Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2.

Размер шрифта:   13
Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2.

Стефан.

Ты знаешь меня.

И я действительно знал с самой первой встречи. Все происходившее дальше лишь подтверждало. Алексу не впишешь в привычные стандарты. Она другая. Итак, Стефан, соображай! Чуткие барышни после ссоры станут разыгрывать трагедию или пойдут в бар с подружками, топить горе в шипучке. А что будет делать Алекса? Да то же, что и всегда. Поедет в общежитие, а утром отправится на работу. Если она не отвечает, значит что-то случилось.

Первой забеспокоилась София, когда Алекса не появилась вечером. Весь день она пыталась связаться с сестрой по териусу, но тщетно. Набравшись смелости, девушка обратилась к ректору. Одновременно Данте с Зафиром недоумевали, почему Алекса пропускает съемки. Это было совсем на нее не похоже. С разницей в пять минут я получил сообщения от всех троих. И почувствовал, как в груди стремительно холодеет от страха.

Алекса.

Меня тащили, перекладывали, везли, лишь редкие проблески сознания оповещали, меня спешно куда-то эвакуируют.

Охотник из Термена. Он участвовал в юбилейных Адских гонках, даже выбился в финалисты, но проиграл. Как же его звали? Изо всех сил старалась напрячь свою память, но головная боль молотом пульсировала в висках.

Старый авис долго летел меж деревьев, пока наконец-то не застыл под навесом. Похититель выволок меня из авто. В густых зарослях леса скрывался небольшой дом из сруба. Первое, что бросилось в глаза – окна-бойницы, такие маленькие, утопленные, идеальные для обстрела. Он открыл дверь, и мы оказались в полутемной комнате. Стол, печь, койка – вот и все.

– Жить будем здесь. Приберись.

– Да щазз!

Резко саданула мерзавца коленом в живот и кинулась наружу.

Меня настигли в два прыжка и снова затащили в дом. Похититель мгновенно переменился в лице. Ничего похожего на того мужчину, что смотрел с экранов визора, не было. Передо мной стоял ощерившийся убийца.

Первый же удар свалил меня с ног. За ним последовал второй, третий…

Едва почуяв непослушание, он отреагировал давно проверенным способом. Как охотник, он знал куда и как бить, чтобы не повредить ценную шкурку, чтобы не убить зверька раньше времени. А потому истязал долго, растягивая удовольствие и даже не скрывал этого. После протащил меня несколько метров за волосы, кинул и ушел. Оставшись одна, я долго лежала, пытаясь прийти в себя.

Губы запеклись от крови. Я едва могла ими шевелить. Рискуя потерять сознание от боли, сумела все-таки приподняться и осмотреться. Перед глазами прутья клетки. В дальнем углу помещения тускло светил люминар. Взгляд выхватил общую картинку – низкий потолок, грязный пол, земляные стены. Меня окружал запах сырости и холод. Значит, подвал.

Ощупала лицо. На левой щеке огромная гематома, бровь рассечена. Про тело и говорить нечего. Болела каждая клеточка тела. И любое движение отдавало глухой болью где-то глубоко и протяжно, как эхо в колодце.

Серое дно клетки хранило следы предыдущих узников. Интересно, какая я по счету? Тот факт, что я попала в руки настоящего маньяка, сомнений не вызывал.

Самое ужасное, меня даже искать некому. Перед взором всплыло лицо Стефана. От воспоминаний горло сжалось, а рот наполнился горечью. Последний разговор и его слова – нам надо расстаться. Вот и все. Иллюзий нет. Спасать меня некому. Устав от терзающих мыслей, я снова провалилась в забытье.

В следующий раз, очнувшись, подумала о Софии, родителях, друзьях. Пожалуй, они единственные, кто могут поднять тревогу. Но охотник знал, как заметать следы, знал, как прятаться. У него достаточно навыков, чтобы из преследователя никогда не оказаться на месте жертвы. А значит, шансы на успех ничтожно малы.

В подвале всегда темно. День, ночь и краткие вспышки сознания смешались в единый кошмар. Время от времени появлялся охотник. Сначала говорил спокойно, расписывая прелести жизни с ним. Затем перешел к угрозам и наконец крикам. В очередной раз он явился с плетью и волоком вытащил меня из клетки.

Видимо, ему надоело мое глухое сопротивление. Откинув эстетическую сторону вопроса, мерзавец самозабвенно полосовал плетью по спине, пока не начало хлюпать.

– Зачем ты это делаешь? – от каждого слова губы лопались, на месте старых ран возникали новые. Рот мгновенно наполнился кровью.

– Коллекционировать таких, как ты, – моя страсть. Ни один яд не сравнится по силе с женской красотой. Ты задумывалась скольким мужчинам отравила жизнь? А, Греза, я с тобой разговариваю!

Я удерживала нити реальности, сколько могла. Отрубившись, лишь когда жгучая боль стала невыносимой.

Вас когда-нибудь накрывал обморок? Страшно только в начале, когда темнеет в глазах, а нарастающий гул в ушах стремительно подавляет все прочие звуки. После наступает полная темнота, ты словно проваливаешься в вату. Неосязаемую, пустую. Без времени, пространства и тревог. Все, что было ДО, становится неважным, а настоящее и будущее перестают существовать. Я плыла, летела, качалась и не двигалась одновременно. Была всей Вселенной и песчинкой, одновременно огромной и ужасно маленькой, всем и ничем сразу. И это было прекрасно. Спасение после боли, страха и ужаса пыток. И лишь маленьким тусклым светлячком на краю сознания мелькал какой-то берег. Кто-то настойчиво пытался пробиться сквозь толщу бессознательных темных вод, что затопили мой разум и тело. Спустя несколько дней вместо пустоты я начала видеть удивительные сны. Сцены сменяли друг друга, но без порядка. Просто как слайды диафильма. Сначала я резвлюсь с Крепышом. Затем вольер, лежанка, теплый живот Фифы и мое склоненное лицо. Дальше холод, первые запахи и крепкие руки хозяина. По лицу Ринхольда я догадалась, что скорее всего это воспоминания Апачи.

Очнувшись, я отстраненно перебирала в памяти увиденное. От истощения не сразу поняла, что это котарсисы пытаются связаться со мной. Собрав последние силы, представила Апачи и Крепыша и вспомнила мельчайшие детали своего трагического путешествия. Последним вызвала в памяти лицо охотника, его фигуру, голос. Но до конца не дотянула, реальность вновь уплыла.

Стефан.

Водитель ависа подтвердил, что высадил девушку у Академии и уехал. Камеры показали все остальное. На Алексу напал крупный мужчина. Вырубив одним ударом, просто взвалил на плечо и скрылся в Страхолесье. Скотина. Убить, разорвать.

Но кто это и зачем похитил ее, я не знал. Выбрав наиболее четкий кадр, вычленил его лицо и прогнал по всем базам.

Пока ждал результат, раненым зверем метался по кабинету. Воображение рисовало страшные картины. Я слишком много видел убийц, насильников и их жертв, чтобы питать напрасные иллюзии. Двое суток! Он удерживал ее уже двое гребаных суток!

Едва на адьюторе появился результат, огненной стрелой взмыл в небо и помчался к Данте. Он уже знал о похищении и сразу предложил свою помощь. Однако, увидев меня, резко отшатнулся. Не обращая внимание на его реакцию, быстро сунул голографическое фото и полученные данные. Едва глянув на изображение, Аллегро побелел и выругался:

– Твою ж мать! Охотник. Псих проклятый.

– Откуда, где искать? Мне нужна информация.

– Только город. Он прибыл из Термена. Но это не точно. Когда гонки были нелегальными, участники зачастую выступали под вымышленными именами. Что уж говорить обо всем остальном.

– Он ушел через Страхолесье, значит про ремесло не врал. Только опытный охотник там выживет…или легионер.

– Господин Легат, у вас такое лицо…надо бы успокоиться.

Вот уж точно мне сейчас не до спокойствия. От одной только мысли, что урод мог сотворить с Алексой, я готов был крушить все вокруг.

Набрал помощника.

– Клим, удалось отследить путь?

– Да, нашли его временное укрытие, он покинул его на ависе.

В глазах потемнело, найти следы ависа на земле невозможно!

– Собери данные с ближайших камер, подключи ребят, просмотрите все записи. Как только отследите путь, сразу доложить!

Едва отключился, как териус оповестил о вызове от Ринхольда. Как не вовремя! Сбросил, но упрямый магистр написал сообщение. Всего четыре слова: «Я знаю, где Алекса».

– Докладывайте, – гаркнул в териус.

– Вам потребуется Апачи, – без предисловий выпалил взволнованный голос.

Не сразу сообразил, кто такой Апачи. А когда понял, уже открыл было рот, но собеседник словно прочел мои мысли и торопливо кинул:

– Просто поверьте!

– Сейчас буду.

При чем тут котарсис? Как это поможет в поисках Алексы? Может я зря теряю время на старого легионера, слегка тронувшегося умом. Тем не менее рванул в Академию так, что шум ветра превратился в оглушительный свист.

Ринхольд ждал у ворот. Всклоченные волосы, до предела встревоженное лицо, кое- как натянутая одежка, впервые видел его таким. Рядом беспокойно кружил его питомец.

Дождавшись, когда обернусь, старый вояка затараторил:

– Это лес между Терменом и Сарагассом. Сторожка в лесу. Ее держат в подвале в клетке. Больше сказать ничего не могу. Но возьмите с собой Апачи, он точно выведет вас к месту.

