назначил встречу в ресторане отеля, где сам забронировал мне номер в очередной раз пытаясь показать себя лучше, чем он есть на самом деле.

Лицемерная сволочь, готовая продать родную мать, а в моем случае брата, чтобы спасти собственную шкуру.

«На кой хер я сюда приехал?»

Задаюсь этим вопрос уже в который раз и нахожу разные ответы. Ни один из них меня не устраивает, но давать заднюю — не про меня.

Устроившись в номере, спустился вниз в ресторан. Заказал кофе и перебирая пальцами по скатерти уставился в окно. Я люблю большие города с этими их бесконечно снующим туда-сюда людьми и машинами, с суетой, шумом и хаосом. В таком месте легко затеряться при необходимости. Всегда можно найти место, чтобы развлечься и одно я уже приметил. Отправлюсь туда, как только закончу с делами.

— Лука, — удивленно выдохнул Иван, замерев в нескольких шагах от моего столика.

— Что? — скривился в ухмылке. — Так изменился? — знаю ответ на этот вопрос. Практически до неузнаваемости.

— Здравствуй, — сводный брат протянул мне руку, которую я демонстративно проигнорировал.

— Давай без сантиментов, Маркелов. Я не для этого десять часов провел в самолете. Мне нужны детали, потом я назову сумму. Твоего «Согласен» будет достаточно, чтобы я взялся за работу. Нарушение контракта - пуля, — он дернулся. — Устраивает?

— Яна - моя единственная дочь. Ради нее я согласен на все, — брат налил себе воды с листьями мяты и долькой лимона, сделал пару глотков и стал объяснять. — Я попал в сложную ситуацию, Лука. Передо мной встал выбор: либо провести слияние с одним крупным холдингом, либо переоформить кое-какие документы и выплыть самостоятельно. Слияние, как ты понимаешь, мне не особенно импонирует на данный момент, и я выбрал второй вариант. Мы договорились об определенной сумме благодарности, только все изменилось, когда Дасаев увидел Янку. Ты не поверишь, что потребовал этот ублюдок!

— Почему? — ржу в ответ. Иван непонимающе сдвинул брови. — Он же коллекционирует молоденьких девчонок. Ты не знал? Целок вскрывает сам, потом отправляет в бордель. Если девочка послушная и ему особенно нравится, то ей достаётся работа в эскорте. Это, считай, элита, — достал из пачки сигарету, провел по ней носом вдыхая аромат отличного табака.

— Не думал, что это коснется моей девочки. Ты поможешь? — растеряв всю свою спесь Иван смотрит мне в глаза. Еще немного и бахнется на колени. Мое эго просто ликует, глядя на эту картинку. — Я прошу тебя, Лука.

Нарисовал на салфетке семизначную сумму, швырнул ее брату через стол. Он внимательно посмотрел, согласно кивнул поджигая тонкий кусочек бумаги.

— Я согласен, — произнес вслух Иван. — Увези Яну отсюда. С Дасаевым я все решу сам.

— Буду нянькой, — усмехнулся в ответ. — Когда ты нас познакомишь?

У брата зазвонил мобильник. Мужчина извинился и принял вызов. Первые две секунды разговора сделали из серьезного мужика перепуганного отца.

— На Яну напали, — сообщил он севшим голосом подрываясь со своего места.

Глава 2. Особенная

Яна

— Отпустите! — по моим щекам текут огромные слезы ужаса. — Куда вы тащите меня? Помогите! Умоляю! — скатываюсь в настоящую истерику, но на заполненной автомобилями парковке огромного торгового центра никто даже не смотрит в нашу сторону.

— Да заткись ты! Достала, — крупный мужчина ударил меня наотмашь прямо по лицу. Во рту моментально появился металлический привкус крови, перед глазами заплясали черные точки, а в голове зазвенело до тошноты.

— Ты чего творишь, дебил?! — орет на него второй. — Девочку надо доставить в презентабельном виде. Шеф такое не простит.

— Похуй, — выругался похититель, завязал мне глаза темной непрозрачной тканью, в рот вставил кляп, а руки пристегнул наручниками к ручке над автомобильной дверцей. — Вот скажи, — жалуется он соучастнику. — Нам больше заняться нечем, как баб по городу отлавливать?

— Эта особенная, — машина тронулась с места, меня качнуло, кожу на руках оцарапало холодным металлом. — Это же не шлюха. Такие стоят дорого, а ты испортил.

От услышанного меня скрутило до тошноты. Я совершенно не понимаю, что происходит. Это похоже на какой-то дебильный розыгрыш, но никак не на современную реальность.

«Папа, вытащи меня отсюда, я умоляю» — жалобно поскуливаю без возможности произнести хоть слово.

Мы куда-то едем. Мужчины ведут неспешную беседу, где из приличных слов только предлоги. Они громко смеются и много курят. В салоне уже нечем дышать от едкого дыма, разъедающего глаза. Огромный черный внедорожник несется по городу лишь прибавляя скорость. Я очень хорошо ее чувствуя болтаясь подвешенной куклой на заднем сидении этого «катафалка».

Сильный удар толкает меня вперед и к разбитой губе добавляется кровоточащий нос, ободранная на запястьях кожа и очередная волна ужаса, сковавшая дыхание. За скрежетом металла с улицы слышны громкие мужские голоса, хлопки, похожие на выстрелы, но точно не разобрать, я на грани потери сознания. Да и кто будет стрелять на улице средь бела дня? Мы же не в кино. Успокаиваю себя этими мыслями отдаваясь спасительной темноте.

— Яна, — родной голос не дал отключиться. Папа отстегнул меня от двери, на руках вынес из машины не снимая повязки. Я пока даже не плачу. Заторможенно уткнулась носом ему в плечо и позволяю себя нести. — Все хорошо, — слышу его голос. — Все будет хорошо, — зачем-то повторяет папа, укачивая меня на коленях, как маленькую. Но так становится хорошо, спокойно, что тело начинает расслабляться, глаза слипаются.

— Ай, — вздрогнула, когда в руку вошло что-то болезненно-острое.

— Так надо, — это снова папа, мне не кажется. Вроде бы… Веки тяжелеют, тело не слушается, все вокруг странно замедляется, даже стук моего сердца.  — Спи, — его губы коснулись моего виска как последний толчок в долгожданную темноту, куда в первый раз мне не дали провалиться.

Просыпаться оказалось трудно. Если бы я знала, что такое похмелье, назвала бы это состояние именно так. Папа после того, как переберет с алкоголем, постоянно жалуется на головные боли, сухость во рту, озноб и ломоту в теле. Ко всем прочему у меня еще затекли ноги и руки. Они слушаются с трудом, а каждое движение провоцирует желудок на приступ тошноты.

Я с трудом могу вспомнить, что случилось. В голове все смешалось и все больше кажется, что похищение мне привиделось. Ну правда, ведь так не бывает. Мы живем в современном цивилизованном обществе, где не нападают на человека среди бела дня в людном месте!

— Очнулась? — ко мне подошел мужчина в белом халате, заглянул в глаза, прощупал пульс. Мозг работает еще слишком заторможенно и до меня медленно доходит, что это врач, я в больнице и говорит он со мной на английском языке. — Ты меня понимаешь? — кивнула. — Вставать пока нельзя. Нужно выпить вот это, — положил на стол две большие белые таблетки, в стакан налил воды из прозрачного графина. — Тебе станет легче.

— Где папа? — спросила у врача не спеша принимать лекарство.

— Папа? — он удивленно приподнял бровь.

— Да, мой папа. Маркелов Иван, — объясняю врачу.

— Нет. Тебя привез другой мужчина. Он подписал все документы, оплатил лечение и уехал. Вечером вернется, чтобы забрать домой, — ошарашил меня доктор и показал взглядом на таблетки, которые я все еще не выпила.

Проглотила пилюли, и уже минут через десять заторможенность стала отпускать. На ее место пришел страх. Со второй попытки мне удалось встать на ноги. Пошатываясь, подошла к окну, чтобы попробовать понять, куда я попала. Оперлась ладонями на высокий подоконник, прижалась лбом к прохладному стеклу и замерла в шоке рассматривая шумный Нью-Йорк.

Здесь я была с отцом несколько раз, потому легко узнала этот город. В средней школе даже мечтала перебраться сюда на постоянное место жительства, но весь бизнес отца сосредоточен в России. Здесь только партнеры. Ему невыгодно было переезжать, а я нашла другую мечту и позабыла, как мне нравится шумный, постоянно двигающийся мегаполис.

В других обстоятельствах я бы точно обрадовалась, но сейчас в висках стучит вопрос: как я здесь оказалась? Кто меня заберет? Где мой отец?

— Надо позвонить, — прошептала, сглотнув липкий ком в горле. — Просто позвонить и все встанет на свои места, — шарю рукой под подушкой, в тумбочке, даже под кроватью.

Ни мобильного, ни документов, ни моих вещей. Стало дурно.

Я опустилась на матрас, закрыла руками горящее лицо. Просто дышу, отгоняя панику.

В палату вошла женщина средних лет. Тоже в белом халате. На подносе еда и снова таблетки. Я не хочу пить таблетки. Мне нужен телефон.

— Где я могу позвонить? — обратилась к медицинской сестре.

— Вам нельзя, — она покачала головой.

— Что значит «нельзя»?! Подождите! — поймала ее за руку, когда та собралась уйти. — Вы не понимаете, — хотела сказать про похищение, но это даже в голове прозвучало странно. — Мне очень нужно. Я волнуюсь за отца.

— Нельзя, — она отцепила мои пальцы от своего рукава. — Выпейте лекарство и поешьте.

— Почему мне нельзя позвонить?! — срываюсь в слезы отчаяния. — Вызовите тогда полицию!

— Мужчина, который вас привез, объяснит сам. Успокойтесь, Яна. Здесь вам ничего не угрожает, — она тепло улыбнулась и быстро ушла заниматься своими делами.

Я рванула за ней в коридор, ударилась в твердое мужское тело, преградившее мне дорогу. Высокий мужчина с типичной внешностью качка из передач про единоборства. Лысая голова украшена татуировкой, в ухе серьга, в глазах насмешка.

— Яна Ивановна, — пробасил мужчина на родном языке. — Вернитесь в палату. — он сделал шаг буквально внося меня своим телом в комнату моего заточения. Иначе это просто не назовешь.

— Мне нужно позвонить, — умоляюще смотрю на него интуитивно не чувствуя опасности. В охране отца много таких ребят. В основном добрые и отзывчивые ко мне. Может и он оттуда? — Пожалуйста, — коснулась его огромной ладони. — Или хотя бы объясните, что происходит. Где папа? Я ведь помню, как он доставал меня из машины похитителей. Мне не могло привидеться все это! Просто не могло!

— Ваш отец остался в России, — ответил мужчина. — Звонить ему нельзя. Пока не приедет Лука, вам запрещено связываться с кем-то и выходить из палаты.

— Кто он? — обессиленно опустилась на кровать.

— Ваше спасение, — усмехнулся мой охранник. — Отдыхайте.

Мужчина тоже ушел, оставив после себя еще больше вопросов.

Расчесав пальцами волосы заплела их в небрежную косу, влезла с ногами на подоконник и уставилась в окно. Отсюда нет выхода. Остается лишь ждать и не утонуть в приступах паники, пока не придет тот, кто сможет все разъяснить.

Глава 3. Ненавижу быть сентиментальным

Лука

«Такая хрупкая»

Эта мысль засела в голове и даже высокая скорость любимого байка, петляющего в рядах машин, не помогает ее выветрить. Ненавижу быть сентиментальным, но тепло ее тела всколыхнуло старые воспоминания, от которых я бежал долгих тринадцать лет.

В моей памяти Яне два годика. Она крохотным рыжим карапузом носилась по квартире наших с Иваном родителей, а Даяна звонко смеялась, глядя на дочь. Не хочу думать, что согласился охранять девчонку из-за нее. Даяны больше нет и в этом брат обвинил меня, подставил под удар, избавился, закрыл на три года за решетку закопав пустой гроб под куском гранита с нацарапанным именем жены. Он не стал ее искать. Он запретил о ней говорить. Так все удобно тогда сложилось.

— Пошел на хуй, — показал средний палец дебилу, решившему открыть водительскую дверь стоя в пробке. Меня спасли лишь хорошая реакция и отличные тормоза на мотоцикле. — Сука ... ты совсем дебил?! — несет меня. Я шлемом сбиваю ему зеркало надеясь, что сейчас он кинется в драку. Но чуда не свершилось. Трусливый придурок быстро поднял стекло и оттуда счастливо улыбнулся. Шарахнув шлемом еще и по стеклу, поднял уложенный на тротуар черный Дукати и рванул с места под недовольные сигналы клаксонов четырёхколёсных «друзей».

Больше никаких воспоминаний! Только работа. Остановился у неприметной металлической двери. Байк отогнал глубже в подворотню, пару раз стукнул по металлу, чтобы меня впустили.

Закрытый бойцовский клуб в будние дни превращается в спортивный зал для своих. Можно неплохо размяться, укрепить навыки в спаррингах с сильным противником. Мне сейчас жизненно необходимо сбросить куда-то пар, иначе взорвусь.

Переоделся в удобные спортивные бриджи, на руки надел перчатки без пальцев туго зафиксировав запястья, чтобы не получить растяжения. Дернув за шкирку знакомого парня, вышел с ним на ринг.

Шикарный бой помог отключить голову, и все в ней само встало на свои места. Ненужные эмоции улеглись, а взгляд зацепился за невысокую миниатюрную брюнетку с алой помадой на пухлых губах.

— Иди. Кажется, это к тебе, — Томас кивнул в сторону дочери хозяина этого места.  — Спасибо за бой, — пожал мне руку.

Я спрыгнул с высокого пьедестала на пол, подмигнул девчонке и отправился в душ. Открыл горячую воду. Штаны и полотенце, прихваченное из раздевалки рядом, бросил на скамейку у противоположной стены.

— А папы нет, — проурчала Тина, обнимая меня со спины, скользя руками во влажной коже к напряженному паху.

— И чего же ты хочешь? — развернулся к ней уперевшись стояком в плоский живот. Ее белая футболка быстро намокла, соски напряглись и проступили сквозь ткань заводя меня еще сильнее.

— Я покажу, — улыбнулась брюнетка, опускаясь на колени. Мой член моментально исчез у нее во рту. Он уперся в горло, Тина чуть отклонилась назад, пропуская головку глубже.

— Мне нравится твой настрой, — сжал в кулак мягкие волосы, натянул ее рот на стояк так, что яйца коснулись подбородка. С пошлыми всхлипами девчонка принялась жадно сосать. Пальчики с длинным маникюром сдавили яйца до легкой боли.  — И чего я раньше тебя отшивал? — усмехнулся, двигая бедрами быстрее.  — А, ну да, — покинул ее рот, чтобы отдышалась пару секунд. — Ты же дочка местного босса, — ржу. — Но, если что, я ему скажу, что это ты трахнула меня. Ведь, по сути, так оно и есть, — с наслаждением насаживаю ее голову на свой член.

Секс с нотками адреналина быстро разгоняет кровь по венам. Пах тянет и ноет от приближающегося оргазма.  Тина сделала последний вдох, прежде чем заглотить мой ствол максимально глубоко. Кончил ей в глотку, держась одной рукой за боковую стену, а второй за ее темноволосую голову.

— Отличная тренировка, — погладил девушку по волосам мягко отталкивая от себя.  — А теперь исчезни, — посмотрел жестко. Ее передернуло. — Продолжения не будет. Сегодня точно. Мне надо ехать.

— Позвони мне, — улыбнулась чертова кукла, слизывая остатки помады вместе с моей смазкой с припухших губ.

Тина, виляя бедрами, прошла к моим вещам, изящно прогнулась в спине демонстрируя округлые ягодицы. Она что-то засунула в карман моих штанов и помахав ладошкой покинула душевую.

— Вот же, — усмехнулся, приятно растянув в стороны руки. В позвоночнике хрустнуло, тело окончательно расслабилось.

Интересно, сколько местных прошло через этот умелый рот?

К черту!

Быстро собрался, попрощался с парнями и поехал в клинику рассчитывая на то, что Яна уже пришла в себя после «волшебного» укола, что я всадил ей еще в России.

Яна

За окном становится все темнее. Город загорается разноцветными огнями рекламных вывесок, автомобилей, светофоров. Я все так же сижу на подоконнике, не притронувшись к еде и лекарствам. Мне холодно, страшно, но я не двигаюсь с места даже чтобы взять одеяло.

Я всего лишь поехала в торговый центр, чтобы купить новое платье к дню рождения подруги, а оказалась втянута непонятно во что.

Странным образом воспоминания куда-то проваливаются. Они вроде всплывают, но их заволакивает туман и понять, что произошло никак не выходит. Начинаю думать, а не сошла ли я с ума? Может эти таблетки, как в психбольнице? Чтобы вела себя тихо? Значит правильно, что я от них отказалась. Я нормальная! Но если так пойдет и дальше, то крыша точно съедет.

— Привет, — мужской голос с легкой хрипотцой напугал так, что я чуть не упала с подоконника. Пронзительные сощуренные стальные глаза смотрят на меня, как на насекомое, посмевшее сесть на его черную футболку, обтянувшую раскаченный до кубиков торс. Взгляд сам, без моего согласия, зацепился за бляшку ремня с изображением змеи на темном металле.  — Тебе не рано туда смотреть? — с холодной усмешкой незнакомец обжег мои щеки румянцем.

— Кто вы? — решилась спросить. Взгляд отвела к окну. Некрасиво вышло.

— Лука, — представился мужчина. — Собирайся. Я отвезу тебя домой. Там у тебя будет возможность задать мне пару вопросов, но не обещаю, что на все дам ответ. Пять минут, Яна, — он вышел из палаты плотно прикрыв дверь.

А что мне собираться? У меня ведь ничего нет. Так что я просто вышла в коридор, где Лука, небрежно привалившись спиной к стене, тихо разговаривает с лысым охранником. Увидев меня, мужчина кивнул и быстрым шагом пошел в сторону лифта. Чтобы его догнать, мне пришлось перейти на бег и в двери лифта я буквально ввалилась, тяжело дыша от неприятной слабости.

Когда на улице я увидела черный байка, мне окончательно стало дурно.

— Я не поеду на этом, — говорю ему демонстрируя, что на мне летнее, не самое длинное, платье.

— Иди пешком, — он пожал плечами. — Адрес дать? — и смотрит так, что меня пробирает озноб. — Садись! — рявкнул мужчина. — Она не доставит тебе проблем, Лука! — ворчит он, застегивая шлем. — Яна, твою мать! Ты так и будешь там стоять?

— Где мой отец? — не сдвинулась с места. Ноги буквально вросли в асфальт. — Как я оказалась в другой стране? Почему почти ничего не могу вспомнить? Где все мои вещи? — засыпала его вопросами.

— Достала, — застонал Лука.

Он в пару шагов оказался рядом. Подхватил под колени, перекинул через плечо и грубо уронил на свой байк. Пару раз покрутил как куклу, усаживая на пассажирское сидение. Внимательно посмотрел на задравшееся до неприличия высоко платье. Сам его одернул так, что ткань затрещала, а его теплые пальцы коснулись заледеневшей кожи на моих ногах.

— Я сейчас сажусь на мотоцикл, — говорит со мной, как с умалишенной. — Ты хватаешься за меня и держишься крепко, пока не разрешу отпустить. Тебе ясно? — кивнула. — Отлично. Мы уже договариваемся. не прошло и пяти минут.

Как только он сел, послушно вцепилась пальцами в черную футболку. Лука снова недовольно вздохнул, схватил меня за запястья и устроил их у себя на животе. Мотоцикл сдвинулся с места, и я поняла, почему это было необходимо. Он приподнялся на заднее колесо зарычав мотором, словно выпуская наружу всю злость своего хозяина. Я бы просто рухнула на дорогу, если не держалась за этого странного, но очень привлекательного мужчину.

«Отлично, Яна! Этот тип может тебя вообще похитил, а ты считаешь его милым!» — отругала себя, стараясь не прижиматься к нему слишком плотно.

Глава 4. Правила

Яна

Со свистом ветра в ушах стальной конь домчал нас до нужного дома. Здесь я уже послушной девочкой последовала за мужчиной. Деваться все равно некуда, а на вопросы он обещал ответить только дома.

А дом оказался очень неожиданным. Он буквально разорвал привычный шаблон. Невероятный контраст. Да его мотоцикл стоит дороже всей это квартирки вместе с мебелью.

Пошарпанные обои, грязные окна, кое-где заклеенные старыми пожелтевшими газетами, старая мебель и очень тяжелый запах. Такой бывает, когда помещение долго стояло закрытым.

— Впечатлилась? — Лука довольно улыбнулся. Ему доставляет удовольствие наблюдать мою растерянность. Он, как настоящий демон, буквально впитывает ее в себя ловя взглядом каждую мою эмоцию.

— Ты… вы здесь живете? Правда? — не могу поверить.

— Конечно, — ответил с полной серьезностью. — Сплю прямо вот на этом диване, — кивнул в сторону облезлого лежака.  — Да расслабься. Сейчас заберу кое-что и поедем дальше, моя тепличная девочка.

Честно говоря, я выдохнула. Мне даже плевать на его издёвки, потому что ощущение, что я все же схожу с ума, стало слишком сильным.

Минут через пятнадцать мы и правда покинули странное жилище. В дороге я чуть смелее прижалась к широкой мужской спине тайком вдохнув терпкий запах его одеколона. Зацепилась за него, как за что-то точно реальное и дышала им вместо воздуха, пока байк не притормозил у современной высотки.

Дорого обставленный холл, консьерж, почему-то при виде нас спрятавшийся в своей комнатушке, живые цветы и женщина, пропустившая нас вперед у лифта, не поехала с нами. Лука небрежно привалился к зеркальной стене, ударил пальцами по кнопке нужного этажа и прикрыл глаза.

Красивый до мурашек. В нем сочетается хищная сексуальность с обманчивой небрежностью. Сильные руки спрятаны в карманы зацепившись большими пальцами за петельки на поясе брюк. Широкая грудь поднимается от глубоких вдохов, а длинные пушистые ресницы подрагивают от быстро бегающего зрачка. Чувствую себя кроликом, загнанным в клетку, который еще не понял, что с ним будут делать: оставят поиграть или сварят суп. Ни один из этих вариантов не кажется мне привлекательным, но подсознание вопит, что бежать от этого человека будет несусветной глупостью.

«Опасен» — пришло правильное слово. Да, так и есть. Поведение людей внизу четко показало — его боятся, а значит и мне стоит это делать.

Двери лифта распахнулись неожиданно резко. Я вздрогнула, а мужчина вновь не обратив внимание просто прошел мимо.

Последний этаж элитного дома оказался ничуть не хуже холла. Здесь расположено всего три квартиры. Их двери так же разделены живыми цветами. На стенах висят абстрактные картины неизвестных художников. Нужная нам дверь оказалась самой дальней. Она открыла передо мной стильное пространство первого этажа двухуровневой квартиры.

Идеальное сочетание черного глянца, матового серого и белого цветов делают и без того большую квартиру еще просторнее. Лука очень гармонично вписался в интерьер в своей черной футболке и серой толстовке с капюшоном. Хотя бы здесь все встало на свои места.

— Моя комната на первом этаже, — он показал рукой на неприметную дверь рядом с лестницей.  — На втором я почти не бываю, можешь занять его или взять свободную здесь. Мне плевать. Есть правила, которые тебе следует запомнить.

Первое: не мельтешить перед глазами. Я привык жить один и меня это вполне устраивает.

Второе: я тебе не нянька. Готовишь, убираешь, стираешь сама.

Третье: не ныть. Ненавижу женские слезы.

Четвертое: водить сюда кого-то могу только я.

Пятое: любой выход за территорию квартиры согласовывается со мной.

Будешь максимально незаметной, мы точно уживемся на одной территории. Завтра затарим холодильник, сегодня придется перебиться тем, что там осталось. Располагайся.

Его приветливая улыбка, больше напоминающая оскал, прошлась еще одной волной озноба по всему телу. В начале знакомства Лука показался мне мягче. Похоже, в людях я совсем не разбираюсь.

— Теперь я могу спросить? — его выслушала, пора бы выяснить, что происходит.

— Валяй, — он небрежно махнул рукой усаживаясь прямо на барную стойку.

— Почему я ничего не помню? — мне показалось, что именно это сейчас самое важное.

Лука дотянулся до кувшина с водой и прямо из него сделал пару глотков. Несколько капель стекли по подбородку на сильную шею. Он небрежно смахнул их рукой, уперся предплечьями в колени, сцепив пальцы в замок, и уставился прямо мне в глаза.

— Маркелов меня попросил, — мужчина соизволил ответить. Легче совсем не стало. У такого решения должна была быть очень веская причина, только мне кажется, что Лука точно ее не назовет.  — Скажем так. Он хочет остаться героем в твоих глазах. Мне это чуждо и мерзко, но я привык соблюдать условия сделки.

— Где сейчас отец? С ним все нормально? — это волнует меня больше всего.

— Твой отец остался в России, — натянутую внутри меня струну немного отпустило. — Мы тоже туда вернемся, но чуть позже.  — Будешь меня слушаться, с ним и дальше все будет нормально. Да и с тобой тоже. Большой бизнес, Яна, не сочетается с необдуманными решениями. Твой отец сделал неверный шаг связавшись не с теми людьми. Теперь разгребает последствия. Он обратился ко мне с просьбой, на которую я не мог ответить отказом. Это все. Тема закрыта.

— Кто ты? — крикнула ему в спину, когда Лука слез со стойки и собрался уйти.

Только он не ответил. Просто хлопнул дверью своей комнаты показывая, что и правда все. Ответов больше не будет. Все, что мне остается сейчас, это найти себе место в этом доме и не нарываться на неприятности.

Поднялась на второй этаж, прошлась по всем пустующим комнатам, но ни одна из них не вселяет чувство уюта. Идеальная чистота, стерильная практически. Минимум мебели, голые белые стены и панорамные окна без занавесок. Зачем покупать такую квартиру, если тебе не нужно столько пространства? Лука не похож на человека, любящего большие компании или гоняющегося за статусом. Тешит свое самолюбие?

Спустилась вниз, в обжитую часть этой огромной квартиры, толкнулась в дверь, расположенную рядом с его комнатой и поняла, что это ОНО! И пусть его раздражает мое близкое присутствие, но сказал же: «Выбирай любую!». Я выбираю эту.

Комната отличается от всего остального пространства, будто взяли из другого места и принесли сюда. Стены цвета крем-брюле, мебель в бежевых и коричневых тонах, на кровати мягкое шоколадное покрывало. И пахнет здесь вкусно. Чем-то очень знакомым, но дурацкая память никак не хочет мне помочь. Попытка вспомнить отражается болью в висках.

— Ты гармонично здесь смотришься, — его спокойный, сейчас бархатный, обволакивающий голос осел на моей коже. Развернулась. Лука облокотился плечом о косяк скрестив сильные ноги в районе щиколоток. Тонкие светлые штаны на широкой резинке сползли на по—мужски узкие бедра подчеркивая косые мышцы, уходящие в пах.

«Куда ты смотришь, Яна?!» — ругаю себя с трудом поднимая взгляд выше. Он скользнул по кубикам пресса, замер на его смеющихся глазах. Засранец наслаждается моей растерянностью и горящими щеками. Чтобы разорвать этот затянувшийся зрительный контакт, решила рискнуть и задать еще один вопрос.

— Здесь жил кто-то близкий для тебя… вас? — я с нова сбилась на неприличное «ты».

— Я заказал пиццу. Если ты не ешь такое, останешься голодной до утра, — Лука просто ушел, оставив открытой дверь.

— Гостеприимство так и прет, — проворчала обиженно себе под нос.

— Ты не гостья, — послышалось из гостиной. — Ты - объект, который надо охранять, — заявил он.

Глава 5. Слишком милый

Лука

Отвратительная женская привычка — пытаться залезть в душу. Желательно как можно глубже! Она по крови что ли передается? И от возраста точно не зависит.

Сорвавшись на курьера за опоздание на пять минут, оставил его без чаевых, бросил картонную коробку с ужином на низкий столик у дивана и ушел курить на балкон.

Янкины голубые глаза, такие необычные для рыжей девчонки, блуждают по моему телу вызывая желание, которого быть не должно. Ее неопытность, открытость и наивность привлекают моего внутреннего зверя, уже успевшего разглядеть в девушке природную сексуальность, а мозг подкинул пару картинок из далекого прошлого.

— Ты есть идешь? — заглянул к ней в комнату на обратном пути.

Маленькая хрупкая девочка сидит на кровати не зная, куда ей податься. Телефон ее я выбросил еще до отлета сюда. Вещи оставил в аэропорту. Нельзя, чтобы Яну нашли, а времени обыскивать женскую сумочку на предмет прослушки у меня не было. Еле отмахался от полиции доказывая, что племянница просто крепко спит, у нас были тяжелые сутки. Хорошо, не заставили на наркоту проверять. Эти могут. Было бы тогда весело. А так несколько красных купюр с изображением Хабаровска и нас отпустили аккурат под конец посадки.

— Будешь себя хорошо вести, дам ноут. Интернета у тебя не будет, но там есть несколько прикольных игрушек. Будет чем развлечься. В гостиной есть телевизор. Я не смотрю почти, могу сюда притащить, если хочешь, — решил побыть лапочкой (у меня иногда бывает). Жду в гостиной. — дал ей возможность принять самостоятельное решение - выйти ко мне или остаться голодной.

Плюхнувшись на диван, вытянул ноги чуть сдвигая тяжелый стеклянный стол, взял из коробки треугольничек остывшей «Пепперони», вгрызся в него зубами…

— Сука, да кому ж там неймется! — отбросил свой ужин обратно на кусок картона, чтобы ответить на звонок. — Чего тебе надо, чудовище? — спросил, переходя на английский.

— У нас тут боец слился. Не хочешь размяться и заработать? — прозвучало предложение.

— Сколько?

— Сегодня отличные ставки. Народу много. Тысяч по пять поднимем, — заявляет ушлый тип.

— Семь, или ищи другого, — назначаю свою цену.

— Лука, ты меня разорить решил? — возмущается трубка.

— Восемь, — повышаю ставку.

— Семь, Лука! И не центом больше, — согласился агент.

— Буду в десять, — заканчиваю разговор с улыбкой до ушей. Всегда этот прием с ним работает. Когда научится?

Забив на ужин, отправился собираться. Яна так и не вышла ко мне, и тут в мою голову пришла мысль. Влез в удобные брюки, серую футболку и любимую толстовку. Взял спортивную сумку, в которой все еще валяются вещи после тренировки. Бросил в нее чистое полотенце, вторую бутылку для воды.

Буквально на пару секунд замер перед закрытой дверью соседней комнаты, но все же два удара по деревянной поверхности, и я ее открыл, не дожидаясь ответа. Его не будет, это я прекрасно осознаю.

— Поехали, — Яна вздрогнула.

— Куда? — мелкая сцепила пальчики в замок.

— Будем проверять на прочность твои нервы, — усмехнулся в ответ. — Хорошо, что ты не успела поесть.

Скептически осмотрел ее единственную одежду — короткое платье, которое один раз уже помешало мне удобно ехать на мотоцикле. Боюсь, второго раза моя ширинка не выдержит.

На пару этажей ниже живет девчонка примерно такой же комплекции. Спустился к ней, выпросил джинсы, топ и короткую курточку. Честно пообещал вернуть и привезти шоколадку (что-то я сегодня слишком милый. Пора завязывать!).

— Переоденься, — кинул шмотки на кровать возле своей подопечной. — Только давай быстрее. Нам нельзя опаздывать.

Яна

Мы вошли в шумное, задымленное помещение. Здесь просто ужасно пахнет алкоголем, потом, смесью мужского одеколона, женских духов и сигарет. Я прикрыла рот ладошкой в попытке хоть немного перекрыть доступ этому амбре к своему носу.

Почти бегу следом за своим странным... кем – то. Лука ловко проталкивается сквозь толпу. Некоторые, увидев его, сами уступают дорогу. Тут главное успеть просочиться, пока люди не начали занимать свои места, потому что остаться одной в пьяной орущей толпе очень страшно.

Так я думала, пока Лука не вывел меня в центр зала к настоящему рингу. Там идёт бой. Двое огромных мужчин бьются между собой без каких-либо правил. Я зажмурилась, чтобы не видеть, как в сторону отлетают капли слюны вперемешку с кровью при мощном ударе в челюсть одному из дерущихся.

В горле застрял плотный ком воздуха, не желающий упасть в легкие. Те сжались, болезненно загорелись, пульс подскочил, голова закружилась. А там, на матах, в удушающем приеме один боец сдавил горло ногами другого. Мужчина упал на самый край ринга натянув ограждение, закатил глаза и пытается ослабить захват, чтобы не отключиться. Желудок взбунтовался, меня стало сильно тошнить и слова Луки: «Хорошо, что ты не успела поесть», обрели реальную форму.

Дыша носом, смогла унять этот неприятный приступ, нашла в себе силы отвернуться от ужасающего зрелища, которое так заводит толпу, но тут же нарвалась на другое!

К Луке подошла эффектная брюнетка. Он вообще забыл, что я стою у него за спиной?! Мужчина наклонился, что-то сказал ей на ушко убрав за него пару темных локонов. Он впился в её алые, пошло напомаженные губы, жадным поцелуем. Парочка развернулась боком. Я увидела, как его язык коснулся её, а потом и вовсе проник в рот красивой девушке.

Чёрт! Как же это мерзко, неэтично и.… и... Меня задело? Больно надо! Я знаю его всего несколько часов. Какое мне дело до того, с кем целуется этот придурок? Но как он это делает!!! Чувствую себя подглядывающей в замочную скважину.

"Отвернись, Яна!" - ругаю себя. - "Разве так тебя воспитывали?" — горят мои щеки.

Но оно не отворачивается! Я продолжаю пялиться на чужой откровенный поцелуй. Стыдно, но оторваться не выходит. Остальные не замечают этого. Толпа вокруг сосредоточена на бое. Люди ликуют, выкрикивают слова поддержки своему фавориту.

— Кто это? — слышу женский голос, даже не сразу понимая, что вопрос обо мне.

— Племянница, — ответил Лука. — Томас!!! — крикнул он в толпу. Я и не думала, что в таком шуме его услышат, но к нам подошёл мужчина и пожал руку моему... кхм... Ну ладно, пусть пока "дяде". — Присмотри за девочкой. Ни на шаг не отпускай, иначе я тебя четвертую! Понял? — этот самый Томас что-то тихо ответил и снова пожал руку моему сопровождающему. — Яна, — на губах Луки осталась помада довольной незнакомки. — Мне надо идти. Томас - твоя тень, пока я не вернусь, — он коснулся пальцами моей скулы, едва ощутимо скользнул по щеке поворачивая лицом к рингу, где, наконец, завершилось страшное зрелище. — Туда смотри, — прошептал «дядя». — Не хочу думать, что тебе слабо, — улыбка с вызовом растянулась по его красивому лицу. — Томас, — многозначительный взгляд на моего надзирателя.

— Да понял я, понял. Иди уже. Удачи, — тот махнул рукой, а я сделала глубокий вдох, пока могу и распахнув глаза уставилась на еще пустой ринг.

Глава 6. «Дядя» против «Буйвола»

Яна

Он вышел на ринг, и толпа замолчала. Секундная тишина подстегнула эмоции. Она взорвалась, как мыльный пузырь, заполнив помещение приветственными криками. Его имя несется буквально из каждого уголка клуба. Девушка, с которой целовался Лука, пошла вперед, еще ближе к страшному рингу, где практически умирают люди. Я не рискнула. Решила остаться на месте, но мне кажется, что, если я испугаюсь, он это увидит, не обращая внимание на расстояние.

Вот на ринге появился противник моего «дяди». Выше, шире, страшнее. Его руки бугрятся мышцами и вздувшимися синими венами. Да он этими руками в два счета переломит кому-нибудь позвоночник. Теперь толпа просто ревет от восторга. Никого не волнует несправедливость, царящая в центре задымленного зала.

— Он же убьёт его, — прошептала я, прикусив кончик указательного пальца.

— Смотри, — рядом довольно улыбается Томас, про которого я успела забыть, растворившись в атмосфере этого места.

Я смотрю. Запретила себе отводить взгляд, чтобы там не происходило. Не хочу, чтобы он думал, что я никчемная изнеженная принцесса.

Они движутся по кругу, как пластичный ягуар и огромный неповоротливый буйвол. Если один — это грация, то второй — чистая мощь.

Здоровяк сделал первый выпад. Его кулак пронесся в нескольких сантиметрах от лица Луки. Мужчина увернулся, оказался за спиной у неповоротливого соперника, провел серию ударов завершив ее подсечкой. «Буйвол», не ожидавший такой подлости, упал взрывая большую часть толпы довольными выкриками. Брюнетка подпрыгивает у ринга, машет руками, тоже кричит. Я же стою и жалею, что в детстве не выучила хотя бы одну молитву любому Богу. Сейчас бы очень пригодилось. Внутри все дрожит, а Лука продолжает свою игру.

Он вытянул вперед правую руку принимая боевую стойку. Поманил здоровяка на себя заводя его хлеще, чем бесится бык от красной тряпки. Тип явно шел за легкой победой.

— Он не знает, — подтвердив мои мысли, заговорил Томас у меня надо ухом, чтобы я точно услышала. — Новенький. Недавно приехал из Канады. После травмы его не взяли обратно в Лигу, и он приехал сюда, узнал про этот клуб, но про Луку ему никто ничего не рассказал.

— Зачем он это делает? Лука так зарабатывает, да? — решила воспользоваться случаем, чтобы узнать чуть больше о человеке, с которым мне придется жить под одной крышей некоторое время. Сам он не горит желание что-либо рассказывать.

— Нет, ты что! — рассмеялся парень. — Это так. Развлечение. Адреналин. Да и себя показать, чтобы не забывали. Репутацию поддерживать надо, — подмигнул он и вновь переключился на ринг.

А там Лука лежит на спине, а «буйвол» наносит ему мощный удар в лицо разбивая нос и губу. Я прикрыла ладошками рот задохнувшись в немом крике. Почему все так спокойны? Почему никто не спешит это прекратить? Его же убьют!

«Дядя» за какую-то долю секунды вновь обманул расслабившегося противника. Он опрокинул его через себя прямо на ограждение. Прыжком оттолкнулся от пола, нанес несколько сильных ударов по почкам, схватил здоровяка за волосы просунув его голову между канатами так, что один из них теперь при натяжении играет роль удавки. «Буйвол» стал задыхаться. С выпученными глазами он хватает ртом воздух, а судья начал считать.

Десять… девять…

Меня покачивает, но я смотрю, как у огромного бойца закатываются глаза. Слышу, как рычит от восторга толпа.

Восемь… семь…

Брюнетка визжит от восторга размахивая в воздухе длинной сигаретой.

Шесть… пять… четыре…

Лука смотрит прямо на меня. Наши взгляды сталкиваются.

Три… два…

Мужчина победно улыбается.

Один!!!

Лука отпускает бессознательное тело, к которому тут же подбежали медики.

— Это красивая победа! — последнее, что я слышу, падая на подогнувшихся ногах прямо на грязный пол.

Лука

Стойкая девочка. Не ожидал. Сознание потеряла только в конце. Томас поднял ее на руки и понес в сторону комнаты отдыха. Безбашенная Тина прыгает у ринга. Она не заметила, что приехал ее отец, который уже направляется сюда. Его сильная рука легла на плечо дочери буквально тормозя ее желание перелезть через прутья и кинуться ко мне на шею. Не могу сказать, что я не рад его своевременному появлению.

— Слышал, ты снова на высоте, — мужчина подошел, пожал руку.

— Да так, — отмахнулся не считая, что сделал что-то сверхъестественное. — Форму надо поддерживать. А где ее лучше всего проверять на боеспособность, как не здесь?

— Ты прав. Предлагать сотрудничество, я так понимаю, бесполезно?

— Я сам по себе. Ты же знаешь. Меня устраивает моя мобильность, — мы спустились с ринга на менее шумную сторону клуба, где расположен вход в служебные помещения, душевую и кабинет шефа.

— Жаль, — вздохнул хозяин этого места.  — Но, если вдруг передумаешь, ты знаешь где меня искать.

Я забрал у насупившегося агента свои семь тысяч и пошел в сторону комнаты отдыха. Томас уложил Яну на маленький диванчик, рассчитанный буквально на двух сидячих местных мужиков. Девушка же поместилась на нем целиком. Чтобы не пугать ее своим внешним видом, смыл с лица кровь, обработал рану на разбитой губе, сменил спортивные штаны на обычную одежду, в которой приехал.

Рыжая девчонка открыла слегка затуманенные глазки, увидела меня, подскочила с дивана, пошатнулась, но быстро поймала равновесие отказавшись от помощи Томаса.

— Ты! Вы ненормальный!!! — закричала Яна. Щечки надулись, губки приоткрыты. Хорошенькая, как Даяна в свои двадцать. Тоже с огнем в необычных глазах. Разжечь его в настоящее пламя будет очень интересно!

— Не кричи на меня, — подошел близко, втянул ноздрями ее запах.  — Мне нужно понимать твои пределы.

— Что еще за пределы?! Зачем?! — тонкие пальчики дрожат, она машинально ищет ими, за чтобы зацепиться. Взял их в ладонь, сжал. Яна тут же замерла на глубоком вдохе.

— Дыши, — рассмеялся.  — Я не знаю, с чем мы можем столкнуться. Может придется бежать, может стрелять, а может, — сделал еще половину шага практически прижимаясь к ней. — Все будет хорошо, и я быстро от тебя избавлюсь, вернув папочке, — выдохнул в губы, резко отступил. Зрачки в голубых глазах расширились, почти затопили радужку, делая ее синей.  — Раз ты оклемалась, поехали домой. Я устал, — прошел мимо зная, что Яна уже идет следом. Ее недовольное сопение просто невозможно не услышать.

На выходе из клуба меня за руку поймала Тина, но от ее щедрого предложения провести ночь вместе, я отказался. Одно дело отыметь ее в рот в душевой клуба, другое — тащить домой и совать свой член туда, где до меня побывал не один боец этого заведения. Тут даже резина не спасет. Передернув плечами, сел за руль и помчал нас с Янкой домой. Просто отсыпаться после тяжелых суток.