На расспросы времени не было. Придется довериться. Иного выбора нет. Быстро кинул примерные координаты Климу с приказом немедленно выдвигаться с пятью бойцами. Не то чтобы мне нужна помощь. Нет, мне нужно сохранить жизнь уроду, чтобы потом капля за каплей выкачивать ее. Если полечу один, его гнилая утроба будет вспорота мгновенно.

Обернулся, ухватил котарсиса и взмыл к обсидиановым облакам. Кошак зашипел и попробовал вырваться из моей лапы, но вскоре успокоился и затих.

Не прошло и двадцати минут, как я был на месте. Выпустил Апачи на землю. Животное мгновенно юркнуло в лес. Я же последовал за ним по воздуху. Краем взгляда заметил драконов, примкнувших сбоку.

Снизу послышалось рычание и звуки ломающихся деревьев. Трудно поверить, но котарсис действительно нашел сторожку! Я присмотрелся: крыша, поросшая мхом, зеленые доски и камуфляж на всех постройках. Отличная маскировка. Если бы не Апачи, мы бы еще долго кружили, прежде чем смогли обнаружить это место.

Котарсис на кого-то хищно щерился, припадая к земле. Его острые клыки опасно поблескивали в наступающих сумерках. Резко пошел на снижение. Но когда ноги коснулись земли, успел заметить лишь тень, скользнувшую в заросли леса.

– Задержать! – рявкнул я легионерам. – Клим, за мной!

Как и предсказывал магистр, Алексу мы нашли в подвале. На дне клетки лежал клубочек в лохмотьях одежды. Лицо, волосы сплошь в запекшейся крови. Узнать в этом Алексу практически невозможно, но я узнал.

Моя девочка не шевелилась. Удары собственного сердца заглушали все окружающие звуки, и мне никак не удавалось понять, дышит она или нет.

Только бы жива – как мантру твердил я все то время, пока рвал прутья клетки.

Наконец, пленница была свободна. Приложив руку к израненной шее, нащупал слабый пульс.

– Жива.

Рядом послышался судорожный вздох. Похоже, как и я, Клим все это время не дышал.

– Нужно доставить ее в больницу, – быстро сказал он. – Кажется, я заметил под навесом авис.

Я не знал, есть ли у нас время. Она слишком слаба. Только бы успеть. Упрямо мотнул головой и осторожно подхватил девушку на руки.

– Понесу по воздуху.

Выбрался из подвала и поспешил на выход. Скрученный охотник лежал на земле. Рядом стояли легионеры, один из них едва удерживал Апачи, рвавшегося к похитителю. И я его отлично понимал. Стоило кинуть взгляд на затихшего урода, как глаза ослепила вспышка неконтролируемой ярости. В висках набатом стучало только одно – уничтожить, порвать! Зарычав, двинулся в его сторону. Но путь преградили.

– Господин Легат, – превозмогая страх, все же сказал Клим, – вы еще успеете с ним разобраться.

Судя по расквашенной физиономии и располосованной одежде похитителя, постарались все, включая котарсиса. Клим прав, у меня еще будет возможность оставить свой след на поганой плоти. Тряхнул головой, избавляясь от ярости. Развернулся и поспешил на поляну. Нужно пространство для оборота.

За спиной услышал: «Никогда не видел его таким». Мельком осмотрел себя. Руки сплошь покрывает чешуя, по дискомфорту в спине догадался, костяные гребни вдоль позвоночника тоже вылезли.

– Потерпи, моя девочка, – прошептал я, укладывая Алексу на траву.

Клим был рядом и помог осторожно уложить Алексу в мою лапу.

Доставил ее в центральную лечебницу Саргасса. Видимо, эскулапы тоже оценили мое состояние. Вопросов не задавали, просто сбежались к раненой всем скопом.

Всю ночь вкруг ее койки сновали целители, не подпуская меня даже близко, и только к обеду следующего дня главный разрешил войти.

Осторожно приблизился. Засохшей крови уже не было. Но то, что оказалось под ней, заставило меня вновь до хруста сжать кулаки. Кожу сплошь покрывали раны и порезы. Сейчас обработанные и бледные, но мне они виделись чудовищными росчерками. Каждый, каждый из которых причинил ей боль.

В сознание она пришла ближе к вечеру и, едва увидев меня, принялась беззвучно плакать. Наплевав на наказы целителей, мигом приблизился и обнял.

– Тшш…все позади.

Шептал успокаивающие слова, гладил, словом, пытался хоть как-то отогнать те ужасы, что ей пришлось пережить. Сердце разрывалось от боли и жалости.

– Стефан, мне было так страшно, – глотая слезы, шептала Алекса.

– Он больше никогда до тебя не доберется. Обещаю.

Я чувствовал под руками вздрагивающее израненное тело. По коже струились ее горячие слезы, и, казалось, хуже быть не может, как вдруг услышал:

– Я боялась не охотника. Я боялась, что ты не станешь меня искать.

Если ударить в сердце клинком и повернуть его, едва было бы больней. Сглотнув вставший попрек горла ком, тихо произнес:

– Я с тобой.

Алекса.

Он ушел. Я сама попросила его об этом, как только пошла на поправку. Понимала, Стефан рядом из чувства вины, и не хотела продолжать эту бессмысленную, болезненную иллюзию. Это как с лейкопластырем. Лучше один раз дернуть и взорваться от боли, чем тянуть, растягивая мучения.

Целители в столичной лечебнице проявили чудеса профессионализма. На моем теле не осталось ни единого шрама. Разглядывая гладкую кожу, я не верила своим глазам. Подошла к зеркалу, повернулась спиной и взглянула из-за плеча. И здесь чисто. Надо бы поблагодарить. Только вот ужас и страх до сих пор комом стояли в горле, и каждое слово застревало колючкой.

Некоторые раны никогда не залечить. Они навсегда остаются с нами.

Расставание со Стефаном, похищение как два жутких диафильма наложились друг на друга, отпечатавшись в моей душе уродливыми отметинами. Они терзали меня ночами, сковывая грудь каменным панцирем, врывались кошмарами, заставляя вновь и вновь переживать тот ужас и боль. Даже днем нет-нет, да напоминали о себе приступами паники и безысходности.

Не взирая на плачевное состояние, тем не менее я упрямо верила в лучшее.

Спустя месяц научилась не вздрагивать от каждого шороха. Даже кошмары потихоньку отступали. Очень помогала Теона, примчавшаяся в Академию, едва узнав о случившемся. Моя добрая, верная подруга. Она без конца ухаживала за мной, таскала в комнату целебные порошки и даже самих студентов-целителей. В каком-то смысле я стала подопытным кроликом. Новыми снадобьями они пытались лечить душевные раны.

София тоже старалась не покидать меня ни на секунду. Самое забавное, подруга с сестрой не поладили, явно ревнуя меня друг к другу. Во время очередной их склоки не выдержала и рявкнула, чтобы выметались обе. К этому моменту их ежесекундная забота мне уже порядком надоела, если не сказать душила.

Не знаю, помогло ли это или время действительно лечит, но к середине августа я вдруг поняла, что пора возвращаться. И сразу связалась с Данте.

– Алекса? – со смесью тревоги и неверия спросил он.

– Ах, вот значит как. А где же Грезочка, куколка, звездочка? Все?! Списал в утиль?!

– Ха-ха-ха узнаю свою Грезочку. Мы тебя очень ждали. Кайна готова разнести весь полигон и меня вместе с ними.

На следующий день я зашла в штаб и тут же наткнулась на жалостливые взгляды. Кайна, Данте, магистр, взиаторы и легионеры – все как один уставились на меня глазами плакучего горюнца.

– Всем привет! Я вернулась. Если думаете, что я планирую падать в обмороки и биться в панических атаках, спешу разочаровать. ПАУК не сдается! Так что там у нас на повестке дня?

О, на повестке значилось куча работы. С этой кучей мы провозились до позднего вечера. Довезти до Академии меня вызвался Аль-Касими. Порыв магистра не удивил, я догадывалась о причинах.

Кобальтово-синий, как небо Саргасса, авис магистра мчал по опустевшим дорогам. За окном ависа затихал прекрасный летний вечер. Теплый, спокойный, с тонкой дымкой марева от заходящего солнца над крышей домов. Внутри салона пахло мятой и кожаной обивкой сидений.

– Как ты себя чувствуешь? – раздался настороженный голос магистра.

Я задумалась и прислушалась к себе. И вдруг с удивлением призналась:

– Знаете, магистр, последние недели все вели себя так, словно я смертельно больна. Но правда в том, что раны на теле затянулись достаточно быстро. А те, что в глубине, останутся надолго. Думаю, вы понимаете, о чем я. Однако я не позволю им мешать мне жить. Поэтому отвечая на ваш вопрос, скажу – я справлюсь.

– Рад, что твоя знаменитая бодрость духа на месте.

– Отлично, а теперь можно приступать к главному.

Мужчина глянул косо и усмехнулся.

– Сложно общаться с провидцами. От вас ничего не скрыть.

– Дар тут ни при чем. Простая интуиция.

– Я бы поспорил. Интуиция – одно из проявлений дара, его отголосок. Но ты права, речь не об этом. Мне бы хотелось внести некоторую ясность.

– Я вся внимание.

– Стефан безумно о тебе беспокоится, но не понимает, как действовать дальше. Поэтому держится на расстоянии.

Услышав его имя, невольно вздрогнула. Возможно, когда-нибудь я научусь реагировать спокойно, может, даже разлюблю. Но сейчас нам и правда лучше не встречаться. Любое слово, упоминание неизбежно приносили боль.

– Он попросил вас поговорить со мной? – не в правилах Легата прятаться за спинами друзей.

– Нет, – покачал головой собеседник, – это моя инициатива. Прости, если лезу не в свое дело. Но…я никогда не видел его ТАКИМ. И как друг, считаю себя обязанным помочь.