Я ни хрена не помню, как уснул, зато глаза открылись сами. В квартире пахнет едой. Мозг отправил сигнал желудку и тот сработал лучше любого будильника. В одних трусах босиком я пришлепал в гостиную, совмещенную с кухней. Яна стоит у плиты в своем коротком платье. Девушка мурлычет себе под нос какую-то песенку переворачивая на сковороде золотистый сэндвич с потеками расплавившегося сыра. Аромат подрумянившегося хлеба и разогретой ветчины еще раз напомнили мне, что вчерашняя пицца на ужин съедена так и не была.

— Доброе утро, — Яна выложила два бутерброда на большую белую тарелку, взяла с барной стойки кружку кофе и переместилась на диван, ближе к телевизору. — У тебя в холодильнике осталась еще пара яиц, — улыбнулась она с аппетитным хрустом вгрызаясь в сэндвич.  — Так что на яичницу хватит, — закончила, прожевав кусок.  — Могу дать рецепт, — хихикнула рыжая пакость, слизывая с пальца вытекший соус.

— Это жестоко, — ухмыльнулся в ответ.

— Жестоко было вчера. А это так, — она пожала плечами пережевывая кусочек сочной ветчины. — Маленькая месть.

Глава 7. Новый объект

Лука

Позавтракав стаканом воды, потащил мелкую по магазинам. По продуктовому супермаркету мы прошлись довольно быстро. Я разжился парой арахисовых батончиков и бутылкой лимонада успокоив, наконец, несчастный желудок. А вот поход за шмотками оказался настоящей пыткой. И дело даже не в том, что она никак не могла выбрать, какой топ ей нравится больше зеленый с белыми пуговицами или ТАКОЙ ЖЕ! Но с черными!

— Яна! — рявкнул на довольную собой маленькую занозу. — Не играй со мной в эти дебильные игры! — забрал оба топа, а также остальные выбранные шмотки и унес на кассу.

Во второй половине дня мы вернулись домой. Бросил все покупки на пол наплевав, на то, что из пакета выкатились овощи. Схватил ее за запястье, дернул на себя и всем телом прижал к стене. Красивые голубые глазки стали еще больше. Она приоткрыла губы на вдохе и мышкой замерла, глядя в мои суженные злые глаза.

— Не надо. Меня. Доводить! — произнес выделяя каждое слово. — Тебе не понравится, если я взорвусь! Мне нахуй не надо, чтобы ты меня боялась, но, если еще раз ты вынесешь мне мозг мелочами… — воображение уже нарисовало все, что я готов с ней сделать. — Не нарывайся!

Отпустив перепуганную девчонку, просто ушел к себе, чтобы не натворить глупостей. Меня аж потряхивает после этой поездки. Обиделась она! Отомстила! А с виду такой «одуванчик». Пиздец!!! Всадил пару ударов кулаком в стену срывая злость на ней. Малая играет с огнем, думая, что классические женские фишки на мне сработают.

Пока я занимался решением рабочих вопросов, в квартире снова непривычно запахло домашней едой. На плите в маленькой кастрюльке кипит суп, в сковороде жарятся котлеты. Я такого не помню с тех времен, когда в моей жизни была мама.

— У меня все готово, — тихо произнесла Яна, не глядя в мою сторону. — Есть будете? — снова перешла на «Вы».

— Нет, — сглотнув слюну ответил слишком резко. — Я уехал. Сидишь дома и не высовываешься. Я тебя закрою, изнутри ты дверь открыть не сможешь. Ясно? — кивнула. Подошел, осторожно взял пальцами одну котлету прямо со сковороды, кинул ее на кусок свежего хлеба и обжигая губы не без удовольствия съел. — Вкусно. Спасибо. Не зли меня больше, Ян. Нам надо как-то существовать под одной крышей.

Она на меня больше не посмотрела, но то, что все поняла правильно, я уверен. Совсем неглупая девочка, хоть и немного наивная. Янка вызывает во мне смешанные чувства от желания трахнуть ее до необходимости защитить даже от самого себя. Вот последнее пока получается лучше всего. С первым разберусь в процессе. Весь стабильный, тщательно выстроенный мир рушится ко всем чертям с тех пор, как сводный брат всучил мне свою дочь. Она за сутки умудрилась вызвать во мне больше эмоций, чем я испытывал последние лет десять.

Чтобы куда-то их деть, принял новый заказ. Пока наблюдение, но это поможет вернуться в привычное состояние.

Мой новый объект появился только к ночи. Он приехал на тачке, стоимость которой в разы ниже цены его костюма. Убитое в хлам, дребезжащее корыто под стать этому району. Никто и внимание не обратит на еще одну старую машину, припаркованную в одном из бедных районов города.

Мужчина вошел в дом. На первом этаже в окне загорелся свет. Через открытую форточку послышались голоса. Затем звуки глухих ударов, женский крик, плач. Я дернулся к кобуре, сжал на ней пальцы и продолжил наблюдение.

Свет в окне погас, крики стихли. Объект вышел из подъезда не один. В его кулаке зажаты длинные растрепанные волосы молодой женщины, прижимающей к груди копошащийся сверток. Он зашвырнул их в машину и дал по газам глуша ревом мотора детский плач.

Бегом по лестнице, в свою тачку. Из переулка на основную дорогу. Нашел взглядом машину, влившуюся в общий поток, пошел следом. В том, что соседи утром в той квартире обнаружат труп, я не сомневаюсь. Зачем ему баба с младенцем — вот это мне пока непонятно.

«Не вмешиваться», — напоминаю себе глядя, как пара амбалов забрала похищенную женщину.

— Я ненавижу тебя! — кричит она, вырываясь из захвата. — Ненавижу, слышишь?! — держа на одной руке крохотный сверток, второй мой объект отвесил ей хлесткую пощечину. Голова дернулась в сторону, мужчина жестко ухватил свою пленницу за подбородок открывая мне отличный обзор на когда-то миловидное личико, теперь украшенное шрамом, разделившим его пополам. — Нравлюсь? — выплюнула женщина. — Это ты сделал меня такой! Тебе мало? Отдай ребенка. Мой сын не имеет к тебе никакого отношения.

Я знаю ее. Помню. И мне больше не нравится этот заказ.

Вспомнить бы имя… Редкое такое… Андриана. Точно! Девушка из Ада, чтоб ее. А еще она…

Да ну нахуй! Мне не может так не везти!

Андриана была подругой Даяны, а еще она спала с Дасаевым. С тем самым, что пытался выкрасть Янку. Ада исчезла практически сразу после показательных похорон своей подруги и вот сейчас, когда я прячу девушку от бывшего (а может и нет) любовника этой женщины, вдруг получаю заказ на слежку за средней руки бандитом, которого легко грохнуть прямо сейчас из пистолета и никто не рыпнется за него вступиться. Дешевле поделить освободившийся кусок «пирога», чем развязывать войну из-за одного потерянного элемента системы.

Я уже не в том возрасте, чтобы верить в совпадения. Тихо ухожу в сторону от своего укрытия понимая, что меня привели сюда не случайно. Клиенту срать на объект наблюдения, мне хотели показать, что про нас знают. Словно подтверждая это, женщина со шрамом направила взгляд своих темных глаз прямо туда, где я был несколько секунд назад.

Как только удалось уйти на безопасное расстояние, набрал номер заказчика, но мне, естественно, никто не ответил. Отследить местонахождение по номеру телефона не проблема. Десять минут и красная точка на карте показывает, откуда идет сигнал.

Любимый байк довольно урчит под задницей выписывая маневры по пустым дорогам узких улочек. Я успел запомнить адрес прежде, чем точка погасла. Как неосмотрительно долго был включен телефон. Как глупо было пытаться меня подставить! Так поступают либо дилетанты, либо делают это намеренно. Я готов к любому из этих вариантов поднимаясь по металлической пожарной лестнице полу заброшенного барака.

Замер у входа. Прислушался. Ни голосов, ни шорохов. Успел уйти?

Вышиб ногой дверь, взвел пистолет, но в помещении только я и ветер, гоняющий пару белых листов по полу. В углу комнаты стоит небольшой столик на покосившихся металлических ножках. На нем самая дешевая модель кнопочного мобильного телефона, рядом батарейка и сломанная пополам сим-карта.

Сгреб все это в карман. Поймал листы бумаги, вгляделся в ничего не значащие линии, выведенные в хаотичном порядке синей пастой. Он нервничал? Поднес лист к лицу, принюхался в попытке уловить хотя бы запах своего нанимателя. Женщина? Вот это сейчас даже не смешно! Я точно разговаривал с мужиком. Значит их двое. Тем интереснее… мне.

Ребята подписали себе смертный приговор.

Сложил листы в плотный прямоугольник, спрятал в карман джинс. Еще раз обшарил комнату на предмет полезных находок, но ничего, кроме мусора не обнаружив, спустился вниз к байку.

Добравшись до дома без приключений, бросил ключи на кофейный столик, упал на диван съезжая в полулежачее по спинке, закрыл глаза и стал раскладывать по полочкам в своей голове все, что я выяснил за этот вечер. Но, как говорится, покой нам только снится.

Едва уловимое движение, которое я скорее почувствовал, как колебание воздуха, нежели услышал, вернуло меня в реальность. Тело среагировало моментально. Захват, подножка и перепуганная Янка смотрит на меня, прижатая всей моей массой к дивану.

— Ты чего не спишь?! — рявкнул на нее не торопясь подниматься.

— Попить хотела. Или это теперь тоже нельзя? — спросила обиженно мелкая пакость.

— Можно. Извини, — помог ей подняться с дивана. — Пока меня не было никто не приходил? — наблюдаю, как Янка в задравшейся сзади ночнушке, больше похожей на футболку, босиком пошлепала к кувшину с водой. Розовые трусики с милыми котятами я сумел различить даже в свете луны, которая освещает гостиную в это время суток.

— Нет, — сонная девушка даже не заметила, как сейчас на нее смотрит человек, который должен ее защищать. Чертовы котята сносят крышу хлеще любого кружевного белья.

— Яна, иди спать! — выдавил из себя рыская на столике в поисках сигарет.

«Пока я не сорвался и не сделал тебя женщиной прямо на этом диване» — добавил про себя гася накатившее возбуждение глубокой горькой затяжкой.

Глава 8. Я вспомнила

Яна

— Неуравновешенный придурок, — сонно промурлыкала себе под нос устраиваясь под мягким пледом. Мне так нравится, как он пахнет. Здесь я не чувствую себя чужой, но стоило выйти из комнаты и нарваться на недовольного «дядю», так сразу накатила ужасная тоска по привычной жизни.

Вот что мне здесь делать? Ни отсвечивать, ни раздражать. Так хочется вспомнить, что произошло до момента, как я оказалась у этого типа.

Сна как не бывало. Устроившись удобнее, сосредоточилась на том дне. Только ничего особенного не случилось. Поездка в торговый центр не является сверхъестественным событием, а вот за несколько дней до …

Отец приехал взвинченный. Сорвался на меня из-за невымытой посуды, хлопнул дверью своего кабинета так сильно, что из ее матового рисунка выпал кусок стекла. Он очень громко разговаривал по телефону, много пил и запретил мне входить к нему. На следующий день к папе приехал мужчина. Отец явно был не рад его визиту, но по какой-то причине не смог не впустить нежеланного гостя.

Его я очень хорошо запомнила. Ростом около метр восемьдесят, привлекательный, но опасный. И опасность эта какая-то особенная. Она отличается от той, которая исходит от Луки. Темные, почти черные глаза, темные волосы и жесткая борода. Никогда прежде после взгляда мужчины мне не хотелось принять душ. Когда смотрит Лука, по всему телу вместе с адреналином разливается тепло сосредотачиваясь внизу живота. А тот… Он смотрел так, будто уже снял с меня всю одежду и облапал своими руками.

Отвратительно!

И в душ я тогда все же сходила. Долго терла себя мочалкой пытаясь избавиться от мерзкого ощущения на коже. Когда я вернулась из ванны, дома уже никого не было. Отец запер меня, поставил у двери охранника и исчез до следующего дня. Я думала, что с ума сойду от волнения за единственного родного человека.

«Дасаев, зря ты пришел» — вдруг вспомнила слова отца.

Тихо поднялась с кровати, вышла в гостиную. Лука так и сидит на диване, пьет, курит и щелкает по кнопкам древнего мобильника.

— Я тебе кажется сказал, Яна, — он произнес это таким тоном, что лучше бы наорал. — Спасть! Ты плохо запомнила правила?

— Помню я ваши правила, — определиться бы, как все-таки к нему обращаться. — Кое-что вспомнила, — даже в темноте видно, что Лука напрягся. — Фамилию. Хотела спросить, — кусаю губы стоя у него за спиной.

— Пять секунд, — ответил «дядя».

— Дасаев, — Лука резко развернулся, роняя на пол телефон. — Кто он такой? Вы знаете?

— Нет, — мужчина скрипнул зубами. — Это все?

— Зачем Вы мне лжете, Лука?! — завелась я.

— А что ты хочешь услышать? — он поднялся и сделал пару шагов ко мне. — Какая правда тебе нужна, Яна?

— Вся, — выдыхаю, отходя к двери своей комнаты. — Нам всем будет проще, если я буду понимать, что происходит. Вы не согласны?

— Согласен, — Лука оттеснил меня чуть в сторону, к стене. — Я обещал твоему отцу, что не дам тебе вспомнить, — хрипит он, касаясь пальцами моей нижней губы. — Иван идиот. Он совсем не знает свою дочку. Смелая, красивая, чистая. — его большой палец надавил на губу сильнее, мне пришлось приоткрыть рот, чтобы не было больно. — Наивная, доверчивая, сексуальная. Знаешь, кто особенно ценит таких, как ты, девочка? — спросил Лука ведя носом по моей щеке. Каждое его прикосновение крохотными ядерными вспышками взрывается в моей голове.

— Нет, — выдохнула, как только появилась возможность.

— Очень плохим дядям, торгующим живым товаром, — сердце на миг перестало биться. От такой откровенной во всех смыслах правды я даже дышать на мгновение перестала. — Такую правду ты хотела, маленькая? Ты… — его сильная ладонь больно сжалась на моей талии, но у меня нет сил оттолкнуть обладателя нереальных стальных глаз. Как заколдованная, смотрю в них и не могу оторваться. — Ты сейчас его трофей. Товар, если называть вещи своими именами. Если Дасаев доберется до тебя, сначала он отымеет тебя во все доступные нетронутые мужчинами места, а потом отправит в бордель и ты будешь жить до тех пор, пока ему это выгодно. Нравится такая правда, Яна?

Чувствую, как по щекам текут слезы. Колени дрожат и подгибаются. Перед глазами мелькает тот самый день:

Парковка. Здоровенные амбалы. Удар по лицу. Жуткий смех. Машина. Я в наручниках. Разговор тех двух мужчин…

Это то, о чем говорит Лука. Он говорит мне правду.

— Я вспомнила, — всхлипнула, вытирая слезы с лица. — Не все. Почему я не могу вспомнить все? Что еще там было, Лука?! Скажите мне! Вы ведь и так уже нарушили условия контракта.

— Человеческий мозг - чудесная штука. Если знать как, с ним можно договориться, — Лука сделал назад пару шагов. — Ты вспомнила только то, что я позволил. Я сейчас управляю твоей жизнью, твоими воспоминаниями. Это даже не нарушение. Так, облегчение работы. Теперь ты точно не станешь делать глупости, пытаться сбежать. Ведь правда? — кивнула. — Вот и славно. Тогда будь добра, разбери утром рюкзак, что спрятан у тебя под кроватью и больше не нарушай мои правила. Сладких снов, — произнес он с жесткой усмешкой. — племянница.

Лука

Утром, наскоро перекусив, я решил взять Яну с собой. Охранять ее гораздо легче, когда она рядом. Да и правильно дозированная информация делает ее послушной, а мне это на руку. Вечером сменю замок в двери, чтобы малая точно не смогла выйти из квартиры в мое отсутствие и уже завтра оставлю дома.

Мы поехали к одному очень полезному человеку. Янка уже увереннее сидит на мотоцикле, спокойно забирается теплыми руками под кожаную куртку и забавно цепляется пальцами за ремень на штанах. Она делает это рефлекторно, когда я прибавляю скорость или резко поворачиваю, чуть наклоняя мотоцикл набок. Наверное, девчонке кажется, что держаться за кусок кожи надежнее, чем за человека. В чем-то она права, руки не соскальзывают, как с футболки или куртки. Если бы на такие ее маневры не срабатывала гребаная мужская физика, было бы вообще шикарно.

В ближайшей кофейне захватил три стакана кофе: два черных и ванильный капучино с маршмеллоу для Янки. Она сделала глоток и сморщила носик так, будто ей туда отлили.

— Что не так? — поинтересовался у девчонки.

— Попробуйте, — все так же кривясь отдала мне стакан. Выпил, выплюнул, отправил все три стакана в помойку.

— Ты права, отвратительный кофе. Идем, — взял за руку, потащил за собой в подъезд.

Четвертый этаж, деревянная дверь без номера квартиры, условный стук и сонная рожа с взрывом на голове открыла дверь.

— Лука, ты озверел? — на чистом русском произнесла Ленка. — И кофе не принес! — возмутилась она.

— Кофе у вас тут — дерьмо. Хорошо, что мне до сегодняшнего дня так и не довелось его попробовать. Я по делу.

— Как будто, когда-то было по-другому, — возмутилась блондинка, расхаживая передо мной в трусах и растянутой майке.  — Кто это с тобой? — наклонила голову набок откровенно разглядывая Яну.

— Это мое, не надейся даже, — сразу обозначил границы. — Найди мне владельца, — кинул на стол телефон и поломанную симку.

— Знаешь, Лука, — промурлыкала Лена. — Не будь я у тебя в долгу, хрен бы стала терпеть в своей квартире твою наглую рожу.

— Да брось. Я ж тебе нравлюсь, — пальцами двигаю ближе к ней все, что привез. — Без меня ты бы сдохла здесь со скуки.

— Это да, — она закурила, села на табуретку поставив на ее край одну ступню, подбородок устроила на согнутом колене. — Это да… — повторила, растворяясь в работе. — Мы ищем кого-то конкретного? Ты же понимаешь, что симка скорее всего оформлена на бомжа?

— Ты мне найди этого бомжа, а дальше я справлюсь сам, — не обращая внимания на свою подопечную встал за спиной у знакомой хакерши, которую спас года три назад из рук своего «объекта».

Девчонка оказалась просто находкой, а еще мы сработались. Умная бисексуалка с принципами и чувством долга. Немного грубоватая, бесцеремонная. То, что нужно для плодотворной работы без особых проблем и претензий на секс.

— Во что ты влез, Лука? — часа через полтора у нее за спиной заскрипел старенький принтер.

— Что-то интересное нашла? — забрал распечатки, стал внимательно всматриваться.

— Телефон хоть и не долго, но успел погулять включенным по городу. Там на карте увидишь места, — кивнул, как раз на них и смотрю. — Заброшки, контейнерные склады, кафе, — вдруг рассмеялась она. — Будущий труп решил подкрепиться прежде, чем сделать гадость?

— Камеры там есть? — зародилась надежда.

— Нет. Совсем маленькая кафешка. Ну знаешь, пончики, тыквенный пирог в треугольничках, невкусный чай. Нет там камер. Не-ту, — Лена достала очередную сигарету, помог ей прикурить.

— Спасибо, — сложил листы бумаги во внутренний карман куртки.

— Ты должен мне кофе, Раевский, — крикнула она нам в спину. — Иначе можешь больше не приходить.

Показал ей фак, подтолкнул Яну вперед, захлопнул за нами дверь. Мы очень удачно не позавтракали.

— Что ты любишь больше: пончики или тыквенный пирог? — спросил у мелкой уже внизу, возле мотоцикла.

— Эклеры, — ответила Яна устраиваясь удобнее на пассажирском сидении.

— Боюсь, что этого мы там точно не найдем.

С приятным урчанием мотора ушел в точку. Янка просто оглушила меня своим визгом испугавшись резкого старта и мгновенно высокой скорости. Она вцепилась в мой ремень так сильно, что напряженные пальцы побелели. Вот я уверен, что эта девчонка умеет материться и именно это сейчас делает в своей очаровательной рыжей головке, кроет меня трехэтажным за немного детскую, но такую кайфовую выходку. Я чертов извращенец, но думается мне, что мат, случайно вырвавшийся из ее ротика, будет звучать очень сексуально.

Кафе и правда оказалось очень маленьким. Десяток столиков, прозрачная витрина с выпечкой, кофемашина, холодильник с напитками. Старенький ремонт, повидавшие жизнь, но чистые скатерти говорят, что камерами здесь и правда даже не пахнет. И кофе… ммм… Вот отдельный респект за кофе. Стоит дешевле, чем то дерьмо, что мы купили у Ленкиного дома, а на вкус гораздо лучше.

— Ешь, — подвинул тарелку к Яне, а сам отправился пообщаться с пареньком у кассы.

Вложив в ладонь купюру в пятьдесят баксов для начала, подошел, протянул парню руку.

— Привет, — улыбнулся ему. Хреновая была затея, ему не понравилось.  — У вас тут отличный кофе. Можно моей девушке с мороженным?  — деньги незаметно убрал обратно в карман.

— Да, конечно. Простите, я тут с ночной. Сменный заболел. Подвисаю, — он принялся делать свою работу. — Рад, что вам нравится. Многие едут к нам именно за кофе, — рассказывает с гордостью.

— Слышал, слышал, — вру, выбора все равно нет. — Тут товарищ мой на днях заезжал. Потерял мобильник. Знаешь, старый такой, с кнопками. Он не стоит ничего, но дорог ему как память. Не находил?

— Нет, извините, — он протянул мне стакан с кофе для Яны. — Но могу спросить у сменного. Он будет завтра.

— Я лучше завтра сам заеду. Спасибо за кофе, — бросил на витрину оплату с хорошими чаевыми и вернулся за столик. — Пей, я отвезу тебя домой. Твоя прогулка на сегодня закончилась. Дальше я сам.

Глава 9. Кто ищет, тот всегда найдет... неприятности на свою голову

Яна

Мастер до вечера провозился с каким-то странным замком. Лука на него рявкнул и дело пошло чуть быстрее, но все равно «дядя» уехал, когда за окном стало темнеть. Я промаялась пару часов, пощелкала каналы, даже залипла на какой-то сериал минут на пятнадцать.

— Где там ноутбук, про который он говорил? — оторвала от дивана пятую точку, чтобы найти заветный черный ящик.  — Мне очень надо, — говорю сама с собой. — Если уж мне все время придется сидеть дома взаперти и с ним говорить нельзя, может уговорить Луку завести кота?  — хихикнула представив, как блохастик писает в кроссовки хозяину дома. Вот я бы точно порадовалась и подлила котику молочка в благодарность.

Ноут все же найти удалось, но на адреналине после сегодняшних покатушек на месте все равно не сидится. Походила туда-сюда мимо двери в его комнату все набираясь смелости в нее войти.

«Прибьет же» — говорит внутренний голос.

«Он меня спасает. Не прибьет» — ответила ему. — «Мне точно нужен котик!»

Толкнула дверь. Меня моментально обволокло запахом этого невыносимого мужчины. Терпкий, чуть горьковатый, древесный. Позволила аромату силы и сексуальности проникнуть в легкие. Понимая, что сейчас подписываю себе приговор, прохожу дальше.

Окно задернуто плотными шторами, кровать идеально ровно застелена тяжелый черным покрывалом в тонкую белую полоску. Так же ровно лежат две длинные черно-белые подушки.

«Посмотрела? Мужская классика, как и везде в этом доме. Валим отсюда» — вновь ворчит мой внутренний голос.

Только мне не хочется уходить. Легкий озноб по коже, а меня все равно тянет прикоснуться к чему-то его очень-очень личному. Провела пальцами по мягкой ткани подушек, подняла одну из них и щеки загорелись, как при температуре. Под подушкой небрежно лежит несколько фольгированных квадратиков с презервативами.

— Ой, — зажмурилась, бросила подушку обратно.  — Блин, как стыдно, — ругаю себя, выравнивая ее до того состояния, в котором она пребывала до моего вторжения.

Мне бы уйти после этой находки. Понятно же, что у взрослого мужика есть личная жизнь, ее даже видела, но шаловливые ручки сами тянутся к шкафу. Там ведь его вещи и вдруг что-то еще. Что я хочу найти? Сама не знаю. Больше информации, чтобы вспомнить.

Пробежалась пальцами по ровно сложенным футболкам. На соседней полке брюки другая одежда. В нижние ящики заглядывать мне не позволила совесть. Испугалась, что найду там что-то хлеще презервативов.

Рубашки, толстовки, куртки обнаружились в разделе для вешалок. Внизу несколько коробок с обувью, наверху тоже несколько картонных коробок. Затаив дыхание достала одну из них, открыла крышку и ничего интересного не нашла. Часы на широком кожаном ремешке и прочая неинтересная ерунда. Уже ничего стоящего не ожидая достала вторую коробку.

— Положи, где взяла, — его ледяной тон заморозил меня на месте.

Я даже глаза закрыла крепко-крепко, чтобы его не видеть. Это ужасно! Просто ужасно!

— Кто позволил тебе входить сюда? — рычит он прямо мне в спину.

— Прости, — прошептала в надежде, что Лука все равно услышит. Мужчина обошел меня, встал спереди, дернул из рук коробку, громко хлопнул дверцей шкафа задвинув ее на место.

— Яна, — его ладонь коснулась моей шеи. Почувствовала себя уткой в пасти голодного лиса. — Какого хера ты здесь забыла?! — молчу. — Я непонятно спросил?! — его голос срывается на хрип. — Знаешь, что делают с хорошенькими девушками, которые сами приходят в спальню мужчине? — Лука рывком поворачивает меня, кидает на кровать, наваливается сверху, давит бедрами, и я чувствую…

Ой, мамочки… Это точно то, что я думаю. Большой, возбужденный член упирается мне в низ живота через его брюки. От стальных глаз просто невозможно оторваться и мне бы испугаться еще сильнее, но под его силой, мощью, жаром становится спокойнее. Это же ненормально? Нет, я понимаю, что, наверное, ненормально, но в нем есть что-то такое… Настоящая магия, которая подавляет во мне все инстинкты, кроме одного.

— Не приходи сюда больше, — шипит он.  — Я начну пристегивать тебя наручниками к кровати в свое отсутствие.

— Звучит сексуально, — мурлыкающий женский голос доносится до меня, как сквозь вату.

— Иди к себе, Яна, — рявкнул Лука поднявшись на ноги. Я стараюсь ровно дышать и не смотреть на него, потому что первое, на что попадает взгляд, это приличная выпуклость в брюках, а потом на злые требовательные серые глаза. — Завтра я жду внятных объяснений, а сейчас пошла вон, — вздрогнула, проскочила мимо его гостьи и зачем-то оглянулась. Наверное, чтобы увидеть, как личная жизнь Луки, в этот раз с русыми волосами, входит в его спальню и закрывает за собой дверь.

***

Плохая! Отвратительная была идея поселиться в спальне через стенку от него!

— Иди к себе, Яна! Пошла вон, Яна! Ты нарушаешь правила! — передразниваю его. Точно найду кота. Самого облезлого, самого блохастого и покажу ему коробки, которые стоят в шкафу в соседней спальне. Пусть ищет потом, откуда воняет!

Обидно. А еще ревниво. Он слишком быстро умудряется запускать свои щупальца в мое сердце. Каждый его взгляд с первого дня знакомства будоражит во мне что-то порочное. Я крепче сжимаю бедра, чтобы унять жар и сильную пульсацию прямо между ног. С тихим стоном кусаю губы понимая, что идея оказалась провальной, стало только хуже.

Невозможно ведь так быстро влюбиться? Это просто гормоны. У меня не было мужчин. Внимание парней было, а вот мужчины, такого, как Лука, точно никогда. Откуда тогда ревность? Какое мне вообще дело, что он там делает с той женщиной, что она так сладко стонет?

— Ррр!!! — швырнула подушку в стену. Она глухо врезалась в поверхность и мешком рухнула на пол.

Стоны и всхлипы стихли только под утро. Даже вторая подушка, прижатая к ушам, не помогла уснуть. Хлопнула дверь его комнаты. Послышались голоса. Еще один хлопок. Это уже входная. Шаги. Моя дверь приоткрылась, я услышала тихий смешок. Лука подошел, забрал подушку, которая перекочевала на живот. Мужчина обнял ее руками, сидит смотрит на меня.

— Весь второй этаж свободен. Тебя никто не заставляет спать именно здесь, — говорит он, облизывая губы.

От этого жеста внизу живота вновь все заныло. Острое желание тянет, давит, причиняет дискомфорт. Он такой красивый сейчас. Волосы взъерошены, широкие плечи расслаблены, на сильных руках проступает рисунок вен от запястья до самого сгиба локтя. Он мне тоже нравится. А еще сильная спина, твердый пресс. Дальше стараюсь не смотреть. Одного раза мне сегодня хватило.

—А где трусы с котятами? — вдруг улыбается Лука.  — Они мне понравились.

— Вам то какое дело до моих трусов?! — фыркнув надеюсь, что он не увидит, как я опять покраснела. — И комната эта мне нравится!

— Никакое, — по пожал плечами. Голос чуть хриплый после… Блин! Зачем я опять об этом подумала.

Его серые глаза блестят в тусклом теплом свете ночника. В них отражается удовлетворение и наслаждение. Или мне кажется, что он видит, как меня ведет от его присутствия и специально не уходит? Не думаю, скорее так и есть. Ему просто в кайф надо мной измываться, постоянно вгонять в краску.

— Завтра, точнее уже сегодня, привезу к тебе Ленку. Она присмотрит, чтобы ты больше никуда не лазила, — вот! Это то, про что я только что думала! Но реабилитироваться как-то надо.

— Мне просто нужно больше информации, — пытаюсь объяснить. — Я же ничего не знаю. Кто вы? Чем занимаетесь? Вы знаете обо мне практически все, а я ничего. Это не справедливо. — стараюсь в этот раз не перегнуть с количеством вопросом. Как говорится, зайдем с другой стороны.

— Кто я? Хм…  Раевский Лука Даниилович — сводный брат твоего отца. Тридцать три года. Не женат, детей нет, наверное. Мне точно не сообщали, — издевается он. —  А чем я занимаюсь, тебе лучше не знать. Спать будешь спокойнее.

— Брат? — села на кровати, удивленно уставилась на него, пропуская весь сарказм мимо ушей.

— Сводный, — уточнил Лука и просто ушел, кинув в меня подушку.

Обняла ее руками, повернулась на бок, подогнула колени, прижала к груди. Наволочка теперь пахнет хозяином этой квартиры. Он словно пометил ее своим запахом говоря: «Это моя территория. Все здесь принадлежит мне!».

Да я и не спорю. Ну если только совсем немного и то, потому что страшно. Но показать хищнику страх — значит обречь себя на верную смерть. Я так не хочу. И влюбляться в него не хочу. Теперь, когда я знаю о нем чуть больше, мне особенно нельзя это делать. Какая разница сводный или нет? Лука — брат моего отца. Выходит и в том клубе он не соврал, когда назвал меня своей племянницей. Как только объяснить глупому сердцу, что биться чаще в присутствии этого сероглазого кошмара запрещено?

Глава 10. Где же ты, Ада?

Лука

Знакомая барменша выжала меня досуха. Отличный секс после тяжелого дня разрядил нервы, расслабил тело. Гребаный антидепрессант, но всегда работает исправно. А там, за стенкой не спит моё наказание за все, что я успел и еще не успел натворить в своей жизни.

Абстрагируюсь от всего. Мне хорошо. Мысли плавно текут, раскладывая в нужном порядке события прошедшего дня.

Что я узнал?

Бомж, на которого оформлена связь, не помнит, кто дал ему бутылку дорогого вискаря и сотню баксов. Неудивительно. Если бы я столько бухал, тоже бы все забыл. Вроде как молодой парень в толстовке с глубоко спрятанным в капюшоне лицом.

Тупик. Да и не было особой надежды, что вот так легко все станет понятно. Идеально, если выйдет подобраться к Аде, прижать эту сучку и вытрясти, кто стоит за тем телефонным звонком и на хуй он меня привел именно к ней.

Хочет ткнуть носом в прошлое? Не хочу я в него, мне и тут нормально, в своем хоть и не радужном, но комфортном настоящем. Янку только отцу сдам и все вообще станет шикарно.

Если напарник парнишки из кафе вспомнит, кто на самом деле сидел у них за столиком с этим мобильником, тоже будет хорошо. В глубине души надеюсь, что я ошибся в своем предположении и это люди Дасаева вычислили наше местоположение. Не хочется еще больше разочаровываться в жизни. Не хочу оказаться правым.

Перевернулся на живот, растянулся поперек кровати, закрыл глаза считая до сотни. Так и уснул кверху задницей надеясь, что Яна поняла и опять не запрется сюда без приглашения.

Моим будильником снова стала еда. Только в этот раз она походу сгорела. Подорвался, как ошпаренный, от запаха паленого. Вылетел на кухню. Замер. Янка прыгает с полотенцем пытаясь выгнать дым в открытое окно. Я хз, чего меня так рассмешило. То ли вид взъерошенного скачущего котенка, то ли я - дебил, пялящийся на нее в дымке сгорающего бутерброда.

— Ты плиту выключить не пробовала? — давясь от смеха и горького дыма, вытер слезящиеся глаза и сам нажал на сенсор. — А еще можно вытяжку включить! Пиздец, Яна! Тебя в лесу растили? Ты нормальной кухонной техники не видела? — швыряет меня совсем в другие эмоции, когда гарь проникает в горло раздражая его до хрипоты. — Квартира теперь до вечера вонять будет!

— Извини, — малая перестала, наконец, скакать. Теперь пытается просто отдышаться.

— Выпороть бы тебя, чтобы сидеть не могла неделю! Кофе мне сделай. Только не спали еще и кофемашину, а то точно познакомлю твою попку ближе с тем самым ремнем, что тебе так нравится, — Яна краснеет, а мне хорошо. Моральная компенсация за причиненный ущерб.

К счастью кофемашины и сожалению змеи на бляшке моего ремня, с кофе Яна справилась. С виноватым видом принесла мне чашку, со второй ушла к себе в комнату.

Через пару часов, как и обещал, привез к себе Ленку.

— Займи ее чем-нибудь, пока меня не будет. Обо мне не трепись. Ей не надо всего этого знать. Все, что нужно, я дозировано даю сам, — рассказываю в формате инструкции.

— Вали уже, Раевский. Я без тебя как-нить разберусь, — кривится блондинка, поправляя волосы, растрепавшиеся от шлема.

— Этого-то я и боюсь. Не испорти мне ее, — говорю тише. — Сам хочу, — подмигнув, сваливаю, потому что время до хера, а я еще здесь.

В кафе вошел, держа шлем в левой руке. Осмотрелся. Парень за витриной и правда другой. Чтобы не терять времени, подошел к нему с тем же вопросом, что вчера задавал его коллеге.

— Да, помню, — прокашлявшись в медицинскую маску ответил охрипшим голосом. — Извините, выйти пришлось. Марк совсем с ног валился.

— А ты, я смотрю, крепко стоишь, — он только махнул рукой.

— Нормально мне. Температуры нет, остальное переживу. Деньги за меня никто домой не принесет. А мужика по телефону как раз запомнил. Давно таких аппаратов не видел, а он его в руках все время крутил. Сложно было взглядом не зацепиться. Но саму трубу не находил. Отдал бы. Мне чужого не надо. Может где в другом месте потерял? — шмыгает носом.

— Может, — выдыхаю с облегчением. Хоть что-то хорошее. Мужик. Чертова работа заставляет быть параноиком, но Аду надо вытащить, чтобы поговорить. — Спасибо, — протягиваю ему несколько баксов. — На лекарства. Не налей соплей в кофе клиентам.

От кафе дернул к тому месту, где в последний раз видел Андриану. Надо забрать у них кусок своего прошлого.

Нашел вход на самую удобную для обзора крышу. Тихо лег в самый ее угол. У дверей дежурит два шкафообразных неповоротливых тела. Люблю таких. Думает, если он раскачался до полутора сотен общей массы, то стал непобедимым. Ну-ну. На ринге развлекаться с ними одно удовольствие.

На втором этаже в окнах горит свет. Интересно, все это здание принадлежит им?

Скорее всего.

Уставился в окно. Тридцать минут ничего не происходит. Мужики внизу скучающе переговариваются, курят, ржут. Тишина.

Следом еще час. На улице совсем стемнело, но все, что я успел узнать: похищенного ребенка точно держат здесь. Из приоткрытой двери периодически слышен его плач.

— Ада, Ада, — урчу себе под нос. — Где же ты, сука, ходишь?! — Шурша шинами в проулок заехала уже знакомая мне машина. — А вот и ты, — улыбнулся, целясь в голову одному из ее охранников.

Глава 11. Я убью тебя, Терентьева

Лука

Не достану. Любимая снайперка скучает в сейфе, а этим пистолетом я отсюда только шума наведу, даже с глушителем. А мне оно не надо. Мне надо забрать Аду аккуратно, может еще и мелкого вытащить получится. Она растает и все-все мне расскажет.

Угу. Наивный.

Женщина со шрамом оглянулась. Я успел пригнуть голову, чтобы она меня взглядом не зацепила.

Цокая каблуками по асфальту, Андриана исчезла внутри здания. Минут через десять приехала еще одна тачка. В ней привезли того самого урода, что забирал ее из квартиры. С ним трое охранников. Итого у нас получается уже семь, не считая «объектов». Не думаю, что внутри сильно больше. Скорее всего еще двое - трое, потому что охранять там некого. Младенец никуда не убежит.

Мне нужно еще пару дней наблюдения, чтобы нарисовать максимально точную картинку, составить план действий, подготовиться к атаке. Вот будет сюрприз, то. Живите пока ребята. Я скоро обязательно вернусь.

Домой еду со страхом и предвкушением. Потому что страшно представить, что натворили в моей квартиры две запертые бабы, одна из которых на меня обижена. А предвкушаю я, что увижу эту самую обиженную… белку! Точно. Я все думал, кого она мне напоминает. Бельчонка.

Выдохнув, что у подъезда не стоит полиция, скорая или пожарные, поднялся к себе. Ввел код на новом замке. Лучше бы я этого не делал.

— Я убью тебя, Терентьева! — рыкнул, но меня, естественно, никто не услышал.

В гостиной орет тяжелый рок, повис стойкий запах сигарет и алкоголя. На моем стеклянном столике переполненная пепельница с рассыпанными вокруг окурками. Откупоренная бутылка дорогущего рома.

Пустая!

Ленка курит очередную сигарету сидя ко мне спиной на диване и закинув ноги все на тот же несчастный столик.

Яна… Ищу глазами свою подопечную.

Судя по звукам, кто-то блюет в туалете. Хорошо, хоть добежала.

Выключил музыку. В квартире повисла звенящая тишина. Даже Яна в уборной затихла.

— Ты охуела?! — смотрю в стеклянные глаза блондинки. — Что это, твою мать! — пинаю ногой стол. Бутылка падает на пол, пепел разлетается в разные стороны.

— Привет, Раевский, — хрипло отвечает Лена. Поднимается с дивана, шатается, падает обратно. — Бля, хороший ром, — поднимается снова. — Извини, — тычет пальцем мне в грудь и ни грамма невиновато смотрит в глаза. Я зверею. — Просто Янка сказала, что она вообще никогда не пила алкоголь. Ты прикинь! Надо же было это исправить.

— Я просил тебя не портить мне девочку!!! — меня несет. Схватил Терентьеву за горло, притянул к себе.

— Да кто ее портил? Мы даже о сексе не говорили. Ни-ни! И о тебе, между прочим. Пусти меня, — пытается освободиться, но алкоголь не дает ей этого сделать. — Лука, — дует губы на манер гламурных шлюх. — Я больше так не буду. Ну простииии меня, — пьяно хлопает ресницами. — Но нам было весело, — улыбается.

Краем глаза замечаю движение. Янка, бледная, как мел, вышла из туалета и тут же осела по стене.

— Пиздец! — швыряю на диван Ленку, подлетаю к Яне, подхватываю на руки.

Волосы перепачканы рвотой, от нее несет бухлом и… моей туалетной водой. — Вы теперь точно со мной не расплатитесь! Обе!

Тащу свою белку в ванную. Она что-то невнятно бормочет. Сажаю ее прямо в одежде в поддон. Открываю холодную воду. Визгом резануло слух. Она попыталась подняться, но соскользнула обратно. Ударилась копчиком. Сидит ревет.

Делаю воду теплее наслаждаясь стуком зубов этого рыжего недоразумения.

Решив, что с нее достаточно и она больше не воняет, вытащил. Сжал зубы. Раздеть ведь надо. Куда ее мокрую в кровать?

Ну Терентьева! Чтоб я еще хоть раз. Да ну его нахуй!

Снял с Янки мокрые шорты, придерживая ее одной рукой, чтобы не грохнулась. Там мои любимые трусы с котятами. Аррр!!! Они тоже мокрые.

Хрен с ними. Потом. Облепившая стройное тело футболка шмякнулась на пол. Мысленно сказал: «Спасибо» за спортивный лифчик, обнаружившийся под ней.

Подхватил малую на руки, вынес в гостиную.

— Лена, — тишина. — ЛЕНА!

— М? — блондинка оглянулась.

— Подними свою бухую задницу и помоги мне, если хочешь уйти отсюда живой.

Посадил Яну на кровать. Ленке поставил задачу раздеть девчонку и уложить в постель. Та пару раз грохнулась, но задачу выполнила, продемонстрировав мне Яну под одеялом и ее белье у себя в руках.

— Я могу лечь здесь, — пьяно улыбается Терентьева.

— Перебьешься. Я своими женщинами не делюсь, — напоминаю подруге. — Ты спишь на диване, — вытолкал ее из спальни. — Отрабатывать все вот это, — обвел рукой бардак. — Будешь утром.

— И давно она стала твоей? — Лена укладывается на диван, сворачивается калачиком.

— Это по умолчанию, — вырубил свет, ушел к себе.

Десять минут и я снова в спальне своей белки. Смотрю, как она сладко сопит, разметав по подушке мокрые красно - рыжие волосы. Одеяло сползло, дразня меня темным торчащим соском. Укрыл Янку по самую шею.

Сел на край кровати, погладил пальцами по щеке.

Не для меня девочка, но она взрывает меня изнутри красочными фейерверками вызывая целый спектр желаний: мне хочется придушить ее, защитить даже от самого себя и жестко трахнуть, чтобы орала не песни знаменитых музыкантов, а моё имя задыхаясь от оргазма. Я почему-то уверен, что она именно такая. Огненная.

Наклоняюсь к ее губам. Замираю в паре сантиметров. Одергиваю себя, убеждая, что я так ее хочу просто потому, что нельзя, может чтобы брату насолить. Представляю, в какой он будет ярости, когда узнает, что я поимел его дочь.

Так и не коснувшись ее бледных после ледяного душа губ ушел к себе. Включил фильм на ноуте, но мысли все равно плавно перетекают туда, в соседнюю комнату. И тут мне в голову пришла отличная мысль. Надо сделать так, чтобы Яна сама ко мне пришла. Это теперь моё личное правило. Ведь если придет, значит хочет, значит можно взять и осуществить все свои совсем не тайные желания. Или наказать ее… удовольствием.

Глава 12. Что вчера было?

Яна

Меня тошнит. Сильно. Кровать подо мной ходит ходуном, укачивая еще сильнее. Голова кружится, будто я только спустилась с карусели. Пить хочется просто ужасно. Дышу носом, чтобы снять неприятный приступ и на какое-то время помогает.

Что вчера было? Я очень плохо помню. В памяти образовалась еще одна дыра, но постепенно ее стали заполнять кусочки воспоминаний. Мы смотрели фильм, кажется, это была комедия. Много смеялись, что-то готовили.

При мыслях о еде снова стало плохо.

Я с дуру ляпнула, что никогда не пила алкоголь и Лене захотелось это срочно исправить. Она залезла в бар, нашла там ром, сказала, что это самое дорогое, что здесь есть и откупорила бутылку. Почему нам нужен был именно самый дорогой алкоголь из коллекции Луки я так и не поняла, но девушка заверила, что именно так и надо начинать пить.

Яркий свет больно резанул глаза. Дверь открылась, в спальню вошел Лука с тазиком и бутылкой воды. Не знаю, за что я сейчас благодарна ему больше, но едва он поставил пластикового друга на пол, я перекинулась через край кровати освобождая и так почти пустой желудок.

— Почему так плохо? — хрипло застонала.

— Пей, — он поднял мою голову намотав на кулак волосы, протянул открытую бутылку. — Чем больше, тем лучше.

Послушно пью, но вода тут же просится обратно. Стыдно смотреть ему в глаза. Отвратительное зрелище для мужчины. Теперь Лука будет смотреть на меня с отвращением.

Вторая половина бутылки перестала из меня выливаться. Я с жадностью сделала несколько глотков, устало опустилась на подушку. Одеяло сползло, а под ним у меня ничего!

— Блин, — пискнув, натянула его по самый подбородок. Чувствую, как от смущения горит все тело, а этот сероглазый гад смотрит на меня так, что хочется вообще провалиться. — Я больше не буду пить, — говорю севшим напрочь голосом. — Это ужасно.

— Судя по тому, что творится в моей квартире, вчера ты думала иначе, — его тон проходит ледяными мурашками по коже. Кутаюсь в одеяло сильнее стараясь не думать, кто меня вчера раздевал. — За эту выходку вы обе будете наказаны. Особенно ты.

— П-почему? — запнулась от негодования.

— Потому что снова нарушила правила! — рыкнул Лука. — Поднимайся. Уборку вчерашнего пиздеца никто не отменял.

Я зажмурилась. Мне правда стыдно. За то, что напилась, за бардак, если он там есть, за то, что меня вырвало у него на глазах и я здесь абсолютно голая. На последнее мужчине совершенно плевать.

Вспоминаю двух женщин, что видела с ним. Обе яркие, фигуристые, Большая грудь, широкие бедра, выдающаяся попа. Как говорится, есть за что ухватиться его большим сильным рукам.

А я? Худенькая, сколько не ем. Девчонки еще в старшей школе изнуряли себя диетами, а я, наоборот, всегда хотела набрать хотя бы пять килограмм. Подкладывала поролон в лифчик в восьмом классе. Помню, как было стыдно, когда после урока физкультуры он съехал. Я тогда неделю дома пряталась, папа еле уговорил вернуться на занятия.

Лука ушел, предоставив мне возможность подняться. Свое нижнее белье нашла на полу. Оно влажной кучкой лежит у кровати. Что мы вчера такого делали?

Оделась, вышла в гостиную. Помятая Лена с небрежно собранным хвостом медленно двигается по кухне. Девушка махнула мне рукой в знак приветствия. Лука сидит на диване с ноутбуком. Стараюсь быть для него незаметной разглядывая тот, как выражается мужчина, пиздец, что мы натворили. Другого слова, пожалуй, не подберу даже я, отличница по русскому и литературе.

Сначала прибралась в своей комнате. Зашла в ванную и на полу обнаружила вторую часть вчерашней одежды.

— Кто меня раздевал? — шепчу Лене. Девушка, морщась от головной боли, кивнула в сторону Луки.

— Кошмар, — снова спряталась в ванной, чтобы запустить стирку.

— Это ты очень мягко сказала, — слышу его обманчиво спокойный голос. — Это же надо было так нажраться, что даже ледяной душ не помог.

— Был еще и душ, — шепчу себе под нос надеясь, что Лука не услышит.  — Надеюсь не с ним.

Я вернулась в гостиную и по его довольной роже прочитала ответ на свой вопрос.

— Нет, — даже головой помотала, словив очередной приступ тошноты и головокружения. — Ты не посмел.

— Почему? — улыбается. — Ты была в таком состоянии, что с тобой можно было делать все, что угодно.

— Прекрати ее пугать, — Лена закатила глаза и кинула в мужчину тряпкой. — Не трогал он тебя. В душ засунул ледяной, да потом снял мокрые шорты, а белье я снимала, он даже не смотрел.

— Весь кайф обломала, — усмехнулся Лука, не сводя взгляда с моих красных щек.

— Придурок! — обиделась.

— За языком следи, — злое в ответ. — Иначе я найду ему другое, более приятное для меня, применение!

Стушевалась и активнее, насколько это возможно в моем состоянии, принялась за уборку. Спорить с ним, особенно когда виновата, не хочется. Сейчас хочется только лечь и умереть часов на двенадцать, только кто мне позволит?

Ближе к вечеру, когда вся квартира была выдраена даже там, где и так было чисто, Лука повез Лену домой, а у меня появилась возможность лечь. К неутихающей головной боли добавились гудящие ноги. Я с трудом добралась на них до душа, привела себя в порядок и рухнула на кровать поверх покрывала.

Когда мужчина вернулся, я даже не отреагировала. Свинцовое тело никак не желает шевелиться, веки слипаются, но уснуть тоже не получается.

— Завтра поедешь со мной, — он заглянул ко мне в комнату. И снова без стука! — Оставлять тебя дома опасно для моего жилья. Есть риск остаться без него.

Глава 13. Обратный отсчет

Лука

— Слушай меня очень внимательно, — застегиваю ее кожаную куртку по самое горло. — Ты делаешь все, что я скажу, как я скажу и в ту же секунду. Тебе ясно? — молчит. — Игры закончились, Яна. Пора взрослеть.

Взял большую спортивную сумку, запер дверь, подтолкнул девушку вперед. Мы вышли на паркинг.

Осмотрелся по сторонам, пошел к своей машине.

— Да, прикинь, такое у меня тоже есть, — усмехнувшись помог Яне подняться на высокий борт своей тачки. — Пристегнись, — сумку закинул на заднее.

— Куда мы едем? — рассматривает меня своими любопытными глазками.

— Забрать одного нехорошего человека у других нехороших людей, — свернул с основной трассы. Дворами будет быстрее и в камеры не палиться лишний раз.

— Зачем он тебе?

— Мне нужна информация, которую на данный момент я могу получить только у нее, — поясняю.

— Женщина? — удивленный взгляд с нотками ревности. Приятно. Самолюбие ликует.

— Да. Что-то развелось баб вокруг меня в последнее время. Пора избавляться, — Янка аж рот открыла от возмущения, но получив предупреждающий взмах руки захлопнула его обратно. — Прогресс, — похвалил ее.

Тачку бросил в десяти минутах быстрой ходьбы от нужной точки. Не хочу тащить девчонку с собой, но выбора нет. В машине оставить нельзя, в квартире тоже, потому что камера, фиксирующая вход в дом, засекла пару левых парней, очень профессионально закрывающих лица от обзора. Замок у меня, конечно, навороченный, но скрутить его как нехрен делать.

У пожарной лестницы достал из кармана черную непрозрачную полоску ткани.

— Повернись, — завязал ей глаза. — Если ты нас спалишь, мы отсюда не выйдем, — шиплю ей в ухо раздувая дыханием рыжие волосы. — Веди себя, как мышка и слушай, видеть тебе не обязательно, — коснулся губами мочки. Вышло случайно, но мне понравилось, как Яна вздрогнула. — Идем, бельчонок. Наведем шороху в этом улье.

Помог своему рыжему наказанию подняться на крышу. Положил ее так, чтобы не отсвечивала и при обстреле в нее не попали. После второго выстрела начнут искать снайпера и палить по всей округе, ибо страшно и жить очень хочется.

— Чтобы ни случилось, не смей подниматься, пока я не скажу. Поняла? — смелая девочка кивнула. Ее волнение выдает лишь слегка участившееся дыхание и то это скорее от дискомфорта, что ничего не видно. — Ни звука, Яна.

Распаковал любимую винтовку, установил, лег в нужную позицию, замер. В прицел так шикарно все видно. Как же я скучал по этому обзору. Смотрю на часы. Стрелки ритмично отсчитывают минуты до начала «спасательной» операции. Сомневаюсь, что Андриана будет рада такому спасителю, но мне по хер.

Женщина сегодня должна вернуться одна. У ее мужика встреча, а значит минус два охранника. Итого пять вместо семи. Радоваться пока рано.

— Цени, Яна, насколько я усложняю себе жизнь ради твоей тушки, — ухмыльнулся уголками губ. Послушная девочка молчит, как и было велено. — А вот и Ада, — погладил пальцами ствол, быстро сконцентрировался. — Погнали!

Первый выстрел, точный в голову, пока машина еще на подходе, но среагировать уже не успеет, только вперед. Три секунды. Второй. Охрана у входа снята.

— Снайпер! — орет мужик, выскакивая из тонированной тачки. — Крыши! — рефлекторно пригибается, оставаясь у меня на виду. Дебил! Кто ж так прячется? — он не успел уйти за машину. Так и осел с огромными глазами, но меня взглядом поймать успел, сука. Сказать не успел. Шикарно.

Входную дверь в здание закрыли, окна занавесили, свет выключили. Ой, как страшно. Спрятались. Ага.

Ада сидит в машине. Я надеюсь, что она сидит в машине. Второго шанса подойти сюда у меня не будет.

Два оставшихся тела неплохо спрятались, не достаю. Смотрят по сторонам. Траекторию выстрела отследить они не успели. Нервируют, сволочи. Вроде вот они, вижу, но отсюда не грохну. Мешает контейнер и тачка. Можно через стекло, но грохну Аду, тогда все было зря. Жду ошибку.

Опытные. Панику не устраивают, в пустую не стреляют. И тут я охуеваю, потому что открывается дверь тачки. Из нее выходит Андриана с поднятыми вверх руками. К ней кидаются сразу оба охранника.

Выстрел.

Охранник остался один. Он роняет женщину на землю, тащит за машину.

Выстрел. Промах.

Твою ж!!!

Ладно. Отсюда все, что смог, я сделал.

— Здесь сиди. Не смей высовываться, — кинул Яне и бегом вниз. По дороге устроил в правой руке нож. Его пока хватит.

Показался из-за угла. Пригнулся, но чуть не успел. Пуля прошла по касательной оцарапав плечо. Херня. Это мелочи.

Стойка.

Тип осмелел, понимая, что обстрела сверху больше не будет. Выставил лопатку, проверяя. Э, нет. Мне неинтересно. Покажи глазик. Он у тебя красивый, наверное.

— Выходи, — орет он.

Побежал уже! Уж лучше вы к нам.

Мужик начал нервничать, ведь на подмогу к нему не спешат. Делаем выводы. Срать им на Аду, ребенок гораздо ценнее. А это значит, что мне особенно нужно его забрать. То ли она снова решила мне помочь, то ли ей на асфальте лежать надоело, но Андриана поднялась на ноги, шагнула вперед. Тип с отборным матом развернулся, чтобы прижать женщину к борту тачки.

Мне хватило.

Перехватив нож рукояткой вперед, метнул его чуть в сторону понимая, что тело сейчас развернется.

Бинго!

Крутанувшись в полете, нож вошел лезвием по самую ручку в висок козла, который так не хотел убиваться. Он даже не понял, что произошло. Просто упал.

— Лука! — Ада выскочила из-за машины. — Я знаю, что это ты. Надо вытащить Итана. Пожалуйста, — вышел из своего укрытия постоянно озираясь по сторонам. Отсчет времени в моей голове еще не закончен.

— Зайди вон туда, — кивнул на здание, за которым прятался. — Не высовывайся больше. Где держат ребенка? Сколько людей внутри? Быстро!

— Трое. Там сегодня трое. Но скоро прибудут еще. Он знает, что за нами следят. Держат в комнате справа на втором этаже. Она третья по счету.

— Помни, чтобы узнать у тебя то, что мне нужно, мне понадобится тридцать секунд. Это время от момента, как пуля войдет в твоё тело до момента, как ты сдохнешь.

Андриана рванула с места, скрылась за углом. Я вытащил из кобуры пистолет, и как любой воспитанный человек вынес с ноги дверь.

Глава 14. Страшнее похмелья

Яна

Я думала, что ужаснее похмелья быть ничего не может. Нет. Ужаснее, когда тебя тошнит прямо перед мужчиной, которому ты хочешь понравится. Но все это ерунда. Это мелочи в сравнении с тем, когда видишь, как умирают люди. Нет. не так!!! Это слишком просто. Когда убивают людей.

Я не сдержала слово. Лука ушел, я тут же стянула повязку и обомлела, увидев настоящее оружие здесь на крыше. Зажав руками рот, перевернулась, подползла к бортику крыши и все внутренности скрутило, подталкивая съеденное за день к горлу. Сильнее зажала руками рот скрестив в замок пальцы. Дышу носом рассматривая мертвые тела мужчин внизу.

Лука смертоносной тенью показался на улице. Он швырнул нож в последнего оставшегося в живых и тот вошел ему прямо в голову.

У меня потемнело в глазах. Звездочки, черные точки, все смешалось и организм не выдержал. Согнувшись пополам меня вывернуло наизнанку до боли в ребрах. Именно в этот момент я поняла, что он был прав. Шутки действительно кончились. Кому отдал меня отец?! Убийце? Он посчитал, что мне будет лучше, если он спрячет меня у того, кто вот так хладнокровно может лишить человека жизни. Я не знаю, кто они такие, что сделали, но убивать…

Услышала грохот и снова осторожно высунула голову через бортик. Шум в ушах не дает сосредоточиться. Адреналин бешеной дозой закинуло в кровь. Он мешает дышать, связно мыслить. Пальцами впилась в бетон. Лука исчез в дверях здания вооружившись пистолетом. Значит будут еще смерти сегодня.

На втором этаже включился свет. Раздался громкий детский плач, который доносится даже сюда. Не хочу это слышать! Просто не могу. Зажала руками уши, но это не помогает. Мужские крики, выстрелы доносятся из выбитого чьей-то головой оконного стекла. Осколки блестящими капельками летят вниз, а малыш все плачет. Снова выстрелы.

Тишина…

Невыносимая. Давящая тишина. Неужели он… Нет, он не посмел бы. Он же не такой. Или такой? Откуда я знаю, какой он?! Если еще вчера я просто считала его заносчивым придурком, то сейчас вижу, какой была дурой недооценивая ситуацию. О том, что возможно мой отец такой же, я даже думать не хочу. Меня заставили забыть что-то очень важное. После увиденного я не уверена, что хочу это вспомнить.

Почему так медленно тянется время? А вдруг убили Луку? Он один туда пошёл!

Новый виток страха скрутил внутренности. Я даже дышать больше не могу. не понимаю, как еще держусь в сознании. На миг в глазах потемнело. Его злой севший голос вернул меня в реальность. не могу разобрать, что он говорит, лишь вижу, как складывает страшное оружие в большую сумку и нигде нет ребенка.

— Нет, — шепчу пересохшими губами. — Ты же не мог.

— Вставай! У нас нет времени на обмороки! — Лука дернул меня вверх и потащил за собой.

Не знаю, как я смогла, но я спустилась с крыши. Смутный силуэт женщины расплылся перед глазами. Я снова услышала плачь ребенка и ставшим сегодня привычным жестом зажала руками рот разревевшись в голос. Весь увиденный ужас выливается слезами, но меня тащат за руку, швыряют в машину, нервно пристегивают и дергают автомобиль с места.

— Это она? — спросила женщина.

— Нет! — рыкнул Лука сворачивая из темного проулка на главную дорогу. Ему плевать, что правила нарушены. Он вклинился в поток машин крепко сжимая пальцами руль.

— Я же вижу, — настаивает пассажирка.

— Просто заткнись и помни про тридцать секунд.

Не знаю, что это означает, но я тоже молчу понимая, что мне достанется за то, что я опять нарушило правило. И это не бытовая мелочь. Это очень страшная тайна человека, с которым я должна жить под одной крышей.

Лука

Янка все же не выдержала стресса и вырубилась по пути. Ее спасение, потому что всю дорогу у меня чесались руки придушить эту непослушную девчонку. Потом выпороть до синяков на заднице, чтобы неделю не то, что сесть, даже подумать об этом не могла. Снова придушить, пристегнуть к кровати и вколачивать долбанные правила прямо в ее рот своим членом. Как можно глубже, чтобы донести прямо в мозг!

Руки на руле дрожат от напряжения. На заднем Ада тихо поет колыбельную младенцу. Он хотя бы орать перестал, иначе я бы точно сорвался.

Мы приехали на склад, что я арендую. Яну на руках внес в небольшую отгороженную комнату со старой односпальной кроватью. Андриана с осторожностью следит за каждым моим движением. Они резкие, рваные, нервные. Нанес несколько ударов по старой боксерской груше в попытке остыть. Пыль от нее облачком разлетелась вокруг меня. Закашлялся, но продолжил вколачивать всю свою дурь в спортивный инвентарь. Ему не больно. Мне больно! За страх в голубых глазах. Он теперь будет преследовать ее, потому что я рядом. Монстр. Убийца.

Предупреждал ведь! Просил! нет, блядь, мы все знаем лучше! Мы дохуя любопытные и нам обязательно надо нарушать гребаные правила!

— Лука, — тихо позвала женщина из моего прошлого.  — спасибо, что вытащил Итана.

— Рассказывай, — грохнул стулом об пол, сел на него верхом уперев предплечья в спинку.

Восстанавливаю дыхание. Сердце в груди бахает с нереальной силой. Рвано, дерзко и опять больно. Нахер я согласился на все это? Зачем мне все эти чувства? Я не просил!

— Кто привел меня к тебе? — начал с главного.

— Привел? — удивленно вскинула идеально нарисованную бровь. — Не знаю. Это правда, Лука. Я не знаю, но я сразу поняла, что это ты.

— Чей это ребенок?  — не проняла меня ее наигранная искренность. Не верю ни единому слову.

— Яна так похожа на маму, — вдруг улыбнулась Ада игнорируя вопрос. — Мне ее не хватает. А тебе?

— Чей ребенок? — повторяю, достаю пистолет, демонстративно снимаю с предохранителя.

— Мой, — снова лжет, прижимая младенца к груди.  — Я сбежала от Дасаева пять лет назад. Приехала сюда и попала в руки такого же ублюдка, как Дамир. Даже хуже. Тот хотя бы ценил мою внешность, а этот, — Андриана прикрыла глаза. — Все это теперь не важно, Лука. Помоги мне исчезнуть. Я могу заплатить за эту услугу, у меня есть деньги.

— Знаешь, что я чую похлеще любого хищника? — навел на нее пистолет. — Ложь, Ада.

— Лука, нет! — крик сзади. Рука дернулась, Андриана упала на пол прикрывая младенца. Пуля вошла в стену аккурат в том месте, где должна была быть голова женщины.

— Ты дура?! — сорвался, подскочил со стула, схватил Яну за горло, ударил об стену спиной.

— Там ведь ребенок, — захлебывается слезами. — Ты чуть не убил… Ты…  — стекает по стене. Отпустил, дал ей упасть. Девушка села на задницу, спрятала лицо в коленях, закрыла руками голову.

— Это пиздец какой-то!!! Нахуй я с вами связался?! — ударил стулом о стену над головой своей белки. Несчастная мебель разлетелась на части никого не задев. — Одна сука мне всю жизнь перевернула! Мало! На тебе еще двух баб, Лука! Мало же у тебя дерьма в жизни было! Кто привел тебя ко мне?! — кинулся к Андриане, вздернул ее за шкирку вместе с ребенком. Они ни хрена не весят сейчас для меня. Легкие, блядь, как пушинки! — Говори!!! Это она, да?! Это ее ребенок?!

Глава 15. Карма

Лука

Ада побледнела. Воспаленный рубец на ее лице стал особенно заметен. Знатно ее перекроили, только пусть я мудак, но мне не жаль. Карма, она такая. Она настигает всех. Вот и ей пришлось отвечать за то, что когда-то трахалась с ублюдком Дасаевым. Вместе с ним ездила на «отборы», когда его шавки привозили новую партию живого товара. Молоденькие совсем девчонки, вот такие, как Янка сейчас, проходили настоящую пытку.

Когда Дасаев выбирал тех, кто ему особенно нравится, чтобы стать первым, она тоже была с ним. Иногда даже участвовала в сессиях своего мужика расслабляя для него новую игрушку.

А потом приходила в дом к Маркелову, играла с его дочерью, шутила и смеялась с Даяной, будто она обычная молодая девушка, просто друг семьи.

Ненавижу всю эту грязь. У меня аллергия на таких тварей. Рука сразу сама тянется к оружию.

Слишком поздно я обо всем узнал. Теперь уже ничего не исправить. Она сейчас стоит передо мной на коленях, изуродованная самой жизнью и прижимает к груди маленького мальчишку. Он ищет губами сиську. Голодный, зареванный. Жалко, сука! Мне его жалко! Потому что ребенок не виноват. Он вообще не должен всего этого видеть, слышать и чувствовать в таком возрасте. Спать, срать и пялиться на погремушки, вот что нормально для младенца.

У Итана голубые глаза. Такие же нереальные, как у Янки. Такие же, как были у Даяны. Это чертова генетика. Ее не подкупишь справкой из роддома. Я их не спутаю ни с чем. Просто не хочу верить, что она жива, что она здесь, что ОНА — тот самый заказчик, который привел меня к Аде. Потому что если это правда, то мне придется убить женщину, которую я когда-то любил. И потерять все, потерять себя, Янку. Но иначе не выйдет. Я должен.

Отошел от женщины. Отложил оружие. Яна все также ревет сидя на полу, но сейчас громкие рыдания перешли в нервные всхлипывания.

— Иди сюда, — поднял ее с пола, крепко прижал к себе, скомкал в кулак красно-рыжие волосы. — Я не убиваю детей, — хриплю ей в макушку. Нашел, чем успокоить. Но я не знаю, что говорить. Я просто не умею успокаивать женщин. Очень давно не было практики. — Ян, это не те, о ком стоит плакать, поверь мне.

— Ты убил их, — попыталась оттолкнуть. — Убил…

Увел девушку в комнату, помог лечь на кровать. Сел рядом и замолчал. Оправдываться за то, чем я живу столько лет? Перед кем? Перед восемнадцатилетней соплячкой?

«А ты попробуй» — подкидывает мысль подсознание. — «Может снова станешь человеком»

— Меня уже поздно исправлять, — произнес едва слышно и ушел, прикрыв за собой дверь, сделанную из куска гипсокартона.

Нашел в шкафу бутылку минералки. Осушил на одну треть, вернулся к Аде, забрал у нее маленького Итана.

— Куда ты его? — испуганно вскрикнула женщина.

— Верну, когда мы закончим разговор, — отнес младенца Яне. Девушка дрожащими руками прижала к себе этот крохотный комок в пеленках. Улыбнулся. Похоже отбирать его я буду долго. — Присмотри, ладно? — погладил ее по волосам. Кивнула и я ушел.

— Лука, я не могу ответить на твой вопрос, — заявила Ада, как только я вернулся.

— Не надо. Я и так все понял. Где Даяна? — у меня свело скулы от того, как дико это звучит.

— Я не знаю. Это правда, Лука, — Ада подскочила на ноги, подошла ближе. — Даяна родила Итана, попросила его спрятать и исчезла, но нас нашли буквально через два месяца. Его отец перевернет весь город, чтобы вернуть мальчика. У него здесь везде связи: полиция, медики, администрация. Помоги нам спрятаться.

— Нет.

— Ты сейчас серьезно? Ты ведь любил ее! — возмущается Андриана.

— В прошедшем времени. Все, что я сейчас могу сделать, это просто отпустить вас. То, что мне было нужно, я узнал. Мог бы выбить больше, но опускаться ниже плинтуса не хочу. Мне для размышления хватит того, что есть. Вывезу вас с пацаном за город, а дальше сами.

— Спасибо, — Ада попыталась взять меня за руки. Дернулся, как от прокаженной.

— Это не мне, — усмехнулся и кивнул в сторону комнатки, где Янка возится с младшим братом. — Ей скажи.

Яна

Никак не могу перестать дрожать. Я даже не знаю, правильно ли я держу малыша. Просто прижала к себе. Он так пахнет вкусно. Уткнулась носом в шапочку, стала успокаиваться. Вон, он маленький какой и плакать перестал. А я? Быстро вытерла слезы, глубоко вдохнула, стала вспоминать, что я вообще знаю о таких маленьких детях.

Малыш тихонечко смотрит на меня своими голубыми глазками. Хорошенький. Погладила пальцем щечку. Кожа мягкая, нежная очень.

— Напугал он тебя, да? — шепчу ему. — Придурок. Машет своей пушкой, не смотрит, что ты такой крошечный. И меня напугал. Что будем делать?

— Вот и мне интересно, — вздрогнула и как-то само так вышло, что мальчика я прижала к себе закрывая от Луки.

Его взгляд потемнел, на обнаженных до локтя руках проступили вены и сухожилия. Костяшки стесаны до крови. Она размазана неровными пятнами по тыльной стороне ладони. Меня затошнило снова. Сразу перед глазами возникла та ужасная картина с убитыми людьми.

— Ян, — не заметила, как Лука оказался рядом, присел на корточки. Вижу, как подбирает слова. — Я не зря просил меня слушаться. Теперь ты понимаешь? — голос хриплый. Неудивительно. Он так орал там, за этой тонкой дверью.

— Можно спросить? — мой голос в такой близости от Луки тоже не слушается. Он сбился до едва слышного шепота, горло сдавило неприятным спазмом.

— Спроси, — провел пальцем по колену. Это простое прикосновение прошило меня насквозь до самых мозгов, будто он коснулся оголенного нерва.

— Моя мама жива? — сама не верю в то, что говорю.

— Надеюсь, что нет, — заявляет это чудовище.

— В смысле?! — меня аж подкинуло на месте. Лука прижал обеими ладонями мои ноги к кровати. — Ты понимаешь, что я всю свою сознательную жизнь думала, что она умерла?! Я выросла без мамы и сейчас…

— ЯНА! — он рыкнул так, что вдох комом встал в середине груди. — Твоя мама… Черт! — ударил ладонями по кровати с обеих сторон от моих ног. — Она исчезла тогда. Ты маленькая совсем была. Твой отец, — Лука скрипнул зубами, — меня подставил, и я сел на три года. Но тюрьма, как оказалось, это огромный информационный узел, где один через другого знает третьего и все, что происходит на свободе, просачивается в этот узел, впитывается, распределяется по точкам.

— Со мной в камере тип один сидел. Его там порезать ночью решили, я спас, он остался должен и принес мне информацию, что Даяна совсем не та беззаботная голубоглазая красотка, какой себя выдает. Замуж за Ивана вышла по указке старшего брата. Цель простая — бизнес.

— Твой отец в то время уже отлично встал на ноги и очень сильно мешал авторитетным дядям делить территории. Считая врагом меня, Иван решил избавиться. Грохнуть не позволила совесть, а может надеялся, что в тюрьме меня и убьют. Наивный, — усмехнулся мужчина. — Только все это время дело, которым Маркелов так дорожил, изнутри рушила его собственная жена, а ее брат тут же подбирал отвалившиеся куски. Веселое было время, детка, — щелкнул он меня по носу и сел задницей на грязный пол свесив руки с согнутых коленей. — С кем она спуталась сейчас, я не знаю. На меня вышла скорее всего, чтобы сына ее вытащил, но пока не уверен. Я не стану сам ее искать, потому что если найду, придушу за предательство, за поломанную жизнь, за… Неважно.

Лука замолчал. Я тоже пока не знаю, что сказать. Просто не могу поверить. В голове не укладывается. Хочется столько всего спросить, но глядя на его усталый вид, слова застревают в горле. Ему больно? Похоже на то.

— Ты любишь ее? — выпалила быстрее, чем подумала. Лука дернулся, как от удара, а внутри меня опять противно зашевелилась ревность.

— Ты снова со мной на «ты»? — улыбнулся «дядя» расслабляясь. — Любил. Это было давно. Розовых соплей не будет, не надейся. Это чувство давно заменено другим. Оно мне более привычно.

— Что я забыла, Лука? Ты ведь все равно уже почти все рассказал. Что может быть хуже того, что я теперь знаю? — малыш стал ворочаться и хныкать. Он, наверное, хочет есть, а мы тут отношения выясняем.

— Разочарование, — ответил Лука поднимаясь с пола. — Пойдем, Яна. Ехать пора.

Глава 16. Осколки привычного мира

Яна

— Давай, — Лука протянул руки, чтобы забрать Итана.

— Нет, — прижала его крепче. Мне кажется, что если я сейчас его отдам, то потеряю частичку чего—то родного и близкого.

— Ян, — мужчина постарался улыбнуться. — Мы не можем таскать за собой младенца.

— Пожалуйста, — прижалась губами к лобику крохи, но это не помогло. Расцепив мои пальцы, разжав руки Лука все же его забрал.

Меня накрыло в тот момент, когда женщина со шрамом забрала у Луки из рук маленького Итана, моего брата, как сказал мужчина. Он закрыл меня в машине, а сам остался проконтролировать, чтобы Ада с малышом точно сели в такси и уехали без выкрутасов.

На моих руках ещё осталось его детское тепло и осознание того, что все эти годы моя мама была жива, сильно сдавило грудь. Мой привычный мир окончательно разлетелся на осколки. Они впились в кожу оставляя невидимые саднящие порезы, которые не замазать йодом, как делал в детстве папа.

Обняла руками плечи. С ресниц срываются солёные капли слез. Они оседают мокрыми пятнами на одежде, потеками на руках. Мне больно дышать, больно думать. Сковало, скрутило, растоптало это отвратительное чувство безысходности и отчаяния. Как так вышло, что меня бросили самые близкие люди, которые должны любить, ценить и оберегать? Но мне больно даже не от этого. От того, что я не увидела той реальности вокруг себя, которая предстала теперь. Как можно было быть такой слепой дурой?!

"Боль — это момент, который надо пережить, перетерпеть. Потом ты станешь сильнее"

Я не знаю, откуда в моей голове эти слова. Кто-то когда-то сказал, а я зачем-то запомнила.

Терплю, сжав зубы. Раскачиваюсь взад - вперёд гася истерику. Это вторая. Первая закончилась обмороком. Хочу в обморок. Потом отпустит.

Похоже, я всё-таки не такая сильная, раз срываюсь на первые всхлипы, но я обязательно стану. Ради себя и … для него. Да, пожалуй, уже можно окончательно себе в этом признаться.

Дверь машины хлопнула, но свет Лука включать не стал. Со стоном отцепил мои пальцы от плеч, дёрнул на себя. Я оказалась на его коленях. Сильные руки крепко прижимают к себе.

Лука ничего не говорит. Я помню, он не умеет успокаивать женщин. Только он лжет. Терпкого запаха его тела, впитавшегося в футболку достаточно, чтобы я начала успокаиваться.

— Мир розовых пони рухнул. Да, Яна? — произнес без издевки или сарказма устроив подбородок у меня на голове.

— Это больно.  — сообщаю, украдкой дыша им, стараясь пропитаться этим запахом и плевать, что он смешан с порохом, дымом и потом. Он его. Тот самый, настоящий, выдающий суть этого мужчины.

— Боль - это момент, который надо пережить, перетерпеть. Потом ты станешь сильнее, — говорит он то, что пять минут назад звучало в моей голове.

Хотела спросить, откуда я это помню, но не стала. Не уверена, что готова услышать сейчас ещё какую-то правду о своей семье. Мне достаточно того, что я о ней совсем ничего не знаю, будто она и вовсе не моя.

Боль и правда отступила. Её место заняла неприятная опустошённость, стало клонить в сон. Сползла с мужских коленей, забралась с ногами на свое сидение удобно устраивая голову на мягком подголовнике.

— Поспи, — услышала голос своего личного успокоительного проваливаясь в сон без сновидений. Где—то на грани мне показалось, что он меня поцеловал, но это сон. Всего лишь сон…

Моё утро началось с тишины. Я проснулась от того, что в квартире не раздаётся ни единого шороха. Потянулась. Над головой звякнул металл, а опустить левую руку я не могу! Она прикована настоящими наручниками к вкрученному в стену кронштейну. Я точно знаю, что еще вчера его здесь не было!

— Нееет, — застонала в голос. — Это же шутка, да? Лука?! — зову его. Тишина. — Ты с ума сошёл?! Отстегни меня немедленно! Я писать хочу!!! — дверь где-то, кажется в похожей, хлопнула. — Лука?

Лука

Слышу её визг из спальни. Расплываюсь в довольной улыбке, но пугать не хочу, хватит стрессов с моей белки.

— Не кричи, — привалился плечом к дверному косяку.

Откровенно кайфую от её растрёпанного помятого, а главное возмущённого вида. Глаза только красные, заплаканные и это портит немного всю картину.

— Что это? — недовольно лязгает наручниками.

Голодные фантазии уже подкидывают крайне интересные картинки с использованием этого атрибута. Меняю позу, чтобы не так явно демонстрировать ей своё желание, но белка успевает заметить. Щеки заполняет румянец.

Красивая. Он ей идет безумно.

Запрещаю себе подходить ближе. Это ведь опять я сюда приперся, а значит условия не выполнены. Но ведь никто не мешает немного поиграть. Заодно отвлечь Яну от тяжелых мыслей, которые будут еще долго жечь ее изнутри. А я не хочу так. Хочу, чтобы она горела лишь от желания быть со мной, чтобы развязала мне руки и тогда я покажу ей все варианты использования этих наручников. Они чертовски сексуально на ней смотрятся.

— Это часть твоего наказания, — противореча сам себе подхожу ближе.

Тянет. Сука, как же тянет меня эта рыжая крошка. Вижу, как на её шее дёргается венка отсчитывая пульс. Впиться губами, а лучше зубами, чтобы почувствовать вкус сладкой крови у себя во рту и услышать ее стон. Ей понравится. Это усилит оргазм в разы и белка будет кричать подо мной.

Наклоняюсь, переключая внимание на свои глаза. Застывает в недоумении.

О, да! Мы сейчас очень интимно близко. Еще несколько сантиметров и мой стояк упрется ей в бедро, а губы столкнутся в поцелуе.

Контролирую дыхание. Янка не умеет так делать и выдает себя с головой. Ее голубые глаза блестят, утягивая меня на границу, которую я пока не могу перешагнуть. Сам себе запретил. Ну не дебил ли?

Мазохист!

«Давно ты не дрочил в туалете, Лука?» — усмехаюсь сам себе понимая, что мне уже больно в паху и снять это просто так не выйдет.

Э, нет. Баловаться руками — это для пацанов. Я пока не готов пасть так низко, а вот вызвать еще одну волну ревности у своего бельчонка. Да! Пусть она спалит еще пару бутербродов и меня заодно своим яростным взглядом. Хочу это взгляд! Хочу ее ревность. Я чертов извращенец!

Хотя, чему удивляться после того, как запал на трусы с котятами?! И срать, что ей уже есть восемнадцать, мне все равно дискомфортно.

Сидеть неудобно, рука так и тянется поправить ширинку, чтобы так не давило. А если рука ее… И сжать ладошку так, чтобы кровь из члена разогнало по венам и стало легче.

И кто кого наказал? Я сижу тут всего несколько минут и уже мысленно трахнул ее несколько раз, а она молча ждет приговора и надо бы придумать что-то, но в голову ничего не лезет. Нет, лезет конечно, но там такие позы…

Точно придурок и извращенец. Принципиальный идиот! Сам себе придумал правила, сам мучаюсь. Вроде даже не блондинка. Говорят, это по их части.

— Сегодня наведешь порядок во всей квартире.

Нахрена? И так чисто, нас тут не было почти после последней уборки. Но пока больше ничего не придумалось. И еще ей ведь придется зайти в мою комнату… Нет, это не то. Я не так хочу!

— В спальню мою ни шагу, — отрезаю себе все пути подступа к ее телу вдыхая его аромат и резко отстраняясь. — И жрать приготовь. У нас вечером будут гости.

Вот. Вот это уже реальное наказание. А я буду впитывать ее ревность и кайфовать.

— Стой! — кричит мне в спину опять дергая руку в наручнике. Плотнее сжимает ножки.

Точно, она же там пищала про туалет, когда я вернулся. Отстегнул одно кольцо, второе оставил висеть на кронштейне, как бы намекая, что они нам еще точно пригодятся.

Глава 17. Встреча с информатором

Лука

Я переоделся и снова уехал. Томас маякнул, что в наш закрытый клуб приехал человек, у которого можно купить информацию. Мы работаем не в первый раз, но выйти на него напрямую нельзя. Только через посредников или вот так, случайно и очень вовремя.

— Я поехал. Будь хорошей девочкой, — подмигнул Янке и свалил, хотя очень хотелось остаться.

В клубе сейчас мрачно и тихо. Две уборщицы пытаются навести порядок после ночной вакханалии. Охрана лениво перекидывается в покер. Парни пожали мне руку и перестали обращать внимание. Здесь я давно уже свой.

Обхожу ринг, зацепив рукой упругие канаты. Отпустил. Они завибрировали с легким гулом, который в шуме толпы ни за что не услышать. Надо бы приехать сюда в выходные, сбросить пар, размять мышцы.

— А я говорю, иди ко мне, — сам большой босс вышел мне навстречу.  — У меня сердце сжимается от тоски в твоих глазах, Лука, — улыбается он.

— Мой ответ тот же, — заявляю категорично.  — Я по делу. Мне нашептали, что Ворон здесь. Поговорить бы.

— У тебя проблемы? Может помочь? —  и продать себя в пожизненное рабство.

— Нет, спасибо, — поднял взгляд и не договорил. Темная фигура нужного мне человека появилась в проеме узкого коридора.

— Здравствуй, Лука. Ты знатно влип, — усмехнулся Ворон. — Не уверен, что у меня есть для тебя много информации, но чем смогу, поделюсь. Недорого, — скалится этот тип.

— А мне много и не надо, — мы закрылись с ним в одном из пустующих кабинетов.

Как всегда, деньги вперед и только налом. Расплатился, выложил на стол несколько фотографий. Даяна, Ада и возможный отец маленького Итана. Ворон внимательно всмотрелся в них. Долбанный позер! Строит из себя мага-волшебника, а по факту у него просто сеть своих людей по всему городу. И они тащат ему новости. Все это потом фильтруется, структурируется и продается. Ему можно заказать информацию, но я предпочитаю работать с тем, что уже есть.

— Вот эта девчонка, — он показал пальцем на Даяну. —наделала много шума в банде Роджерса. Она родила ему сына, выкрала какие-то очень ценные бумаги или фотографии, я точно не знаю. Пацана бросила подруге, а сама скрылась. Роджерс рвет и мечет в попытке найти свою бабу. Теперь еще и на базу их напали. Снайпер, представляешь, —снова его мерзкая кривая ухмылка.

— Нет, — вернул ему такую же усмешку. — Даже не слышал.

— Ну я так и понял, — мужчина достал сигару, размял ее в пальцах. В ноздри сразу ударил запах хорошего крепкого табака. —  Вот эта, — показал на Аду, — с ребенком пропали. Остальные, кто был на месте, мертвы. Это удар ниже пояса по его репутации. Он очень-очень зол! А самое интересное в этой истории знаешь что? Младенец не его. Роджерс бесплоден. Отморозил себе яйца где-то в горах так, что детей у него быть не может.

Теперь в моей голове стала складываться картинка. Выходит, Даяна пришла в банду Роджерса с конкретной целью. Втерлась в доверие, попала в его постель. А еще она знала, что ее любовник не может иметь детей. Когда бежала, понадеялась, что он не кинется за чужим сыном и оставила мальчика Андриане.

Просчиталась.

Ребенок для Роджерса — способ манипуляции. Поэтому его так охраняли. А может он узнал, кто настоящий отец Итана и малыш стал еще более ценным. Выгодный обмен: похищенная информация за ребенка.

Я вмешался и немного спутал им планы. Сука! Даяна во что ты меня втянула?! У меня же твоя дочь! Ты же рискуешь ей!

Не удивлюсь, если она знает об этом. Эта тварь моими руками решила свою проблему. Ада с малышом уже далеко. Их могут найти, конечно, но это время и его может быть достаточно, чтобы эта компания успела провернуть задуманное. Ну и часть людей Роджерса сейчас усиленно ищет того самого снайпера.

Меня!

В Россию нельзя, там нас ждет Дасаев и мои руки связаны. Здесь оставаться тоже нельзя. Я не буду рисковать Яной. У нее теперь точно кроме меня никого не осталось. Потому что, блядь, подставить под удар одного ребенка, чтобы спасти другого… Это надо быть не просто сукой!