– Помочь ему? – едва удержалась от усмешки. – Господин Легат сделал свой выбор. Мы расстались, и говорить больше не о чем.

На это Аль-Касими бросил испытывающий тяжелый взгляд, пришлось пояснить:

– Правда, магистр. Я не собираюсь делать глупости из-за любовной драмы. Мне не в первой переживать подобное. И как любой здравомыслящий человек просто делаю выводы и живу дальше. Уверена, ему стоит поступить так же.

Некоторое время мы ехали молча. Авис несся по лабиринтам Саргасса, то сворачивая, то вновь выныривая на центральный проспект. Наконец он прервал молчание:

– Что ж, раз с этим вопросом прояснили, задам еще один – как твой дар? Были ли видения?

– Ни одного.

Спонтанные всплески дара окончательно затихли. И положа руку на сердце, я не желала их возращения. Раз уж видения не предупредили меня о похищении, то грош им цена.

– Теперь у вас есть София. Уверена, у нее получится гораздо лучше.

– Да, твоя сестра не перестает меня удивлять. Ее видения яркие и довольно подробные. Но по моему скромному мнению, все же две провидицы лучше, чем одна.

– Хорошо, магистр, обещаю, как только видения вернутся, вы первыми об этом узнаете. А можно теперь мне задать вопрос?

Дождавшись утвердительного кивка, я осмелела:

– Мои друзья знают, чем будут заниматься после учебы. Я же не нахожу ответа на этот вопрос. Вы сильный эмпат и чувствуете людей, кроме того, обладаете огромным жизненным опытом. Как думаете, в чем мое предназначение?

Этот вопрос терзал меня уже ни один месяц. Аспиратус я выбрала давно, но направление, род деятельности и чем могу быть полезна империи, определённо не знала. Именно сейчас, как никогда прежде, мне нужна была цель. Точка опоры, которая поможет двигаться дальше.

– Скажем так, я вижу твою жизнь не как прямую или волнистую линию, а представляю себе скорее объемную головоломку. В твоем наборе есть дар предвиденья, отличная военная подготовка и увлекательная связь с котарсисами. Нет, магистр Ринхольд так и не раскололся, – предусмотрительно пояснил магистр, – но мы со Стефаном догадались, откуда ветер дует. Возьми эти части и покрути в голове. Уверен, со временем ты найдешь нужную комбинацию.

Аль-Касими оставался верен себе. Рыбку не давал, только удочку.

Стефан.

Охотника я надолго отправил на рудники. Тяжелая ежедневная работа и компания таких же маньяков станут отличными спутниками монстру. Впереди у него много беспросветных дней и еще более чудовищных ночей. Времени подумать и вспомнить всех своих жертв предостаточно. Надеюсь, он сгинет не сразу.

Решив этот вопрос, занялся следующим. История с котарсисами не давала мне покоя. За разъяснениями обратился к Ринхольду, но старый вояка уходил от прямых ответов и откровенно лукавил. Он точно скрывал нечто важное. Нечто такое, что знал только он и Алекса. Ну и котарсисы, конечно.

Зафир подтвердил мои предположения, ему также не удалось вытянуть из упрямца ни капли информации. Ринхольд выдал ему ровно ту же версию: Алекса знала Апачи с рождения, часто помогала в дрессировке. Благодаря этому котарсис сумел отыскать ее след по запаху. Ага, помимо волшебного обоняния, животные еще и обладали совершенно нереальным слухом. Ведь во время несостоявшегося ареста Алексе удалось позвать Крепыша из Академии, будучи в подземелье. Чудеса, да и только.

Разумеется, я не верил ни единому слову. И решил провести собственное расследование. Зафир в стороне не остался, установив слежку за двумя сообщниками. Благодаря этому, стало известно, девушка наведывается к магистру и его питомцу с завидным постоянством. Вместе они занимаются с двумя котарсисами и весьма успешно. Те беспрекословно выполняли разные команды, демонстрируя чудеса понимания. Просматривая галозаписи их встреч, я готов был аплодировать. Кошаки разве что не танцевали под дудку своих хозяев. Вот только одно НО. В процессе дрессировки ни Алекса, ни магистр не произносили ни слова. Переговаривались исключительно между собой.

– Тоже заметил? – хитро уточнил друг. – Дальше – больше.

В этот момент мы как раз просматривали очередную запись.

Алекса с Апачи вышли за пределы Академии и направились в Страхолесье. Магистр продолжал стоять у полигона. Отрешенный, устремленный в пустоту взгляд, словно он о чем-то глубоко задумался. Девушка тем временем забиралась все дальше. Ожидаемо нарвалась на стаю кшенцов. Но вместе с котарсисом они ловко с ними разделались и пошли дальше. Но вот странность. Во время короткой стычки пальцы магистра дернулись, весь он подобрался и вновь расслабился, только когда девушка двинулась дальше.

– Невозможно, – пробормотал я, все еще не веря своим глазам. – Ты что камеру в задницу лжемухи засунул?

– Да ну тебя, – нетерпеливо выдохнул собеседник. – Тут тайна века, а он шутки шутит.

– Не психуй, – отступил я. – Я просто уже ничему не удивляюсь, что связано с Алексой. Но правда, как ты заснял их? Дроном?

Зафир недовольно сопел. Но я видел, на самом деле он не злится. И точно, спустя пару секунд друг откинул напускное раздражение и вновь посмотрел на меня.

– Да, дроном. Новая разработка Марселя, Себастьян попросил протестировать. Но суть не в этом. На записи видно, Ринхольд точно знает, что происходит в Страхолесье, находясь в нескольких километрах от места событий. Как это возможно?

– Для начала запроси всю имеющуюся информацию о животных. Ты же магистр по СОСу, к тому же легионер, перед тобой открыты все библиотеки и базы данных. Уверен, разгадка кроется в кошаках. Ринхольд и Вишневская лишь нашли ключ к ней.

– Думаешь?

– Уверен. Или мы можем вызвать их в казематы и пытать. Причем смею предположить, Ринхольд расколется первым.

– Все шутишь? – удрученно выдохнул Зафир и поднялся.

Когда друг покинул кабинет, я снова включил запись. Шутки помогали скрыть главное – чудовищную тоску по возлюбленной. Каждый раз видя ее на экране, я вынужденно нацеплял маску, стараясь скрыть за ней рвущую сердце бошль. И только оставшись наедине с самим собой, мог откинуть притворство.

Девушка на экране продолжила путь меж зарослей деревьев. Огромный кошак послушно шел рядом. Но на него я не смотрел, все внимание занимала она. Прекрасная, желанная, самая неординарная девушка империи.

Что же ты опять учудила, Алекса? Дракон насторожился и принюхался. Да-да, дружище, нам предстоит очередной ребус. Наблюдая за девушкой, копался в памяти. Что я знаю о котарсисах? Мелькнувшая мысль заставила насторожиться. Сразу набрал в териусе Зафира.

– Мыслеобразы, Зафир. Копай в эту сторону.

Алекса.

Наконец-то наступил сентябрь, и начался мой второй год обучения в Потусторонней Академии Управления и Кибермагии. Как я успела убедиться, к магии этот мир не имел никакого отношения. Наоборот, в Аспиратус царил культ технического прогресса. Даже то, что не поддавалось научному объяснению, относилось к разделу – «в работе», а значит рано или поздно будет исследовано, доказано и разобрано на атомы.

С началом учебы вся территория Академии – парк, жилые и учебные корпуса наполнился шумным гомоном студентов. Радовалась не только я. Оголтелыми белками носились котарсисы, путаясь под ногами спешащих ребят. Еще по-летнему теплый воздух доносил ароматы цветов и целебных трав из оранжерей. И даже привычные грузные облака – визитная карточка Аспиратус, не могли омрачить царившую повсюду радость и оживление.

В Академию вернулся Марсель и все наши друзья. Как и ожидалось, слухи о моих приключениях разлетелись мгновенно. Пришлось по сотому кругу всех успокаивать. Однако плюсы тоже были. Друзья категорически отказывались отпускать меня одну. Даже вскапывать сад. Чем я коварно и воспользовалась.

В это воскресенье мы с Марселем дошли до домика. Хотелось наконец-то привести сад в порядок и позвать друзей на новоселье. Поэтому вооружившись лопатами, мы несколько часов кряду сражались с сорняками и засохшими кустарниками.

– Узурпаторша, манипулятор, хитрюга – приговаривал взмокший напарник. В этот момент он в очередной раз вонзил лопату во влажную землю и тут же схватился за спину, морщась.

Я же с наслаждением вдыхала пряные ароматы влажной земли и разнотравья. Они будили во мне воспоминания из детства. За нашими домом в Москве находился огромный пустырь, заросший бурьяном. Но что для взрослых сорняки, для детей – целый мир. Вместе с соседскими мальчишками мы пропадали там все летние дни. Сколько сражений на палках, игр в прятки и прочих развлечений там прошло! Не сосчитать. Жаль, что впоследствии на месте пустыря вырос новый жилой квартал, навсегда лишив местную детвору такого волшебного места.

Сжалившись над другом, сходила в дом и принесла два стакана воды. Утолив жажду, мы вернулись к земельным работам. То и дело до моего слуха доносились жалобные стенания вперемешку с охами и вздохами.

– Труд сделал из обезьяны человека, – посмеиваясь над его кряхтеньем, заметила я.

– А меня наоборот превратил в примата. Я даже разогнуться не могу!

– Старикашка.

Вдруг с стороны помощника донесся странный звук, словно лопата чиркнула по железу. Марсель с недоверием копнул еще разок и замер.

– Неужто клад нашел? – пошутила я.

– Но здесь и правда сундук!

Приблизившись, я уставилась на почерневшую крышку. В голове промелькнули сотни предположений, одно интересней другого. Судя по вспыхнувшим веснушкам, не у меня одной. Не сговариваясь, одновременно кинулись откапывать находку руками. Сундук оказался размером с небольшой чемодан.

– Тяжелый…как думаешь, там трупы? – почесав нос, спросил Марсель.

– Я все же рассчитываю на золото, – с надеждой протянула я.

– Вряд ли, скорее уж демонский гомункул Овербаха.

– Думаешь он его сотворил и закопал?

– Чтобы узнать, надо открыть.

Тоже мне, юный гений!

– Как-то жутковато.

– Ладно, ты держи лопату наготове, а я собью замок.

Острой стороной лопаты он ловко избавился от замка, словно всю жизнь только этим и занимался. Затем присел на корточки и осторожно приоткрыл крышку. В ту же секунду парень так затрясся и истошно завопил, что я в ужасе саданула его лопатой по спине. И на всякий случай отскочила в сторону. От боли Марсель взвился ужом. Округу огласил его истошный вопль:

– Сдурела?

– А чего ты орешь? – с колотящимся сердцем вскричала я.

– Хотел тебя напугать!

– Тебе это удалось, в следующий раз подумаешь дважды!

Когда первый испуг прошел, меня начал душить смех. Заметив это, напарник зыркнул злющим взглядом, явно раздумывая, чем бы припечатать в ответ, однако азарт кладоискателя взял верх, и он вновь склонился над находкой.

Все еще опасаясь возмездия, я осторожно подошла и присела чуть поодаль. Поскольку Марсель обиженно сопел, но попыток отомстить не делал, подкралась поближе и заглянула внутрь. От увиденного даже присвистнула. Тетради, точнее целые талмуды! Каждая бережно обернута в какую-то материю, напоминающую тончайший пластик. Открыв самую верхнюю, мы во все глаза смотрели на листы, сплошь исписанные рваным, едва понятным почерком. Вне сомнений, он принадлежал Овербаху. Ведь до этого к нам в руки уже попадали заметки ученого, поэтому мы с уверенностью опытных графологов, узнали чудовищные каракули.

– Да он был настоящим графоманом, – Марсель извлек штук двадцать увесистых трудов и понес их в дом. Естественно, я семенила следом.

Разложив рукописи на столе, мы некоторое время их разглядывали. Первым не выдержал друг и взял одну из них. Я тоже схватила ближайшую тетрадь и открыла. Схемы, чертежи, сопровождаемые пояснениями… но, приглядевшись, поняла, что это вовсе не механизм, а нечто другое… нечто похожее на… древние рунические символы. Снизу значилось:

«Ритуал трансгрессии начинается с заклинания. В его необходимости демоны абсолютно уверены, но смею предположить, что это скорее отголосок архаичных традиций, не несущий смысловой нагрузки…»

с трудом прочитала я, все же писал Фадей пяткой, либо руки у него росли… словом, не из плеч.

– Что там у тебя?

– Про ритуал какой-то, – я развернула записи, чтобы друг мог ознакомиться.

– А у меня, кажется, словарь демонических слов, только посмотри.

Действительно, походило на словарь. Слева столбик из незнакомых слов, а справа их перевод. Причем и то и другое было написано на межимперском. Друг тоже заметил эту странность.

– Может у демонов нет письменности? Или Овербаху не удалось узнать их алфавит?

– Не знаю…

Про сад мы, конечно же, забыли, с головой погрузившись в чтение.

Очнулись, только когда начало темнеть.

– Это нельзя нести в Академию, – устало потерев глаза, заметил Марсель.

– Однозначно. Давай спрячем ящик в туннель. Будем приходить по вечерам и изучать.

На том и сошлись.

Всю следующую неделю сразу после занятий мы стремглав бежали в дом штудировать записи Овребаха. Преподаватели пока задавали мало, и мы этим бессовестно пользовались. В те вечера, когда у меня были съемки или озвучка, Марсель приходил один. Дубликат ключа я ему сделала давно.

В очередной вечер он захлопнул тетрадь и с какой-то обреченностью заметил:

– Такое ощущение, что приступы озарения чередовались с приступами безумия. В одних записях он описывает совершенно потрясающие идеи для новых разработок. В те годы не было ни технологий, ни материалов для их воплощения, однако он словно предугадывал дальнейшее развитие науки и техники. Это неоспоримо доказывает его гениальный и прогрессивный для своего времени ум. Но другая часть тетрадей исписана полной чушью про ритуалы и заклинания демонов. Что подтверждает его безумие.

– Гениальность всегда идет рука об руку с безумием. Не списывай его со счетов. А вдруг то, что тебе сейчас кажется бредом, лет через сто станет научно доказанным фактом? Расскажи ты средневековым людям об ависах и космических ракетах, и они бы сожгли тебя на костре, как еретика.

К данному моменту я успела ознакомиться с большинством трудов ученого, посвященных демонам, и тоже пришла к определенным выводам.

– Фадей преследовал вполне конкретную цель – установить контакт с жителями Инферно. Как ты знаешь, в Шестилетней войне погиб его сын. Возможно, ученый хотел избавить Аспиратус от столь разрушительных и кровопролитных сражений. А сделать это можно только путем переговоров с вражеской стороной.

И я знала, о чем говорю. Страшные видения до сих пор хранились в памяти. И если бы это помогло избежать многочисленных смертей, лично бы пошла на сделку с демонским отродьем.

Но мрачный взгляд Марселя подсказывал, он вовсе не проникся моей речью.

– Давай поступим следующим образом, партнер. Тебе достанутся записи с гениальными техническими идеями, а я забираю себе все о демонах.

– И что ты будешь с ними делать?

И вдруг пазлы, о которых говорил Аль-Касими, сдвинулись с места. Я пока не видела картинку целиком, но чутье подсказывало – мне стоит двигаться в этом направлении. Встроившись с недоверчивым взглядом с другом, я уверенно выдала:

– Они станут основой моего проекта.

Стефан.

Первый троллий легион был сформирован.

Команда во главе с Данте и Зафиром приступила ко второму сезону. Мне же предстояло разобраться с новичками. Для начала разместить их в чертоге. Там у них будет отличная возможность проявить себя и отточить навыки в сражениях. Разломы продолжали рассекать пустыню огнем и пеплом. Так что условия реального боя более чем подходящие.

Но прежде стоило успокоить воинов. В рядах легионеров недовольство. Оно и понятно. Они – элита. Все до единого выпускники Академии. А новички после восьми недель подготовки селятся в соседних палатках и тренируются бок о бок.

Надо прекратить волнения и озвучить новые пункты Устава.

Собрал всех на построение. Мда…непривычное зрелище. По правую руку выштудированные, подтянутые, все как на подбор в горчичных комбинезонах – воины Черного легиона. По левую – сборище разномастных субъектов в сером. Большинство троллей, но есть и приятный бонус – семь берсерков и десять саламандр.

– Приветствую, легионеры! Новый Серый легион только начинает свою службу в чертоге. Пока вы на позиции младших собратьев. Не потому, что вы слабее. Нет, дело исключительно в опыте.

Новички, обращаюсь к вам. Воины Черного легиона – ваши наставники, но и одновременно боевые товарищи. Те, кто преумножит ваши знания и опыт, но главное – прикроет в минуты опасности. Поэтому приказываю неукоснительно соблюдать субординацию.

Воины Черного легиона. Проявите выдержку и терпение. Ваша задача – поделиться опытом, направить, стать надежными менторами для новых воинов. Их жизни, успешное выполнение операций, боевой дух – во многом зависит от того, как вы справитесь с этой задачей.

Помните – наша общая задача – безопасность Аспиратус. В бое с демоном или бестией лучше менее опытный, но отважный товарищ, чем никакого.

Чтобы облегчить ваше взаимодействие, все воины Серого легиона поделены на группы, у каждой по два куратора из Черного легиона. Я буду лично отслеживать ваши результаты и достижения.

Вопросы?

Вверх взметнулся лес рук. С какой-то беспробудной тоской понял – просто не будет.

Когда с вопросами разобрался, оставил лагерь на Дорса и полетел в министерство. И хотя преступность в империи резко пошла на убыль, после того как самые шустрые оказались в рядах новобранцев, все же неприятные истории случались. Клим с Вудсом как раз ждали меня с докладом.

После мы встретились с Зафиром. К этому моменту нам удалось многое выяснить о котарсисах и их удивительных способностях, кроме одного…как их активировать. Архивы оказались пусты. Складывалось ощущение, что кто-то намерено изъял все книги по этой теме.

– Может ты просто спросишь Алексу? По старой дружбе.

– Очень смешно, – огрызнулся я. – И потом, я уже пытался.

– Давай расскажем Себастьяну. Такой зануда и педант точно что-то раскопает.

На том и сошлись. Разговор состоялся по пути в лабораторию, где нам предстояло отобрать самые перспективные разработки новатиков. Определившись с выбором, решили, не откладывая в долгий ящик, протестировать образцы на полигоне. Мною двигал не только азарт первоиспытателя, была еще одна веская причина.

Алекса. Она тоже была на полигоне. Увидел ее около съемочного павильона. Высокие ботинки, легкое платье, мягкие волны волос. С недавних пор ей стали подражать все девицы Саргасса. Швейные фабрики лихорадочно отшивали новые модели и тоннами поставляли в магазины, а улицы заполонили девушки в армейский ботинках. И хотя то были лишь жалкие копии, все же в последнее время предпочитал передвигаться исключительно по воздуху. Устал замирать каждый раз при виде знакомого силуэта.