— Я вижу, моя информация тебе все же помогла, — Ворон дернул меня из раздумий. — Умный ты мужик, Лука. На месте Роджерса я бы тебя боялся.

Яна

Громыхая ключами, обувью, даже мебелью Лука ввалился домой посреди ночи. Пьяный, помятый. И не один!

Дожидаясь его, я уснула на диване в гостиной.

— Тише ты, — хрипит своей новой женщине. — Белку разбудишь, — лежу тихо, делаю вид, что меня здесь нет.

— Белку? У тебя есть белка? — не понимает она, но в голосе столько восторга.

— Племянница, — теперь для меня звучит как оскорбление. — Пошли, — Лука втолкнул ее в свою спальню.

Я зажмурилась, закрыла уши ладошками уже понимая, что сейчас будет происходить. Ненавижу его! И чувства свои к нему ненавижу! Сволочь! Он сначала притягивает к себе так, что теряешь рассудок, а потом отталкивает, словно передумав. Зачем он привел ее сюда? К чему этот маятник? Мне казалось, после всего случившегося между нами что-то изменилось. Мы стали ближе. Ошиблась.

Лука видит во мне лишь девчонку, которую должен защищать, за которую несет ответственность. Рядом с ним взрослые женщины. Мне кажется, что эта даже старше его. О чем я думаю? Маленькая наивная… Белка.

Залезла с головой под плед. Сердце колотится в ритме скрипа его кровати. Ему хорошо сейчас. А мне? Мне хочется огреть этого гада сковородкой! Но вместо этого я просто жду, когда все закончится.

— Пусти, — дернулась сонно в его руках. Лука прижал меня к обнаженной груди и занес в спальню.

— Спи, — прижался губами к виску и ушел, скользя по полу обмотанной вокруг бедер простыней.

Снова хлопнула дверь, щелкнул навороченный замок. Его гостья ушла, а я услышала плеск воды.

Закрыла глаза, низ живота скрутило от возбуждения.

Представила его в ванной. Как стекают по сильному рельефному телу капли. Как вода капает с его темных волос зависая на ресницах, а с них падает прямо на член.

Согнулась пополам, прижала к ноющей груди колени. Тихо захныкала, пылая от желания оказаться там, рядом с ним. Надо бы открыть глаза, но я не хочу терять этот образ силы и сексуальности. Я злюсь на Луку не за то, что он провел ночь с кем-то. Я злюсь за то, что он сделал это не со мной.

Мне стыдно и жарко. Я кусаю губы и сгораю здесь одна. Так бывает? Это вообще нормально? Испытывать настолько сильное влечение к человеку.

— Ты горишь, — лба коснулась прохладная ладонь. Не хочу открывать глаза. Понимаю, что это Лука пришел. Что он здесь, рядом, весь мокрый и… не мой. — Янка, — гладит по волосам. — Я сейчас.

Он зачем-то принес градусник, воду и влажное полотенце.

— Ну где ты умудрилась заболеть? — ворчит доставая пикающий термометр. — Тридцать девять почти. Попей, — я все же разлепила ресницы.

Сделала пару глотков воды, гореть внутри стало чуть меньше. А он и правда мокрый. Волосы еще не высохли. Ему идет. Рассматриваю красивое мужественное лицо, серые глаза, грустную улыбку. Лука очень редко вот так улыбается. Хочется видеть чаще.

— Я сейчас позвоню знакомому врачу, — отрицательно кручу головой. — Да конечно. Буду я тебя слушать, — как обычно. — Нам уезжать скоро, а ты болеть вздумала. Постарайся поспать, Ян.

Лука собрался уйти. Я поймала его за руку, но тут же отдернула свою ладонь. Вспомнила, что обиделась и не нужна ему. Только как племянница. Пусть идет.

Закрыла глаза. Сделала вид, что сплю. Мужские губы легким поцелуем коснулись щеки. Его дыхание щекотно прошлось по горящей коже закручивая внутри меня новый виток острого желания.

Меня так же резко стало отпускать. Слабость в теле, тяжелая голова, но прошло это ужасное жжение. На тумбочке у кровати шприц, пара комочков ваты. Мне улыбнулся приятный седовласый мужчина в белом халате.

— Это стресс, — говорит он Луке, сидящему прямо на полу у стены. — Сильное нервное потрясение дает иногда вот такую реакцию. Организм перестает справляться.

— Сколько времени нужно для восстановления? — «дядя» на меня совсем не смотрит.

— До полного? Много. Это же вам не простуду вылечить. Здесь все очень индивидуально. Температура нормализуется за пару дней, может и раньше. А вот нервную систему надо восстанавливать. Я выпишу препараты. Их необходимо регулярно принимать в течение месяца. Потом на прием и там уже смотреть, что применять дальше.

— Понял, — Лука расплатился с врачом, взял у него список таблеток и проводил до двери. — Тебе легче? — обратился ко мне усаживаясь на край кровати. — Я думал пронесет, и мы обойдемся парой истерик, — старается шутить. — Хочешь, я вызову тебе Ленку? Классный антистресс.

— На ваше усмотрение, — отвечаю тихо.

— Мы снова на «Вы»? — удивленно приподнимает брови. Красивые стальные глаза становятся больше.

— Племяннице ведь так положено обращаться к дяде, — жму плечами прикрывая веки.

— Ян… — выдыхает мое имя. Он все понял. Ну и пусть. Мне что-то такое вкололи, что стало почти все равно. — Обиделась, — почему-то улыбается. Чему здесь можно улыбаться?

— Я хочу кота, — говорю ему все таким же ровным голосом.

— Кота? — бедный «дядя» аж поперхнулся.

— Да. Можно мне кота? И Ленку, — теперь пришла моя очередь улыбаться непередаваемой реакции, проскользнувшей всего на пару секунд на его лице.

Глава 18. Кот

Лука

Кот. Где, блядь, я возьму тебе кота?! И куда деть его потом? Не с собой же таскать.

— Ян, вернулся в комнату. Лежит, обиженно сверлит взглядом стену. — Ноут принести? Фильм посмотришь, — тишина. — Яна!!! — срывает меня на рык. — Ты за бабу на меня обиделась? Так я взрослый мужик. У меня есть потребности.

Я оправдываюсь? Какого хера? За что? А она продолжает молчать. Никогда бы не подумал, что этим меня можно вывести из себя. Обычным молчанием. Игнором.

— Лука, вы и так много для меня делаете. Мне не за что злиться. Я благодарна, — для меня звучит примерно, как «Пошел на хуй из моей комнаты».

Опять это "Вы". Если по началу нравилось, то теперь коробит.

Покажи мне, как ты можешь, девочка. Посмотри на меня с вызовом! Ну же! И я сдамся. И наплюю на свое "придёт сама". Я уже твой с потрохами, ты не поняла просто. Неопытная.

А бабы. Это физика. И ты виновата в том, что у меня член в трусы перестал помещаться. Слишком много тебя в моей голове. Но всего этого ты не узнаешь. Потому что ты - моя слабость. Чёртова уязвимость. И ты не смотришь на меня словно чувствуя, что я жду именно этого.

Я ухожу думая, что найду ей этого чёртова кота! Да, блядь! Да! Я заглаживаю вину! И это пиздец как меня бесит сейчас!!!

Набираю Терентьеву нервно лупя по сенсору.

— Лен, мне нужен кот, — заявляю блондинке, как только она взяла трубку.

— Раевский, ты сбрендил? — ржет надо мной подруга.  — Нахрена тебе кот? Ты себя то покормить забываешь.

— Лена, я сказал надо, значит мне НАДО! На неделю, может две, я потом верну.

— Кого? Кота? Лука, это ж не бабки, которые ты в долг у меня просишь. Это живое существо, — судорожно соображаю, куда его потом деть. Нет, Ленка права, заводить живность на две недели не вариант.

— Может в аренду можно? — Терентьева, кажется, грохнулась с табуретки. В трубке стоит дикий ржач и мат.  — Ну нет у меня больше вариантов! — злюсь на нее.

— Ты сделал мой день, Раевский, — похрюкивает от смеха эта зараза. — Кота, блин, в аренду. Кота!!! Такое могло в голову прийти только тебе.

— Так ты поможешь? Янка заболела, я не могу уехать, — объясняю ей.

— Будто у меня выбор есть. Жди, скоро буду, — сбросил вызов, трубку продолжаю держать в руке.

Завис на пару секунд, но забил, встряхнулся и пошел к себе. Дел море.

Надо определиться с маршрутом, вещи упаковать. Здесь еще с людьми встретиться, чтобы собрать максимум доступной информации, проверить возможные «хвосты». Поколесим немного по стране, потом полетим в Дубай. Там есть крупные заказчики, а деньги сейчас позарез нужны.

Заказал Янке лекарства, захлопнул ноут и пошел открывать дверь. Так нагло барабанить в нее ногой может только Ленка.

— Вот так и пропадают злые и безжалостные убийцы в объятиях маленьких рыжих белок, — ржёт Терентьева стоя у меня на пороге. В её руках маленький чёрный котенок с белыми "носочками" на лапках. — Помочь не хочешь, Раевский? — мне в руки перекочевала переноска и три здоровых пакета со всякой непонятной хренью.

— Я кота просил, Лен, — скептически осматриваю покупки.

— Так это все вместе и есть Кот. Только комплектом. Иначе гадить будет в тапки, жрать из твоей тарелки и спать в твоей кровати. Боюсь, Лука, твоя нежная психика такого точно не переживёт. Как Яна?

— Молчит, — пушистая мелочь в ее руках мяукает, вцепившись когтями в футболку.

— А трахаться вне дома ты не можешь? — смотрит с насмешкой.

— Не могу. За домом следят и оставить её одну, все равно что отдать сразу в руки Роджерса.

— Тогда правая рука, Лука, — показывает характерный жест кулаком, — тебе в помощь. Или что? — продолжает издеваться подруга. — Дрочить - это не про грозного снайпера?

— Лена, блядь!!! — за её спиной открылась дверь и в гостиной показалась бледная Янка. Ее ушек коснулась последняя фраза стервозной блондинки. Щеки тут же вспыхнули румянцем.

— Какая прелесть, — белка увидела животное. Про меня тут же забыли. — Уиии!!! - подпрыгивая на месте она забрала кошака у Ленки и прижала к себе этот писклявый комок шерсти.

«Ну давай, Лука. Начни ревновать ее к коту.»

Смотрю, как нежно Яна почесывает его за ушком. Давлю в себе желание выкинуть это недоразумение в окно. Сам согласился.

«Прогнули тебя, Раевский. Восемнадцатилетняя девчонка манипулирует, а ты ведёшься!»

Глянул на себя в зеркало, передернул плечами. Глаза воспаленные, под ними идеально ровные синяки, на щеках двухдневная щетина, на башке черти что. Красавчик. Напугать сейчас могу кого угодно. Только я не хочу ее пугать. Хочу, чтобы Янка просто снова начала со мной говорить. Я успел привыкнуть к ее голосу. И да, черт возьми, задевает, когда она молчит. «Вы» ее вот это вообще бесит!

Не успел подумать, как дверь тихонечко открылась. Яна стоит в обнимку с котенком не переступая порог моей комнаты.

— Извини… те, — она не смотрит на меня, пол гораздо интереснее. — Спасибо Вам за подарок, Лука, — разворачивается, чтобы уйти.

— Яна, — торможу ее. Просто хочу удержать, а может, чтобы вошла сюда. Очень хочу, чтобы вошла. — Следить за ним сама будешь. Нагадит где или мебель испортит, выкину нахер. Поняла?

— Да, — девочка ушла, а я рухнул спиной на кровать.

— Удержал? — смеюсь над собой. — Молодец. В Дубае все изменится, — обещаю себе.

— Мяу, — звучит прямо у меня под дверью.

— И чего «мяу»? — открыл дверь, поднял пушистую мелочь за шкирку.

— Мяу, — жалобно пищит котенок. Ленка зараза, специально что ли подбирала. Голубоглазого.

— Лукас-кс-кс-кс, — поднимаю взгляд на все еще бледную Яну. Судя по слезящимся глазам и нездоровому румянцу, у девушки снова ползет вверх температура. Она испуганно смотрит на котенка в моих руках.

— Мяу, — напоминает он о себе поджимая лапки и хвостик.

— Как ты его назвала? — прищурился, кота перехватил удобнее. Он тут же впился маленькими острыми коготками мне в грудь оставляя красные отметины.

— Можно забрать? — Янка тянет к нему ладошки.

— Я задал вопрос! Ты назвала кота Лукасом?! — на диване опять ржет Терентьева. Понятно, кто это придумал. — Нет, Яна. Дай ему нормальное кошачье имя.

— А ему нравится это имя, — вдруг ершится моя белка. — Отдайте, пожалуйста, котика, — осторожно забирает, отдирая от меня животное. Еще пара отметин, злой я и две довольные девчонки сбегают в спальню.

— Детский сад, — закатил глаза.

В дверь позвонили. И этот звонок не похож на курьерский из аптеки. Меня сначала набрали бы по мобильнику, а здесь сразу в квартиру. Метнулся к шкафу, взял пистолет с верхней полки, стукнул в соседнюю спальню.

— Сидите тихо, — говорю быстро и шепотом. — Чтобы не услышали, отсюда не выходить, — Лена тут же собралась, кивнула, сама закрыла дверь.

Прижался спиной к стене прислушиваясь к тому, что происходит в подъезде. Еще один настойчивый звонок, стук.

Досчитал до трех. Щёлкнул замком и резким ударом ноги открыл ее прямо в морду незваному гостю. Мужик в броннике и кепке аптечного курьера встряхнулся, сделал пару шагов назад принимая боевую стойку. Только драться я ни с кем не собираюсь!

Направил пистолет ему в голову.

К нам поднимается лифт. Еще гости, в этом я уверен.

Выстрел.

Он успел увернуться, пуля вошла в стену. Тип тоже достал оружие, но я ушел в сторону прикрываясь собственной дверью.

Створки лифта открылись. Из него вывалились еще двое при полном параде. В ограниченном пространстве, когда у тебя за спиной две безоружные девушки, надо быть крайне аккуратным.

Завязалась рукопашка. И здесь не так, как на ринге. Здесь они заходят по двое. Третий не стреляет, боится, что срикошетит по своим. Он пытается обойти нас, чтобы попасть в квартиру.

—Fuck, — выдыхает, оседая на одно колено. Из артерии на бедре крупными толчками бьёт кровь заливая пол.

— Сука, — шипит Ленка целясь ему в башку. Ну да, я все забываю, что не такая уж она и беззащитная. Я не хило погонял ее по огневой и самообороне.

— Держи его на прицеле, — хриплю ей, пытаясь раскидать двух опытных бойцов. — Блядь! — сморщился и ударом в кадык дезориентировал ублюдка. Он полоснул меня ножом по руке.

Глубокий порез не дал ударить с достаточной силой, чтобы грохнуть его сразу, но разозлившись нанес удар затылком в переносицу его напарнику. Пока тот стонал у меня за спиной, точным ударом рукоятки своего ствола проломил ублюдку висок.

— Ммм, — удар коленом в поясницу напомнил, что очухался последний.

По инерции сделав несколько шагов вперед, наплевав на боль в руке увернулся от следующего удара, пропуская тело вперед себя. Он не успел развернуться, я обхватил его перекаченную шею, сжал пальцами горло. Мужик засипел, пытаясь сделать вдох.

— Вот так, мразь. Не дергайся, пока я его тебе не вырвал!

Тип, которого ранила Ленка, лежит бледной кучей у меня в прихожей. Заебись! Полы испортил.

— Яна где? — спросил, быстро осматривая гостиную.

— В комнате, — кивнул надеясь, что второй раз на трупы она смотреть не захочет и сидеть будет смирно. — Ты как? — Терентьева переживает за мою руку.

— Нормально, — усадил мужика на стул. — Веревку принеси. В шкафу в нижних коробках.

Лена быстро вернулась и помогла мне крепче связать ублюдка.

— Сука! — нанес ему пару ударов в лицо срывая злость, выплескивая адреналин. — Чей ты? — присел перед ним на корточки не убирая оружие. Естественно, он молчит. Удар ногой по голени заставил его застонать, пара точных в печень - согнуться пополам, закашляться. Слюна с кровью капнула на мой пол. Да задрали вы уже тут гадить! — Кто тебя прислал?! — повторяю вопрос.

— Ты забрал то, что принадлежит моему боссу. Верни и он подумает о том, чтобы простить тебя, — выплевывает эта сволочь.

— Мне на хуй не вперлось прощение твоего босса. Ты пришел на мою территорию! Этого не прощаю я.

Понимая, что больше ничего от него не добьюсь, просто грохнул ублюдка. Из комнаты послышался сдавленный писк, но с ней все в порядке. Остальное решаемо.

— Ты знаешь, кому позвонить, — кинул Ленке мобильный, чтобы вызвала парней для «уборки». — Яна, — зашел в комнату к бледной девочке, прижимающей к себе котенка. На автомате приложил ко лбу ладонь. Горячая. — Планы изменились. Мы уезжаем сегодня ночью.

Глава 19. Сборы

Лука

— Тебе бы зашиться, — Лена обрабатывает мне руку, пока знакомые парни «убираются» в квартире после нападения. Полы бы еще отмыть от этого дерьма. — Есть чем?

— Все в аптечке в ванной, — махнул здоровой рукой в нужном направлении. К нам вышла Яна. — Уйди отсюда, — прошу ее. Не хочу, чтобы видела лужи крови. Она и не видит, смотрит на мою порезанную руку. — Ян, я кому сказал? Марш в кровать! Сейчас меня подлатают, я сам все соберу для поездки.

— Кто это был? — девушка и не думает меня слушать.

— Брата твоего ищут и тебя заодно, — не вижу смысла скрывать.

Терентьева принесла новую бутылочку дез. средства, обезболивающее в шприце, ну и «швейный набор» в придачу. Укол подействовал быстро, подруга принялась меня штопать. Яна равнодушно покрутила головой, наткнулась взглядом на бурые пятна, тяжело вздохнула и ушла в сторону туалета. Вернулась с ведром, из которого веселой шапкой поднимается мыльная пена.

— Ян, даже не вздумай. Я сам уберу сейчас, — она намочила губку, отжала ее и стала тереть ламинат. — Яна, твою мать!

— Не дергайся! — получил подзатыльник от Лены. — Ян, правда, брось это дело. Куда тебе с температурой полы намывать?

— Засохнет, впитается, потом вообще не отмоется. Надо сразу, — говорит она, глядя строго перед собой. Лоб покрылся испариной, пальчики дрожат, но девчонка упрямо трет эти чертовы пятна. — Лука?

— Что? — котенок прыгнул мне на штанину и теперь карабкается по ней вверх. — Все нормально, пусть лезет уже, — усмехнулся взволнованному взгляду своей белки. Прикольный он, «племянницу» мою напоминает. Такой же непоседливый, наивный и любопытный. Внутри шевелится что-то теплое, живое, человеческое.

— Научите меня стрелять, — мы с Терентьевой зависли одновременно. — Согласитесь, вам будет гораздо проще, если я смогу тоже за себя постоять, — белка переместилась к следующему пятну. Первое отлично оттерлось.

— Нет, — ответил резко, но Янка не обратила внимание.

Меня вообще напрягает ее апатия. Это еще страшнее истерики. Там я хотя бы понимаю, что ей страшно, больно обидно. А сейчас что?

Лена закончила мини операцию, наложила повязку.

— Спасибо, — поблагодарил подругу сразу за все.

— Перестань, — она взъерошила пятерней мои волосы и унесла аптечку.

— Почему «нет? — упрямая Яна не желает отступать.

— Ты не сможешь убить человека, — стараюсь донести спокойно.

А еще я не прощу себе, если на ее руках будет чья-то кровь. Кому, как не мне знать, как это хреново.

— При любом другом раскладе ты проиграешь. Чтобы все было нормально, просто слушай меня и начни уже делать то, что тебе говорят! — все же срываюсь.

Хочу ее эмоций. Любых. Мне не нравится быть дезориентированным. Нужен контроль, а он постоянно слетает. Я понимаю, что у нее стресс, надеюсь, что скоро отпустит.

Янка продолжает наставить на своей нелепой просьбе.

— Лена умеет, — охуенный аргумент.

А может она права? Сейчас самое время сделать ее сильнее.

— У Лены выбора не было, — отвечает за меня подруга. — Лена вот, — кивает на меня. — И крестиком вышивать научилась, и в морду бить. Он прав, Яна. Не надо оно тебе. От этого ты уже никогда не отмоешься, даже если противник твой дно, последний мудак и педофил. Живой он. А отнять жизнь — это не лужу крови от пола отмыть.

Блондинка прошла к бару, достала оттуда бутылку вина, ловко ее открыла и сделала пару глотков прямо из горла.

— Ты поедешь с нами? — Яна вытерла пот со лба и села попой на пол. Кошак тем временем добрался до своей цели. Он залез ко мне на бедро, свернулся теплым комком и замурлыкал, дергая во сне маленькими ушками.

— Нет. Я отправлю ее в Россию, — отвечаю за Лену. — Да-да, — улыбаюсь подруге. — Пора тебе навестить Родину, Терентьева. Здесь пока лучше не оставаться, а там тебя точно никто не найдет.

— Что мне надо найти? — она сделала еще пару глотков рубинового алкоголя.

— В деревне плохо с интернетом…

— В деревне?! — поперхнулась блондинка.

— Да шучу я. Есть у меня в столице квартира. Маленькая, старенькая, да и от центра далеко, но нам туда и не надо. Дам ключи, адрес. А найти… Собери мне всю актуальную инфу на Дасаева Дамира Таировича. Торговец наркотой и шлюхами.

— Какая прелесть, — скривилась Ленка.

— Все, как ты любишь. Не высовывайся только. Я понятия не имею, как быстро сниму хвост, найду Даяну и что ждет меня в Дубае.

— Ты туда не за бабками летишь, да? — умная Лена успела меня изучить.

— И за ними тоже. Буду совмещать, как говорится, приятное с полезным. Заберите от меня этого кота, мне надо встать! — девчонки рассмеялись.

Яна осторожно сняла с меня Лукаса, переложила на диван, а я впитал ее эмоции, как та самая губка, которой моя девочка мыла полы.

Часов до десяти вечера собирал вещи. Проверял документы, упаковывал свой скромный оружейный арсенал. Надел на себя тонкий броник прямо под футболку. Неудобно, но жить хочется больше, а нам еще Лену на самолет посадить надо. В аэропорту охрана меня не поймет в таком виде.

Наконец привезли Янкины лекарства. Чуть не сделал курьера заикой взяв его в захват в удушающий. Дал парню нормальных чаевых, чтобы он забыл об этом «недоразумении».

Белку заставил выпить таблетки. Ей стало легче. Кожа приобрела нормальный цвет, губки стали розовыми и на них играет улыбка, пока котенок гоняет по полу мячик, похожий на погремушку.

— Лен, я дам наличку, — достал с верхней полки шкафа одну из обувных коробок. Это наш последний запас, но отпустить подругу с голым задом я тоже не могу. Терентьева сегодня спасла мне жизнь. — Картой не пользуйся.

— Знаю, — Лена закатила глаза. — Не учи меня, как прятаться, Раевский. Это я умею лучше некоторых.

С пачкой денег отдал ей ключи от квартиры и старого гаража. Там отцовская машина должна стоять. Не уверен, что еще на ходу, но вдруг свершится чудо.

Мы взяли только самое необходимое, чтобы быть максимально мобильными. Кота закрыли в переноске. Янка весь вечер с опаской на меня смотрела. Думала, что я брошу его тут. Был бы один — бросил. Хотя нет. У меня его тогда бы вообще не было. А теперь что? Девчонка, кот. Не хватает только классического американского домика с зеленым газоном и белым заборчиком. Мечта, а не жизнь!

— Спасибо, — белка вдруг коснулась моей руки своими маленькими тонкими пальчиками. Я не сразу понял, за что удостоился такой чести - целого прикосновения.

— Спасать тебя сейчас моя работа, — улыбнулся.

— Все равно спасибо, — Яна отвернулась.

— Я научу, — шепнул ей на ушко украдкой кайфуя от того, как она пахнет. — Но никогда не позволю тебе кого-то убить.

Глава 20. Больше не больно

Яна

Лекарства действуют, во мне стали просыпаться чувства. Их словно выключили при помощи потайной кнопки, а теперь легче. Мне кажется, во мне что – то сломалось, но это больше не больно. И моя просьба была не шуткой или детской прихотью. Я не хочу стать для него обузой, неподъемной ношей, которую Лука вынужден за собой таскать. Хочу, как Лена, стать ему помощником, поддержкой. Хочу быть сильной для него и для себя.

— Лука, можно я вытащу котенка из переноски? — спросила мужчину на въезде в аэропорт. Лукас там жалобно мяукает, а мне хочется ощутить в руках теплый живой комочек.

— Пусть сидит пока. За город выйдем, там пересадишь на колени, если захочешь, — не стала спорить. Если я хочу у него учиться, я должна его слышать.

Мы оставили машину на парковке. Лука взял мою ладонь в свою и повел в здание. Я пару раз оглянулась беспокоясь, что наш пушистый друг остался там совсем один.

Несмотря на ночное время внутри шумно и сильно пахнет кофе. Мы прошли к зоне регистрации, встали в очередь. Лена развернулась и крепко меня обняла.

— Доверяй ему, — шепнула прямо в ухо, чтобы мужчина не слышал. — Он придурок, конечно, но очень надежный. И еще, — я почувствовала, как девушка улыбается. — Только это секрет. Ты нравишься ему, — теперь уже я улыбаюсь, прячась в светлых волосах новой подруги.

— Я буду скучать, — призналась ей.

— Не вешай нос, — она отстранилась и подмигнула. — Скоро увидимся. А ты, — ткнула пальцем в грудь Луке и очень многозначительно посмотрела ничего более не сказав.

— Без тебя разберусь, — хмыкнул «дядя».

Паспортный контроль прошел без проблем. Мы еще раз быстро обнялись и Лена ушла на посадку.

— Идем, — Лука вновь взял меня за руку, увел чуть за спину, чтобы никто из спешащих людей меня не задел.

Забота от того, кто еще недавно убил троих людей, выглядит несколько странно. Но к этому я тоже привыкну. Не думаю, что Лена всегда вот так легко могла выстрелить в человека. Люди не рождаются убийцами. Уверена, Лука тоже был другим.

— Куда мы едем? — спросила, устраиваясь удобнее на переднем сидении. Котенок уснул, я не стала пока его тревожить.

— Ты была в Майями? — Лука поморщился от боли в руке удобнее перехватывая руль.

— Нет, но всегда хотела, — призналась мужчине.

— Отлично, — он подмигнул мне в зеркало заднего вида. — Поспи. У нас впереди около двадцати часов дороги. Будешь себя хорошо вести, пущу за руль.

Спать мне совсем не хочется, я и так провела слишком много времени в постели. У «дяди» запиликал будильник на мобильном. Он пошарил в бардачке, достал блистер с таблетками, протянул мне.

— Там вода сзади. Выпей таблетку, — тыльной стороной ладони коснулся лба. — Нормально вроде.

— Нормально, — подтвердила и перевесившись через спинку достала полулитровую бутылку. Послушно выпила лекарство. — Лука, — позвала его. — Можно вас спросить?

— Попробуй, — не любит он, когда я лезу с вопросами. Сразу напрягся, подобрался, пальцы сильнее сжались на руле.

— В моей маме есть что-то хорошее? — долго подбирала слова, но было ведь что - то, за что он ее любил. Я хочу уловить это и сохранить в своей памяти. Пусть только как иллюзию, но чувство, что мама в моей жизни все же была.

— Потрясающая улыбка. А еще она любила тебя, Ян. Я видел это своими глазами. Не знаю, что произошло, в какое дерьмо она влезла, но те чувства к тебе были настоящими. Мне сейчас кажется, что это единственное, что было в ней настоящим. Все остальное фантик, красивая обертка, а внутри…

Лука замолчал. Пошарил рукой по карманам, нашел сигареты и через пару секунд салон автомобиля заполнился тяжелым горьким дымом. А во мне знакомым клубочком снова свернулась ревность. Так глупо, наверное, ревновать его к собственной матери, но она ведь женщина, а у Луки были к ней чувства.

Ближе к обеду Лука свернул с трассы, уехал глубже, чтобы с дороги нас не было видно, и отрубился, вытянувшись на заднем сидении. Выходить из машины он мне запретил. Я тоже немного поспала, а когда проснулась, мне вручили очередную таблетку и орущего котенка. Маленький Лукас проголодался, большой — тоже. Накормила обоих и тут мне поступило неожиданное предложение.

— Ну что, белка, — подмигнул Лука. Его настроение явно улучшилось после пары бутербродов и кофе из термоса. — Постреляем?

— Сейчас? — опешила.

— Что? Испугалась? — приподнял брови с вызовом.

— Еще чего! — ответила ему тем же.

Вместо мишеней у нас несколько пустых бутылок. Лука заверил, что скоро мы сможем пополнить запасы, так что опустошить несколько штук не жалко.

Мужчина достал пистолет, перехватил его двумя руками. Ноги шире, корпус чуть в развороте, широкая грудь замерла на вдохе.

Выстрел.

Бутылка улетела в траву.

— Иди сюда, — махнул мне рукой.

Подошла ближе, он взял за запястье и дернул на себя. Прижал спиной к крепкому торсу так, что я через одежду чувствую жар его тела. На нем сейчас нет бронежилета и мне кажется, что футболки там тоже нет. Дыхание моментально сбилось. Лука ударил кроссовком по моим ступням, чтобы я поставила их шире, повторяя его позу.

— Устойчивость, — шепчет он мне в ухо проводя ладонью по бедру, нога под прикосновением его ладони выпрямляется сама. — Это важно, — такое близкое дыхание, щекочущее кожу, сбивает с толку и совсем не настраивает на обучение.

В мою ладонь лег прохладный ствол его пистолета.

— У тебя слабые запястья, — Лука положил свои руки поверх моих ладоней помогая правильно взять оружие. — Всегда берешь двумя руками. Целишься, — а я ничего не вижу перед собой, я растворяюсь в его бархатном голосе, в его прикосновениях.

Мысли давно спутались и растеклись лужицей прямо у меня в трусиках. Не на такое обучение я рассчитывала!

— Стреляй, — наши пальцы вместе нажали на курок.

Глава 21. Урок 1. Учимся стрелять

(Попадать совсем не обязательно)

Яна

— Ай! — руку больно дернуло, но Лука удержал.

— Промахнулась, — шепчут его губы. — Дыши ровно. Носом. Смотри чуть выше этой точки, — бьёт пальцами по краю ствола пистолета. Вдох, — он делает его сам.

Мощная грудь ещё теснее жмется к моей спине. Закрыла глаза, чтобы впитать в себя это ощущение.

— Стреляй, — севший мужской голос касается кожи, он ласкает её, будто это прикосновение пальцев. — Яна, — смеётся Лука. — Смелее.

Моё имя звучит из его рта как-то по-особенному. Вместе с остальными чувствами после странных таблеток ко мне вернулись и чувства к нему. Томительная тяжесть внизу живота, жар от его близкого присутствия и.… и...

Ну что же он делает?!

Лука медленно ведёт пальцем по шее прямо там, где предательски пульсирует венка. Собственный организм предал меня открывая перед ним тайну — глупо влюбившуюся девчонку в того, кого следует бояться.

— Отойдите, пожалуйста, — нашла в себе силы попросить. — Я не могу сосредоточиться.

— Не поранься, — усмешка и пара тяжелых шагов назад.

Его губы коснулись моих волос. Или мне показалось? Мозг выдаёт желаемое за действительное.

Ещё раз закрыла глаза, сосредоточилась на своём сердцебиение.

"Мне надо научиться" — напоминаю себе. Ему как женщина я все равно не нужна. А вот защищать себя - жизненно необходимый навык в том мире, в котором я оказалась.

Открыла глаза. Как он там учил?

Ноги шире, оружие двумя руками.

Там не бутылка, там кто-то, кто хочет сделать мне больно, может даже убить. Перед глазами возник очень чёткий образ. Нажала на курок. Оглушающий хлопок. Руку дергает назад. Я не удержала оружие, и оно больно ударило мне прямо в нос разбив его до крови.

— Ммм, — застонала, бросив пистолет на землю, опустилась на корточки зажав переносицу пальцами.

— Я же сказал, не поранься, — Лука не придумал ничего лучше, чем снять с себя футболку и вместо носового платка приложить к больному месту. — Голову подними, — села попой на землю, послушно откинула голову назад. — Самоуверенная девчонка, — ворчит мужчина. — Хорошо хоть нос. Плечо как?

— Нормально, — прогундосила в ответ понимая, в кого в своем воображении выстрелила. В ту женщину, что я первой видела в его постели. Она отпечаталась в памяти особенно ярко.

«Убийство из ревности. Супер!»

Нервно хихикнула. Лука красиво изогнул бровь глянув на меня с подозрением, а не сошла ли я с ума. Сошла, наверное, раз мне приходит в голову такой ужас.

— Все хорошо, — на всякий случай пояснила «дяде».

Солнце режет глаза до слез, но мне не обидно за провал. Я все равно научусь, пусть даже так. Подумаешь, разбила нос. Будто в детстве я никогда не падала.

— Футболка не отстирается, — говорю ему, когда кровотечение остановилось.

— Выброси. Поехали, — Лука поднялся на ноги, подал мне руку. Не без удовольствия вложила свою ладонь в его. Он помог подняться.

— Можно еще раз? — смотрю с надеждой.

— Э, нет. Пока достаточно. Я дам другую игрушку. Заодно кисти потренируешь. Идем, — звонко шлепнул меня по попе подгоняя вперед.

В машине он покрутил руке нож с увесистой рукояткой и чехлом на лезвии так, что вся кисть оказалась в работе.

Красиво. Засмотрелась на его ловкие быстрые пальцы.

— Попробуй повторить сначала правой, потом левой, — дал задание, протянул нож, а вот футболку так и не одел. Достал из рюкзака свежую, повесил ее на шею и сорвал с места свой внедорожник.

— Мотоцикл жалко, — вздохнула, роняя нож на полик при первой же попытке повторить показанный трюк.

— Двадцать часов на нем ты бы не выдержала. Да и кота твоего куда девать? В рюкзак? — смеется мужчина. Он сейчас расслаблен, позволяет себе шутить и не похож на того монстра, в которого превращается с оружием в руках.

Ночью мы припарковались у небольшого отеля. Уставший от дороги Лука строго приказал сидеть в машине. Мы с Лукасом высунули свои мордочки в окно, чтобы хоть немного рассмотреть красоту этого места.

— Мяу, — малыш прижал ушки глядя, как ветер раскачивает ветки большого дерева, и они играют причудливыми тенями на тротуаре, мусорных баках и стене одноэтажного здания за металлическими прутьями забора.

— Не бойся, Лукас, — глажу котенка между ушек, чешу ему животик. — Все обязательно будет хорошо. А когда все закончится, мы с тобой уедем… — задумалась. — Да какая разница. Просто уедем подальше от всех и будем жить вдвоем.

Хостел внешне больше похож на обычный дом, нежели подобие отеля. Невысокий, с черепичной красной крышей и стенами под цвет песка местных пляжей. На квадратных окнах решетки, вторая дверь — тоже решетка, хоть и резная, но неприятное чувство все равно вызывает. Похоже на клетку.

— Идем, — к нам вернулся Лука, забрал из машины свой рюкзак засунув в него кобуру, нож. Прикрыл оружие одеждой. — Кота придется оставить здесь.

— Но…

— Яна, давай без «но». Я пиздец как устал! Хочу в душ и спать. Спорить и выяснять отношения у меня нет ни сил, ни желания! Завтра найдем что-то другое или я уговорю хозяина. Сейчас не делай мне мозг. Администратор тут ничего не решает.

Послушно посадила котенка в переноску, поставила ему туда чистой воды, погладила на прощание. Лукас в ответ потерся мордочкой о мою ладонь.

— Спим, мы, кстати, вместе, — обрадовал меня мужчина, подтолкнув в холл хостела.

— В смысле?! — возмущенно крутанулась на пятках и уперлась в его покрасневшие уставшие глаза.

— Мест нет. Завтра освободится еще три койки. Сегодня так. В машину я ночевать не пойду, — заявил категорично.

— Тогда я…

— Нет! — рявкнул Лука. Я замолчала.

Мужчина бросил рюкзак у кровати, достал оттуда полотенце и оставил меня одну среди незнакомых спящих людей. Мне тоже очень хочется в душ, но я тихонечко легла и прижалась к стене, как можно плотнее.

Дверь номера с тихим скрипом открылась. Лука вернулся.

Влажные взъерошенные волосы, опять голый торс и небрежно расстегнутые брюки, из которых виден кусочек белого нижнего белья.

Звякнув ремнем, он сложил штаны на стуле возле нашей кровати. Рюкзак закинул в ноги прислонив к глухой стенке первого яруса. Осторожно лег, думая, что я сплю. Накрыл нас обоих простыней, повернулся ко мне спиной и почти сразу уснул тихо и ровно дыша. Лука забыл лишь об одном — дать инструкцию, как мне спать в таких условиях.

Глава 22.Ложись!

Лука

Меня разбудило острое желание утреннего секса. Рядом теплая, уютная девочка доверчиво уткнулась разбитым носом мне в плечо. На узкой кровати особо не развернёшься, так что мы лежим плотно прижавшись друг к другу. Стараюсь не шевелиться. У моей белки есть еще минут пятнадцать спокойного сна, а потом нас ждет беготня по городу. Интуиция подсказывает, что задержаться здесь надолго не выйдет. Лишь бы Леон не подвел и достал нужную информацию.

Яна зашевелилась, не открывая глаз закинула на меня ногу ощутимо приложив коленом в пах.

— Ммм, — застонал от неприятного болезненного ощущения. Белка тут же распахнула веки и шарахнулась от меня в стену. — Доброе утро, — кайфую разглядывая ее.

Волосы спутались, нос чуть припух, губы обметаны, взгляд возмущенный. Красотка! Как же я отвык от настоящих женщин. Янка правда на это гордое звание пока не тянет, но мне все равно все нравится от слипшихся ото сна ресниц до торчащих через ткань футболки сосков. Проследив за моим взглядом, белка привычно покраснела, прикрылась руками скрестив предплечья на груди и обхватив пальчиками плечи.

— Десять минут на душ и сборы, — говорю ей. —  Еще одну ночь с тобой в одной кровати я не выдержу, — Янкины глаза становятся больше, ротик приоткрывается от возмущения. — Ты чуть яйца мне не отбила, — со смехом скатываюсь с кровати, быстро поднимаюсь на ноги. — Бегом давай. Время пошло, — глянул на часы намекая, что я вообще-то не шучу.

— Козел, — услышал сонное в свой адрес. Улыбаться тут же перестал. Рывком наклонился к ней, схватил ладонью за горло, прижал голову к стене. Девушке не больно, но страшно.

— Еще раз посмеешь выдать нечто подобное в мой адрес, я вымою тебе рот с мылом. Ясно?! — рявкнул так, что кто-то из соседей по комнате подавился чаем.

Белка молчит. Ее лицо так близко. Бери и пользуйся этими розовыми губами. Я ведь сделаю так, что она попросит добавки. Приближаюсь, замирая в миллиметре от ее приоткрытого рта. Пальцы на тонкой шее непроизвольно сжимаются сильнее. Ловлю ее страх. Отступаю, сжимая зубы. В красивых голубых глазах вызов. Яна не прячется от меня несмотря на то, что я напугал ее.

— У тебя осталось пять минут, белка. Душ за соседней дверью.

Янка очень постаралась не бежать до двери. Ее внутреннее состояние выдали лишь немного нервные движения, но девушка, гордо подняв голову, прошествовала из общей спальни.

Я пока проверил вещи, достал немного налички, чтобы не светить здесь карту. Выпил кофе, пообщался с администратором.

В итоге сборы растянулись минут на сорок. Но это еще не все! У нас же в машине КОТИК! Помыли, покормили, приласкали. И все это ме-е-едленно, мстительно улыбаясь.

— Таблетку выпей, — кинул в нее блистером слишком резко дергая машину с места и прекращая это издевательство над моими нервами.

До клуба Леона Янка со мной не разговаривала. Она рассматривала красочные пейзажи красивого города и чесала круглое пузико наевшегося котенка.

У входа нас встретил сам хозяин. Яна засмотрелась на высокого мужчину ростом около метр девяносто с колоритной бородой. Его глаза скрыты стеклами темных очков. Леон обманчиво небрежно присел на свой байк скрестив ноги в районе щиколоток. Увидев мою машину, он выбросил недокуренную сигарету, довольно улыбнулся.

Я поднял стекла в машине, запер Яну и направился к знакомому байкеру.

— Здравствуй, — мы крепко пожали друг другу руки, обнялись хлопнув по плечу кулаком.

— Давно не виделись, — хриплым от природы и сигарет голосом поздоровался мужчина.  — Как жизнь?

— Как обычно, — отмахнулся прикуривая. Протянул Леону зажигалку, он отказываться не стал.

— Она что ли, — кивает на Янку в тачке. — твои дела?

— Это заноза в заднице, — ухмыляюсь, выпуская рваное облако дыма в воздух. — Ты нашёл то, что я просил?

— Обижаешь. Показать или сначала по пиву? — смотрит мне через плечо, напрягается. —  Лука, пиво, походу, отменяется. — Леон кладет руку на кобуру, спрятанную под кожаной курткой.

— Яна! — ору, срываясь с места в сторону своей машины.  — Ложись!

Несколько глухих выстрелов и моя машина со свистом пробитых шин плавно опускается на один бок. Черный, полностью тонированный Хаммер проезжает мимо. В машине Янка с огромными от страха глазами прижимает к себе котенка. Леон осматривает местность от дороги в обе стороны. Никого больше не будет. Это и так понятно, но мы страхуемся.

Я открыл дверь своей машины, молча протянул белке руку. Она на коленях переползла на водительское кресло, а затем спрыгнула на тротуар.