Когда мы приземлились, девушку плотным кольцом окружали новобранцы. Кто-то хотел сфотографироваться с ней, другие просто поглазеть. Все же Греза…так близко и так далеко.

В который раз поразился, как легко и непринужденно ей дается общение с любыми жителями империи. Она без тени заносчивости и брезгливости болтала с троллями и легко позировала рядом, дурачась и смеясь, чем повергала поклонников в восторг. Новобранцы ее обожали.

И если против троллей я не возражал, то вот компания легионеров меня конкретно напрягла. Оттеснив молодняк, они кружили вокруг девушки, словно хищные клюкорылы. А хвосты-то как распушили! Очевидно, она сказала что-то забавное, послышался дружный гогот.

Не выдержав, направился в их сторону. Зафир попытался было что-то сказать, но я не слушал.

– Я смотрю, у вас полно свободного времени, – при виде меня молодцы попятились назад и замерли. – Может пора обратно в чертог?

Через секунду легионеров как ветром сдуло, а мы остались один на один. Впервые за долгое время.

От нее веяло настороженностью. От меня ревностью. Решившись, встретились взглядами. И ничего не осталось, только свет удивительных глаз цвета расплавленного топаза. Сердце ударилось о ребра, напоминая о необходимости дышать. Втянул воздух. Кислород расширил не только легкие, но и обзор. Так не кстати заметил шелк каштановых волос, переливающийся от легкого ветерка, алые губы и до головокружения желанное тело. Стройное, миниатюрное, созданное точно под меня. Хотелось намотать одну из прядей на кулак и притянуть к себе. Снова пить ее поцелуи, пьянея от аромата вишни.

– Добрый день, господин Легат, – видимо устав от затянувшейся паузы, первой сказала Алекса.

– Как продвигаются съемки?

– По плану. А вы к нам какими судьбами?

– С проверкой, – резче, чем хотел, ответил я. Плевать мне на съемки. А вот на флирт и подкаты к тебе совсем не плевать. – И как вижу, большинство легионеров шатаются без дела.

Вишневская моего недовольства явно не оценила.

– Вы слишком строги. На полигоне царит почти военная дисциплина.

– Если мне не изменяет память, ты и дисциплина не совместимы.

Я понимал, что не имею права ревновать, но ничего не мог с собой поделать.

– Ну в вашем-то возрасте всякое может подводить, в том числе и память, – похоже, к ней вернулось самообладание, а вместе с ним и дерзость. Она все та же. Колкая. Ироничная. Проницательная. – Поэтому на всякий случай напомню, мы расстались, так что прекратите шпионить за мной и отпугивать поклонников.

Одна часть меня скалилась, тосковала, выла, приказывала похитить, унести в свое логово и больше никогда не отпускать. Другая – сыпала лед аргументов, обжигая холодом воспаленный разум.

– Так эти влажногубые юнцы твои поклонники? Извини, не догадался.

Заломив бровь, Алекса заметила:

– Не все, конечно. Предпочитаю только берсерков и саламандр. А то драконы такие нежные, как только чуют привязку, улепетывают, сверкая пятками.

– Чтооо?!

Возмущение вперемешку с гневом удавкой сдавили горло, еще чуть-чуть и рвану. Смекнув, что сболтнула лишнего, собеседница сделала шаг назад и выпалила:

– Кажется, мне пора. Рада была встрече, и да, благодарю за спасение. Пока-пока.

Нахалка резко крутанулась и со всех ног кинулась прочь.

– Стоять!

Но куда там! Алекса и не думала слушаться, на всех парах неслась к Штабу. Все внутри так и искрило от злости. Но не бежать же за ней в самом деле?

Чертыхнувшись, развернулся и пошел обратно к Зафиру. Где эти новые чудные бомбочки?

Лекси.

Я дерзила, он злился, и оба мы в тот момент едва ли осознавали причины своего поведения. Непостижимым образом все вернулось к началу.

Ночью спала плохо. Тревожные сны вновь и вновь подсовывали знакомое лицо, а вместе с ним и переживания. Проснулась разбитая и долго стояла под прохладными струями воды. Мы расстались два месяца назад, так почему же до сих пор так ноет в груди?

После водных процедур натянула привычную алую форму.

– Ты чего такая хмурая?

Теона крутилась перед зеркалом, прихорашиваясь. Зеленая форма, ореховые глаза и пламя волос. Она всегда ассоциировалась у меня с летом, солнцем и счастьем. Танцующей поступью кошки она легко превозмогала невзгоды, играючи, не зацикливаясь. Веселая – да, чуть ироничная, может легкомысленная, но неизменно мудрая.

Подруга явно не могла решить, то ли оставлять кудри распущенными, то ли собрать в хвост. Мне бы ее проблемы!

– Вчера столкнулась с Легатом.

Мы не обсуждали мои отношения с герцогом, но Теона давно обо всем догадалась, в том числе и о драматичном финале.

– Ох, Лекси…

Соседка тут же присела рядышком.

– Он такой…сложносочиненный, – пробормотала она и сдула непослушную прядь со лба. – Я не знаю, что у вас произошло, но может пора завязать с драконами и обратить внимание на других парней?

– Именно это я и сказала ему вчера.

– А он?

– Психанул.

– Кажется я знаю, что тебе поможет! В первую неделю ноября будет праздник любовных уз. В империи верят, если в этот день встретишь свою половинку, это на всю жизнь!

Я в ужасе отшатнулась и, схватив сумку, почти бегом вылетела из комнаты. Но подруга не отставала. Весь путь до столовой она расписывала мне чудеса местного праздника.

Свят, свят!

Оказавшись на месте, мы нагрузили подносы едой и направились к парням.

– Привет!

Мальчишки ответили разноголосым хором и снова сосредоточились на завтраке.

– Тимур, ты уже приготовил мне подарок на день любовных уз?

Парень едва не подавился и нервно заерзал на стуле. Лица друзей и вовсе недвусмысленно скривились. И стало ясно, как и День святого Валентина, этот праздник радует исключительно девушек.

– Да бросьте, это же так романтично!

– Что-то в этом году первый выпуск «Вестника» задерживается, – заметила я, чтобы сменить тему.

Теона мгновенно проглотила наживку, но вот последовавшие слова меня совсем не обрадовали:

– О, до меня дошли слухи, что сказок ПАУКов больше не будет.

– Как? Я, можно сказать, только из-за этой рубрики и читала газету!

– Зато будут «Паучьи страсти», – хитро подмигнула подруга, – вроде сказочник рассказал все свои сказки, а теперь готов отвечать на вопросы. Каждый желающий может спросить у него совет или задать вопрос. В рубрике будут публиковать ответы.

– Здорово, – неуверенно произнес Тимур и переглянулся с Марселем.

– Вот, ты, Алекса, о чем бы хотела спросить?

Я задумалась, взгляд случайно упал на Кристину Белуа. И хоть прямые нападки с ее стороны прекратились, все же время от времени мне доносили, что девушка распускает обо мне мерзкие слухи. Кроме того, довольно часто ловила на себе ее ненавидящие взгляды. Вот как сейчас.

– Придумала! С самого первого дня Крысинда меня ненавидит. При том, что я ей не сделала ничего плохого! Вопрос – зачем ей это нужно?

– Отлично, – ореховые глаза Теоны буквально горели энтузиазмом. – Марсель, теперь твоя очередь!

Парень поперхнулся и кинул на меня жалобный взгляд. Но я лишь пожала плечами. Ясно же, сказочник набирает материал для первого выпуска.

– Хорошо. Думаю, для многих студентов эта тема актуальна, – пробормотал смиренно напарник, – у меня есть возлюбленная, но родители категорически ее не принимают. Так и говорят – либо расставайся, либо ты не наш сын. Что делать?

– Потрясающе! – воскликнула Теона, хлопнув в ладоши, но тут же осеклась. – В смысле мне очень жаль, что ты столкнулся с такой ситуацией. Уверена, все образумится.

Из Ларса вытянуть так ничего и не удалось. Тимур и вовсе сполз под стол, всем своим видом показывая, вездесущего «сказочника» ему и в жизни вполне хватает.

Вскоре над Академией пронеслись первые звуки колокольного набата, и все разом кинулись на выход. Опаздывать в первые учебные дни никто не хотел.

Новый семестр осчастливил нас не только новыми дисциплинами, но и новым магистром по Травологии. Им оказалась Ингрид Вильбранд. Магистреса обладала светлой, как январский снег, шевелюрой, приятным лицом, которое пухлость только украшала, и впечатляющей фигурой медведицы. Если бы не установленный факт, что у берсерков рождаются исключительно мальчики, я бы точно подумала, она – одна из них.

Зато Ларс пропал. Это была любовь с первого взгляда.

На каждой паре он тянул руку-базуку и, бесконечно смущаясь, отвечал домашнее задание. Магистреса хвалила, ставила в пример и вообще всячески поддерживала такое рвение. В эти моменты Ларс расцветал, и, казалось, не было счастливее студента на свете. Вероятно, в этой большой, внимательной и пышущей здоровьем женщине он наконец-то обрел ласковую мать.

Разумеется, его поклонение стало неиссякаемым источником шуток с нашей стороны. Но приятель не обижался. Тихонько посмеивался, да и только.

На сегодняшней лекции Большая Ингрид, как ее тут же окрестили студиозы, рассказывала о вспучках. Пустынных растениях, душащих прикорнувших путников. На лекцию она принесла опытный образец и предложила сразиться с представителем кровожадной флоры. Столь сомнительная перспектива воодушевила лишь одного студента. Конечно, им стал Ларс. С рук магистресы он не то, что в петлю готов залезть, а даже яд слопать.

Последовавшие десять минут весь курс с нескрываемым ужасом наблюдал, как растение резво оборачивается вокруг могучей шеи берсерка. Толстый гладкий стебель окольцевал несчастную жертву несколько раз и приступил к удушению. Глаза парня мгновенно полезли из орбит, щеки надулись, а вены вспучились. И стало предельно понятно, откуда произошло название растения.

– Меня сейчас стошнит, – проблеял Тимур и вытер пот с побелевшего лба.

– А магистр-то с огоньком! – протянул задумчиво Марсель.

– Угу, у Ларса уже все горит, – прыснула я от смеха.

Когда в аудитории раздались почти предсмертные хрипы, преподавательница ловко ухватила побег за кончик и смотала с шеи Ларса себе на руку.

– Запомните, самая чувствительная часть вспучек – вершинка побега. Ухватившись за нее, вы без проблем освободитесь.

Наш приятель все еще тяжело дышал и с опаской косился на растение.

– Благодарю за вашу смелость и самоотверженность, студент Качковски, – проворковала Большая Ингрид. – Место удушения необходимо смазать настоем зокры.

Пухлые пальчики преподавательницы тут же заскользили по шее Ларса, втирая лекарство. Парень блаженно щурился и казалось совершенно выпал из реальности. Даже думать не хотелось, какие именно картины в этот момент будоражат его воспаленное страстью сознание.

Лекция продолжилась. До самого колокольного набата, оповестившего о конце лекции, Ларс то и дело прикасался к шее, то ли проверяя, не осталось ли там колец вспучки, то ли припоминая прикосновения магистра. Мы с Марселем обменивались многозначительными взглядами. Он, как и я, все понимал.

– Жесть… – выдохнула Теона во время обеда, услышав подробности.

– Страшно подумать, какую гадость она притащит в следующий раз, – поежился Тим.

– Зато теперь мы знаем, как спасаться от вспучки, – заступился за преподавательницу Ларс. Что с него взять?

Впереди нас ждал Пападакес и Демонология. После лекции магистр наконец-то вручил мне все бумаги и с тяжелым вздохом благословил на поход к Аль-Касими.

Магистра я нашла в знакомой аудитории. Он как раз закончил лекцию у первогодок и пребывал в приподнятом настроении. Этим я и воспользовалась, вручив ему бумагу. Спустя минуту от благостного настроения не осталось и следа!

– Ты хочешь ЧТО?

– Доступ в темницу демонов.

Собеседник нервно теребил бороду, сверля обсидиановыми глазами. Спустя бесконечно долгую минуту мужчина все же ответил:

– Я не в праве давать студенту такой допуск. Думаю, тебе стоит обратиться к ректору.

Понятно. И ожидаемо. Так и знала, что легко не будет. Не откладывая, направилась в приемную. Лиара, новая секретарь ректора Беранже-Штарка, была куда приветливей предыдущей, но ухо держала востро и пропускать к ректору не спешила. Пришлось пояснить, что вопрос касается практики и меня направил сюда магистр Аль-Касими. Рыжеволосая просканировала взглядом-рентгеном, но все же связалась с ректором.

– Проходите, Вишневская. Ректор готов вас принять. Только не долго! – крикнула она вдогонку.

– Вы хотите ЧТО? – теперь уже выпал в осадок Беранже-Штарк, едва услышав мою просьбу. – Зачем вам допуск к демонам?

– Моя практическая работа – изучение языка Инферно, традиций, уклада, социально-политического устройства. Предварительно я согласовала тему с магистром Пападакесом. Вот его подпись.

Я выложила на стол бумагу, и ректор уставился в нее ошалелым взглядом. И чем дольше вчитывался, тем круглее становились его глаза.

– Я не в праве давать вам такой допуск, идите к Легату.

О да, представляю, куда он меня пошлет с этой бумагой. Особенно учитывая последнюю встречу.

– Вы прекрасно понимаете, никаких полномочий для прямого обращения у меня нет. Поэтому я подготовила прошение, где собрала все доводы в пользу проекта. Очень вас прошу направить официальный запрос в Военное министерство.

Ректор нервно барабанил пальцами по столу. Очевидно, лезть в пасть к черному дракону ему ой как не хотелось. Тем более по такому вопросу. Я наблюдала, как мужчина пытается договориться сам с собой. Растерянность, удивление, недоверие, подозрительность и, наконец, на лице ректора появилась обреченность.

– Хорошо, Алекса. Я направлю запрос. Как только появится официальный ответ, вызову.

– Спасибо, господин ректор. Хорошего дня.

Три дня назад Деметриус Пападакес тоже чуть не свалился с кафедры после моего заявления. Но в отличие от прочих, идея вызвала в нем чисто академический интерес. Все наши знания о демонах базировались на крохах информации, основанных исключительно на наблюдениях и предположениях. Большая часть относилась к видам демонов и способам их убить. Понятно, что иного вроде бы и не предполагалось. А меж тем это была разумная раса. Да, очень воинственная к наземным обитателям, но разумная! Никто даже не пытался понять их мотивы. Единственный, кто продвинулся в их изучении, – Овербах. Именно в его записях я обнаружила небольшой словарь демонических слов, как и данные по устройству их жизни. Это было потрясающе! Как открыть новый мир. Своим энтузиазмом я заразила и магистра. Да так, что он согласился на роль научного руководителя моего проекта и подписал все необходимые бумаги.

Разумеется, о том, что источник вдохновения – тетради безумного ученого, я умолчала. Как и о том, что изучение подземной расы не единственная моя цель. Помимо прочего, я страстно желала изучить демонический язык, чтобы разузнать о противоядии от игл Мортиферума. А также разобраться с загадочным ритуалом трансгрессии. Одержимость Фадея все же оказалась заразной. И я с радостью ухватилась за нее, только чтобы вытравить все прочие мысли их своей бедовой головы и израненного сердца. Надеюсь, это сработает, и я перестану еженощно думать о Стефане.

Стефан.

– Она хочет ЧТО?!

– Ты все правильно расслышал. Алекса просит доступ к пленным демонам. Вот проект и подпись Пападакеса.

И хотя первым порывом был категорический отказ, все же пробежался глазами по документу. Официальная версия выглядела гладко и…бесполезно. Тут что-то другое. Я слишком хорошо ее знал.

Мы сидели за привычным столом в ресторане у Ратуши. Друзья сами вытащили меня на встречу.

– Изучать язык и традиции Инферно? Серьезно? Трудно придумать более бестолковое занятие.

Аль-Касими покивал, мысленно со мной соглашаясь. Гонки, игры, котарсисы, теперь еще и демоны…она когда-нибудь угомонится?

– Зная Алексу, думаю, причина кроется в другом. Есть версии, Зафир?

– Не знаю, Стеф. Вишневская отказалась от индивидуальных занятий со мной. Так что возможности аккуратно подобраться к ее секретам у меня сейчас нет. Я тоже считаю, проект – лишь камуфляж, а что на самом деле у нее на уме, неизвестно. Но интуиция подсказывает, доступ дать нужно.

Невольно из груди вырвался протяжный вздох. Алекса…дерзкая своенравная девчонка. При воспоминаниях о последней встрече меня до сих пор душила злость.

– Хорошо, я дам допуск, – процедил сквозь зубы. – Но прежде вы должны выяснить истинные мотивы.

Друзья согласились. Это лишний раз подтверждало, замысел студентки им тоже доверия не внушал.

После встречи вернулся в министерство и работал до поздней ночи. Да, теперь это вошло в привычку. Домой совершенно не хотелось. Каждый вечер превращался в пытку. Память подсовывала картинки, которые будоражили душу и тело. Алекса у камина, она же на террасе и в саду. Это выматывало хуже работы, а потому я нагружал себя по полной.

На следующий день пришло сообщение от Себастьяна. Он писал, что выяснил настоящую причину проекта. Однако наотрез отказался озвучивать, поскольку того потребовала Вишневская. Немедля набрал его.

– Себастьян, у меня нет времени разгадывать ребусы. Либо ты озвучиваешь мне ее мотивы, либо разбирайтесь сами. Допуск не дам.

Ректор помолчал, затем все же признался:

– Она хочет выяснить у демонов противоядие от игл Мортиферума.

Слова тяжелым камнем легли на сердце. Даже после всего произошедшего она думала обо мне, переживала и искала способ спасти. В этот момент чувствовал себя последним мерзавцем.

После разговора, не откладывая, переслал в Академию лично подписанный мной допуск и вызвал Клима. Для столь щекотливого дела требовался проверенный человек.

В дверь постучали.

– Вызывали, господин Легат?

Жестом пригласил войти и указал на стул.

– Направь в темницу Академии надежных легионеров. Предупреди, чтобы по вечерам глаз не спускали с камер. Если там что-то случится, лично оторву головы! И начиная с завтрашнего дня мне нужны все вечерние записи. Отправлять на мой личный териус. Задача ясна?

– Так точно, сэр!

– Свободен.

Стоило только представить девушку наедине с демоном, как перед глазами темнело от тревоги. Учитывая ее предприимчивый характер, предугадать на какие авантюры решится Алекса, просто невозможно. А потому требовался жёсткий контроль всего происходящего в темницах. Надеюсь, ребята справятся.

Так, с этим вопросом разобрался. Теперь в Алкалур. Расследование Зафира и Себастьяна привело в джунгли. Именно там находилось племя кханов, представители которого обладали бесценной информацией о котарсисах. Если верить записям, обнаруженным друзьями в хранилищах Имперской библиотеки, существовал некий ритуал Кохо, в процессе которого происходила привязка человека и питомца. Осталось только найти племя и выяснить всю подноготную. Эта цель визита совпала с другой, давно запланированной. Все же пора навести там порядок.