Не сдержавшись, взял за шкирку котенка, закинул его обратно в салон хлопнув дверью, чтобы не выпрыгнул. Обхватил ладонями лицо своей девочки жадно впиваясь в бледные холодные губы своими. Пью ее рваное дыхание прикусывая зубами нежную кожу. Чувствую сладковатый привкус крови. Меня срывает окончательно.

Приподнял Яну за талию. Развернул, прижал спиной к борту тачки удерживая навесу, сгорая от жара ее тела, подстраивая свой пульс под ее сумасшедшее сердце.

Ну же, ответь мне, маленькая. Нам сейчас это нужно.

Провел языком по ее губам слизывая кровь. Мое сладкое безумие растекается животным возбуждением по всему телу смешиваясь с адреналином и чистой яростью, превращаясь в коктейль, отключающий разум. Кровь мощными толчками курсирует по венам, отдает болью в пах. Подаюсь бедрами вперед. Со стоном наслаждения упираюсь стояком в ее плоский животик. Хочу! Черт, как же я хочу!!!

— Открой рот, — хрипло требую, давлю пальцами на щеки. — Впусти меня.

Яна подчинилась и это моя первая победа.

Мой язык быстро освоился на новой территории откровенно имея девочку в ротик. Ммм… Я бы засунул сюда кое-что побольше. Член свело от этой мысли и нестерпимого, дикого, животного голода по своей белке. Тело срочно требует утолить это назойливое, раздражающее, раззадоривающее чувство. Нервы на пределе. Они звенят в ушах, стучат в висках и резонируют в штаны напрягая косые мышцы, уходящие в пах.

Снова толкнулся бедрами. Член неприятно трется о ткань одежды, а надо об ее кожу. Чтобы чувствовать теплое нетронутое тело. Без защиты. Открытые, оголенные друг для друга, как провода. Хочу остро чувствовать ее влажную плоть.

Глубоко же ты забралась, моя маленькая рыжая белочка… И ты просто стоишь сейчас! Я горю тут до боли в мышцах, а ты просто стоишь!!!

— Черт!!! Яна!!! — отскакиваю от девчонки, так и не получив ответа на свой поцелуй. Ее губы алые от собственной крови, припухшие от моего напора. Глазки поплывшие и я уверен, между ног влажно и жарко.  — Сука!!! — это не на нее. Просто бесит.

Ударил ногой по мусорному баку, стоящему в паре шагов от нас. Он с грохотом рухнул на бок, крышка отлетела, вываливая на дорогу неприглядное содержимое.

Согнулся пополам, уперся ладонями в колени. Глаза закрыл. Дышу глубоко, через нос. Не помогает!

Она не отвечает! Какого хера эта девчонка о себе возомнила?! Сначала пугать до одури, а потом не ответить на поцелуй!

В кармане мобильник возвестил о том, что на него пришло сообщение. Плевать. Я просто дышу, чтобы не вернуться к ней. Чувствую взгляд голубых глаз на своей спине.

— Ты в порядке? — ко мне подошел Леон отгораживая от моей занозы в заднице.

— Найди мне чистую шлюху на вечер, — бросил ему уходя в здание клуба. — Сама напросилась! — рычу в пустоте. Собственный голос звучит особенно резко, отражаясь эхом от стен.  — Не нравится, как я целую? Не хочешь? Я все равно возьму! Ты будешь ревновать, моя девочка. Злиться, обижаться, но в итоге я все равно получу тебя и хуй ты от меня отделаешься теперь!

На экране неизвестный номер. Открыл сообщение:

«Не ищи меня, Лука. Увези Яну из страны, ей здесь находиться опасно даже с тобой. Спасибо, что вытащил сына»

Сжав зубы, холодно усмехнулся. Оригинальный способ меня остановить — обстрелять машину, в которой сидит ее собственная дочь.

«Ты знаешь, зачем я иду за тобой» — пишу ответ облокотившись плечом о стену.

«Из-за тебя, на нас открыта охота» — добавляю мысленно.

Даяна больше ничего не написала. Сохранять этот номер нет смысла. Сим-карта скорее всего уже в процессе уничтожения. Веселая вырисовывается перспектива. Обложили со всех сторон, только бегать мы не будем, нам бы до Дубая добраться без приключений. Оттуда я решу вопрос с Роджерсом и будет минус один. Останутся трое, но мне недостаточно информации, чтобы принимать правильные решения. Я до сих пор не знаю, кто настоящий отец брата моей Янки и что же такого ценного выкрала эта сучка, что за ней тянется такой шлейф дерьма.

Леон завел Яну в клуб. Девчонка даже не смотрит в мою сторону. Ну прости, детка. Цветочки и свидания под луной не про меня. Я и так даю тебе слишком много.

— Все хреново? — мужчина понял без слов. — У тебя рожа зверская просто, аж мне жутко, — усмехается.

— Мне не хватает информации. Работать вслепую становится более невозможно. Чтобы выиграть эту навязанную войну, я должен быть на два шага впереди.

— Нужна команда, — кивает Леон. — Я в деле.

— Вот так просто? — сощурившись посмотрел на мужчину.

— Не, ну если ты отвалишь мне немного бабок, я не откажусь, но вообще да, вот так просто. Когда я отказывался от таких занятных приключений?

— Мне нужно время, чтобы все продумать и решить, с кем еще связаться. И на счет вечера, — смотрю на него. — Я не шутил.

Леон отвез нас на свою старую квартиру. В отеле решили не останавливаться больше. Янка сама выпила таблетки и закрылась с котенком в небольшой комнате. Даже есть не стала. Во мне еще кипит кровь. Я не в том состоянии, чтобы идти и жалеть ее. Цела, в обморок не падает, истерик не закатывает. На остальное пока плевать.

Мы с Леоном устроились на кухне. Медленно попивая неплохой виски, обсудили тех, кому точно можно верить. Я созвонился с Леной, попросил оставить пока в покое Дасаева и заняться Роджерсом и Даяной. Ну не могла она не наследить в сети. Что-то должно остаться. Они же перемещались вместе по городу, куда-то ездили, где-то жрали, трахались в конце концов в каком-нибудь отеле.

— Я постараюсь, — пообещала Терентьева. — Янке привет.

— Счастливо, — сбросил вызов.

Часов в одиннадцать Леон привез пару девочек. Я выбрал себе одну. Поржал над собой, заводя ее в спальню. Рыжая. Я становлюсь одержимым придурком. Со второй мужчина уехал к себе оставляя это жилище в наше полное распоряжение.

— Чего ты хочешь, красавчик? — эффектная женщина пробежалась ногтями по моей футболке.

— Только орал, — смотрю на нее.  — С презервативом.

— Как скажешь, — шлюха расстегнула мне штаны, опытными пальцами раскатала по стволу резину и принялась за работу.

Глава 23. Урок 2. Не заходи в клетку к хищнику

Яна

Хорошие таблетки прописал мне врач. Попасть под обстрел и думать лишь о поцелуе. Невыносимо болезненном, жадном поцелуе. Без лекарств такое вряд ли бы получилось.

Лука испугался за меня, я это видела в его серых глазах. Там был дикий страх. Он не успел бы меня спасти, стреляй те люди не по колесам.

Маленький Лукас капризно мяукает. Тихонечко поднялась с кровати, прошла мимо закрытой двери его спальни на кухню, чтобы налить малышу воды. Поставила блюдце на пол, чтобы котенок напился, а сама набрала немного прохладной воды в ладони, приложила к горящим губам.

Я неблагодарная? Ведь могла же ответить мужчине, спасающему мою жизнь. Я ведь хотела этого до влажных бедер. Трусиха! Я оказалась настолько в шоке от его натиска, что просто растерялась. В ушах еще стоял его отчаянный крик «Ложись!», глухая канонада выстрелов, свист стремительно спускающейся резины.

Леон пригласил Луке женщину, но в спальне пока на удивление тихо. Может он не станет…

Наивная Яна. Конечно станет! Он взрослый мужчина, которому ты отказала в поцелуе, что уж говорить о чем-то большем.

— Мяу, — раздалось у меня под ногами.

Взяла кроху на руки, забралась на узкий подоконник едва на нем уместившись. Ревность знакомым витком скрутила все внутри. Ну сама ведь дура! Сама оттолкнула, как только Лука сделал шаг навстречу. Только от этого не легче.

Дверь его спальни открылась, мужчина в расстегнутых штанах шагнул в коридор недовольно, даже зло посмотрел на меня.

— Иди спать, — в хрипловатом голосе сталь. Я так задела его отказом?

— Не хочу, — опять сопротивляюсь своему сероглазому мучителю. Оно получается само. В сильных пальцах Луки пополам сломалась сигарета.

— Я. Сказал. Спать! — срывается он. — Или тебе нравится слушать, как имею других баб?

— Я просто не хочу спать, — голос дрогнул от обиды, но моих слез Лука не дождется! Долгую минуту он смотрел на меня прежде, чем развернуться и уйти. Котенок спрыгнул на пол, побежал за мужчиной. — Лукас -кс-кс, — позвала его испугавшись, что «дядя» на нем сорвется.

— Пиздец! — рыкнул Лука громко хлопнув дверью.

Я услышала несколько глухих ударов в стену. Быстро ретировалась к себе, пока точно не нарвалась на неприятности.

«Я переживу эту ночь» — убеждаю себя, прижимая к груди мурлыкающий комочек. — «Пусть он спустит пар. Таким я его боюсь».

Чтобы абстрагироваться от того, что происходит за стенкой, я прошлась по выделенной мне комнате. На одной из полок шкафа нашла альбом с фотографиями. Долго не решалась его взять, но любопытство победило

Устроилась на кровати удобно скрестив ноги. Открыла первую страничку и улыбнулась. Красивый Леон стоит рядом с байком, а на мотоцикле сидит мальчишка лет четырех — пяти. Он довольно держится за огромный руль. На нем такая же бандана, как у Леона, крутая жилетка с символикой байкерского клуба и рванные на коленках джинсы. Малыш очень похож на отца: глаза, скулы, бровки. Губы мамины, как показала мне следующая фотография. И волосы тоже. Маленький мальчик здесь обнимает ее за шею, а папа фотографировал, наверное. Его здесь нет.

Посмотрела по сторонам, но не обнаружила в комнате присутствия женщины и ребенка. Вспомнила, что Леон ушел от нас с девушкой из интим - услуг.

— Блииин, — простонала, закрывая альбом и почесала спящего котенка за ушком. — Он изменяет жене? — спросила у малыша, будто он должен мне ответить. — На фото они выглядят счастливыми, — продолжаю рассуждать.

Решив, что я и так влезла, куда не следовало, быстро убрала фотоальбом на место и вернулась в кровать. Не мое это дело. Не мое. Он нам помогает, остальное не имеет значения.

Хриплый стон Луки за стенкой отозвался теплом внизу живота.

— Сволочь! — фыркнула, глядя на обои. — Какая же ты сволочь, Лука! А я дура, — захныкала, прячась под подушку.

Он это специально! Он просто издевается надо мной. Но тело предательски изнывает и хочет оказаться на месте той женщины, что сейчас в постели моего мужчины. Раньше надо было думать, Яна! Сама оттолкнула.

Мне чудом удалось уснуть. Лука громыхал дверью, звенел стаканами, я вздрагивала и просыпалась, но снова проваливалась в беспокойный сон, в котором все смешалось от его поцелуя до счастливой детской улыбки мальчика с фотографии.

Не выдержав этого хаоса в своей голове, встала, чтобы принять таблетку. Прошла по коридору и замерла в паре шагов от спальни, где провел ночь Лука.

В комнате пахнет алкоголем и сексом. Спортивное тело, увитое тугими канатами мышц, лежит на постели раскинув в стороны руки со сбитыми костяшками. Кусок простыни, чудом не сползший с него, прикрывает большой эрегированный член. Затаив дыхание я прислонилась к дверному косяку и смотрю, как вздымается широкая грудь, разрисованная узором татуировок.

Почти до рассвета из его комнаты доносились хриплые сдавленные мужские и пошлые женские стоны. Я слышала, как ушла из его постели очередная женщина без имени. Он не закрыл дверь. Просто упал спать после бурной пьяной ночи.

Мое сердце бьется, как птица, попавшая в сети. Ему больно и сладко одновременно. Кто я для этого мужчины? Восемнадцатилетняя девчонка, за которой попросил присмотреть сводный брат.

— Ты так и будешь пялиться? — вздрогнула от его холодной усмешки. Щеки моментально вспыхнули от стыда. Некрасиво вышло.

— Извини… те, — не придумала ничего лучше, как шмыгнуть в ванную. Открыла ледяную воду, стала плескать ею в лицо. Ладони дрожат, пальцы плохо слушаются. Его горячее дыхание с перегаром и горьковатым привкусом сигарет коснулось кромки уха. В поясницу уперся твердый стояк. Мужские пальцы скользят по изгибу шеи, мешая дышать. — Лука, прекратите, — пытаюсь сопротивляться, но тело предательски выгибается навстречу его касаниям. Между нами не осталось расстояния.

— Что прекратить, Яна? — его губы почти касаются кожи. Он играет, как хищник, зажавший в углу добычу. — Ты сама пришла ко мне, — напоминает постыдную правду.

— Я не приходила, — упираюсь до последнего. Он двигает бедрами, его член пульсирует мне в спину. — Просто…

Лука не дает договорить. Зубы впиваются мне в плечо. Боль отрезвляет, сбрасывает дурман, которым окутывает мое сознание в его присутствии, вбрасывает в кровь приличную дозу адреналина. Он развернул лицом к себе и бездонные серые глаза вновь лишили меня воздуха. Голова кружится. Кажется, я уже пьяна вместе с ним. Добыча, которая сама пришла в клетку зверя.

Он скользит по бедру шершавой ладонью. Задирает слишком высоко короткие пижамные шорты. Шов врезается прямо между ног, давит на возбужденный клитор. Жмурюсь, пытаюсь сделать вдох, а Лука все тянет ткань вверх причиняя легкую боль, наслаждаясь моей реакцией.

— Как же брат просчитался, доверив мне свою единственную дочь, — стальные глаза становятся ближе, я тону в них, окончательно теряя рассудок и вчерашний поцелуй кажется теперь чем-то незначительным, легким.

«Надо было ответить вчера на поцелуй» — всплывает в голове странная мысль.

Он бы не сорвался ночью, не было бы этой женщины. В нем будто что-то сломалось, изменилось. Неудивительно. Он ведь тоже не железный. Слишком много всего на нас свалилось. Нападение, побег, обстрел. Мой вчерашний отказ так необходимого ему внимания стал последней каплей.

Я кожей чувствую его напряжение, его злость, его желание.

Лука сминает мое тело руками оставляя следы от пальцев на коже. Губы горят от его жесткого поцелуя. Моя маечка трещит по швам и неровными кусками ткани падает на пол. Его взгляд потемнел, я попыталась прикрыть грудь руками, но Лука одним движением перехватил запястья и завел их мне за спину.

— Попалась, — довольная ухмылка на красивом лице. Ладонь скользит от бедра выше, ложится на грудь, сминает ее, трет сосок. Низ живота невыносимо сводит, я сжимаю ноги, но тут же вспоминаю, что это не работает, пробовала.

Тянет за волосы. Я опрокинула голову открывая для него шею. Лука ведет по ней пальцем до ложбинки между грудей. Наклоняется, оставляет влажную полоску от языка. Прихватывает зубами кожу.

— Ай, — хотела возмутиться, но из моего рта вырвался стон.

«Дядя» спускается по мне грубыми, болезненными поцелуями. В его рот попадает горошинка соска и я готова закричать от удовольствия и страха, когда он буквально вминает его в округлое полушарие. Мужчина играет с ним, перекатывает между зубом постоянно цепляя ими чувствительную темную вишенку.

Лука с рыком отстраняется. В его красивых глазах плещется животное желание, будто у него никого не было прошлой ночью.

Дикий. Сексуальный. Желанный.

Зачем я задержалась у его спальни?! Надо было просто пройти мимо.

Он подхватил меня под колени, перекинул через плечо и понес в спальню. Грубо уронил на кровать сдирая эти дурацкие шорты, что все еще врезаются между моих ног. Я обнажена перед ним полностью. Руки сами накрыли самые интимные места.

— Я не разрешал опускать их. Убери за голову, — хрипит, роняя на пол простыню со своих бедер. Зажмурилась, чтобы не смотреть на мужчину без одежды. — Открой глаза, — матрас прогнулся, Лука накрыл меня собой. Его горячий член дергается от нетерпения опаляя кожу внизу живота.

Прикосновение холодного металла к рукам. Знакомый щелчок, вырывающий из безумия этого утра. Довольная усмешка на его красивом лице.

— А вот теперь полежи и подумай над своим поведением! — рявкнул он поднимаясь.

— Лука!!! — визжу ему в след дергая руки, пристегнутые к спинке кровати. — Я же голая, — хнычу. В дверном проеме сверкнула его подтянутая обнаженная задница, а через минуту в ванной раздался шум воды, льющейся из душа.

Глава 24. Уютный завтрак

Лука

Холодный душ помогает.

Я сказал: «Холодный душ помогает!!!»

Ни хрена он не помогает.

Меня отпустило, как только стали стучать зубы. Одноразового минета и представления на добрую половину ночи не хватило для полноценной разрядки. Эта невыносимая рыжая девчонка сносит мне крышу так, что яйца уже звенят. Нахер шлюх. От них больше нет ни пользы, ни удовольствия. Я испытал больше кайфа, полежав минуту на Янке, чем трахая в рот незнакомую телку.

Быстро вытерся, накинул на шею полотенце, чтобы холодная вода с волос не стекала по голой спине в трусы, и пошел на кухню за горячим кофе.

Янкино бурчание и копошение вызывает улыбку. Эта девчонка вместе с кучей проблем принесла в мою жизнь чувства и уют. Где бы мы с ней не были: моя напрочь холостяцкая квартира, дешевый хостел или эта вот каморка Леона. Мне везде в кайф с ней. Себе то уж точно можно признаться. Права оказалась Ленка, поплыл.

Это все лирика, а впереди горы дерьма, которые надо разгрести, а для этого надо собраться. Как это сделать, если она там голая, в наручниках? От одной этой мысли мозг уже плавно стекает в штаны. Я не могу работать в таких условиях!

— Мяу, — орет под ногами тезка.

— Отвали, — осторожно толкнул его ногой в сторону блюдца.

— Мяу, — жалуется Лукас на отсутствие в этом блюдце еды.

— Мало мне белки, да? Теперь у меня еще и кот! Чем тебя кормить-то, у нас нет ни хрена.

Желудок согласно заурчал. Жрать охота, капец просто. Самое простое решение — заказать пиццу. Ну это мы поедим. А кошак? Если это мохнатое чудо не покормить, оно выест мозг похлеще Янки.

Нашел ближайшую пиццерию с доставкой.

— Да, две пиццы и парень, сообрази что-то котенку пожрать, а, — прошу человека на том конце. — Я доплачу. В магазин идти некогда.

Договорился. Заказ привезут в течение тридцати минут. Я за это время созвонился с Леной, узнал, что она накопала. Пока ничего особенно полезного, к сожалению.

В квартире раздался звонок. Я подхватил ствол из комнаты, прикрыл за собой дверь, чтобы белку видно не было и отправился открывать.

Обычный парнишка лет пятнадцати в форме той самой пиццерии вручил мне две коробки с пиццей, в подарок литровую колу и два пакетика кошачьего корма.

— Спасибо, друг, — расплатился наличкой, не забыв про хорошие чаевые за дополнительную услугу.

Проводив курьера, пошел сразу в спальню. Уперся задницей в невысокий стол у стены, на него же сгрузил обе коробки со вкуснятиной. Открыл картонную крышку, чуть не подавился слюной от горячего расплавленного сыра, растекшегося идеальными разводами по овощам и колбасе. Взял треугольничек своего завтрака.

— Ммм, как вкуфно, — демонстративно жуя смотрю на свою злющую белку.

Кто не видел, зрелище то еще. Рекомендую!

Моя персональная заноза успела ногой подтянуть на себя край простыни, которой застелена кровать, и немного прикрыться. Умница Яна. Дяде Луке дышится немного легче.

— Хочешь? — улыбаясь взял второй кусок. Чуть подостывший сыр все равно еще красиво и очень аппетитно тянется. Особенно с голодухи. Я бы его и с кусочками льда сожрал.

— Знаете что, Лука?! — она вконец осмелела в экстренной ситуации. Это хорошо, кстати. Не зажимается. Вечером в тир повезу. Будем учиться с ней нормально стрелять.

— Что? — сделал максимально серьезное лицо. Белку передернуло.

— Хочу, — остыла Яна и облизнула губы.

Вышло довольно двусмысленно. Тело снова отреагировало, а мозг добавил красок и даже звуков. Доживу до вечера, там посмотрим, что с ней делать, а пока…

Взял коробку с пиццей, сел на край кровати, достал новый треугольничек и поднес к ее рту. Она удивленно на меня посмотрела.

— Может лучше наручники снять? — заходит с правильной стороны, но нет.

За непослушание, да и за тот чертов поцелуй, я еще немного ее понаказываю. Это моя моральная компенсация за стояк на всю ночь.

— Ну как хочешь, — пожал плечами и собрался съесть и этот кусочек.

— Нет! — вскрикнула. — Можно мне? — улыбнулась моя рыженькая белочка. — Пожалуйста.

— Открой ротик, — снова двусмысленно. Да нет… В моей голове у этой фразы только один смысл, но мы завтракаем. — Послушная девочка, — довольно скалюсь. — Кота твоего, кстати, я покормил. Но это в последний раз, — малая открыла рот, чтобы возмутиться, но я тут же всунул туда приличный кусок пиццы. — Меня не волнует, что ты сейчас не можешь. Завела животное, отвечай! Я же за тебя отвечаю, белка, — ржу.

Девушка сгруппировалась и резко пнула меня в бок ногой. Я не удержался, рухнул на пол, Яна зажмурилась, а я лег и продолжаю ржать. Черт! Давно мне не было так охуительно.

— Ладно, надеюсь урок усвоен, иначе в следующий раз я пристегну еще и ноги.

Нашел ключ, отстегнул Янку. Девушка тут же села на постели прижав кулачками простыню к груди. Я перестал смеяться. Взъерошенные волосы упали на лицо огненным водопадом оставив только алые губы. Подтянутый выше кусок постельного белья прикрыл аппетитные полушария, но открыл для меня длинные стройные ноги. И я знаю, что стоит сейчас провести ладонью вверх, я коснусь ее гладких нежных складочек между сомкнутых бедер. А хочется ворваться туда нагло и по-хозяйски. Утвердить свои права и показать, как еще я умею воспитывать.

— Приводи себя в порядок, — поднялся с пола. — Я буду занят до вечера. Меня не трогать. Вечером поедем учиться стрелять и заодно встретимся с одним из тех, кто возможно нам поможет.

— Хорошо, — Яна послушно кивнула, дождалась, когда я выйду и зашуршала тканями, заматываясь в простыню, убегая в соседнюю комнату, где лежит сумка с ее немногочисленной одеждой, что мы успели прихватить, сбегая из Нью-Йорка.

Яна

Я не трогала Луку до самого вечера. Прибралась в пыльной квартире, пощелкала каналы на старом телевизоре. Оглянулась, почувствовав на себе его взгляд. Уставший, белки покрасневшие, серая радужка потемнела и немного поплыла.

— Пойдем прогуляемся, тут недалеко. Леон подъедет на место, — позвал «дядя».

Я обещала быть послушной, а то и правда пристегнет снова. Да и не до споров сейчас. Мужчина и правда сильно устал. Не хочется раздражать его глупостями.

Тир оказался буквально в двадцати минутах ходьбы пешком. Я порадовалась, что смогла пройтись по свежему воздуху и немного посмотреть на красивый город. На языке вертится вопрос. Не мое это дело, но любопытство берет верх и увидев мотоцикл Леона я решаюсь.

— Лука, я могу спросить? — захожу привычно аккуратно.

— Валяй, — мужчина кивнул.

— Прибиралась сегодня в комнате, — вру, но за то, что полезла без разрешения, я однажды от него выхватила. — Нашла фотоальбом. У Леона есть семья?

— Была. Жену его убили такие же ублюдки, с которыми мы сейчас играем в догонялки. Сына с бабушкой он спрятал. Они живут в другой стране. Не вздумай говорить с ним об этом, — сказал строго. — Эта тема закрыта для обсуждения.

— Я не буду, — обещаю ему.

Как же все страшно в их мире. Хотя, почему только в их? Теперь это и мой мир тоже. И я быстро к нему привыкаю.

— Саймон, — довольно произнес Лука протягивая руку колоритному мужчине.

Я неприлично прикрыла произвольно открывшийся рот ладошкой. Надо уже прекратить удивляться, но у меня не получается. Если Лука, он хорошо раскаченный, подтянутый, Леон высокий и тоже в отличной форме, то бицепс Саймона я едва ли обхвачу обеими ладонями. Он выше обоих мужчин. На нем тяжелые ботинки, похожие на армейские, низко посаженные джинсы, которые подчеркивают такие же раскаченные ноги. Облегающая черная футболка. Надеюсь, что она тянется, иначе просто лопнет у него на груди при движении. Все руки от пальцев и до рукавов футболки забиты татуировками. Рисунок уходит и дальше, но я и так его слишком неприлично разглядываю. В ухе тоннель с черной серьгой, в которую продета длинная серебряная цепочка, почти достающая до плеча.

— Что здесь делает девчонка? — пренебрежительно кривится новый персонаж в нашей компании.

— Яна, — Лука представляет меня. — Моя племянница, — парни громко засмеялись. — Ну почти. Неважно. Сай, у меня к тебе дело, — «дядя» подталкивает меня в спину. — Научи обращаться с пистолетом, — протягивает свой. — Самооборона, поддержка огнем в случае крайней необходимости.

— А сам чего? — усмехается этот громила.

— Не могу. Нервы сдают, — признается эта зараза. — Только без фанатизма. Упор на самооборону, а там посмотрим.

— Я баб не учу, ты же знаешь, — кривится Саймон. — Неблагодарное дело.

— Сай, надо! И еще кое-что обсудим, но вы поиграйтесь сначала. Я, если что, подкорректирую, — Лука сдает меня в руки этого жутковатого типа, а сам с Леоном уходит на кожаный черный диван, стоящий у стены из красного кирпича.

— Ну пошли, Яна, — выговаривая мое имя с жутким акцентом Сай подталкивает меня в сторону мишеней.

Заниматься с ним оказалось легче, чем с Лукой. Мужчина профессионально четко поставил меня в стойку, показал правильное положение рук, варианты поворотов, разворотов. Мы тренировались быстро выхватывать оружие, приводить его в боеготовность. Лука периодически за нами смотрел, вмешался лишь пару раз и все по делу.

Когда физически я оказалась вымотана и руки дрожат от непривычной перегрузки, Саймон заставил стрелять по мишеням.

— В стрессовой ситуации, детка, руки у тебя могут дрожать еще сильнее. Учись быстро собираться. От этого может зависеть не одна жизнь.

И я собралась. Сначала постоянно промахивалась, злилась на себя и упрямо целилась в мишень. Кажется, перезарядку я точно отработала на отлично. Лука и Леон отложили дела. Внимательно следят за мной без смеха или издевок. Мне захотелось доказать им, что я не «бестолковая баба», как думает Сай, и не «беспомощная белка», как считает Лука.

Во мне открылось второе дыхание. Я успокоилась. Встала в стойку. Привела оружие в боевое состояние. Несколько глубоких вдохов, чтобы унять дрожь в уставших руках. Я не знаю, сколько часов мы занимались. Экстренный курс по боевой подготовке еще не завершился, а за окном давно глубокая ночь.

Вспомнила наручники, которыми утром меня пристегнул к кровати один сероглазый гад. Довольно улыбнулась, сделала вид, что целюсь в мишень, а сама вспоминаю, как сидят мужчины. От задуманного страшно. Ведь если не получится… Патроны не боевые, конечно, но он же меня прибьет.

— А вот не надо меня пристегивать, — прошептала едва слышно. Резко развернулась, как учил Саймон, секунда на прицеливание. Выстрел.

В помещении повисла звенящая тишина. Зрачки Луки опасно расширились, затопив серую радужку почти полностью.

Глава 25. Точный выстрел

Лука

От уха по шее потекла теплая струйка крови. На лице Яны за пару секунд сменилась масса эмоций от гордости за себя до ужаса передо мной.

— Пиздец тебе, мой бельчонок, — криво ухмыльнувшись медленно пошел на нее. Парни не спешат заступаться за девушку. Они с интересом наблюдают за тем, что будет дальше.

— Лука, я… — теряется.

— Выстрелила в меня, — тон обманчиво спокойный.

— Не попала, — пятится назад.

— Неправда, — провел двумя пальцами по шее, продемонстрировал Яне свежую кровь.

— А не надо было меня пристегивать! — выдает белка.

Леон хорошо знает русский, он давится от смеха у меня за спиной. Сай ни хрена не понимает, но бородатый байкер ему переводит, добавляя пошлых шуток. Черти ржут у меня за спиной наслаждаясь шоу под названием «Как не придушить белку».

— Ты понимаешь, что я за это с тобой сделаю? — стер красные разводы с подушечек пальцев.

— Я научилась стрелять! — Яна делает еще пару шагов назад.

— Чтобы научиться убивать, одного вечера мало, но да, вышло неплохо, — признаю, прижимая ее к стене своим телом.  — Только вот за то, что ты сделала, — наклоняюсь к губам. — наручниками дело не ограничится!

Оттолкнувшись ладонями от стены, повернулся к Саймону.

— Спасибо, — подошел, пожал ему руку. — Отличная работа, как и всегда. Сможешь погонять ее в таком режиме несколько дней?

— Да, — скалится мужчина своей белозубой улыбкой.  — Шикарная девочка. Не ожидал.

— Пересмотри приоритеты, — смеюсь. — Может начнешь учить и женскую часть.

— Не, твоя — исключение. Я только ради друзей от принципов отступаю. Рассказывай, во что ты хочешь нас втянуть.

В подробностях рассказал Саю, во что мы влезаем. Он отличный стрелок и боец ближнего боя. Штурмовик в отставке из-за травмы, несовместимой со службой. Понимает с полуслова, может помочь разработать схему захвата, если придется прорываться в здание. А нам придется. Терентьеву придется вызывать обратно. Хотел прикрыть девчонку, но она позарез нужна мне здесь, под рукой.

— Лена, — с акцентом, от которого тайно прется подруга, Сай произнес ее имя. —  Хороший спец, — киваю.

— Давайте думать, кто еще нам нужен. Мы должны быть уверены на сто процентов в верности тех, кого берем с собой. Не хочу получить пулю в затылок от своих, — говорю специально громко, чтобы рыжая зараза меня услышала.

— Ты уверен, что Даяна в Дубае? — спросил Леон.

— Да, но пока это все, что у меня есть. Остальное будет, когда мы прилетим на точку. Завтра я оставлю вам Яну, — посмотрел на каждого из парней. — К Арабу поеду сам. Вот ТАМ, — это Саю. — ей точно не место.

— Согласен, — усмехается друг.

Терентьевой отправил сообщение, чтобы возвращалась к нам. Поморщившись от боли в ухе, сощурился, посмотрел на тихо сидящую в уголке Яну.

«Ты попала, детка. Пощады сегодня не будет!»

Рисуя себе в красках, как буду наказывать ее за крайне опасную выходку, с трудом заставил себя зайти по дороге в супер - маркет, чтобы купить нормальной еды нам и коту. Янка тихой послушной мышкой шастает за мной кивая и соглашаясь на все предложения.

Не спасет тебя это, белка. Не спасет!

Облизнул губы от предвкушения. На кассе демонстративно взял две пачки презервативов. Девчонка от чего-то побледнела.

— Страшно? — наклонился и прохрипел Яне в ухо. Тонкий запах ее тела дразнит ноздри, натягивает ширинку.  — Поздно бояться. Ты нарвалась!

Расплатился, сгреб пакеты с ленты, подтолкнул Янку к выходу. Она идет чуть впереди, а я наслаждаюсь видом и честно поражаюсь способностям этой хрупкой девочки. Откуда в ней столько упорства, упрямства и моральных сил? Куда оно там помещается? Только сейчас заметил, что со всей этой беготней малышка похудела и джинсы, что должны обтягивать попку, сидят довольно свободно.

У подъезда я поймал белку за талию, чтобы остановить и войти первым, но движение вышло слишком резким и ее ягодицы впечатались мне в пах.

— Ммм, — не сдержал стона. Приятно, черт возьми.

Перед глазами в сотый раз за сегодня нарисовался образ голой, прикованной наручниками к кровати девушки. Жадно сглотнув, убеждаю себя не брать Янку в лифте, но тело стонет не в силах больше ждать, отодвигая на задний план все принципы, все планы, оставляя лишь один единственный инстинкт, смешанный со злостью и раздражением за тот чертов выстрел.

— Моя, — роняю пакеты с продуктами на пол в прихожей, прижимаю Яну к стене. Ее красивые голубые глаза становятся синими от резкой дозы адреналина.

— Лука, не надо, я… — сопротивляется мое рыжее мучение.

— Ты, — впиваюсь в податливые губы жестким поцелуем сразу прорываясь в рот языком.  — Мое мучение, — вдох, чтобы не сойти с ума и пока хоть как-то себя контролировать. — Мое наказание, — веду языком по ее щеке оставляя влажный след, больно сжимаю зубами мочку уха в отместку за боль в моем. — Мой ад, сжигающий изнутри. — пальцы впиваются в ее нежную кожу под футболкой.  — Я забираю тебя себе!

Стискивая зубы от болезненного возбуждения, рывком расстегиваю ремень на своих штанах, пуговицу, ширинку. Яна вздрогнула, но мое терпение лопнуло и этим меня сейчас не проймешь. Я убью любого, кто посмеет мне помешать.

Дернув ее за руку, повел в сторону спальни. Толкнул в плечи роняя на постель. Снял с себя футболку, перешагнул через брюки. Довольно улыбнулся ее пылающим щекам. Давно у меня таких не было. От предвкушения покалывает кончики пальцев.

— Это здесь лишнее, — лишил белку еще одной части гардероба разорвав пополам футболку. Жаль так не выйдет сделать с джинсами. Очень хочется! Меня бесят все эти тряпки, закрывающие мне доступ к ее телу.

Спустив вниз чашечку лифчика, зубами сжал сосок. Острые ногти в отместку впились мне в спину. Играю с темной горошинкой языком. Не даю Яне опомниться, что-то сказать. Целую кусая мягкие губки своей белки. Никому не отдам! Это все только мое!

Сдергиваю с нее узкие джинсы вместе с трусиками. Раздвигаю в стороны ноги любуясь влагой на нежных складочках. Она течет подо мной. От нее пахнет желанием. Наклоняюсь, по - животному втягиваю ноздрями этот сладкий аромат, срывающий крышу. Слизываю капли ее возбуждения.

— Мама, — белка выдыхает, пытается сдвинуть ноги. Давлю ладонями на бедра, фиксируя ее.

— Маму твою мы грохнем. Здесь только дядя, детка. Злой и очень голодный!

Поднимаюсь выше. Наши взгляды встречаются. Я тону в этой синеве, безвозвратно пропадаю, падаю на дно, откуда уже не выбраться. Сгибаю ее ноги в коленях укладывая к себе чуть выше бедер. Прикрыв веки, раскрываю ее складочки пальцами, скольжу между ними головкой смешивая нашу смазку. Упираюсь в узкий, нетронутый вход. Меня кроет до дрожи во всем теле. Мышцы сокращаются, пах сводит сладкой болью. Бедра напрягаются. Я закрываю ей рот поцелуем. Не даю опомниться, делая один точный рывок.

— Больно, — всхлипывает Яна дрожа в моих руках.

Яна

Лука не дает опомниться. Он не дает мне сделать вдох полной грудью. Как изголодавшийся зверь, мужчина врывается в мое тело. По щекам текут крупные слезы. Он собирает их губами и наши поцелуи теперь с привкусом соли.

Мне больно.

Его движения резкие, жадные. Горячий язык играет с сосками, ладони сминают грудь. Боль смешивается с теплом возбуждения, жжением между ног. Я теряюсь в этих ощущениях. И да. Это наказание за выстрел. Потому что он лишь сжимает неведомую мне пружину в моем хрупком теле.

Мне не хватает воздуха. В комнате стало слишком душно. Его пронзительные серые глаза заволокло туманом делая их нереальными, потусторонними. Я не могу оторваться от них. Мне хочется кричать от каждого движения его члена внутри меня. Я готова умолять Луку, чтобы он отпустил эту пружину, разжигающую мою кровь.

Наши губы вновь встретились. Он оттянул нижнюю зубами прикусывая ее.

— Я не могу больше, — это не мой голос. Это стон. Говорить нет сил.

Я не знаю, что делать. Хочется касаться его, целовать в ответ, но он не дает. Лука придавил мои запястья к подушке, зафиксировав их над головой. Его красивое тело дразнит одним своим видом. Мышцы красиво напрягаются очерчивая, прорисовывая рельеф. С наслаждением веду взглядом вниз. Теперь ведь можно так на него смотреть?

Лука вышел из меня почти до конца, и я вижу, как его большой, блестящий от моей влаги член, подрагивая, погружается обратно в мое тело. От этого вида по всем клеткам проходит резкий разряд электричества. Мужчина почувствовал его, он почувствовал мою дрожь.

— Хочу твой оргазм, — Лука хрипит в шею снова кусая меня в какую-то гиперчувствительную точку. — Кончай, белка, — новый укус и мужские пальцы задевая сосок скользят вниз по животу.

Он всадил в меня член до основания. Я чувствую его яйца, прижатые к моей промежности. Немного болезненное давление, но оно безумно откровенное и возбуждающее. Большие, грубоватые от оружия пальцы давят на клитор, трут его, перебирают цепляясь за все, что буквально сгибает меня пополам, а потом выгибает ему навстречу.

Лука наслаждается этой сладкой пыткой. Он напрягает мышцы, и налитый ствол дергается прямо внутри меня ударяясь головкой о стенку влагалища. Мужчина начинает медленно двигаться назад, опустошая мое тело, задерживается на входе, частыми короткими толчками трется об него головкой. Я слышу, как Лука стонет и это до дрожи сводит с ума.

— Кончай. — звучит пошлый приказ сквозь сжатые зубы.

«Дядя» резкими, размашистыми, нетерпеливыми движениями всаживается в меня, не выпуская из пальцев клитор. Лука сжимает его так сильно, что я просто теряюсь в этой реальности, кажется, даже кричу, но уши заложило от нехватки кислорода.

Я неприлично содрогаюсь в оргазме, слыша сдавленный, хриплый мужской стон. Чувствую, как в мой живот упирается горячая головка его члена. Как теплая сперма толчками разливается по коже.

Лука отпустил мои руки. Тяжело дыша, сидит сверху и пальцем размазывает по мне свое семя, метит меня своим запахом везде, где еще не успел дотянуться. И мне стыдно с одной стороны, а с другой приятно. Лука считает меня своей. Не этого ли я хотела?

Глава 26. Поцелуй с привкусом соли

Лука

Выпустив первый пар, вытер Яну своей футболкой, отбросил ее в сторону. Лег сверху, чтобы по максимуму чувствовать ее тело. Поймал припухшие губы своими. Соленые от слез. Жадно вылизываю каждый их миллиметр, играю с кончиком ее языка. Белка растерянная, прячет взгляд и неумело пытается отвечать на поцелуй.

Как удержаться, чтобы не трахнуть ее еще пару раз сегодня? Нельзя ведь. Надо дать телу прийти в себя.

— Обними меня, — прошу, но выходит больше похоже на приказ.

Несмело обвивает руками шею. Замечаю на запястьях красные полосы. Пережал, а Яна не сказала. Расцепил ее пальцы, не отводя взгляда от блестящих в темноте голубых глаз поднес к губам ее руку, провел языком по покрасневшему месту. Янкины зрачки пульсируют то расширяясь, то сужаясь вновь. Они словно ловят мой учащающийся пульс, пытаются войти в его ритм.

Вернул руку своей белки на место. Надавил большим пальцем на нижнюю губу, протолкнул его в горячий ротик.

— Оближи.

Влажный язык несмело коснулся пальца.

— Смелее. Оближи его.

Сделал несколько движений взад - вперед мечтая, что скоро там окажется мой член. А пока потренируемся так.

Яна попыталась опустить руки, но я вернул их на место.

— Тебе неприятно обнимать меня? — задал вопрос, продолжая иметь ее в рот пальцем. Вытащил его, чтобы белка смогла ответить.

— Приятно, — смотрит в глаза.

— Хочешь потрогать меня где - нибудь еще? — чувствую себя дешевым преподом Камасутры. Но бля, не было у меня девственниц! Кажется. Плаваю я в теории. На практике все гораздо интереснее.

Ее рука соскальзывает на лопатку, невесомо ведет по спине, замирает, не доходя до поясницы.

— Ниже, — улыбаюсь. Но Яна, перебирая пальчиками, уже чуть смелее прокладывает маршрут обратно, забирается ногтями в волосы на затылке. — Поцелуй меня. Сама. Хочу чувствовать твои соленые губки везде, — хриплю.

Эта игра чертовски заводит. Янкина неопытность просто срывает крышу, я с трудом держу себя в руках. Ее красивые глаза на миг становятся шире, девочка чувствует мой горячий стояк.

— Возьми его в руку, — трусь членом о ее живот.

— У-у, — машет головой, жмурится, рука на затылке замирает.

— Я-на, — снова двигаю бедрами от нетерпения. — Это просто член. Он тебя не укусит!

— Не могу я, — хнычет девушка, закрывая ладошками лицо.

— Не прячься от меня, — тут же убираю ее руки в стороны. Хитро улыбаясь, тяну одну вниз. Белка снова жмурится, когда ее пальцы касаются подрагивающего ствола. Накрыл ее ладонь своей, крепко сжал в кулак, подвигался урча от удовольствия. — Теперь сама, — убрал свою руку. — Сделай мне хорошо, девочка, чтобы я сегодня не сорвался на тебе во второй раз.

Эти слова подействовали. Сначала неуверенно, несмело, но уже через несколько секунд быстрее, ее ладошка ласкает мое возбуждение. Я в благодарность целую свою малышку. Нагибаюсь. Дотягиваюсь до груди. Помогаю, трахаю свою белку в руку, сминая пальцами упругие полушария вместе с сосками.