Лекси.

Я искренне надеялась, открыв часть правды, мне удастся получить доступ. Едва озвучила причину, как Беранже-Штарк нахмурился, а магистр Аль-Касими продолжил сверлить меня тяжелым взглядом. И не понять, то ли злится, то ли удивляется, а может и радуется. В любом случае на следующий день допуск у меня был.

Тем же вечером я прискакала в темницу. Легионеры встретили настороженно, но к демонам пустили. Остановилась напротив клетки Фурфура и устроилась прямо на полу.

Выбор на демона высшего жуса пал не случайно. Как объяснил Пападакес, двое других заключенных были на более низшей иерархической ступени и в присутствии старшего не имели права говорить.

– Эр бен мун крзифин вайн Алекса, – ломая язык, произнесла я, что означало: «Приветствую, меня зовут Алекса».

Синий лохматик встрепенулся и злобно вперился своими красными глазками.

– Риз лярв зербайн на хун, – выплюнул узник, а я тут же записала услышанное и принялась шарить по словарю.

«Шла бы отсюда, лярва», – гласил перевод фразы. Мда, не очень дружелюбно. Но синяя морда еще не поняла, с кем связалась.

– Ар эсти лонгар буда, – я хочу учить твой язык.

Фурфур пару секунд соображал, очевидно мое произношение сильно хромало, а потом по темнице загромыхал поистине гомерический хохот.

Треклятый швындыр!

Я снова уткнулась в словарь, подбирая нужные слова.

– Халуй табы девила жипанда! – «Смейся сколько угодно, демонова задница».

О, рожица собеседника вытянулась в немом изумлении. А из соседней камеры послышались приглушенные смешки. Отлично! Значит есть контакт! Не теряя времени, активировала териус и вывела голографическую картинку. И снова понадобился словарь. Кошмар! Надо бы поднажать с зубрежкой тех крох, что удалось отыскать в словарике Овербаха, иначе мы не скоро придем к взаимопониманию.

Я поочередно показывала изображения, называя их на межимперском и жестами призывала озвучить демонический аналог. Но Фурфур не реагировал. Разумеется, он понимал, чего я от него хочу, но упорно хранил молчание.

На следующий день все повторилось вновь. Я калечила свой язык, пытаясь строить фразы на демоническом, сплошь состоящий из согласных в таком нелепом сочетании, что походил на звуки ржавого металлического механизма. Фурфур негодующе сопел в углу камеры и нервно чиркал когтями по стене, чем доводил меня до бешенства. От этого звука все волоски на моем теле вставали дыбом, а по спине табунами носились ледяные мурашки. Мерзавец намеренно доводил меня до бешенства. Показанные мной картинки не пробуждали в нем ни интереса, ни желания сотрудничать. К концу недели я была в отчаянии и пожаловалась Теоне.

– Все равно, что говорить со стенами! Лохматый даже в мою сторону не смотрит. А двое других и вовсе дрыхнут.

Друзья слушали с сочувствием, но помочь, увы, ничем не могли. Разве что советом. Немного подумав, подруга оживилась.

– Одиночество! Сыграй на этом. Вот уже неделю каждый вечер ты торчишь в темнице. И как бы демоны не притворялись, поверь, они внимательно наблюдают за каждым твоим движением. Для них ты – единственное развлечение и собеседник извне, от которого они могут узнать хоть что-то новое. А между тем потребность в общении – одна из базовых, даже у демонов.

– Они общаются между собой, – резонно заметил Марсель.

– Представь, на протяжении нескольких месяцев, а может и лет, кто знает, как долго их там держат, ты видишь одни и те же морды. Поверь, они уже обсудили все, что только можно. Более того, ссоры и стычки тоже были. Готова поспорить, все трое уже люто возненавидели друг друга.

– Согласен, – поддержал подружку Тимур. – Я своего соседа по комнате терпеть не могу. Стоит только ночью повернуться, верещит, как влажногубка на сносях.

– Вот, видишь! – соседка откинула за спину рыжие кудри и подалась вперед. – Возьми паузу на два дня. Не ходи в темницу. А дальше попробуй наладить контакт с двумя другими демонами. Сыграем еще и на ревности.

Фразы я составила заранее и спустя два дня решительно вошла в подземелье. Фурфур встретил весьма равнодушно, но стоило мне пройти дальше его клетки, встрепенулся.

– Приветствую, меня зовут Алекса. Если ты захочешь поговорить, я буду рада.

За толстыми прутьями сидел демон с бронзовой кожей и двумя костяными отростками на лысом черепе. Здоровый, не в пример миниатюрному Фурфуру. При звуке моего голоса он на секунду поднял черные глаза и снова замкнулся в себе, так и не сказав ни слова. Со стороны соседней темницы донеслось непонятное: «Аласто континиум бур лаго». Я поспешила записать услышанное и вновь обратилась к рогатому. Но узник оставался безучастным.

Заключённый в третьей камере походил на кабана. Курносый, пучеглазый и весь какой-то круглый. Часть его тела покрывала шерсть, на лице чернильной кляксой расплывалось пигментное пятно. Пожалуй, из всех троих он вызывал смесь жалости и отвращения. И признаться, я сильно сомневалась в его разумности. После слов приветствия он с разбегу кинулся вперед и припечатался к решетке лбом. Тут же отскочил, подвывая и шипя. Ну да, решетка-то под силовым напряжением. Внезапный приступ агрессии лишь подтвердил догадки об ограниченности его умственных способностей. Про себя окрестила его Бармалей и поспешно отошла.

Демоны продолжили игнор. Не придумав ничего лучше, вновь опустилась на пол у решетки и открыла словарь. Фраза, кинутая демоном, переводилась как «Ничто нам не чуждо, даже любовь». Странное изречение, если честно. Что ж, оставалось надеяться, что общение им тоже не чуждо. Отложив записи, приступила к реферату. По Астрофизике нам задали изучить столкновение галактик и их влияние на Вселенную. Развернула проекцию с териуса и начала просматривать смоделированные столкновения. Зрелище, признаться, завораживало. Две огромные Галактики сходились в безумном танце. Планеты, их спутники, кометы и прочие небесные тела сливались в единую сверкающую круговерть. Время от времени от нее отрывались целые части и навсегда улетали в космос. Внутри что-то вспыхивало, плавилось, неумолимо менялось, и в результате рождалась новая уникальная Галактика.

К слову, не только меня увлек просмотр, Фурфур тоже не сводил завороженного взгляда с мелькающей голограммы. Значит, любопытство им тоже не чуждо. Отличненько. Свернула изображение и приступила к теории. В конечном итоге накатала выводов на три страницы. Оказывается, влияние галактических столкновений было огромно: от гравитационных коллапсов до рождения сверхновых. Я так увлеклась, что проглотила несколько параграфов и зависла на теме, посвященной черным дырам. Оооо, а вот это еще интереснее! Фурфур, как и я, восторженно таращился на голограмму червоточины.

– Черная дыра, – четко произнесла я и пальцем указала вверх. – Она находится в Космосе.

А далее вывела изображение нашей планеты:

– Планета Земля.

Сменила картинку на Луну и так перебрала все планеты и их спутники в Млечном пути. По шевелящимся губам демона поняла, что он повторяет за мной названия. Далее перешла к созвездиям. По реакции лохматого стало ясно – он крайне заинтересован.

Ну надо же! Никогда бы не подумала, что ключиком к демону станут звезды. Рожденный и всю жизнь проторчавший под землей, в душе Фурфур оказался мечтателем!

Стефан.

Вот уже неделю я торчал в душных джунглях Алкалура. Думал, наведу порядок и быстро вернусь в Саргасс. Куда там! Уже в первый день стало ясно – практически все служители порядка были давно подкуплены бандой контрабандистов. Удивительно, как я это не почувствовал в свой последний визит на острова. Видимо, занятый поисками Себастьяна, упустил из вида очевидное.

Сами преступники чувствовали себя столь вольготно, что попытались подкупить меня в самый первый день. Посланники заявились с мешком туманов прямо в мой кабинет. Я так обалдел, что даже выслушал их предложение. А когда приказал кинуть визитеров за решетку, их дружки попытались меня прикончить. В кабинете, средь бела дня!

Вслед за решетку полетели все до единого работники управы. Пришлось вызывать подкрепление. Выбор пал на Вудса и еще десяток опытных легионеров. И началось самое интересное.

Едва почуяв опасность, бандиты засели в дебрях островов. Но я знал, это лишь уловка. Они ни за что не откажутся от столь лакомого куска, как Алакалур. Местные земли богаты залежами драгоценных камней: бриллиантов, изумрудов, опалов, гранатов. Здесь находились лучшие прииски императора, обеспечивающие казне существенный доход. Но как выяснилось, к месторождениям присосалась и банда некого Изура. Ему понадобилась всего пара лет, чтобы полностью захватить влияние на островах. Понятно, так просто он не отступит.

Пока Вудс с командой шерстили джунгли в поисках контрабандистов, я собирал информацию. Помимо банды, меня интересовало племя кханов, обладатели бесценной информацией о котарсисах. Но поиски шли не так быстро, как хотелось бы. И все из-за страждущих.

Слух о визите грозного Легата из столицы мгновенно облетел острова. Каждый день с самого утра у крыльца управы выстраивалась очередь из обиженных и притесненных. Час за часом я выслушивал рассказы жителей о бесчинствах бандитов. Фиксировал показания и ненавязчиво пытался выудить информацию о местном племени.