— Вот так, — чуть приподнялся на локте, снова захватил контроль над ее рукой. Накрыл Янкиной ладошкой влажную головку, сдавил, погладил, отпустил. — Комбинируй движения. Не бойся.

Моя девочка быстро учится, смелеет, загорается в моих ласках. Ее пальцы скользят вниз, касаются напряженных яиц, замирают дожидаясь реакции. Я даю ее своей белке, с хрипами из сдавленного от желания горла прикусываю кожу на ключице, двигаюсь сам наращивая темп.

— Моя белка, — поймал ее язычок, втянул в рот, игриво пососал, чуть прикусил, выпустил, облизал припухшие губы. — Непослушная, вредная девочка, которую теперь «дядя» будет жестко, но приятно наказывать. Ее рука останавливается. — Не смей! — рычу, чувствуя, как подкатывающий оргазм сжимает яйца. — Не останавливайся! За это точно буду наказывать, Яна! Прямо сейчас!

Тонкие пальчики плотно обволакивают налившийся орган. Яне хватило буквально пару движений, чтобы я кончил в ее маленький кулачок.

— Зараза! — скрипя зубами еще немного потерся о влажную ладошку.

Белка довольно улыбается одними глазами пытаясь спрятать в их уголках нотки ехидства.

— Хрен ты у меня сегодня будешь спать! А завтра у тебя весь день тренировка, — напоминаю сползая вниз, раскидывая ее стройные ножки в стороны как можно шире. Яна пытается их сдвинуть, но я отлично фиксирую, придавив предплечьями. — Шикарный вид, — усмехаюсь, вгоняя ее в краску. Веду языком по нежным складочкам. — А на вкус… Ммм…

Зубы смыкаются на клиторе, между ними по чувствительной точке скользит мой горячий язык. В моем стиле. На грани боли и удовольствия. И Яне нравится. Я чувствую, как она течет, как пульсирует у меня во рту. Ее бедра дрожат, а руки уже сами стискивают короткий ежик волос у меня на голове.

Мозг отключается. Каждая точка на ее теле теперь эрогенная. Чтобы белка взорвалась оргазмом, мне достаточно сдавить пальцами ее соски, но я тяну. Отпустив горячий узелок жду. Яна не знает, как себя вести в этой ситуации. Просить продолжения она не будет и пока не умеет, но ей хочется, тело просит. Его буквально ломает в желании получить разрядку.

Малышка, тихо всхлипывая, кусает губы, ерзает попкой по простыни от нетерпения. Я впитываю все это в себя. Ее вот такую. Открытую. Вкусную. Настоящую.

Осторожно ввожу в нее два пальца. Белка тут же обнимает их тугими мышцами. Глажу стеночки, ищу волшебную кнопочку. Снова наклоняюсь и теперь медленно, дразня ее, постукиваю по клитору. Хочу, чтобы закричала. Хочу слышать, что ей хорошо со мной так же, как мне. Ведь мне просто охуительно!

— Лука, — мое имя с ее губ, как чистый секс.

— Ладно, — ухмыляясь вновь зажимаю влажный узелок зубами, давлю на него кончиком языка, перекатываю трахая свою девочку пальцами. Горячая, мокрая. — Черт, Яна, как ты пахнешь! — слизываю ее оргазм языком. Белка хватает ртом воздух, не даю ей опомниться продолжая ненавязчивые ласки.

— Стой, — хнычет. — Пожалуйста, — пробует сдвинуть ножки.

— Назови меня еще раз по имени, — прошу Яну, устраиваясь рядом. Укладываю ее дрожащее тельце на себя. Укрываю нас простыней. Мне почему-то так хочется именно этого сейчас. Просто услышать еще раз свое имя. Именно от нее.

— Лука, — выполняет простую просьбу.

Ее голос теплом разносится по венам. Дает давно утерянное ощущение уюта. Под бок залез мурлыкающий Лукас. Почесал его между ушей позволяя себе расслабиться. На языке крутятся слова, которые хочется произнести вслух, но я этого не сделаю, пока не буду уверен, что со мной безопасно. Просто боюсь привязывать Яну к себе. Или себя к ней. Какая теперь разница?

Глава 27. Команда в сборе

Яна

— Мяу, — раздался жалобный писк у меня над ухом. — Мяу, — маленький Лукас требует внимания, трется пушистой мордой об лицо. Пришлось открывать глаза.

Постель пуста. Судя по холодной подушке, Лука ушел довольно давно. А как же тренировка?

Потянулась, прислушиваясь к себе, чтобы оценить последствия прошлой ночи. Мышцы ноют, низ живота немного тянет, но ничего критичного. Главное, не думать о том, что Лука со мной делал. Это не похоже ни на один фильм, что я видела в интернете. Не похоже на рассказы подружек или книги. Жесткий, властный, требовательный. Лука привык получать сполна все, что он хочет от женщины. Но при этом был достаточно осторожен и нежен настолько, насколько умеет. Я чувствовала, что он сдерживался. По каким-то неуловимым взглядам, напряженным мышцам. Ему хотелось всего больше, но взял только то, что я смогла дать.

С полыхающими от воспоминаний щеками и томительной тяжестью внизу живота я сбежала от собственных мыслей в душ. Теплая вода дразнящими каплями падает на чувствительные соски. Стараюсь не думать об этом и о своем сероглазом мучителе тоже, но все равно возвращаюсь к его поцелуям, к его большому члену внутри меня.

— Стоп! — ругаю себя, понимая, что от возбуждения рука сама потянулась к лобку.

— Продолжай, — занавеска съехала вбок, являя для меня Луку в одних темно-синих боксерах. Улыбается, разглядывая голую меня.

— Выйди, — попыталась задернуть занавеску, но он не дал. Лука залез ко мне под воду так до конца и не раздевшись.

— С чего бы? — усмехнулся, прижимаясь к моей спине. Он поймал мою руку, вернул ее туда, откуда я отдернула секунду назад.

— Лука, пусти, — решила, что после прошедшей ночи уже можно окончательно определиться и говорить с ним на «Ты».

Конечно! Кто меня слушает?!

Он переплел наши пальцы, растолкал мои ноги коленом, поцеловал в шею собирая губами капли воды. Еще не схлынувшая волна возбуждения с новой силой ринулась вниз живота закручиваясь там в настоящий вихрь.

— Расслабь руку, — играет языком с мочкой уха. — Я покажу, что еще нравится взрослым дядям.

— Тренировка, — привожу последний аргумент в надежде остановить его.

— Я помню, не переживай, — смеется мой сероглазый мучитель.

Лука взял мою свободную руку, положил ее на грудь и тоже накрыл своей ладонью. Наши сплетённые пальцы коснулись влажного клитора.

— Ах, — не смогла сдержать стона. Тело требует разрядки, оно хочет еще несмотря на то, что там, внизу все еще тянет и жжет после его наглого ночного вторжения в мою плоть.

Вода смешалась с его поцелуями электризуя кожу. Она реагирует острым импульсом удовольствия на каждое прикосновение.

— Вот так, — он управляет моими руками. Одной массирует грудь, пальцами второй рисует узоры между ног. — Давай сама.

— Нет, — тут же напряглась, попыталась отодвинуться, но Лука плотнее прижал мою попку к стояку в мокрых трусах и вернул руку на место.

— Да, Яна. Да, — настаивает он, раскрывая набухшие губки пальцами. — Я помогу, — гладит их, постукивает по узелку между ними, резко отпускает, когда у меня начинают дрожать ноги. — Сама, я сказал, — кусает меня за шею прошивая очередным импульсом удовольствия.

Я не могу сейчас ему не подчиняться. Лука управляет моим телом. Сдаюсь. Несмело ласкаю себя сама стараясь не думать, какого цвета сейчас мое лицо. Мне кажется, у меня даже шея покраснела от стыда за то, что происходит. Но вместе с тем это так… Так открыто и волнительно, что я путаюсь в мыслях и ощущениях.

Откинув голову на плечо Луки, закрыла глаза, сосредоточилась на том, что я чувствую у себя за спиной. Надежную, твердую грудь. Плоский живот со стальным прессом. Горячий член, который обжигает мои ягодицы даже через промокшее насквозь нижнее белье. Опытные пальцы, которые ласкают соски и держат меня внизу не позволяя остановиться.

— Ммм… — закусив губу вновь застонала. Лука потерся о мою попку стояком.

— Да, — хрипит эта зараза мне в шею. — Моя охуительная девочка, — звучит так пошло, но в этом нет грязи. Я успела привыкнуть к тому, что он жутко матерится.

Мужчина вновь сплел наши пальцы, размазал ими смазку и надавил чуть сильнее заставив все мое тело дрожать в сладкой судороге.

— Вот так, — урчит, довольный собой. — Послушная девочка. У тебя десять минут, — гладит пальцами по животу. — Сай ждет и Терентьеву я с аэропорта забрал. Она требует тебя.

Лука ушел, оставив после себя мои дрожащие колени, сбитое напрочь дыхание и злость на себя за то, что совсем не могу ему сопротивляться. Почему-то очень хочется, но никак не получается, когда «дядя» слишком близко.

В душе я за десять минут не уложилась. Чтобы прийти в себя, после того, что он… ладно, мы устроили, понадобилось несколько больше времени. В итоге из дома ушли только через час и всю дорогу я слушала недовольное ворчание на тему долго собирающихся женщин.

— Привет! — не успела войти, как Лена подскочила с дивана и кинулась меня обнимать. — Ну ка посмотри на меня? — хитро прищурилась блондинка. — Да ладно? — и довольная такая. Лимон ей что ли подсунуть. — Он тебя трахнул? — довольно промурлыкала мне на ухо, чтобы мужчины не услышали. — А я думаю, чего у Раевского рожа светится, — Ленка не дождалась моего ответа, выводы сделала сама. — Ну поздравляю. Это надо отметить, — косится на Луку.

— Я тебе отмечу! — рыкнул он. С Леоном потом сама объясняться будешь, почему в его квартире хаос.

— Ну ты и зануда! Я соскучилась между прочим, а тут такие новости, — цепляет его.

— Терентьева, не беси меня, а, — Лука закатил глаза и отвернулся, готовясь к стрельбе по мишеням.

— А то что, Раевский? И вообще, я ничего такого не сказала. Наоборот, рада, что ты больше не будешь тащить всякое дерьмо в свою кровать.

Смотрю на их перепалку и понимаю, как мне не хватало Лены эти дни. Как я вообще раньше жила без такой подруги? Вспоминаю девчонок, с которыми общалась, становится стыдно. Да они со своими понтами и манерами двести баллов проигрывают этой несносной блондинке!

Отстреляв обойму, Лука перебросился еще парой слов с Сайманом, передал меня ему, дал задание Лене и уехал на встречу еще с одним членом нашей команды. Почему мне категорически нельзя с ним, так и не объяснил. Да я и не стремлюсь. Мне нравится учиться защищать себя, и я с удовольствием впитываю все, что рассказывает и показывает Сай.

Через пару часов к нам присоединилась Лена. Саймон поставил нас в спарринг, и девушка показала мне несколько дополнительных приемов защиты. А еще я заметила, с каким восторгом Сай смотрит на нашу хакершу. Чуть ли не слюни пускает, откровенно рассматривая каждый изгиб ее тело. За что, кстати, «случайно, выхватил пяткой по носу.

— Ой, — Ленка сделала вид, что ей очень стыдно. Вышло неубедительно, потому что в глазах пляшут победные искорки. — Не стой так близко, когда дерутся женщины. Мы же увлекаемся и перестаем видеть все вокруг, — она честно старается не ржать над тем, как огромный Саймон трет переносицу ладонью.

— Что у вас тут происходит? — поинтересовался Лука, за спиной которого стоят два ехидно ухмыляющихся типа.

Один из них — Леон. А вот от вида второго у меня по коже побежали ледяные мурашки.

Я так и не смогла определить его цвет глаз. То ли синие, то ли зеленые. Оттенки играют при освещении и никак не выходит разобрать. Пряди цвета блонд длинной модной челкой свисают на лицо делая его взгляд еще более пронзительным. Обаятельная белозубая улыбка должна очаровывать, наверное, но мне хочется поежиться и спрятаться за спину Луки.

— Привет, чудовище, — первой от его гипноза очнулась Лена.

— Здравствуй, — с жутким акцентов, но на нашем языке поздоровался странный гость.

— Какая честь, — ерничая поклонилась ему блондинка. Глаза мужчины опасно сузились.

— ХВАТИТ! — рявкнул Лука. — Нам работать в одной команде.

— Да все, молчу, — отмахнулась Терентьева.

— Яна, — «дядя» обнял меня словно демонстрируя сразу всем присутствующим, что мой статус рядом с ним от племянницы вырос на несколько ступеней. — Это Араб, но только для своих.

— Для тех, — приятным грудным голосом перебил его жуткий тип с замашками маньяка, — кто знает полное имя. Таких мало. Это либо друзья. Либо те, кто уже мертв, — я снова дернулась, но Лука удержал, крепче прижал к себе.

— Роберт, прекрати, — рыкнул мой мужчина. — Ее не пугать надо, а защищать.

— Мне кажется, что она не из пугливых, — улыбается мой ночной кошмар. — Думаю, иначе ты бы не повелся. Разрешите представиться, юная похитительница сердца нашего непрошибаемого снайпера, — блондин обратился ко мне. — Меня зовут Арчибальд Роберт Бенсон. Лучше Роберт. Эти засранцы прозвали Арабом. Я ведь на него совсем не похож, — вздыхает. Делает вид, что ему очень обидно.

Глава 28. Разговор на крыше

Лука

Три дня ушло на подготовку к отъезду. Нам многое пришлось бросить. Светиться в аэропорту с целым арсеналом не вариант. Кое – что, конечно, нам взять удалось, но все самое интересное и любимое осталось у Леона в сейфе.

Восемнадцать часов в самолете, орущий в переноске кот и Янка досыпает в такси уткнувшись носом мне в плечо. Двумя тачками мы едем на квартиру к Ярославу Колесникову. Он обосновался здесь лет десять назад. Мы знакомы еще с тех времен, когда весь Ад в моей жизни только набирал обороты.

— Ого, — улыбнулся мужчина, рассматривая нашу компанию у себя на пороге. — Намечается что - то интересное.

— Ты достал все, что я просил? — перешел сразу к делу.

— Обижаешь! — он пожал мне руку, так же поздоровался с остальными. С интересом осмотрел с ног до головы наших девчонок. — Это что? — показал пальцем на переноску.

— Талисман команды, — усмехаюсь, вручая Ярику пластиковый ящик. — Дай ему пожрать что - нить, а. Всю дорогу орет. Перелёт был долгий.

Мы пару часов отдохнули и принялись за обсуждение ситуации. Очевидно, что нам нужны деньги. Деньги в Дубае есть всегда. Главное, знать, где искать. Ярослав знает, а потому на стол перед нами легло три фотографии.

— Выбирай, — он подвинул их ко мне.

— Сроки? — всматриваюсь в лица, запоминаю детали. — С заказчиками связь через тебя?

— Да. Условия они знают. Все подтвердили свое согласие. По срокам не горит. Ждали тебя. Но я бы начал вот с этого, — Яр постучал по фотографии одного из мужчин.

— Почему? — с интересом приподнял бровь.

— У него заложница. Он три месяца назад выкрал дочь у своего конкурента, — на стол легла еще одна фотография. — Девушку готовили к свадьбе с выгодным партнёром, а этот ее увез. Отец пытается выторговать дочь и не потерять семейный бизнес.

— Что ж мне так везет? —застонал, сгребая фотки. — Опять бабу спасать! Можно я просто так кого-нить грохну уже? Без сюрпризов? — парни заржали.

Смешно им, блядь. Мне вот ни хрена не смешно! Потому что у меня Янка такая же. Просто там я вытащить успел.

— Я с тобой пойду, — заявил Араб. — Разомнусь немного, город посмотрю. Давно здесь не был.

— Хорошо, — решил не отказываться. Вот он пусть и спасает невинную деву от дракона, а я издалека посмотрю, через прицел. — Поехали, осмотримся тогда.

Взяли возможные точки нахождения первого тела и свалили в город. Яне говорить ничего не стал. Она с Терентьевой, да и охрана там будь здоров. Люди, в которых я уверен. После нашей первой ночи ее статус рядом со мной точно изменился, все это увидели, но называть это отношениями я не готов. Не вижу себя в них. Вот как это будет?

— Дорогая, я на работу.

— Конечно, милый. Не промахнись. Тебе пледик дать, под колени постелешь, холодно же.

Бред! А если дети?

— Кем работает твой папа? — спросит сына учитель в школе.

Что он скажет? Мой папа наемный убийца? Или что? Инженер - сантехник?

Сам усложнил себе жизнь трахнув это рыжее создание. Молодец!

— О чем задумался? — Роберт выдернул меня из дебильных мыслей.

— Так, — отмахнулся. — Хочу быстрее все это закончить. Мы пришли, — киваю на нужное здание, уже третье за последние два часа. В этот раз не впустую прогулялись. Я уже и не надеялся на результат сегодня.

Ночной Дубай шикарен. Особенно с высоты небоскребов. Он движется, переливается разноцветными огнями. Понимаю тех, кто приезжает сюда и влюбляется в это место. Я не сентиментален, но даже меня цепляют эти виды.

— Мне скучно, — Араб перевернулся на спину и уставился в ночное небо. — Вот не понимаю я, от чего ты ловишь кайф в своей работе? Никакого движения, один выстрел и все. Где драйв? Где адреналин?

— Будет тебе адреналин. Сейчас вот бабок соберем, чтобы с Яриком за оружие расплатиться и все будет.

— А чего ты с Роджерсом не договорился? Идеальная ведь схема. И бывшей своей отомстил и от него отделался. Пусть они друг друга мочат, а мы посмотрим. Потом заберем документы и поторгуемся с главным.

— У Роджерса со мной кровные счеты. Я же всех людей его положил и Аду из-под носа увел с младенцем. Он такое не простит, — довольно ухмыляюсь.

— Ну да. Эту деталь я как - то упустил. Ты насмотрелся? Может поедем уже? Жрать охота, — не унимается Роберт.

— Вот нахрена ты со мной поехал? — сползаю к нему и тоже ложусь спиной на теплую крышу.

— Чтобы тебе было не скучно, — издевается он. — Слушай, — Араб перестал ерничать. — Я, конечно, циничная и хладнокровная сволочь, но в голове никак уложить не могу. Когда все закончится, ты реально вернешь свою девчонку отцу? После того, что он сделал?

— Он быстро раскаялся, — ответил, сжав зубы. — Иван любит дочь, потому попросил меня сделать так, чтобы она не вспомнила наш с ним разговор перед тем, как я забрал белку.

— Ты серьезно сейчас? — Араб перевернулся на живот и уставился на меня своими жутковатыми глазами. — У меня детей нет, Лука. Я может чего - то не понимаю, но блядь! Ненавижу, когда подставляют моих друзей! И людьми торгуют! А это, сука, не просто левый человек! Это дочь его! Родная, единственная дочь! И ты теперь носишься по миру разгребая то дерьмо, которое заварил ОН вместе со своей долбанутой бывшей женой. Идеальная пара! Чего они расстались?

— Ты не знаешь Дасаева. Он умеет манипулировать и давить на самые больные точки.

— Прямо как я, — ухмыляется Роберт.

— Да. Потому сыграть на нервах человека, который вот - вот потеряет все, что так долго строил, оказалось легко. Дасаев бил точечно и наверняка, лишив моего брата сна. На пике нервного напряжения Иван сдался и купился на партнерскую поддержку от этого ублюдка взамен на брак с Яной. Дасаев пообещал быть с ней нежным и внимательным. Когда до Ивана дошло, что он натворил, договоренность о «похищении» моей белки уже была заключена. И тут он вспомнил, что у него есть брат.

— И кинул его под танк, — кивает Арчибальд.

— Мне не привыкать, — пожал плечами. — Сейчас Иван очень боится, что Яна все вспомнит и разочаруется в нем. Белка не захочет возвращаться к отцу, но тут видишь, в чем вся хрень, друг. Я и сам не хочу ее отдавать.

— Так в чем проблема? — он не понимает.

— Мне нечего ей предложить, кроме небольшой квартирки в Нью-Йорке и мужика, который вечно пропадает на крышах и однажды может с них не вернуться.

— Ладно, — он хлопнул меня по плечу. — Не грузись. В процессе разберешься, а пока, — подмигнул блондин. — наслаждайся ею. Хороша белка, — дразнит мою ревность сальной улыбочкой. — Поехали. Завтра тяжелый день.

Глава 29. Странное поведение Луки

Яна

Его дыхание обожгло кожу. Я уснула лежа на животе. Лука вернулся поздно и после душа сразу пришел ко мне. Уставшее после длительной интенсивной тренировки тело категорически не желает ни шевелиться, ни сопротивляться.

Прохладный, крепкий торс прижался к моей спине. Губы мужчины двигаются вдоль позвоночника к ягодицам. Зубы впиваются в мягкую плоть посылая яркий импульс боли в сонный мозг.

― Ай! ― вскрикнула, попыталась его оттолкнуть, но Лука крепче прижал собой к кровати.

― Чему будем учиться сегодня? ― затылком чувствую его довольную ухмылку. Попа в месте укуса еще горит и хочется двинуть ему пяткой между ног прямо по голым напряженным от возбуждения яйцам.

― Спать, ― ерзаю под ним в новой попытке вылезти, но Лука лишь довольно шипит и подыгрывает демонстрируя, что он уже полностью готов меня учить.

― Не хочу, ― заявляет эта сероглазая сволочь.

― Я хочу, ― застонала в ответ. Его руки пробрались под меня, сдавили грудь. Пальцы настойчиво тискают соски. Грубо, требовательно, настойчиво.

― Мне плевать, ― выдыхает в ухо, вылизывает его языком.

Поднимается, тянет меня за бедра на себя. Сажусь на кровати, подогнув под попу ноги. Его ладони гладят изгибы тела, лобок, возвращаются к груди. Лука взял мои руки за запястья, подтянул к себе, облизал каждый палец и жар от его языка разлился по телу спускаясь ниже.

― Держись, ― он положил мои ладони на спинку кровати.

Поставил меня на колени, надавил на поясницу прогнув в спине. Я стою перед ним в ужасно неприличной позе. Хотя, что может быть приличного в том, что между нами теперь происходит?

― Давай снимем это, ― его футболка, в которой я уснула, легла рядом с нами на кровать. ― А трусики мне нравятся, ― цепляет пальцами тонкую кружевную полоску стрингов. ― Вот так, ― он сдвинул их в сторону, шлепнул раскрытой ладонью меня по попе. Я выгнулась от хлесткого неожиданного удара. Не больно, но чувствительно.

Лука потерся членом между ягодиц сдвинув их плотнее ладонями. Довольно урчит практически имея меня в попу. Отпустила руки, попыталась подняться. Мне просто страшно, а вдруг он прямо туда…. Так ведь делают, я знаю.

― Верни руки на место. Я не разрешал отпускать, ― командует эта наглая задница. ― Ты течешь, Яна, ― он провел пальцами по влажным складочкам между ног. ― Тебе нравится. Чего ты зажимаешься?

― Не хочу туда, ― признаюсь ему в своем страхе.

― Мы к этому обязательно придем, но точно не сегодня, моя маленькая белочка.

Лука вновь зацеловывает мне спину сочетая болезненные укусы с мягкими ласками языком. Этот контраст нагоняет адреналин. Я не знаю, чего ждать в следующую секунду.

― Расслабься. Я не сделаю ничего из того, что тебе бы не понравилось, ― звучит не очень убедительно, когда я в такой позе, а его стояк все еще движется между моих ягодиц. Чувствую его руку на попе, он ее гладит, а я жду нового шлепка. Напрягаюсь. Его все нет, зато есть тихий смех Луки. Ему кайфово мучить меня.

Его рука с попы соскальзывает на член, он двигает его ниже. Я чувствую легкое давление. Лука заполняет меня собой. Тело с наслаждением принимает твердый мужской орган.

Я поняла, почему надо держаться!

Вцепилась пальцами в спинку кровати, коленями стараюсь удержаться за матрас вдавливаясь в него как можно сильнее. Лука держит меня за бедра. Резкими, быстрыми движениями буквально насаживая на себя. Он шлепает по ягодицам ладонью давая новые импульсы удовольствия прямо в клитор. Я чувствую, как моего лона касаются его яйца, они задевают тоже что-то очень чувствительное. Или это я вся превратилась в одно нечто безумно возбужденное, что меня так кроет?

Грубые толчки не дают нормально дышать. Живот сводит, напряженные ноги дрожат. Мужчина наматывает на кулак мои распущенные волосы, тянет на себя голову, я выгибаюсь сильнее, он входит еще глубже.

― Сожми его мышцами, ― сдавленно хрипит Лука не сбавляя темп. ― Тебе понравится. Послушно напрягаю интимные мышцы. Мы синхронизируемся, одновременно стонем, мужчина выдыхает со свистом. ― Не отпускай их, пока не кончишь, ― щеки горят. Да что там! Мне кажется, я до пяток вся красная от его словечек.

Эта агония длится еще несколько секунд. Лука массирует какие-то волшебные точки на моем теле. Я поскуливаю, кусая губы. Тело сокращается, дрожит. Оргазм бьет по всем нервным окончаниям, Лука моментально догоняя кончает мне на спину.

Он отпускает меня, и я без сил падаю на мягкий матрас в форме морской звезды, раскинув руки и ноги в разные стороны. За окном занимается рассвет, а значит скоро вставать. Как это сделать? Хрен его знает! Лука выжег из меня последние силы своим напором.

― Спи, ― он быстро поцеловал меня в щеку и… Собрался уйти!

― Ты куда? ― спросила обиженно. От такого его поведения вдруг слезы комом подкатили к горлу.

― Я сегодня буду спать один, ― Лука глянул на часы в мобильном. ― Через три часа подъем.

И что это было?!

Хотела крикнуть ему в спину. Обидные слезы все же сорвались с ресниц.

«Я буду спать один!» ― передразниваю его.

Вот и спи! И не приходи ко мне больше!

Эта полярность задолбала! Я не понимаю, что между нами происходит. Чем мы ближе друг к другу, тем он дальше от меня. Сам при всех демонстрирует, что я с ним, а сейчас… Просто ушел!

Усталость все же взяла свое, и зареванная я уснула, уткнувшись лицом в подушку.

На следующие несколько дней Лука дистанцировался от меня. Мы будто вернулись к начальной точке, в день нашего первого знакомства. Я понимаю, что сейчас ему сложно. Они с парнями носятся по городу, выполняют заказы о которых мне вообще лучше не думать, собирают деньги и падают спать на два - три часа.

Девушку вот спасли недавно. Она отказалась со мной говорить. Мы с Леной только и смогли, что накормить, побыть рядом, пока ее не забрал отец. Она так похожа на меня, только у меня Лука, он сделал меня сильнее, а у нее никого нет и это очень страшно.

Сегодня парней снова нет. С нами оставили Ярослава. Лена вся в компе.

― А я знаю, где они! ― девушка подпрыгнула на месте. ― Получилось. Юхууу!!! Хрен вы от меня скроетесь, ― Терентьева довольно потирает ладошки. ― Надеюсь, что это всего лишь ошибка, ― говорит уже серьезнее. ―, а не попытка заманить нас в ловушку воспользовавшись банковской картой там, где я увижу их передвижение по камерам. Иди сюда, ― Лена махнула мне рукой. ― Смотри, ― показала на изображение двух людей, что она сохранила.

Я зажмурилась. Не хочу ее видеть. Женщину, что смеет называть себя моей матерью. С ней мужчина среднего телосложения. На нем кепка и толстовка с капюшоном. Лука тоже так одевается, когда выходит «на работу». Закрывает лицо от камер.

Мы молча следим за их передвижением. Лена щелкает мышкой сохраняя скрины.

― Ян, ― подруга взяла меня за руку. ― Надо сначала во всем разобраться, а потом делать выводы. Оно знаешь, как бывает? Может у нее выбора не было?

― А это мы скоро выясним, ― раздался за нашими спинами голос Ярика.

Не хочу думать о ней. У меня просто рвется все внутри снова. От его поведения, от того, что мне скоро предстоит встретиться с женщиной, которую я считала сначала пропавшей, потом мертвой.

Луку мы прождали до поздней ночи.

Мне неуютно в большой квартире, заполненной тестостероном. Лена, думая, что ее никто не видит, нырнула в спальню, где ночует Сай. Днем они упорно делают вид, что между ними ничего нет, а Терентьева напоминает, что вообще-то Би и девочки ей нравятся больше.

«Дядя» вернулся на рассвете. Звякнув ремнем на штанах, скинул их на пол. Поймал мой взгляд и даже не сказав «привет» снова ушел спать в другую комнату.

Глава 30. Надо исправить ошибку!

Лука

Беготня по городу, кайф от ощущения ствола хорошей снайперки под пальцами, лежка на крышах по несколько часов в предвкушении того единственного точного выстрела. Я полностью вошел в свой привычный ритм. Вспомнил, кто я есть. Не влюбленный пацан, который сможет сидеть дома и в выходные ездить всей семьей в супермаркет, когда придет время. Я убийца. Хладнокровный, жестокий, безжалостный. Наемник, которому платят деньги за выполненный заказ. За Янку тоже Иван обещал заплатить. Она ― мой заказ. Просто иного рода.

Я позволил себе лишнего подвергая опасности ее и нарушив все условия. Я разрешил себе чувства, которые мешают сосредоточиться и тянут к ней. Они станут причиной ошибки, которую однажды я уже совершил. И я, как последний дебил, снова наступаю на эти грабли. Ебаное сердце не может успокоиться при виде горящих голубых глаз! Моя слабость, моя уязвимость становится все сильнее, когда я рядом с ней.

Это слишком непозволительная роскошь. Впереди настоящая бойня и встреча с призраком, разрушившим мою жизнь. Чем ближе мы подбираемся, тем сильнее сжимаются мои яйца. Да, твою мать! Я боюсь этой встречи. Боюсь понять, что чувства к ее дочери это фейк. Долбанный фантом. Отголосок прошлого. Просто попытка вернуть меня в этот мир человеком. Только я никому не нужен таким.

Мерзко жалеть себя. Еще омерзительнее разбирать себя по частям доставая все вот это наружу. Бутылка рома и теплая крыша одного из небоскребов стали для меня отличными психологами. Вместо того чтобы прийти к ней и хорошенько трахнуть, а потом уснуть, рядом чувствуя под пальцами нежную кожу, я прихожу сюда и пытаюсь изгнать эту девчонку из своей головы.

Надо исправить ошибку!

Какой, нахуй, мурлыкающий кот?! Нежная маленькая девочка, которая стреляет в тебя, а ты пускаешь слюни и надеешься, что твой стояк на нее никто не увидит?! Ревность? О, да! Даже спарринги с Терентьевой заставляют ее шевелиться. Про тренировки Янки с Саймоном я вообще молчу! И мне плевать, что он спит с Ленкой. Этот огромный мужик прикасается к моей женщине.

Я давно стал называть ее своей. Я умираю по ночам от ее стонов, от ее неопытных, но таких горячих поцелуев. Я мечтаю о ее мягких, теплых губах на своем члене. Чтобы везде отметить ее собой. Во всех доступных местах.

Горький алкоголь дерет пищевод, падает горячими каплями в желудок. Меня кроет все сильнее. Сжимаю зубы до хруста в челюсти. Неправильно было позволять себе все это. Надо было выполнить гребаный заказ и свалить! Мне нормально одному! Нормально, я сказала! Я привык. Так всем будет проще. Яне не нужна такая жизнь. Я помогу ей устроить нормальную без меня. Спасу от матери, отца, Дасаева и от себя тоже спасу и спрячу так, что никто не найдет. Даже я сам.

Любовь ― она не для таких, как я. За последние несколько дней в Дубае я отлично это понял. Иллюзия рухнула. Я стал зависимым от этой девчонки. Признаю. И меня будет долго ломать. Я проходил через это. Сейчас больнее. Уже больно. Но это здесь, на крыше. Когда я спущусь отсюда и войду в квартиру Ярика, никто не увидит этого.

Ленка скинула фото с камер и фотки оттуда же. Нас заманивают в ловушку и уже завтра мы пойдем туда. Я с наслаждением приставлю ствол к башке этой твари и нажму на курок. Яна не простит мне убийства матери, а я отомщу за себя, за свою белку и маленького пацаненка, которого увезла Ада. За все сломанные жизни одна единственная пуля.

В кармане вибрирует мобильный. Игнорирую, но какая - то тварь упорно мешает мне заживо закапывать себя.

― Кто ты, смертник? ― пьяно рычу в трубку одной рукой прижимая к себе полупустую бутылку.

― Давай встретимся без свидетелей, ― просит Даяна.

― Боишься некрасиво сдохнуть? Не в той позе упасть? ― тупо и несмешно шучу. Мне просто хуево.

― Лука, Роджерс здесь, ― заявляет она.

― В курсе, ― усмехаюсь. ― Ты вдруг решила побеспокоиться обо мне? А! Бля, точно! О дочери!

― Ты пьян, ― удивительная проницательность. ― Послушай меня, Лука. Все, что я делала все эти годы, я делала для своей дочери! И не смей мне говорить, что я плохая мать! ― женщина вдруг срывается на крик. Мой нетрезвый мозг улавливает истерику в ее тоне.

― Ты просто тварь, ― отвечаю равнодушно. ― И я убью тебя. Хочешь, чтобы приехал? Легко. Но не обещаю, что ты доживешь до утра.

― Если бы ты не сел тогда, ― всхлипывая говорит Даяна, ― Ты был бы мертв, Раевский! Ты даже не знаешь, что все это время официально числился там под другими документами! Я расскажу тебе все, Лука. Покажу бумаги, ради которых мне пришлось спрятать грудного сына. Ты все поймешь, я обещаю.

― Я тебе не верю, ― сбросил вызов. ― Но наша встреча обязательно скоро состоится, ― говорю вслух.

На экране моего мобильного всплывающим сообщением висит СМСка с адресом, где эта сука находится прямо сейчас. Ленка вычислила, но думаю, Даяна дала бы мне его сама. Она очень хочет, чтобы я пришел. Побуду немного предсказуемым.

«Принял» ― пишу ответ. ― «Скажи всем, чтобы готовились к походу в гости. Я приду утром. Отбой»

***

Ранним утром я вернулся в квартиру Ярослава. Здесь никто уже не спит. Янка в облегающих джинсиках и черной футболке стоит у окна. Длинные волосы заплетены в тугую косу, которая на конце перехвачена простой резинкой. У нее на руках пушистый Лукас. Кот свесил с плеча своей хозяйки лапки и любопытным взглядом смотрит на меня. Яна даже не оглянулась.

Терентьева подошла ко мне почти вплотную, и недовольно сморщив лоб покрутила пальцем у виска.

― Ты че творишь, придурок? ― шепчет подруга.

― Без тебя разберусь, ― отодвинул ее в сторону и пошел к парням.

― Я тоже недавно вернулся, ― за большой прямоугольный стол сел Ярик. ― Подремать правда успел пару часов. Рассказываю. Мы поедем в самый адский район этого шикарного города. Я обещаю вам яркий контраст со всеми вытекающими, ― довольно улыбается парень.

― Не удивил, ― ответил другу.

Лена грохнула передо мной большой кружкой кофе, у ног потерся кот. Он успел сбежать от Яны и теперь ластится ко мне. Спустил руку вниз, погладил его между ушей. Тезка довольно замурлыкал, а я отдернул руку. Запретил ведь себе эти чувства!

― Четыре поста охраны, по двое на каждом. Вооружены, защищены бронежилетами, но есть место, откуда Лука сможет положить два поста. На нас с парнями еще два. В здании нет гражданских, они его освободили на время своего пребывания, но людей там все равно море и днем, и ночью. Надо быть очень аккуратными. Нехорошо будет, если зацепим. Внутри, кроме объекта и непонятного мужика, который от нее не отходит, я видел троих. Там пистолеты, ножи, тоже броники.

― Подготовились, ― усмехаюсь.

― Да, нас ждут и знают, что мы придем не с пустыми руками, ― подтверждает Ярослав.

― А еще за спиной у нас будет Роджерс, ― Ярик закончил, в разговор вступил Леон.

― Быстро он нас нашел, ― хмыкнул в ответ.

― А че тут искать то? Мы прям такие незаметные! ― ржет друг. ― Они нас по заказам отследили.

― Да я понял. Лена будет отсюда координировать и освободит нам дорогу для отхода, ― еще раз все проговариваем строго по плану. ― Яна, ― девушка дернулась, но опять даже не посмотрела на меня. ― Яна! ― рявкнул на нее. Помогло. ― Ты со мной на крышу и безоговорочно слушаешь все команды. Ясно? ― молчит и бесит меня. ― Не слышу?! ― срываюсь. Махнув рукой, опрокинул на себя остатки еще неостывшего кофе. ― Блядь! ― заорал, подскакивая с места, стряхивая капли со штанов. Уголки ее красивых губ дернулись в попытке улыбнуться, но белка снова отвернулась к окну. ― Всем спать. Впереди веселая ночь, ― хлопнул дверью выделенной мне спальни и со всей дури пару раз ударил кулаком в стену. Вроде полегчало.

Все личное потом. Так проще работать. Пусть злится. Пусть она направит всю свою злость в движение, если придется себя защищать. Я бы пристегнул Янку здесь к батарее, но как показала практика, эта девчонка и так найдет неприятности на свою шикарную задницу.

Надо поспать. Пытаюсь себя заставить. Так легко принимать решения, когда ее нет рядом, но стоит увидеть и мне уже кажется, что я вполне могу справиться, вполне могу позволить себе любить, потому что хочется сейчас встать, пойти к ней, сгрести в охапку и уснуть, уткнувшись носом в мягкие рыжие волосы.

Обнял подушку, зажмурил глаза и как чертов извращенец стал представлять ее рядом.

Да, белка, что-то ты во мне знатно поломала.

Но немного поспать все же удалось. Несколько бессонных ночей, нервное напряжение и алкоголь утянули меня в темноту.

― Вставай, Раевский, ― грубый толчок в плечо.

― Терентьева, ты охренела? ― продрал пальцами глаза, сонно посмотрел на блондинку.

― Это ты охренел! ― шипит подруга. ― Ты специально ее доводишь?! ― закрыл глаза, рухнул обратно на подушку.

― Не твое дело, ― огрызнулся на нее.

― Мое, если моя единственная подруга плачет который день! ― Лена продолжает давить. ― Ты съехать решил с этих отношений?

― Да нет у нас никаких отношений! ― рыкнул, резко садясь на кровати. ― И быть не может! Че ты лезешь ко мне в душу, Терентьева? Нет ее там. Пусто.

― Дебил ты, Лука. Она любит тебя.

― А мне нужна эта любовь? Я ее просил?! Я секса хотел. Я его получил. Все! Все, слышишь?! ― сжимаю до боли зубы.

― Ты сам то себе веришь? ― ржет Ленка.

― Это не важно. Надо, чтобы она поверила, ― признаюсь.

― Кому надо, Раевский? Янке? Точно нет, я тебя уверяю. Ты ведешь себя сейчас, как конченый мудак. Ты первым у нее стал. Ты показал ей возможность ваших отношений, а теперь прячешься от них. Что с тобой, друг? ― Терентьева взяла меня за руку. ― Не узнаю старого боевого волка.

― Ей будет лучше без меня. Рядом со мной всегда опасно, ― теплые руки подруги помогают немного успокоиться.

― Ты теперь не имеешь права принимать это решение один, ― заявляет Лена. ― Не разочаровывай меня, Раевский. Там встали уже почти все. Присоединяйся.

Блондинка ушла, раздраконив нестабильные нервы.

Поднялся. Хожу от стены к стене запустив пальцы в волосы, сжав их до боли в висках. Глянул на свои руки. Стянул с одного из пальцев кольцо и решительным шагом пошел к Яне в комнату.

Поднес руку к дверной ручке, сердце сжимается болезненными спазмами. Я ведь все решил! Все решил!!! Ночью еще!

Нет…

Я толкнул дверь в ее спальню и снова утонул в заплаканных голубых глазах.

― Выходи за меня, ― заявил с порога.

― Ты нормальный?! ― моя белка злится и от этого становится еще красивее.

― Вполне, ― сделал шаг к Яне, она два от меня. Приложив немало усилий, замер на месте.

― Ты игнорировал меня все время, что мы здесь! ― напоминает, сложив руки на груди. У неё даже слезы высохли.

― Думал.

― Как бы побыстрее от меня отделаться? Ты ведь получил, что хотел, ― нижняя губка дрогнула. Янка закусила ее слишком сильно. Охнув, потерла пальчиком, а я эмоционально кончил от этого жеста. Зависимый. Это уже не лечится!

― И об этом тоже, ― отвечаю, как есть. Не вижу смысла скрывать очевидную правду. По её щеке все же скатилась единственная слеза. Яна быстро её смахнула и выше подняла подбородок. ― Бля, да не умею я вот это все, что вы, девчонки, любите! Сопли розовые, слова громкие. Мне сделать проще.

― Ты и сделал! Бросил меня! Воспользовался и бросил! ― от обиды и возмущения малышка топнула ногой.

― Я предложение тебе сделал, ― напоминаю белке и разжимаю кулак, в котором в кожу до боли впился серебряный ободок. ― Вот. Это отца. Все, что у меня от него осталось. Ян, я... Хочу быть с тобой.

― Это не то, ― дергаюсь от её слов. ― Свое "Хочу" ты и без кольца неплохо берёшь. С чего вдруг теперь решил спать со мной иначе?

― Яна, ― улыбаюсь. ― Моя маленькая гордая девочка, ― все же двигаюсь к ней. Комната маленькая, отступать некуда и она очень быстро оказалась между стеной и моим телом.

― Не трогай меня! ― севшим голосом просит белка.

― Я пытался, как ты уже успела заметить. Не могу, ― меня закручивает смерчем ее эмоций. Они отражаются в глазах. Я все еще читаю свою девочку как открытую книгу.

― Я тебе обещаю, когда все закончится, я уеду, ― Яна выставила вперед руки, уперлась ими мне в грудь, чтобы хоть немного дистанцироваться. ― Ты поиграл, но тебе быстро наскучило. Прости, мне негде взять тот опыт, что тебе нужен. Просто выполни то, что ты обещал отцу и на этом все закончится. Обещаю, я не стану ему ничего говорить.

― Что ты несешь?! ― намотав на кулак ее косу, дернул на себя. Наши губы теперь почти соприкасаются. ― Ты считаешь, что все, что было между нами за этот короткий срок всего лишь игра? Ты считаешь меня таким ублюдком?

― Нет. Ты тот, кто ты есть. Лука, ― она вздыхает. ― Ты все это время пытался мне доказать, какой ты крутой и независимый, и чувства для тебя ничто. Ты взял то, что хотел и поступил так, как привык. Бросил.

― Я не бросал!

― Бросил! ― она пытается вырваться. ― Я, как полная дура, влюбилась в тебя! Я поверила, а ты бросил!

― Не бросал, ― прижимаюсь губами к ее соленым губам. Этот вкус теперь мой самый любимый с той самой нашей первой ночи. Он въелся в подкорку так же, как эти чёртовы голубые глаза, лишившие меня сна. ― Думал, тебе без меня будет лучше. Со мной опасно. Всегда. Я боюсь, что однажды будет, как у Леона! Что я не успею тебя спасти.

― Я теперь тоже кое-что умею, ― гордо заявляет Яна. ― И дальше буду тренироваться. Мне нравится эта новая жизнь. С тобой. Но ты все решил, ― ее голос снова дрожит. ― Пусти меня, ― просит, но я отпускаю ее волосы, обнимаю за талию и прижимаю к себе крепче.

― Я люблю тебя, ― выдыхаю, зажмурив глаза. Громкие слова, взять обратно которые не выйдет. И отступить снова я просто не имею права. ― Прости, что заставил думать, что это не так. Стань моей женой, Ян, ― нахожу ее безымянный палец, надеваю кольцо. Оно ей большое, но это и неважно. Это просто символ, знак моего решения.

Сердце отсчитывает удары. Время до ее ответа.

Раз… Два… Три… Пять… Семь… Десять…

Оно гулко стучит в ушах, дергает за нервы. Оказывается, сделать предложение гораздо сложнее, чем убить человека.

― Я подумаю, ― ее шепот в тишине звучит, как гром в самую сильную грозу.

― Подумаешь? ― удивленно вздергиваю бровь.

Лучше бы белка сказала «Нет». Неопределенность ― это отвратительно. И тут до меня доходит… Рот сам по себе растягивается в улыбке. Она возвращает мне свое состояние. Пока я шарился по крышам и не приходил к ней в постель, Яна металась не понимая, что же будет дальше.

― Давай так, ― снял с ее пальчика кольцо, вложил в ладошку, накрыл своей. ― ты скажешь ответ, когда мы здесь закончим. Каким бы он ни был, я вытащу тебя из дерьма, в которое нас втянули твои родители, а дальше либо ты уедешь одна, либо мы сделаем это вместе. Согласна?

― Да, ― Яна плавно вывернула руку из моих ладоней, убрала кольцо в кармашек на джинсах.

― Тогда пошли к остальным, белка, ― подмигнул ей нехотя отступая. ― Пора выдвигаться.

Глава 31. Захват

Яна

Мы приехали в самый жуткий район Дубая. Это другая сторона лоска, пафоса и высокого статуса города. Здесь обитают… Именно так. Потому что назвать жизнью такое сложно. Здесь обитают те, кто создает эту красоту, кто наводит порядок после шумных вечеринок, стрижет идеальные зеленые газоны. Люди, которых не считают за таковых. Преступность, нищета, грязь.

Я передернула плечами и с трудом удержала себя от того, чтобы не вцепиться в руку своего мужчины. Называть его дядей я не могу теперь даже в мыслях. Это ведь всего лишь формальность. От нашей семьи у него нет ничего, кроме тяжелых воспоминаний. Не хочу стать одним из них, но и топтать свои чувства тоже не дам. Пусть привыкает к тому, что его обаяние и сексуальность не всегда работают так, как привык Лука.

― Останься здесь, ― просит, как только мы остановились и тут же сам отвечает. ― Бесполезно просить, да?

― Да, ― коснулась пальцами его. Это все, что сейчас открыто. Ну еще его невыносимые серые глаза, которые смотрят на меня так обеспокоенно, что даже не верится, что это мой Лука.

Сильное тело скрыто черной облегающей футболкой с длинным рукавом, ладони защищены специальными перчатками с обрезанными пальцами. Достаточно свободные штаны, чтобы не стеснять движения при быстром беге или подъеме по лестницам, скрыли его натренированные ноги. Балаклава прячет лицо от гражданских, которых Саймон с Леоном уже тихо разгоняют по домам.

Сюда не приедет полиция. Да ее просто никто не вызовет. В этом районе люди привыкли к тому, что кто-то может погибнуть и власти не станут искать виновных. Такие дела закрываются даже не начавшись.

Лука поправил на мне бронежилет, сам проверил доступность оружия для быстрой реакции.

― Ян, ― он на секунду закрыл глаза, стянул балаклаву с лица и раскрыв мои губы языком жадно и глубоко поцеловал. Его вкус тут же свел на нет все обиды.

Сейчас так глупо злиться, когда каждый из нас в опасности. Я с удовольствием отвечаю на этот поцелуй, обнимаю его язык губами, немного по-хулигански втягиваю в рот, а потом кусаю за кончик, как любит делать он. Мужчина тихо смеется, упирается в мой лоб своим и дышит со свистом.

― Я буду тебя слушать. Обещаю, ― стараюсь успокоить. Сама снова закрываю красивое мужественное лицо черной тканью.

― Пора, ― дверь машины открылась, в нее просунулась бородатая морда Леона.

Лена и Ярик остались в квартире. Они работают координаторами и защищают наш канал связи от прослушки. Здесь только боевой состав и я. Но я постараюсь быть максимально полезной.

― Погнали!

Мы поднялись на крышу. Лука быстро принял удобную позицию, я легла на спину рядом, чтобы голова не торчала из-за бетонного бортика. Сердце колотится в горле, вместо крови по венам течет чистый адреналин. Я смотрю на своего мужчину со снайперской винтовкой в руках и каждый орган внутри меня скручивается в узел от восхищения и любви к нему.

«На позиции» ― сообщили парни по рации.

Три секунды на выстрел. Я помню. Считаю. Сейчас это медленнее моего пульса.

Раз. Два. Три. Тихий хлопок и я даже отсюда слышу, как мешком упало на асфальт мертвое тело. А может мне кажется просто, мы ведь далеко.

Страшно. Совсем не так, как было впервые. Сейчас это осознанный страх за тех, кто стал мне близок. Я слушаю его ровное дыхание и прокручиваю в голове все, чему меня научили Саймон и Лена. Не могу их подвести, ведь ребята здесь из-за меня.

Еще один хлопок. Лука быстро поменял позицию и снял второй пост.

«Чисто» ― услышала по рации. Значит пока все идет по плану и Леон с Саймоном тоже справились.

― Вниз, ― скомандовал Лука бросая снайперку на крыше. Ее мы заберем позже, если получится.

Быстрый спуск, перебежка до нужного нам барака. Мы прижались к стене с двух сторон от входной металлической двери. Мозг машинально отметил, что она новая. Так странно выделяется на фоне пошарпанных стен. Дорогая, из толстого листа металла и замок кодовый. Как мы войдем?

― Лена, код дай, ― связывается с девушкой Саймон. Когда он произносит ее имя, глаза мужчины вспыхивают так же, как у Луки при взгляде на меня.

Сай шумно выдохнул, посмотрел на нас проверяя готовность и забегал пальцами по кнопкам открывая для нас дверь.

― Спасибо, детка, ― кинул ей по рации, повесил ее на пояс, выхватил из кобуры пистолет и дёрнул дверь на себя.

Внутри темно. Горит лишь пара тусклых лампочек, висящих под потолком на длинных кусках провода. Свет от них только мешает. Глаза никак не привыкнут и не перестроятся, чтобы улавливать движение в затемненных участках комнаты.

Мужчины рассредоточились, взяв на себя всех, кто ждал нас здесь. Их оказалось больше, чем мы рассчитывали. Леон и Саймон бьются в рукопашном. В руках у каждого из парней по ножу с длинным лезвием. Это ужасные ножи, страшные. Если такой войдет в тело и на рукоятке нажать на кнопку, он раскрывается бабочкой выпуская дополнительные острые металлические пластины с зазубринами. Проверни его внутри человеческого тела и от его органов останется жуткое месиво непригодное для восстановления. Болезненная и мучительная смерть.

Я стараюсь не смотреть на то, как Сай всадил такой нож одному из мужчин в область печени. Стараюсь не слушать булькающие звуки оседающего тела. Леона зацепили по касательной, но мужчина лишь разозлился и еще яростнее кинулся в бой.

Лука отстреливается с расстояния. Привычка снайпера. Он закрывает меня своей спиной и прикрывает друзей огнем.

Время превратилось в липкий вакуум.

― К стене прижмись, ― командует Лука.

Я послушно выполнила, но заметив движение, тут же развернулась, присела, сделала подсечку роняя здоровенного мужика, который не ожидал отпора от девчонки. Лука не увидел его, он развернут спиной к атакующему. Оглянулся на шум, но помочь не может, на него напал еще один.

Справлюсь. Должна. Он не может на меня отвлекаться и постоянно спасать.

Я хрупкая и слабее физически, но гораздо быстрее в каждом движении. Увернулась. Нырнула под огромную руку, которой нападающий попытался меня схватить. У них нет приказа меня убивать, я нужна живой. Этим и пользуюсь, оказавшись у него за спиной. Прыжок. Обхватила широкую шею предплечьем, повисла на нем давя на горло. Мужчина пытается меня скинуть, а я ищу ту самую точку, чтобы его вырубить.

Ну же! Вспомнила!

Нажим сильнее. Огромное тело с хрипом упало на пол придавив меня собой.

― Умница, ― Лука пнул его, помог мне подняться. ― Отвернись, ― зажмурилась, а когда открыла глаза, напавший на меня тип бездыханно уткнулся лицом в бетонный пол заливая его своей кровью. Лука вытер нож о штанину. ― Не смотри туда. Идем, нам наверх.

― Блядь! ― услышала ругательство на ломаном родном языке. Саймона снова зацепили. Лука крутанулся на пятках. Секунда, Выстрел в затылок.

― Ленка в постели учит тебя языку? ― ржет мой мужчина. ― Молодцы. Чисто. Пошли дальше.

Ссадины, порезы и довольные рожи. Моей команде нравится этот драйв. Это их жизнь. Теперь она и моя.

По металлической лестнице мы поднялись на второй этаж и сейчас, в звенящей после шума боя тишине услышали детский плач.

― Нет, ― вцепилась в руку своего снайпера. ― Итан здесь? ― руки тут же вспомнили тепло маленького свертка.

Мой крошечный сводный братик. Мне тогда так не хотелось отдавать единственного близкого человечка. Выходит, Андриану с малышом нашли. А может она сама приехала сюда, ведь внимание Роджерса мы оттянули на себя.

― Яна, ― из одной из многочисленных комнатушек к нам вышла женщина с такими же как у меня голубыми глазами. ― Дочка.

― Не смей меня так называть! ― не знаю, откуда взялись во мне силы. Я столько раз представляла эту встречу и ни один из вариантов не сравнить с тем, что происходит сейчас.

― Белка, тише, ― Лука по-хозяйски обнял меня за талию, прижал к своей груди. Взгляд той, что называет себя моей матерью не передать словами.

― Ты не посмел ее тронуть! Нет! ― Даяна сжимает в тонкую полоску губы. Мой мужчина поднял пистолет. Наплевав на то, что за ее спиной стоят двое с автоматами, направил прямо в лицо женщине, которая когда-то его предала.

― Помнишь, что я обещал тебе сделать, если мы однажды встретимся? ― от его хриплого вибрирующего голоса по всему телу побежали мурашки. Ледяной, надменный, злой.

«У вас гости!!!» ― пришло по рации слишком поздно.

Я сделала все быстрее, чем успела понять, что произошло.

Шум внизу. Мои парни срываются с места. Охрана Даяны разворачивает стволы в сторону прибывших. Я вывернулась из рук своего мужчины. Посмотрела с балкона вниз в темные глаза того, кто изуродовал Андриану и держал в плену моего крошечного брата.

― Бум, ― беззвучно шевельнулись его губы.

Звон чеки о бетонный пол. Я не спутаю этот звук ни с чем другим.

― Уйди!!! ― ору Аде, которая вышла к нам с ребенком на руках. Один из охранников Даяны снес собой женщину обратно в комнату.

Роджерс с безумной ухмылкой швыряет гранату в нас. Леон срывается к Даяне, Саймон ложится, закрывая затылок ладонями. Я в последнюю секунду успеваю развернуться и уронить свою глупую героиню под себя.

Я почувствовал легкую вибрацию бетонной плиты под нами, когда граната влетела в борт балкона. Зажмурился, но взрыва не произошло.

― Черт! ― выругался Роджерс и началась пальба по лежачим мишеням.

― Не вставать! ― ору всем. ― Не вставать!!! ― там угол такой, он не попадет, если мы не сдвинемся с места.

Очень удачно упали, а ублюдку надо отойти назад. Его люди не так ослеплены местью, как он. Они быстрее соображают.

― Отползай, ― машу Леону в сторону комнаты, где находится Андриана с малышом. Он кивнул, слез с Даяны.

Новая череда выстрелов. Пули попадают в рыхлый некачественный бетон. Крошка, пыль сыплются на нас. Янка тяжело дышит подо мной. Девушке страшно.

― Сай, нет! ― ору на друга, когда тот пытается подняться. Ему и так сегодня досталось. Упал. Смотрит на меня возмущенно. ― Лежи! ― рычу на него. ― Не достанет.

До него и правда не достанет. А вот мы с Яной для тех, кто сообразил под каким углом надо стрелять, чтобы не расходовать зря боеприпасы, открытая мишень теперь. Сюда они подниматься не спешат. Нас зажали наверху и не дают поднять голову.

― Ммм, ―застонал, когда пуля вошла мне в бок. Больно, но жить буду. Спасибо хорошему бронежилету.

― Лука?! ― Янка испуганно вскрикнула.

― Все хорошо. Лежи смирно.

Судорожно соображаю, как отходить. Координаторы нам здесь не помогут. Надо выбираться.

Слежу за тем, как перемещаются по низу боевики Роджерса.

― Дай сюда! ― он нетерпелив. Выхватывает оружие у одного из своих парней.

― Леон! ― кричу другу.

Охранник Даяны лежит с простреленным лбом и открытыми глазами.

«Пристрелялись» ― понимаю я слишком поздно.

Новая очередь. Шквал бетонной пыли, грохот. Я подскакиваю на ноги, начинаю ответный обстрел. Саймон помогает. Ему в броник вошло две пули прямо в районе ребер, мне досталось в раненое ранее плечо, но по телу они ни разу не попали.

Выдыхая с трудом и морщась от боли в местах попадания пуль, я поворачиваю голову к Саю и взглядом прошу отвлечь огонь на себя. Он делает пару шагов вперед, в сторону лестницы. Парни Роджерса рефлекторно реагируют на движение.

Прицеливаюсь. Секунда, две…

Долго слишком. Пыли много, в башке шумит. Роджерс смещается из-под прицела, я промахиваюсь.

Еще один выстрел сносит его к стене. Я попал в ухо. Он держится за него, орет от боли. Это мой шанс!

Сайману помогает Леон.

Выдох. Выстрел. Попал.

Хуевый из меня снайпер. С четвертой попытки только! Но это и не снайперка, пистолет, и помех много. Все равно оправдания. Плохо сработал. Очень плохо.

Яна встала на одно колено. Моя смелая девочка! Сейчас как раз тот момент, когда ее помощь очень нужна. Саймон прикрывает меня, она прикрывает Саймона. Целится, попадает в ногу одному из тех, кто пытается подойти ближе. Сай добивает, благодарно кивает ей. Я включаюсь в эту игру, мы забираем преимущество. Перетягиваем это чертово смертельное одеяло на себя.

Устали. Руки дрожат от нервов и перенапряжения. Мажем все больше, патроны заканчиваются, добиваем ножами в рукопашной.

― Лена, сколько их там?! ― мне кажется ублюдки Роджерса бесконечны.

― Все у вас, Рай, ― отвечает коротко, сокращая мою фамилию до дебильного прозвища. ― Держитесь.

Яна стреляет с балкона еще в одного козла. Он падает прямо у меня за спиной. Спасибо тебе детка. Теперь я обязан тебе жизнью и сколько буду отпаивать волшебными таблетками, что помогли в прошлый раз, не имею ни малейшего понятия.

Я распустил свою «бабочку» в животе еще у одного ублюдка.

― Все! ― как сквозь вату слышу голос Саймона.

Мы выбегаем на улицу, проверяем, действительно ли закончили, с каким-то садистским удовольствием добиваем водителей их тачек. Машины надо будет отогнать и спалить к чертям. Мне сейчас очень хочется что-нибудь сжечь!

Возвращаемся обратно. Ноги гудят, и я спотыкаюсь об лестницу поднимаясь наверх. Яна прислонилась спиной к изрешеченной стене. Ее грудь тяжело поднимается при каждом вдохе.

― Ты как? Как, моя девочка? ― не обращая внимание ни на кого вокруг больно ударяюсь коленями об пол падая перед ней.

Беру в ладони бледное перепачканное лицо. Рыжие волосы покрылись бетонной пылью, словно налетом пепла. Зрачки расширены, глаза синие сейчас, черные почти. Губы сухие, обметанные.

― Все хорошо, ― устало улыбается моя белка. ― Пить хочу.

Бегло осматриваю девушку на предмет повреждений. Ничего критичного. Будут синяки и несколько ссадин уже краснеет на руках. Это ерунда.

― Ты у меня самая лучшая, ― целую в сухие губы.

Саймон прошел мимо нас хлопнув меня по плечу. Я не глядя кивнул ему в ответ.

― Лука, ― женский хрип врывается в мое сознание.

― Блядь! ― ругается Леон опускаясь на колени перед Даяной. Женщина лежит на боку согнувшись пополам, а на ее одежде все стремительнее увеличивается пятно крови.

Глава 32. Почему все бросают меня

Яна

Смотрю, как Лука срывается с места к ней, к женщине, на которую я похожа, и не испытываю абсолютно ничего, кроме укола ревности. Мне не хочется встать, помочь ей. Рядом со мной присел Саймон. Мужчине сегодня сильно досталось. Он так же, как и я, устало прислонился спиной к стене, закрыл глаза, вытянул вперед ноги.

― Боец, ― Сай протянул мне руку, я с удовольствием ее пожала. ― Спасибо, ― поблагодарил на моем родном языке.

Лена и правда учит его русскому. Эта мысль вызвала улыбку. Там человек умирает, а я тут улыбаюсь. Неправильно это. Уголки губ сами стекают вниз.

―Даяна! ― вскрикнула женщина со шрамом. Ада так и держит на руках моего брата.

Малыш затих. Это и подстегнуло меня подскочить на ноги сея внутри нотки паники. Я подошла к ней минуя Леона и Луку.

― Отдайте, ― практически силком забрала Итана у Андрианы. Он уснул. Бедный братишка так испугался и накричался, что его щечки до сих пор красные, а реснички влажные от слез.

― Ян, иди сюда, ― меня за штанину ловит Лука. Не хочу смотреть вниз. Не хочу видеть ее. Это все из-за нее. Ненавижу!

― Нет, ― дернулась в сторону.

― Яна, ― мой мужчина поднялся, посмотрел на малыша.  ― Ты должна это услышать сама. Твоя мать не доживет до больницы, ― он обрушивает на меня страшную правду, внутри все начинает закручиваться в тугой узел. Такие странные, страшные и непривычные слова. ― Отдай Итана Саю и вернись сюда, ― звучит приказ. Я обещала слушаться его, и я подчиняюсь. Я уже знаю, меня накроет немного позже. Сейчас организм просто не дает мне упасть и забиться в истерике здесь, в месте потенциальной опасности.

― Не отдавай его Аде, ― прошу Саймона.

― Ни за что, ― улыбается друг. ― Иди.

Даяну развернули на спину, зажали ранение, чтобы приостановить кровотечение. Женщина поверхностно дышит. В глазах муть, кожа мраморная. Она резко контрастирует с цветом волос. Мне не хочется к ней приближаться. Наверное, это жестоко, ведь она умирает.

― Яна, ― мать протянула ко мне руку, я отдернула пальцы. Лука успокаивающе погладил по спине. ― Я не прошу меня любить или простить, ― она говорит тихо, но все молчат, и я могу прекрасно разобрать ее слова. ― Выслушай, пока у меня остались силы. Я никогда не была тебе врагом. Много лет назад твой отец ввязался в очень опасную игру. Он заключил сделку с Дасаевым. Через свои связи на таможне возил наркотики, которые Дамир продавал в своих борделях и ночных клубах.  Их доходы росли. Деньги проводили через счета компании Ивана, но большая часть оседала на счету его сводного младшего братишки, ― Лука только вздохнул и снова погладил меня по спине. ― Открыть этот счет без его ведома они смогли заплатив приличный откат, а вот когда пришло время выводить… ― Даяна закашлялась. Из ее рта потекла тонкая струйка крови. Женщина отдышалась и продолжила чуть быстрее, но гораздо тише. ― Там сменилось начальство и без Луки сделать это стало невозможным. Принципиальный мужик занял кресло руководителя.  Был еще вариант с доверенностью, но они очень не хотели, чтобы парень узнал об этих деньгах. Я подслушала разговор мужа с Дасаевым. Оказалось, что убить Луку и получить этот счет в виде наследства им выгоднее и безопаснее, чем светиться. Тогда же я узнала, что Иван разорил моего отца. Твой дед умер от инфаркта, не выдержав потери семейного бизнеса. А я не смогла простить мужу предательства, многочисленных измен и смерть папы. Иван любил тебя. Это все его слабости. Я была уверена, что моя девочка в безопасности и надеялась, что накажу эту сволочь и смогу забрать тебя. Чтобы спасти Луку я подняла все связи отца и его посадили. Там предупредили охрану, подкупили заключенных. Его защищали. Андриана стала спать с Дамиром, влюбила его в себя и оказалась единственной, кому эта тварь безоговорочно доверяла.  Так мы были в курсе всего, что происходит внутри этой банды.

Деньги остались замороженными на счету Луки. Мужчины разделились. Каждый стал заниматься развитием своей сферы и ждать возможности вывести свою долю. Проценты капали, сумма росла, Лука исчез. Меня муж вообще официально похоронил, чтобы ты думала, что мама мертва и не задавала вопросов. Мне эта история с похоронами оказалась только на руку, как и грянувший в стране кризис. Он ударил по Ивану, я сделала тоже самое.

А дальше закрутилось…. Как страшный сон. Вся моя жизнь превратилась в агонию мести и желание спасти моих детей. Но она привела меня к Майку, отцу Итана. Он помог вытащить Аду из рук Дасаева. Мы даже жили спокойно пару лет. Это были счастливые два года моей жизни.

Майк знал обо всем. У него связи…

Даяна замолчала. Время утекает из нее красной жидкостью. Посиневшие губы ловят ртом воздух, по щекам женщины текут слезы. Я не удержалась и взяла ее за руку. Она накрыла мою ладонь своей холодной. Я тоже почувствовала собственные слезы. Если бы не Лука, который обнимает меня сейчас, я не знаю, что бы со мной было.

Женщина продолжила рассказ. Ее голос звучит еще тише. Кажется, что все вокруг даже дышать перестали, чтобы дослушать. Андриана зажала лот двумя ладонями. Подруга моей матери старается сдержать накатывающую истерику. Я тоже стараюсь.

― Майк… Он вышел на Роджерса. Узнал, что Иван работал с ним и все копии документов, что могут скомпрометировать твоего отца, спрятал у этого козла.

― Ты выкрала их, ― эту часть истории я знаю.

― Да. Ада поможет вам выйти на Майка. Все бумаги у него. Яна, твой отец продал тебя торговцу шлюхами и наркотой. Если бы не Лука… ― она вновь замолчала на несколько секунд, а потом с нежностью и благодарностью посмотрела на моего мужчину. ― Он не для тебя, дочка, но Лука тебя спас. Иван снова просчитался, недооценив тех, кто всегда был рядом. Заберите документы у Майка и Дасаев с Иваном будут у вас в руках. Эту негласную войну пора заканчивать. Слишком много людей пострадало ради грязных денег. Ты ― наследница всего, что есть у твоего отца. Яна… Деньги, что лежат на счету Луки тоже твои. У меня тоже есть. Майк отдаст ключи от ячейки. Там для вас с Итаном…. Береги брата, ― просит она из последних сил.  ― Теперь ты все, что у него есть. Майк… Он не сможет заботиться о сыне. Ты поймешь, когда найдешь его. Прости меня, девочка, ― она протянула ладонь, перепачканную в собственной крови, к моей щеке. ― Прости меня…

― Мама!!! ― закричала я, глядя в ее остекленевшие глаза. ― Мамочка!!!! Мама, нет!!! Пожалуйста! Нет!!! Я же только тебя нашла! Не смей! Слышишь?! Нет!!!

― Тише, ― Лука поднялся на ноги, силком оторвал меня от нее. Крепко прижал к себе.  ― Тише-тише, все.

― Почему все бросают меня?! ― в этот раз истерика не стала ждать долго. Меня буквально сгибает пополам. Если бы не Лука, я бы свернулась калачиком на полу рядом с мертвым телом Даяны и ползала корчась от боли. ― Почему?!

― Я не брошу, ― хрипит он. Ему тоже больно, я знаю. Ведь когда-то он любил ее и половину жизни думал, что она предала его, что сломала его жизнь, а она…

― Мамочка… ― плачу у него на груди. На руках Саймона плачет Итан. Прижимаясь к Леону, беззвучно рыдает Андриана.  ― Мама…

В памяти вспышками всплывает день похищения. Разговор двух мужчин, как подтверждение слов Даяны. Отец продал меня. Это из-за него меня похитили, но он испугался и попросил Луку меня спасти.

Разочарование. То, чего так боялся отец.

Боль. То, что я испытываю сейчас.

Глава 33. Ее голубые глаза ― мое небо

Лука

Знать бы сейчас, если бы я ей поверил и так не горел местью, можно было бы избежать гибели Даяны? Скорее всего нет. Роджерс или его люди в любом случае убили бы ее. Тогда мы бы потеряли маленького Итана и Яна не простила нас за это.

Моя девочка все следующие сутки ни с кем не разговаривала и почти не выпускала из рук младшего брата. Я пытался настоять на таблетках. У нас еще остались с прошлого раза, но она ни в какую.

Ада помогла быстро организовать похороны.

За вполне адекватную взятку нам позволили сделать это ночью. Мы не знаем, кто еще был на хвосте у Даяны и будут ли мстить за Роджерса. Лена с Яриком все проверили, но никаких гарантий все равно нет.

Янка тихо хлюпает носом глядя, как парни закидывают могилу землей. Леон привез из дома коляску, сохранившуюся от его сына, и маленький Итан лежит в ней разглядывая звездочки на темном небе. Малыш не спит словно понимая, что происходит что-то очень важное и для него тоже.

Попрощавшись с той, что долго преследовала меня во снах, приобнял Яну за талию, повел к машине. Там помог ей сложить коляску. Передать брата Аде хотя бы на время поездки моя белка отказалась.

Дома мы снова разложили коляску, покормили кроху, и моя девочка уложила его спать. Она укачивает Итана, тихо напевая колыбельную, а я залипаю на этой картинке. Восхитительная, нежная, трогательная. Надеюсь, однажды она вот так же будет укладывать нашего сына или дочку. Сейчас мне очень этого хочется и дурацкий дом с белым заборчиком, и зеленый газон, и детские голоса во дворе.

― Идем к ребятам, ― обнял Яну, поцеловал в лоб.

Мы пили до утра.

С Андрианой вспоминали и рассказывали остальным о том, что хорошего было в Даяне, как она умела улыбаться и как горели ее глаза глядя на маленькую дочку.

― Ты бы мог стать для Янки отчимом, ― беззлобный укол от Ады.

― А станет мужем, ― вдруг совершенно серьезно отвечает Яна и смотрит мне в глаза. ― Я согласна, ― она достала кольцо моего отца из кармашка джинсов, надела на пальчик.

― Мой бельчонок! ― прижался губами к ее губам. Они привычно соленые, теплые, мягкие. Самые вкусные, самые любимые. ― Спасибо, ― шепчу между поцелуями.

― Ты же не бросишь нас? ― она смотрит с надеждой и каким-то детским страхом.

Я вспоминаю ее трусики с котятами и дату рождения в паспорте. Восемнадцать. Ей всего восемнадцать, а девчонку уже протащили через такое дерьмо, от которого никогда не отмыться. И это еще не все. Мы еще не закончили.

― Нет, моя девочка. Моя Янка, ― ловлю ее нижнюю губку, нежно ласкаю языком, отпускаю. ― Не брошу.

Знатно надравшись крепким алкоголем все рухнули спать там, где нашли себе место. Мы с Яной уснули у нее в комнатке крепко прижавшись друг к другу. Если бы не требовательный плач Итана, проспали бы до вечера. В комнату тихо вошла Андриана. Женщина захотела дать нам выспаться и покормить ребенка, но Янка тут же подскочила со своим «Я сама» и пошатываясь отправилась делать ему кашу.

― Спи, ― Ада махнула мне рукой. ― Девочки справятся сами.

И я вырубился. Снилась всякая хрень, будоража только немного успокоившиеся нервы. Сквозь сонную муть почувствовал теплые руки. Они гладят меня по лицу, спускаются на грудь. Пальцы повторяют рисунок татуировки, спускаются туда, где остались жутковатые синяки от пуль, попадавших в бронежилет.

Теплые губы скользят по прессу к широкой резинке боксеров.

― Не надо, ― останавливаю Яну. ― Иди ко мне, ― девушка подтянулась, легла сверху.

― Почему? ― спрашивает.

Не отвечаю. Переворачиваю нас, прижимаю белку собой к матрасу, прикусив зубами нижнюю губку оттягиваю ее вниз, открывая ротик любимой девочки. Врываюсь в него языком жадно и голодно целуя. Получить от нее минет я еще успею. Сейчас внутрь, в свою горячую, узкую девочку. Окончательно присвоить. Пометить своим запахом, чтобы въелся под кожу.

Спустив вниз резинку своих трусов, ее белье сдвигаю в сторону и не могу сдержать улыбки. Мои любимые трусики с котятами.

― Да! ― довольно хриплю, врываясь возбужденным членом в ее тело. ― Не порвать бы, ― улыбаюсь ее огромным глазам. ― Я про трусы.

Янка смеется в голос. Все мышцы ее тела вздрагивают, сокращаются. Они пульсируют на моем стояке. Наши губы хаотично сталкиваются, языки танцуют. Я чувствую ее жар каждой клеткой своего тела, каждым нервным окончанием. Ее ногти впиваются мне в ягодицы. Больно, но так ярко и остро, что я окончательно отпускаю тормоза. Приподнимаю ее ноги под колени, раздвигаю их как можно шире.

― Держи, ― меняю ее руки на свои, упираюсь кулаками в матрас по обе стороны от рыжей головы своей будущей жены.

Яна держит свои ноги, а я ненасытно вбиваюсь в нее сбивая дыхание до хрипоты. Белка полностью открыта для меня. Приподнимаясь, выше веду взглядом по ее телу. Подскакивающая от моего напора грудь так и манит зажать в зубах горошину соска. Плоский животик напряжен. Нижние губки покраснели от трения, припухли от возбуждения. Они блестят от нашей влаги.

― Приласкай себя, ― опускаю одну ее согнутую ногу на кровать. Тонкие пальчики тяну к клитору. Янка слабо сопротивляется скорее просто от смущения, чем от нежелания. ― Смелее. Давлю своими пальцами на ее. Тру мягкой подушечкой с длинным ногтем пульсирующий клитор.

― Ах, ― тихий стон срывается с ее губ. Мы это уже учили. Убираю свою руку, смотрю в ее поплывшие глазки, чувствую, как несмело скользит ее рука между нашими телами.

Меня кроет все сильнее. Я горю. Сердце барабанит в ушибленные ребра. Капельки пота стекают по позвоночнику. Чувствую грань…

― В тебя? ― спрашиваю, едва сдерживая оргазм.

― Нет.

― Хорошо, ― забираю обе ее руки, увожу за голову, прижимаю ладонью к подушке. Мне нравится так. Я держу ее всю в своих руках.

Пара движений и теплая сперма мощными толчками изливается на низ живота моей девушки. Янка снова пахнет мной. Мне нравится. Меня прет от этого. От мысли, что мы вместе, что она сказала: «Да».

Помогаю своей девочке кончить. Пью ее громкие всхлипы губами, гашу их поцелуями. Мы дрожим касаясь друг друга. Ее голубые глаза ― мое небо. Я парю в нем и если упаду однажды, разобьюсь насмерть.

Глава 34. Встреча с Майком

Лука

— Я поеду с вами! — настаивает Яна.

— Нет! — категорически запрещаю. Хватит с нее приключений. — Ты остаешься дома с Итаном и Ярославом.

— Я еду с вами! — повторяет настойчиво топая ногой. — Ты не понимаешь, что для меня это важно?!

— Я все сказал! — подошел ближе. — И мы не будем спорить, — поцеловал Янку, пока она не отвернулась. — Мы едем туда вчетвером, — наматываю на палец прядь ее длинных рыжих волос. — Леон, Сай, Ада и я. Встречаемся с этим Майком и если все будет нормально, забираем документы и быстро возвращаемся обратно. Сутки. Максимум двое. Тебе нечего там делать, Яна. За братом кто следить будет? — решил зайти с другой стороны. — У тебя вон, кот некормленный в конце концов!

— Эй! — возмущается Терентьева. — Да Лукас жрал тут за нас за всех. Ты посмотри на него!

Пушистая мордочка довольно развалилась на диване и почесывает за ухом лениво поглядывая на окружающих. Кошака окончательно избаловали вниманием.

Белка зацепилась пальцами за ремень моих брюк.

— Ян, я вернусь, — обещаю ей. — Отпусти меня, — прошу снова ее целуя. — Мы должны это закончить, ты же понимаешь.

— Будь осторожен, — просит хлюпая носом.

— Как всегда, — подмигнув взъерошил ей челку. Быстро отошел, чтобы не задержаться еще на пару часов и в итоге не забить вообще на все это сегодня.

Мы выехали во второй половине дня. До Абу-Даби добираться примерно два часа. Андриана дала точный адрес, и навигатор повел нас по маршруту.

— Как же здесь красиво, — выдохнула женщина, разглядывая шикарные замки и современные небоскребы. — Привези сюда Яну, Лука. Это же настоящая сказка.

— Что ты будешь делать, когда все закончится? — спросил у старой знакомой.

— Уеду как можно дальше. Забьюсь в самый дальний уголок планеты и буду так тихо жить, чтобы обо мне все забыли, — затылком чувствую, как Ада улыбается.

— Звучит шикарно, — включается Саймон.

— А я к родителям съезжу, — говорит Леон. — Поживу годик, проведу его с сыном. Посмотрел на Итана и понял, что чертово время нас не щадит и дети растут слишком быстро. Я многое пропустил гоняясь за призраками прошлого. Но! — поднимает вверх палец и тут же крепче хватается за руль. — Я обязательно их всех переловлю, — звучит как обещание.

Чувство мести — страшная штука. Оно сжигает каждого из нас изнутри. Мы тлеем и теряем свою человечность в попытке добиться справедливости и наказать врагов. Но иначе нельзя. Есть вещи, которые не прощают. Есть поступки, последствия которых смывает лишь кровь.

— Клиника? — удивленно обернулся на Андриану, когда мы припарковались у современного здания с белоснежными стенами.

— Реабилитационный центр, — пояснила она. — Идем. Парни, на вас периметр, внутри есть его охрана, — командует Ада.

— Не вопрос, — мужчины отреагировали совершенно спокойно на ее командный тон. Леон так вообще смотрит на нее с восхищением и что - то мне подсказывает, что мечта Андрианы об уединённой жизни не сбудется.

Ада поздоровалась с девушкой на ресепшене, кивнула мужчине, одетому под гражданского, но опытный глаз сразу отметил отличительные черты отставного боевого офицера. У палаты нас встретил еще один. Он тоже приветливо улыбнулся моей спутнице и пропустил нас внутрь.

Это не палата. Настоящая жилая комната, где есть все необходимое вплоть до уютной атмосферы, так необходимой людям, которые находятся здесь длительное время.

На высокой кровати с поручнями по бокам лежит мужчина почти не отличающийся по комплекции от своей охраны. Массивный, с острым взглядом из-под темных бровей, стрижкой под «единичку» и татуировкой во всю правую руку.

— Здравствуй, — Ада подошла к нему и тепло обняла. — Как дела?

— Жалеть пришла? — кривая ухмылка обозначила шрам на его верхней губе. — Кто это? — кивает на меня.

— Лука.

Майк сразу перестал улыбаться. Он уперся ладонями в поручни и морщась от сильной боли стал подтягиваться, чтобы оказаться хоть немного выше. Андриана помогла, подтянула подушку, на которую Майк тут же облокотился спиной.

— Даяна? — смотрит на меня с надеждой теряя весь свой устрашающий вид. Я отрицательно покачал головой. — Арррр!!! — закричал он, ударяя ладонями по поручням, за которые только что держался.

— С твоим сыном все хорошо. С ним Яна, старшая дочь твоей женщины, — сообщаю и хорошие новости, чтобы хоть как-то смягчить его боль.

— Жены! — он трет ладонями лицо. Каждое движение дается мужчине тяжело, но я понимаю, внутри теперь гораздо больнее. — Она была моей женой! Кто убил ее? Ты?! — пристально смотрит на меня.

— Роджерс. Он мертв.

Майк нашел подтверждение моим словам в слезах Андрианы. Женщина честно старается их сдержать, но боль утраты еще слишком сильна.

— Ключи возьми в сейфе, — кивает на серый ящик в углу, называет код. — Это от дома. В кабинете на втором этаже в стене найдете другой. В нем все, что вам нужно. Майк лег, Ада взяла салфетки и вытерла пот с его лба. — Привезите мне сына перед тем, как исчезните. Попрощаюсь.

— Хорошо, — жму его дрожащую от слабости руку.

До дома Майка и Даяны ехали молча. Она тихо всхлипывала, я переваривал увиденное, а парни не лезли в душу.

Нас встретил не дом, настоящий дворец, полностью вписывающийся в архитектуру города. Купольные крыши, белый забор с арочным входом и вооруженная охрана по периметру. Я показал ключи, один из мужчин позвонил хозяину и через пару минут нас пропустили, любезно сопроводив по белой каменной дорожке прямо до входной двери.

Сейф я нашел быстро. Выгреб оттуда все бумаги. В обычной черной пластиковой папке лежит все, чтобы упечь Дасаева и моего старшего брата на пару пожизненных. Здесь не только документы из банка. Я нашел фотографии с ночных «перегонок» новой партии молоденьких девчонок. Снимки в компании высших чинов таможенной службы сразу нескольких стран. Вечеринки с наркотой и оружием. Казнь провинившегося охранника и его семьи.

— Как ты это сделала? — смотрю на Аду.

— Не будем об этом. Ты же знаешь, нам с тобой никогда не отмыться. Что сейчас об этом говорить? — женщина отвернулась к окну и замолчала.

В другой папке я нашел документы и ключи от банковской ячейки, про которую говорила Даяна. А еще завещание, где значится, что после смерти Майка этот дворец, как и все его имущество переходит к детям в равных долях. В наследниках указаны Итан и Яна. Последнее снова перевернуло все у меня в душе.

— Сколько ему осталось? — спросил у Андрианы.

— Пару месяцев. Он не будет больше бороться. Майк жил Даяной. Смотрел на нее так, как ты сейчас на Янку, жадным, вечно голодным взглядом. Это такая любовь, Лука… — тяжело и судорожно вздыхает. — Мне не светит даже ее отголосок.

Мы побродили еще по этому дому. Внутри чувствуется трепет женской руки. Явно обстановкой занималась Даяна. Так странно все это. В башке полнейший диссонанс. Я будто возвращаюсь в свое прошлое, где она была еще той домашней молоденькой девчонкой, которая порхала по дому Ивана.

Как все изменилось… Мы изменились.

Этой же ночью мы вернулись в квартиру Ярика. Я забрал Яну и повел ее гулять по светящимся улицам очередного города. Мы знатно набегались за последнее время и нигде нам не удалось задержаться, чтобы посмотреть на окружающую красоту. А здесь точно есть на что смотреть.

Ее теплая рука обнимает мою. В голубых глазах отражается детский восторг и ночные огни. У нас есть всего несколько часов покоя перед поездкой на Родину и встречей с братом.

Глава 35. Давай сделаем это

Яна

Проснулась от тишины. В последнее время я так привыкла к шуму, голосам, детскому плачу, что сейчас меня накрыло легкой паникой.

Где все?

Слишком резко подскочила на ноги. Голова закружилась, пришлось сесть обратно на кровать и отдышаться прежде, чем повторить этот трюк снова.

Вторая попытка подняться оказалась более удачной. Я вышла из спальни. Никого. На столе несколько грязных кружек из-под кофе, закрытый ноутбук Лены. Со стороны ванной комнаты раздается плеск воды. Судя по обуви у входной двери, дома только я и Лука.

Надеясь, что в душе именно он, тихонечко приоткрыла дверь. За матовой занавеской двигается сильная мужская фигура. Удачно падающий свет демонстрирует все достоинства сильного подтянутого тела и неэрегированный, но все равно чертовски соблазнительный член.

Щеки вспыхнули. Я ведь бессовестно подглядываю, но никак не могу оторваться.

Ужасно, Яна! Испортили тебя окончательно!

— Залезай, — Лука резко отодвинул занавеску, я завизжала от неожиданности и подпрыгнула на месте.

— Напугал! — ругаюсь на него сдувая прядку волос с лица.

— Если ты будешь прикасаться ко мне так же, как смотришь, мне будет гораздо приятнее, — смеются его стальные глаза. — Иди же сюда, белка, — тянет руку.

Вложила свою ладошку в его. Лука дернул на себя и затащил под воду прямо в одежде. Прижал к своему голому телу.

— Ну же, — улыбается. — Трогай меня. Я жду.

А я горю. Вся кожа покрылась мурашками от его бесцеремонности. Лука и правда ждет. Стоит смотрит, как я краснею. Весело ему! Вся одежда на мне промокла и противно прилипла к телу. Хочется снять ее как можно скорее, но еще сильнее выполнить его просьбу.

Положила раскрытую ладонь на его грудь. Чувствую, как приветливо в нее бьется его сердце. Плавно вырисовываю на прессе проступающие кубики. Лука напряг все мышцы и теперь вздрагивает, и довольно урчит от каждого моего прикосновения.

Обрисовала пупок, провела по темной полоске волос, уходящий к лобку. Его дыхание изменилось. Оно глубокое, шумное. Рисунок татуировки на груди ходит ходуном. Я смотрю как по его коже стекает капля за каплей вода. Они падают прямо на возбужденный член. Он тоже вздрагивает, задевает меня.

Облизнула губы, царапнула ногтем кожу там, где сейчас особенно выделяются косые мышцы, уходящие в пах.

— Сделай то, что ты так хотела в прошлый раз, — его голос сел. Он вибрациями проходит по моему телу, отдает в низ живота закручиваясь там сильным желанием.

Лука давит мне на плечо. Подчиняюсь, опускаюсь на колени. Веду ладонями по его сильным ногам, глажу напряженные бедра. Стараясь не смущаться, разглядываю большой возбужденный член, впервые оказавшийся так близко у меня перед глазами.

Я уже держала его в руках. Ощущение теплой бархатной кожи под пальцами всплывает в воспоминаниях. Лука терпеливо ждет. Решаюсь на следующий шаг. Осторожно целую сомкнутыми губами прямо в обнажившуюся головку. Приятно.

Обвожу ее языком, как сделала бы с мороженным или леденцом на палочке. По мужскому стону понимаю, что все делаю правильно. Влажным кончиком языка собираю падающие на его член капли воды. Повторяю узор из набухших вен, обхватываю губами и Лука не выдержав толкается бедрами проскальзывая глубже мне в рот.

— Вот так, — довольно шипит. — Сожми губки плотнее и пососи его.

Я снова сгораю от смущения. Стараюсь выполнить его просьбу. Лука собирает в кулак мои мокрые волосы. Сам задает темп иногда упираясь головкой прямо в горло. Срабатывает рвотный рефлекс. Стыдно ужасно, а он улыбается, дает отдышаться и вновь трахает меня в рот стараясь проникнуть как можно глубже.

— Попробуешь меня на вкус? — спрашивает. Я в тумане возбуждения и смущения от всего происходящего не сразу понимаю, о чем он говорит. — Яна! — рычит Лука. — Сейчас будет принудительно, — на языке пульсируют венки, солоноватой смазки становится чуть больше. Я теряюсь в ощущениях. К такому вообще можно привыкнуть? — Поздно, — хрипит он, кончая мне в рот. Сглатываю, глубоко дышу, облизываю его. Лука тормозит, оттягивает мою голову назад. Поднимает к себе, целует в губы, смотрит в глаза поплывшим взглядом. — Не противно? — скрипит зубами.

— Нет, — отвечаю совершенно честно.

— Почему не ответила? — ведет костяшками пальцев по скуле, прижимается к моему животу горячим скользким стволом.

— Рот был занят, — нервно хихикаю и Лука взрывается хохотом прячась у меня на плече.

— Прости, не подумал, — смеется мужчина. — Мне кажется, что еще один урок ты усвоила на… — закатывает глаза, словно сильно задумался, а сам сдавливает пальцами мой сосок прошивая тело острым разрядом возбуждения. — На четверочку, — гладит грудь, спускается ладонью к низу живота, давит на лобок. — Но мы еще обязательно потренируемся, — целует в губы, ласкает пальцами между ног. — Такая мокрая. Я смотрю, моей белке понравилось делать минет, — специально дразнит, а я насаживаюсь на его пальцы желая как можно быстрее получить разрядку. — Горячая, сладкая девочка, — он прикусывает кожу на ключице, на шее, откровенно имеет меня в рот языком. — Любимая, — смотрит в глаза.

И я не отрываюсь от его стальной радужки, вижу, как пульсирует темный зрачок в такт моего оргазма. Закусив губу, чтобы не кричать, кончаю на его пальцах растворяясь во влюбленном возбужденном взгляде своего мужчины.

— Я хочу прилететь в Россию твоей женой, — говорю Луке обнимая его за шею.

На заднем фоне слышны голоса. Похоже наша дружная компания возвращается. Подозреваю, свалили они специально по просьбе одного наглого, но такого моего сероглазого засранца.

— Мне нравится эта идея, — Лука не спешит меня отпускать. Мы так и стоим в обнимку под теплыми каплями душа. — Давай сделаем это.

Глава 36. Свадьба

Яна

Ярослав вернулся с довольной мордой.

— Договорился? — спросил Лука отрываясь от экрана мобильного.

— Естественно! Чтобы я и не договорился? Обижаешь, — наигранно дует щеки. Все присутствующие в комнате громко рассмеялись.

Ребят только-только начинает отпускать все произошедшее. Движения не такие нервные. На каждый шорох перестали выхватывать оружие. И мы начали активную подготовку к свадьбе.

Лука настоял на платье. Я все пыталась отказаться и объяснить, что все это сейчас будет лишним.

— А когда, Ян? — спросил он. — Или ты надеешься, что потом я тебя отпущу и у тебя будет еще один шанс стать невестой? — смотрит строго, а у меня в животе порхают бабочки.

Этот гад все же умеет быть теплым, нежным и заботливым, только никогда не признается. Это наша с ним тайна. Пусть так и останется.

—  Конечно, — отвечаю на его вопрос и стараюсь не засмеяться.

— Я тут вдруг вспомнил, — рычит мой мужчина, сдавив ладонями ягодицы, вжимая меня в свой пах. — что попробовал с тобой ещё не все виды секса!

— Как страшно! — делаю большие глаза. Лука целует меня, улыбается.

— Найди себе платье, — говорит тоном, не терпящим возражений, и я сдаюсь. Это ведь и его праздник тоже. Если Лука хочет увидеть меня в белом платье, я сделаю ему приятно.

Мы с Леной засели за её ноутбук и убили два часа времени на то, чтобы найти то, что нравится. В итоге заказали платье цвета ванильного пломбира. Открытые руки и полностью закрытая грудь. Корсет платья собран из нескольких слоев мягкого изящного кружева. Благодаря этому он не просвечивает и только подчеркивает легкость, нежность задуманного образа. На талии широкий пояс. От него вниз струится свободная юбка с разрезом до середины бедра на правой ноге. Сзади воздушная ткань спускается коротким шлейфом. Мы понадеялись, что он не помешает мне передвигаться на высоком каблуке.

Пока мы с Терентьевой «ходили» за покупками по просторам интернета, мужчины уехали и вернулись домой только к ночи. Мы все вместе посидели за столом провожая нашу холостую жизнь хорошим вином и крепким виски.

— Не представляю тебя мужем, Раевский, — в который раз повторяет Лена лениво потягивая легкий сладковатый алкоголь из обычной чайной кружки.

— Я сам себя им пока не представляю, — крепче обнимает меня Лука. — но уже влип по самые яйца, обратной дороги нет.

Он прав. Дорога у нас теперь одна на двоих.

***

Утром забрала у курьера свое платье. Лена помогла мне его надеть, Андриана сделала прическу. Правда, прическа — это очень громко сказано. Волосы уложили, заявили на концах и спустили каскадом по спине убрав лишь пряди с висков. Их закрепили заколкой, на которой красуются три маленьких, украшенных красными и прозрачными камушками, цветка.

Туфли на высоком каблуке Луке не понравились и их место заняли кроссовки.

— Вот! — улыбнулся мужчина. — Моя маленькая девочка. А то влезла на свои двенадцать сантиметров. Жуть просто!

— Кроссы со свадебным платьем, Раевский!!! — возмущается Лена. — Ну что ты за извращенец?

— Мне. Нравится! — Лука попытался меня поцеловать, но я остановила, а то свадьба у меня будет не только без туфель, но ещё и без макияжа.

— Поехали, — позвал Леон. — Пора.

И сердце понеслось вскачь. Меня охватило волнением. Оно заполнило лёгкие мешая сделать полноценный вдох и кружит голову не хуже самого терпкого вина. Воздух окончательно застрял в горле, когда мы припарковались у одного из местных замков.

— Вы с ума сошли! — мне даже страшно представить, как это дорого. Я ведь знаю прекрасно, что с деньгами у нас сложно, а впереди еще перелет и что нас там ждет неизвестно.

— Идём, белка. Присвоим друг друга себе ещё и на бумаге.

Лука взял меня за руку, повёл по каменной дорожке среди идеально остриженных кустарников и яркого зеленого газона с автополивом.

— Не передумала? — спрашивает мужчина не торопясь переступить порог этого красивого здания.

— А должна? — повернулась к нему лицом.

Он такой непривычный сегодня. Парни раздобыли для него костюм. Только вместо рубашки под пиджаком футболка. И смотрится все гармонично. Я в кроссах, он в футболке.

— Наверное, — Лука гладит пальцами по щеке, а я облизываю губы заглядывая в серые глаза.

— Нет. Я хочу быть с тобой. Правда хочу, — все же наплевав на макияж сама целую его.

— Я боюсь тебя разочаровать, — признается мой будущий муж.

— Знаешь, за все время ты единственный, кто был со мной честен, и я выдержала твою правду, — Лука улыбается.

— Идём, — переплетает наши пальцы, тянет за собой.

В просторном холле под сводом высоких потолков нас ждут Леон, Саймон, Лена, Ярослав, представитель посольства и ещё какие - то люди в местной одежде. Мне все равно кто они, я стараюсь раствориться в этой нереальной сказочной атмосфере. Если не обращать внимание на неодобрительные взгляды местных мужчин на мою обувь, то все происходит именно так, как мечтают многие девчонки еще в подростковом возрасте.

Я не слушаю, что говорит представитель посольства. Какая разница? Здесь и сейчас я становлюсь женой для самого наглого, требовательного, жестокого, опасного, любимого, моего мужчины.

— Согласна, — выдыхаю не отрывая взгляда от напряженного красивого лица и надеваю дрожащими пальцами кольцо на безымянный палец своего снайпера.

— Согласен, — голос Луки звучит эхом внутри меня и на шее застегивается цепочка с кольцом его отца. — Пусть оно оберегает тебя в те секунды, когда меня не будет рядом.

Лука вынес меня из замка на руках по аплодисменты и свист друзей. Донес до машины. Сай помог ему открыть дверь.

— Моя белка! — довольно заурчав муж с жадностью голодного хищники впился в мои губы стирая с них остатки помады, сминая руками мое платье.

Глава 37. Первая брачная ночь

Яна

В окне самолета на темно - синем небе подсвечиваются серые пушистые облака. Лука спит у меня на плече, Лена читает журнал, парни сидят у нас за спиной и тихо о чем-то спорят.

— Волнуешься? — подруга с шелестом закрыла глянцевые страницы.

— Ужасно, — признаюсь ей. — Я встречи с отцом боюсь больше, чем с этим уродом Дасаевым.

— Правильно, — Лена кивает. — Потому что всадить пулю в лоб врагу правильно, а вот человеку, который тебя вырастил, Янка, это уже совсем другое.

— Они столько жизней покалечили! — повышаю голос, Лука недовольно морщится, но спит дальше. — Я лишилась мамы из-за него! — шиплю, сжимая пальцы в кулаки. —  Он… он… — непрошенные слезы комом встали в горле. Обида ребенка, лишенного детства, застряла в центре груди.

— Мудак, — сонно заканчивает за меня муж, прижимая к себе. Я все же его разбудила.

— Я не плачу, — прижимаюсь щекой к его ладони. — Поспи еще.

— Тебе можно плакать, Ян, — Лука взял в ладони мое лицо, погладил большим пальцем щеку, поцеловал в губы. — Ты же девочка. Моя маленькая, хрупкая белка. Я буду сильным за тебя. Хватит копить в себе все это дерьмо.

И первые слезы, словно ожидающие его разрешения, покатились прямо в грубые мужские ладони. Все это время я убеждала себя в том, что должна быть сильной, я держалась из последних сил. Ком внутри меня рос, становился все больше, давил на сердце, легкие, мешал дышать. Сейчас он выливается по капле в руки моего мужчины, человека, которому я доверила свою жизнь.

Это не истерика, что была, когда погибла мама. Не страх, когда я думала, что Лука решил меня бросить. Это нечто более тяжелое, сложное. Это невозможно объяснить словами. Это нужно выплакать. И я беззвучно реву глядя в его серые глаза.

— Идем, — муж улыбнулся, поднялся, взял меня за руку и потянул за собой между рядами спящих людей.

— Куда? — хлюпаю носом у него за спиной, но послушно бреду следом.

— У нас ведь первая брачная ночь, — Лука довольно урчит, заталкивая меня в кабинку туалета.

— Здесь? — округляю глаза.

— Много твоих знакомых могут похвастаться сексом в самолете? — смеется этот засранец, забираясь прохладными пальцами под пояс моих джинсовых брюк.

Пара ловких манипуляций и Лука опустил мои джинсы до щиколотки. Я наступила на них, стянула одну штанину полностью. Муж обнял меня за талию, прижал к стене своим твердым мускулистым телом. Одна его рука запуталась в моих волосах, зафиксировала затылок, а вторая с тихим звоном расстегнула ремень и ширинку на его штанах.

Лука подхватил меня под попку, поднял по стене вверх, сдвинул вбок трусики и опустил на обжигающе горячий член. Любимый мужчина заполнил меня собой сразу до самого конца. Я готова кричать сейчас от невыносимо острого удовольствия, но вместо этого тихо скулю ему в шею боясь, что нас услышат.

Удерживая меня навесу, муж входит резкими глубокими толчками. Я крепко держусь за его сильные плечи, мои пальцы сами сжимают в кулачок его темные волосы. Лука стонет мне в рот. Его язык повторяет движения члена. Муж жестко, до легкой боли трахает меня сразу везде, где может. Его затуманенный, опьяневший взгляд срывает все тормоза в моей голове. Я не могу больше сдерживать стоны.

Звон бляшки его ремня, равномерный стук моей спины о стену туалетной кабинки самолета, мужские сдавленные стоны, тихие шлепки тел друг о друга при каждом его движении и пульсирующий член внутри заставляют сжиматься в оргазме. Меня бьет крупной дрожью. Лука рычит мне в шею, впивается зубами в мягкую плоть. Мое тело сокращается в ярком удовольствии, мышцы сдавливают мужскую налитую плоть.

— Не делай так, — хрипит Лука. — могу не успеть выйти, — муж смотрит в глаза.

Его зрачки сейчас, как у наркомана. У меня, наверное, такие же. Все тело покрывается мурашками от происходящего.

— Янка, — его голос окончательно сел.

В дверь постучали, задергалась ручка. Нам обоим в кровь хлынула приличная доза адреналина. Его зрачки расширились. Лука зажмурился, кончая в меня. Я чувствую каждый толчок, с которым в мое тело изливается горячая сперма. Муж виновато смотрит, дышит со свистом. Кто - то вновь настойчиво ломится в дверь и Луке приходится отступить.

— Черт! — он упирается лбом в прохладную стену кабинки. — Прости, Ян, — скрипит зубами.

— Я слышала, что если ребенок родился в небе, он получает гражданство той страны, над которой произошли роды. Это распространяется на зачатие? Где мы там летим? — улыбаюсь, но это не работает. Лука напрягся и рваными движениями застегивает свои брюки.

— Ты не хотела, чтобы я кончал в тебя, — смотрит так, будто тут произошло изнасилование, не меньше.

— Это было до свадьбы, — подмигиваю ему. — Все хорошо, правда.

— Не хорошо! — муж злится, а в дверь снова стучат и уже недовольно что - то ворчат. — Я безответственный дебил, который так хотел тебя, что забыл о гондонах, — достает два блестящих квадратика из заднего кармана.

— Я люблю тебя, — успокаиваю Луку, глажу по часто поднимающейся от тяжелого дыхания груди. Его зрачки приходят в норму, но все мышцы еще напряжены. — И совсем не злюсь. Только если чуть – чуть, — он тут же вскидывает голову. — Трусики теперь совсем промокли, а лететь еще долго, — краснея опускаю взгляд.

— Да сколько можно?! — слышится возмущенное из-за двери.

— Достал! — Лука резко открывает дверь впечатывая ею в нос полноватого мужчины, берет меня за руку и не обращая внимания на стоны незнакомца ведет к нашим местам.

— Смотрю первая брачная ночь удалась на славу, — язвит у нас за спиной Леон.

— Заткнись! — мы ответили ему хором и все дружно заржали перебудив половину самолета.

Глава 38. Встреча с отцом

Яна

—Ты можешь остаться дома, — только в его тоне нет предложения. Лука настаивает на этом с момента, как мы прилетели в Россию.

— Нет! Нет! И еще раз нет! Не хочу спорить, — отвернулась к окну.

— Вот и не спорь со мной, женщина, — ладони мужа сдавили мою талию.

Леон с Саймоном вернулись с «прогулки». Я никогда не знала точного расписания отца. Вот сейчас парни этим и занимаются. Отмечают тайминг, рисуют маршруты, записывают, с кем он встречается.

Здесь у них нет связей, нет прикрытия, потому мы перестраховываемся. Я безвылазно сижу дома, чтобы не попасться на глаза знакомым. Столица огромная, но все равно обязательно найдется тот, кто узнает.

— Так, я предлагаю посетить его во время обеда. Это самое стабильное время с разницей в десять - пятнадцать минут. Завидую ему. Жрет по часам, — дает раскладку Саймон.

— С Дасаевым ни разу так и не встретился. Может с того похищения они больше не общаются? — вслух рассуждает мой муж.

— Сомневаюсь, — включается Леон. — Такие связи разрываются лишь с хлопком глушителя. Но нам на руку, что сейчас они по отдельности. Нахрена нарываться на «групповуху», если можно спокойно и чисто сработать?

Договорились и разошлись спать. Все, кроме меня. На балкон выходить мне тоже запретили, так что открыла форточку на маленькой кухне старой квартирки на окраине города, куда Лука отправлял Лену. Дышу воздухом все обыгрывая, прокручивая в голове нашу встречу. Репетирую слова, которые хочу сказать отцу.

— Ты опять не ложилась? — на рассвете ко мне присоединился Лука. — Выпорю! — рычит муж включая чайник. — Ян, мне тебя опять наручниками к кровати пристегнуть, чтобы ты херней не занималась?

— Да не могу я спать, ты понимаешь?! — повернулась к нему, сложила на груди руки, чтобы Лука не видел, как дрожат пальцы. Тогда точно оставит дома и обязательно пристегнет.

— Че вы орете с утра пораньше? — Лена в футболке Саймона пришлепала босыми ступнями к нам.

До самого выезда мы с мужем не разговаривали. После незащищенного секса в самолете он как с цепи сорвался. Его опека приобрела статус «гипер». И будь он среднестатистическим мужчиной, может было бы проще, но у нас не так! У нас слово «пристегну» означает именно это, так же как «выпорю». У него принцип: Лука сказал — Лука сделал. Иначе никак.

К часу дня мы припарковались у ресторана. Сай с Леной под ручку пошли вперед, а мы сидим и ждем отмашку. Пульс отсчитывает секунды иногда сбиваясь с ритма. Я сосредоточенно смотрю в окно автомобиля. Лука молчит мне в затылок.

— Идем, — дает команду получив сообщение от наших ребят. — Яна, — тормозит меня у входа в ресторан, долгих пять секунд смотрит в глаза. — Ничего. Пошли, — подталкивает в спину.

— Дочка?! — увидев меня отец подскочил со стула, отбросил вилку и нож в сторону. — Лука, — напоролся на предупреждающий взгляд моего мужа и замер на месте. Леон обманчиво расслабленно встал рядом с охраной отца, погрозил им пальцем, когда мужчины собрались выхватить оружие.

В ресторане кроме персонала никого посторонних нет. Дорого слишком. Была пара посетителей, но Сай аккуратно попросил их уйти. предусмотрительные люди решили его послушать на всякий случай.

— Здравствуй, папа.

Я выхватила пистолет из кобуры Луки до того, как мой муж успел среагировать. Он не ожидал от меня ТАКОЙ реакции. Никто не ожидал, даже я сама, но увидев отца внутри все перевернулось, завязалось в тугой узел и загорелось настоящим пожаром.

— Яна, ты что делаешь? — охнул отец. — Лука, какого хрена? Что ты сделал с моей дочерью?! — перекидывает свою злость на сводного брата.

— Сам в шоке, — усмехается муж, делая пару шагов в сторону от меня.  — Но мешать, пожалуй, не стану.

— Ты… — голос дрогнул, но я быстро взяла себя в руки. — Ненавижу тебя! — поставила ноги шире, удобнее перехватила тяжелый пистолет.

— Дочка, это ведь не игрушка, — отец говорит со мной как с ребенком. — Ты можешь пораниться или даже убить кого - то! Дай это мне, — делает осторожный шаг навстречу.

— Я бы не стал ее недооценивать, — от тона Луки поежились даже охранники. — На месте стой, Иван, — муж расправил плечи, внимательно следит за мной и братом.

— Я ведь просил тебя сделать так, чтобы она забыла! — маска спадает, и мы видим настоящего Маркелова.

— Ты уничтожил нашу семью! Ты подставил всех! Ты продал меня! Это из-за тебя погибла мама! Из-за тебя ее у меня никогда не было! Ты дважды убил ее у меня на глазах! Ненавижу! — срываюсь не в силах держать все в себе. — Я верила тебе. Я любила тебя! А ты?! Зачем? Для тебя нет ничего важнее денег! А я замуж вышла. Вот! — показываю ему кольцо на шее. — За Луку, — всхлипываю, чувствуя горячие руки обхватившие мои дрожащие ладони. Муж зажал пальцы так, чтобы я не могла выстрелить.

— Нет… — отец присаживается на корточки хватаясь за волосы. — Ты не посмел! — с ненавистью смотрит на моего мужчину. — Ты знаешь, что Дамир теперь сделает с нами? Со всеми нами?! Чертов ублюдок! — он поднимается, шарит по карманам, но тут в игру вступает Сай демонстрируя висящий на двух пальцах пистолет моего отца. Я даже не знала, что он носит его с собой. — Да вы не уйдете отсюда живыми, идиоты! За кого ты вышла замуж, Яна? За него? У него ничего нет, детка. Ни работы, ни денег, ни жилья. Ничтожество, которое притащил в дом мой отец вместе с его мамашей. Ты знала, что он спал с твоей матерью? М? А ты похожа на Даяну. Не думала об этом своей хорошенькой головкой, девочка? Что теперь он трахает тебя, потому что ты просто похожа на его первую любовь? Не надо было тебе звонить! — отец пристально смотрит на Луку. — Надо было грохнуть тебя там, в Америке. А я трус, признаю. испугался отдать дочь Дасаеву. Недооценил, не увидел, что она у меня оказывается выросла. Пожалел. Теперь всем конец. Дамир не прощает нарушения договора.

Я просто хватаю ртом воздух. Не знаю, что ответить. Лука прижимает меня к себе, гладит по волосам и передает в руки Лене и Саймону.

— Уведите ее отсюда, — я знаю этот тон. Мой мужчина вынес приговор и не хочет, чтобы я видела его исполнение.

Саймон поднимает меня на руки. Я не могу идти сама, у меня подкашиваются ноги. Как больно терять близких. Больно, когда тебя так предают те, кому ты слепо от рождения доверял.

— Прощай, отец, — уронила на выходе и закрыла глаза, а затем и уши.

Я знаю, что ничего не услышу, но все равно прижимаю ладони плотнее будто недавно сама не стреляла в людей.

В машине я вновь уставилась в окно прямо на входную дверь ресторана. По привычке считаю.

Раз. Два. Три…

Двери открылись. Из них с заломанной за спину рукой на полусогнутых с искаженным от боли лицом вышел мой отец под конвоем Луки и Леона. Оглянувшись по сторонам, они подвели его к нашей машине, закинули в багажник.

— Камеры, — выдохнула я, увидев одну на столбе и еще одну на стене ресторана.

— Обижаешь, — Терентьева помахала передо мной смартфоном.

Лука сел рядом со мной, за ним Леон и машина сорвалась с места. Я плотно прижалась к своему мужчине. Он посадил меня на колени.

— Ты бы меня не простила, — шепчет муж мне в волосы, прижимается теплыми сухими губами к виску.

***

Как в дешевых боевиках передо мной открылась мерзкая картина. Заброшенная бетонная коробка далеко за городом. Вокруг деревья, птицы поют, бежит узкая прохладная речка. Наверное, хозяин этого места мечтал об уединении с природой, но не сложилось.

Судя по состоянию стен и траве прямо в бетонном полу, дом этот пустует здесь не один год.

Посреди этой грязи и пыли стоит стул, к которому привязан прочными веревками мой отец. Его лицо разбито в кровь и покрыто некрасивыми подтеками, синяками, ссадинами. Лука все же сорвался, а я не стала его останавливать.

Я принесла деревянный ящик, коих по периметру валяется довольно много, поставила его напротив отца, села верхом уперев ладони в шершавую поверхность.

— Ян, — хрипит отец, не выдержав молчания и моего пристального взгляда. Мне больно видеть его в таком состоянии несмотря на все, что он сделал и наговорил. Так сложно перестроиться. — Вот за ЭТО ты вышла замуж? — он делает круговое движение головой пытаясь обрисовать свои побои. — Он же чудовище! Убийца.

— Лука единственный, кто не предал меня, — отвечаю спокойно. — Я люблю его. И ты не прав, папа. Чудовище здесь совсем не он.

— Развяжи меня, руки затекли, — просит, но я лишь усмехаюсь на манер своего мужа.

— Нет. Руки - это не смертельно. Вот пуля в голове - совсем другое дело. Ты должен быть благодарен брату за то, что еще жив.

— Я не узнаю тебя, Ян. Что эта сволочь с тобой сделала? Ты же не такая.

— А какая я, пап? — грустно улыбаюсь.

— Добрая, — он улыбается в ответ. — Чистая, домашняя.

— Идеальный товар для торговца шлюхами, — заканчиваю за него.

— Да, — отвечает по инерции. — НЕТ! — тут же исправляется, дергается и морщится от того, как в покрасневшую кожу впивается веревка. — Нет, Ян. Дамир сделал бы тебя своей женой. Ты бы стала хозяйкой его империи.

— Я бы стала секс - игрушкой в руках ублюдка. Куклой, которую он стал бы показывать на людях. Только я не такая! Я бы сопротивлялась и тогда твой партнер просто бы меня убил. А может изуродовал, как они сделали с Андрианой.

— Что ты такое говоришь, Ян? — отец все еще не понял, что я побывала внутри этой системы. Я видела этих животных и знаю, на что они способны.

— Правду, — равнодушно пожала плечами. — Жаль, что она тебе не нравится. Но уж какая есть, прости. Ладно, я пойду, — поднялась. Ящик с грохотом упал на грязный пол.

— Зачем они держат меня здесь? — отец крикнул в спину. — Если хотят убить, почему медлят?

Снова лишь пожав плечами я ничего не ответила. Вышла на улицу. Хорошо здесь. Тихо. Я бы хотела жить в таком месте. Как можно дальше от людей.

Чуть дальше в лесу Саймон и Лена стреляют по мишеням, развешенным прямо на деревьях. Эти звуки не пугают, не раздражают. Они смешиваются со смехом ребят, у которых, похоже, все действительно складывается. Правда Сай ревнивый не меньше, чем Лука. Он тут узнал позавчера, что Терентьева с бывшей девушкой переписывается. Было ну очень громко. Мирились они потом так же. Эхо в здании такое, что даже животные в лесу наверняка позавидовали ребятам.

Лука утром дал мне позвонить Андриане, чтобы узнать, как там мой брат и наш пушистый Лукас. Я соскучилась по ним обоим. Леон потом забрал у меня мобильник и тоже долго говорил с Адой. Парни его подкалывают, но наш бородатый друг пока не сознается, что между ними что - то есть. Мне кажется, они — идеальная пара. Две сильные личности нашли друг друга в том хаосе, в который толкнула нас жизнь.

Леон и Лука после этого звонка сразу уехали в город пополнять наши продовольственные запасы.

Услышав шуршание шин, подскочила на ноги обрадовавшись, что вернулись мои мужчины, но тут же отскочила назад увидев, что машина не наша.

— Ш-ш-ш, — Саймон накрыл мой рот ладонью. — Тихонечко поднимись наверх, — шепчет он. — Лука привел этого ублюдка сюда. Не мешай.

Глава 39. Дасаев

«Встречайте» — отправил Саймону сообщение. — «Мы сзади».

Мы с Леоном специально мельтешили несколько дней прямо под носом людей Дасаева. Как могли, привлекали внимание. Лезть на рожон, где мы заведомо в проигрышном положении, просто глупо. Решили обратить на себя внимание и вывезти ублюдка за город.

Я был уверен, что Дамир меня узнает сразу, как ему доложится его охрана. Стойкий солдатик проверял наши намерения, даже Ивану звонил. Мы дали им поговорить контролируя каждое слово моего брата.

Как только Дасаев убедился в том, что связываться со мной ему не страшно, осмелился за нами следить. Мы показали его людям дорогу к этому дому и еще пару дней пришлось ждать, прежде чем эта мерзость решится приехать.

Две его машины припарковались недалеко от нашего убежища. Обе с вооруженной охраной. Будто крепость брать собрались, честное слово! Но мне приятно. Значит все же наслышан. Боится, сука!

На третьей тачке сам «хозяин жизни» за рулем. Его охрана рассредоточилась по периметру скрываясь за деревьями, прикрывая спину кормильца. Леон с кровожадной рожей вытащил из высокого ботинка два ножа. Я повторил его жест.

Пока Саймон строит из себя дурака отвлекая внимание Дамира, а Лена делает все, чтобы Янка не влезла в этот бой, мы с другом расходимся в стороны. Быстро и тихо убираем охрану.

Прежде, чем нас заметили, успели вырезать пятерых. Осталось столько же. Пиздец! Десять тел на одного маленького меня. Ты мне льстишь, однако, Дамир Таирович!

— Да сдохни ты уже что ли! — рычу укладывая шестого на землю. — Упертый какой!

Перед домом перестрелка. Дасаев спрятался за машину. Двое его людей пытаются подстрелить Саймона, но за него я спокоен. Друг ушел в дом, прикрылся стеной и не подпускает их ко входу. Мы должны успеть уложить остальных, пока у Сая не закончились патроны. Наш оружейный запас здесь очень скудный. Приходится экономить.

Леон вышел на меня поигрывая окровавленным лезвием.

— Ложись! — уронил его на землю за мгновение до того, как выпущенная ему в спину пуля могла бы попасть в цель.

Эти твари сильно меня разозлили! Я не для того парней сюда привез, чтобы здесь их оставить!

— Сын у него, тварь! — хриплю, поднимаясь на ноги. — Что я ему скажу, если отец не вернется?!

Кровь превратилась в курсирующий по венам адреналин. Остались самые сильные, самые стойкие. Я пытаюсь считать выстрелы Саймона, чтобы понимать, насколько все может быть плохо, если сейчас мы не уложим еще четверых. Дасаев не даст другу выйти из укрытия. Он не сможет нам помочь.

Словно читая мои мысли, Дамир орет своим:

— Уберите Раевского! С этим я справлюсь сам!

Отлично. Четверо вооруженных огнестрелом против двоих с ножами. Мой пистолет у Яны, Леон отдал свой Лене. Не могли мы девчонок без оружия оставить. Здесь ни в чем нельзя быть уверенными. Страховались, как могли.

Ой, как же мне не хватает сейчас моего ствола! Ладно, выкрутимся. Это в любом случае проще, чем в городе, где его людей гораздо больше.

Вдох. Выдох. Отключаем мозг, включаем мышечную память.

Вспоминая все, что я знаю о рукопашном с применением холодного оружия вступаю в бой. Двое на одного у меня и за спиной Леон в такой же ситуации. Нам на руку сыграла классическая недооценка противника. Они видят, что мы устали. Начинают наседать сразу вдвоем.

Один схватил меня в удушающем повернув к себе спиной. Я позволил второму ударить себя в живот коленом. Закашлялся от боли, дернулся в попытке согнуться пополам. Тип за спиной рефлекторно ослабил хватку, я нанес ему резкий удар локтем в печень, вывернулся из захвата, оказался сзади и резанул лезвием по горлу.

Тяжело дыша, встал в стойку. Отвлекся на вход в дом и поплатился за это приличной царапиной на ребрах.

— Блядь!

Выругавшись и отключаясь от обжигающей боли, кинулся на второго ублюдка. Из-за ранения справиться с ним оказалось сложнее. Ловким движением эта тварь распорола мне штаны и кожу на бедре, но я успел увернуться и его нож не вошел глубоко в тело.

Прости меня, Янка. Муж у тебя будет весь в шрамах.

Дыша со свистом, я с трудом повалил тело на землю. Со всей дури всадил ему нож в грудак и с удовольствием его там провернул. Леон справился с одним, а вот со вторым они все еще танцуют по кругу. Его противник взглядом ищет свой пистолет, валяющийся в траве.

Мое благородство окончательно испарилось. Мне к Янке надо. У Саймона закончились патроны. Друг не стреляет больше.

Поднял оружие противника и с холодной ненавистью прострелил ему башку его же пулей.

— Спасибо, — тяжело дыша поблагодарил Леон, и мы помчались к недосторою, помогать Саю.

— Живучий, сучонок, — выплюнул Дамир увидев раненого, хромающего, но живого меня.

— А ты думал, что я так просто отдам ее тебе? — рыкнул в ответ.

— Лука! — Янка не выдержала, выскочила на крыльцо и тут же побледнела, увидев на мне мокрые от крови шмотки.

— В дом уйди! — ору на жену, но она упрямая и непослушная у меня.

Ладно, плевать. Дасаев один остался. Нас трое, не считая меткой Лены и моей Яны, которую тоже не стоит недооценивать.

— Я заключил договор с ее отцом, — вскидывает голову Дамир даже не пытаясь поднять ствол с земли. Я выбил его из рук при подлете к тачке. — Яна официально принадлежит мне!

— Насколько мне известно, торговля людьми в этой стране запрещена!

Не церемонясь поднял пистолет Дамира, приставил сразу два дула к его голове.

Как говорится, кто с мечом… кхм… со стволом к нам придет, от него и подохнет. Свой пистолет даже марать не пришлось. «Гости» пришли со своим.

— Зря ты пришел сюда, Дасаев, — процедил сквозь сжатые от боли в ноге и боку зубы глядя в глаза своего противника. — Свою женщину я никому не отдам.

Дрожащими пальцами нажал на курок и две пули пробили его черепную коробку. Нелицеприятное зрелище. Замутило даже меня. Янку вывернуло на ступеньки особняка.

— Моя белка, — помог ей подняться, крепко прижал к себе пачкая кровью. — Все закончилось, Ян. Теперь точно все, — целую ее и плавно оседаю на лестницу. В глазах мерзко темнеет, голова кружится.

— Тебе надо в больницу, — всхлипывает моя любимая девочка.

— Не надо, — сел на бетонную площадку возле входа, прислонился спиной к стене, уперся в нее затылком и не отпускаю из своих рук жену. — Просто посиди со мной. Мне хорошо.

Эпилог

Спустя три с небольшим года.

— Яна, кто это? — Итан бегает по песку у кромки воды разглядывая стайку птиц, охотящуюся за мелкой рыбкой.

— Не знаю, — улыбаюсь братишке. — Посмотрим в интернете?

Он тут же подбежал ко мне, плюхнулся попкой на покрывало и уставился в монитор. Сфотографировала птиц, прогнала через поиск по картинке и вот уже мы читаем увлекательное описание залетевших к нам на остров гостей.

Мы продали все, что было, когда Ад в нашей жизни, наконец, закончился. Квартира Луки в Нью-Йорке, дом матери и Майка, сняли все деньги со счета, что отец с Дасаевым открыли много лет назад на имя моего мужа, и обосновались здесь, на одном из многочисленных островов, находящихся у побережья Дубая. Четыре с половиной гектара земли только для нас четверых и друзей, прилетающих в гости.

Детям нравится песок и теплая вода. Итан с любопытством изучает окружающую природу, а еще он уже знает, что я для него сестра. Мне так сильно не хватало в детстве мамы, что для брата я всеми силами стараюсь сохранить ее образ максимально светлым. Здесь мне очень помогает Андриана. Она знала Даяну гораздо дольше меня и вечерами, когда мужчины пьют виски в кабинете Луки, мы садимся в беседке, узнаем последние сплетни с большой земли и Ада рассказывает нам с Итаном про маму.

Я люблю, когда они приезжают. Леон забрал сына у родителей. Своих детей у них с Андрианой пока не получается, но они усиленно над этим работают, оставляя меня присматривать за детьми.

Лука смеется. Говорит, мне надо идти учиться на педагога. Наверное, в следующем году, когда наша Сабрина еще немного подрастет, я так и сделаю. А пока мы сидим на берегу и ждем папу. Лука утром вызвал катер и уехал в город. Деньги сами себя не заработают, а ячейку мамы я трогать не стала. Отдам все Итану, когда брату исполниться восемнадцать.

Шум мотора разбудил спящую в коляске дочку, настоящую гордость своего отца. Знала бы малышка, что пока я была беременна, мы с Лукой несколько раз чуть не развелись. Ему было сложно отпускать контроль. Каждый новый шаг давался болезненно и со скандалом. В ход шли наши любимые наручники и даже ремнем по заднице я пару раз получила. А все потому, что бой в его голове шел еще очень долго. Муж старался защитить нас с детьми от всего. Мне кажется, иногда даже от самого себя. Я злилась, обижалась, но видя агонию в его глазах принимала условия, каждый раз делая все новые и новые оговорки. Чтобы не ругаться Лука, скрипя зубами, шел на уступки все больше отпуская меня, давая свободнее дышать.

Кошмары меня тоже не обошли стороной. Они до сих пор снятся, но мой муж знает множество способов, чтобы меня успокоить.

— Смотри кто вернулся, — взяла на руки Сабрину, показала ей в сторону пришвартовавшегося катера.

— Папа, — дочка протянула руку и помахала Луке. Итан побежал вперед, запрыгнул к дяде на руки, и мои мужчины теперь вместе идут к нам.

— Офигеть, как вы выросли! — слышу знакомый голос и сердце трепещет от радости.

— Ленка! — я посадила Сабрину на песок и помчалась к ней. Повисла на шее у подруги.

— Я сейчас опять ревновать начну! — ворчит Леон прыгая с борта на песок. — С днем рождения, Яна, — мужчина достал из кармана красивый серебряный браслет и протянул мне.

— Спасибо. Я рада, что вы еще не убили друг друга, — крепко обняла Сая.

— Я уже на грани, — он громко шепчет мне в ухо, чтобы его девушка обязательно услышала. Терентьева только закатила глаза, показала ему средний палец и пошла нянчить Сабрину.

— Ада с Леоном будут вечером, — муж отпустил Итана и обнял меня. — С днем рождения, белка, — сжал мои волосы на затылке в кулак, оттянул голову назад и жадно, глубоко поцеловал.

Оторвавшись от моих припухших и точно покрасневших от его натиска губ, он достал из пакета черный пластиковый кейс с приклеенным к нему при помощи двустороннего скотча упаковочным бантом. Ну да, мой муж совсем не романтик, так что я ценю такие вещи. Это для него уже много.

— Подарок, — Лука сощурился от солнца.

— Что там? — не спешу открывать.

— Капля моего спокойствия. Открывай уже, — а сам снова меня целует.

Отступив на пару шагов, положила пластиковый кейс на песок. Щелкнула замочками. Открыла крышку и …

— Вау! — с восторгом прошлась пальцами по гравировке на стволе Colt M1911. — Ты не исправим! — рассмеялась с удовольствием примеряя свое оружие к руке.

— Не тяжелый? Лена сказала, что должен быть нормально. На ней проверяли, — объясняет муж.

— Я в восторге! Спасибо, — убрала оружие в кейс, обняла мужа. — Надеюсь, он мне больше никогда не понадобится, — прошептала ему в губы.

— Я тоже, но все-таки…

— Замолчи, — приложила два пальца к его губам. — Все хорошо, ты ведь помнишь? И вообще, у меня день рождения! Идем, — потянула его за руку к остальным. Итан уже устроился на шее у Саймона, а Лена с Сабриной залезли в воду.

Лука обнял меня сзади, положил подбородок на макушку. Чувствую, как муж расслабляется. Еще немного и очередной заказ его полностью отпустит. Даю время просто поглаживая его большие ладони, сложенные у меня на животе.

Вечером к нам присоединились Леон и Андриана. Мужчины принялись жарить мясо, а мы, приглядывая за детьми, болтаем и звонко смеемся.

Легкое вино, теплая компания. Что еще нужно в день рождения? Ах, да! Хорошие новости.

Я взяла за руку мужа и потащила его танцевать прямо на песок.

— Ян, я не умею, — фырчит мой грозный снайпер.

— А мне все равно, — сцепила в замок пальцы, на его шее. — Об отце что-то слышно?

— Пожизненно, — муж пожал плечами стараясь поймать музыкальный ритм.

Я знаю, что отец не выйдет из тюрьмы. Все бумаги, что отдал нам Майк, мы анонимно отправили в полицию и указали место, где старший Маркелов привязан к стулу. До отъезда из страны Лука проследил, чтобы его сводного брата точно оттуда забрали. Разбирательства шли три года. Вскрывались все новые и новые факты. И вот ему вынесли приговор. Для меня это хорошая новость. Отец больше ничего не натворит, но будет жить. Потеряв мать, которой у меня никогда не было, я не желала смерти отцу, ведь он меня вырастил.

— Идем, — Лука подхватил меня на руки и понес в сторону дома.

— Куда? — улыбнулась, целуя его в шею.

— Я хочу сына, — заявляет мой сероглазый кошмар открывая ногой дверь.

— А я? — делаю большие глаза стараясь не рассмеяться.

— И ты, — утверждает муж, снова принимая решение за нас двоих. — Просто еще не поняла.