К сожалению, никто не мог сказать точно, живы ли кханы. Дело в том, что они всегда жили уединенно, а с появлением в городе бандитов и вовсе оборвали связь с цивилизацией.

Вообще само по себе наличие племени казалось странным и диким пережитком древности. Я был уверен, что в империи не осталось ни единого неосвоенного участка суши. Сама мысль, что люди могли предпочесть городам и благам цивилизации уединенную первобытную жизнь, представлялась фантастической. Тем не менее, племя действительно существовало. По крайне мере до появления контрабандистов.

Вудс периодически выходил на связь, докладывая, как продвигаются поиски. Легионерам удалось найти и обезвредить несколько лагерей бандитов. В очередной сеанс связи он попросил подкрепление. Говорил сдержанно, скупо описывая ситуацию рубленными военными фразами. Но его просьба о подмоге предельно ясно указывала, мы явно недооценили размах преступной сети. Не теряя времени, связался с Сумеречным чертогом.

– Дорс, выслать двадцать бойцов из Черного легиона. Чтобы были в Алкалуре сегодня же!

Занятый невеселыми мыслями, совершенно упустил из внимания очередного посетителя. Худой, не то смуглый, не то грязный и какой-то сильно изможденный мужчина робко топтался у двери. Сразу кинулась в глаза несуразная одежда. Явно с чужого плеча. Оранжевые штаны, слишком короткие для его длинных ног, и просторная рубаха. В поношенных сандалиях чернели сбитые грязные ступни.

– Слушаю вас.

Странный посетитель сделал робкий шаг вперед, присматриваясь ко мне. Выглядело это странно, но я держался невозмутимо. К этому моменту достаточно повидал местных, а потому уже ничему не удивлялся. Встретившись со мной взглядом, мужчина замер, словно обнаружил нечто невероятное, и торжественно выдал:

– Зеленый глаз дракон прилететь спасти нас. Так говорить великий Ракхан. Твоя идти за моей. Моя показывать путь.

– Куда мне идти?

– У Бохора жить мое племя. Злой дух убить людей, забрать жен и священный камни. Дракон с глазами цвета камня изгнать дух.

Вот такая нехитрая спецоперация. Я уже хотел было выпроводить странного гостя, как тот вдруг ударил себя в грудь и сказал слово, заставившее меня передумать:

– Кхани ждать тебя.

Так-так, похоже передо мной представитель загадочного племени. Его одежда, а также слова о «зеленый глаз дракон» доказывали, связь с миром у дикарей все же была. Как-то же они узнали о моем визите? Усадил гостя на стул, развернул карту и попросил показать, куда предстоит идти. Но дикарь категорически отказывался рассекречивать место своего обитания. Иначе «Бохор проснуться и наказать».

Битый час пытался разговорить кхана, но тот бубнил одни и те же фразы по кругу.

– Расскажи про злых духов, ворующих жен и камни.

– Один дух, много слуг, – многозначительно изрек заморыш, словно это что-то объясняло. – Твоя изгнать дух, моя племя жить.

– Да понял, я понял. Ты думаешь, я должен спасти твое племя. Но от кого?

– Злой дух, – терпеливо повторил кхан, словно говорил с умалишенным.

– Как выглядит злой дух?

– Страшшшный!

Едрит тебя за ногу! Набрав в легкие побольше воздуха, шумно выдохнул и постарался успокоиться. Интуиция подсказывала, злой дух и слуги могли запросто оказаться контрабандистами. Ладно, похоже придется прогуляться. Гонец приведет меня и к контрабандистам, и к своему племени. Что и требовалось.

Кинул сообщение Вудсу с активной меткой, по которой он легко отследит мой путь и конечную точку.

– Веди меня.

На это кхан радостно подскочил и засеменил к выходу.

Лекси.

В пятницу нас ждал традиционный праздник Армариуса. В этом году честь прокатиться на колеснице выпала первокурснице. Узнав об этом, я с облегчением выдохнула. Однако бал никто не отменял, поэтому вечером направилась с визитом к Кайне. Бывшая напарница готовила мне платье. Если верить ее словам – феерическое!

Расположившись в кабинете, мы некоторое время болтали, обмениваясь последними новостями. Передо мной стояла чашка ароматного земляничного чая и крошечные пирожные.

– Судя по всему, твои дела идут в гору.

К этому моменту подруга успела открыть сеть магазинов. Помимо Саргасса теперь ее наряды продавались и в других городах империи.

– Даа, – счастливо выдохнула девушка. – И я тебе очень благодарна! Если бы не ты, я, наверное, никогда бы не решилась.

– Брось, ты обладаешь потрясающим талантом. И рано или поздно сама бы поняла, что растрачивать его на костюмы Грезы – преступление. Все сложилось так, как и должно.

– Моя скромная подруга, – нежно улыбнулась Кайна и тут же хитро сверкнула глазами, – но не очень внимательная.

И помахала в воздухе рукой, на которой сверкнул помолвочный браслет.

– Святые печеньки! Кайна, поздравляю!

Я кинулась обнимать девушку, чертыхаясь своей невнимательности. Вот дубина! Совершенно упустила из внимания такой важный момент.

– Вы с Данте просто созданы друг для друга!

– Знаю, – лицо невесты озарила счастливая улыбка. – Свадьбу планируем на весну. Разумеется, ты приглашена.

Когда первая волна восторгов прошла, наступило время знакомства с платьем. Кайна сходила в подсобку и вернулась с длинным кофром. Но едва платье расчехлили, как мне поплохело.

– Кайна, милая, я не могу в этом пойти на студенческий бал. Это противозаконно!

Передо мной висело потрясающей красоты и откровенности платье-бюстье цвета топленых сливок. Открытые плечи, корсет, длинная юбка, струящаяся вниз сверкающими лоскутами. Один порыв ветра, мимолетное движение, и они будут взмывать вверх, открывая взору оголенные ноги. Со смесью ужаса и восхищения я смотрела на очередной шедевр подруги и понимала, увы и ах, надеть его не смогу.

– Еще как можешь! Ты знаменитость. Ведущая игр, гонок, видная студентка, красавица и умница. Надо держать марку! И потом, реклама никогда не помешает. Поэтому не забудь упомянуть в интервью про платье «от Грезы». В общем, оно – твое.

Вот ведь! Сама рассказала подруге о премудростях рекламы, сама же теперь и страдаю. Вскоре мы разошлись. Кайна поспешила на фабрику, я же вернулась в Академию. Платье я оставила в кабинете подруги, сославшись на скромные размеры комнаты. Но скорее всего, надеть его я так и не решусь. Все же предпочту более скромный вариант.

Стоило оказаться в жилом корпусе, как меня чуть не снесла толпа ошалелых девиц. Студентки лихорадочно носились по этажам. Повсюду хлопали двери и раздавались возмущенные вопли. Пришлось добираться до комнаты по стеночке. Не ровен час затопчут.

– Теона, что происходит? – ввалившись в комнату, я быстро заперла дверь и осеклась. Все вокруг выглядело так, словно взорвался шкаф с одеждой. Охапки вещей в беспорядке валялись на полу, столах и кроватях. А в эпицентре взрыва стояла зареванная подруга.

– Мне совершенно нечего надеть во дворец! – всхлипнула она.

– Постой… какой еще дворец?

– Ты что не слышала?! Бал перенесли в императорский дворец!

Пока меня не было, новость успела облететь всю Академию. И девчонки точно взбесились. Кинулись отдирать рюши и укорачивать подолы приготовленных платьев. До поздней ночи по коридорам корпуса тянуло алихимическими варевами. Лица студенток украшали маски всех цветов, а с тел был соскраблен весь отмерший эпидермис вместе с лишними волосками. На следующий день из ближайших лавок смели все духи и украшения. Император-то холост! И очевидно, студентки-пауки решили во что бы то ни стало это исправить.

А я с очевидной неизбежностью поняла, что платье «от Грезы» все-таки придется выгулять. Судя по светским обзорам и снимкам с императорских приемов, оно идеально подходило для дворца.

В связи с вышеупомянутыми событиями, ректор спешно ввел уроки этикета. Ведь далеко не все студенты знакомы с придворными заморочками. Так что помимо нормативных дисциплин нам приходилось осваивать хорошие манеры и…танцы! Да-да, оказывается во дворце студентам предстояло показать себя во всей красе, в том числе и в бальной зале. По сему помимо хороших манер нас мучили вальсом и лаграменто – странным танцем, во время которого партнеры то сходились, то расходились, кружились, переходили к другому партнеру. В общем, адский ад!

Когда до бала оставалось два дня, студенческая истерия достигла апогея. Заниматься в общаге стало практически невозможно, все только и галдели, что предстоящем событии. Не выдержав, я сбежала в свой домик. Тем же вечером ко мне присоединились Марсель, Тимур и Ларс. Они тоже сбежали из дурдома, в который превратилась наша Академия. По их словам, некоторые парни переживали ничуть не меньше впечатлительных дев. Во дела!

Пока сокурсники смотрели новый выпуск «Кто хочет стать легионером?» и делали шуточные ставки, я управилась с домашкой и украдкой открыла очередную тетрадь Овербаха. Надежда найти больше информации о загадочном ритуале трансгрессии пока не отпускала. К этому моменту я прошерстила все сведения, имеющиеся в библиотеке, но таковых нашлось немного. Выходило, что термин «трансгрессия» означал переход за пределы возможного. Он применялся в философии, религии, психологии. Если верить авторам, трансгрессией называли любое откровение, видение, перерождение личности и даже смерть – все те феномены, что сопутствовали переходу от обычного состояния к возвышенному или потустороннему. Но это в теории, что касается практики, здесь мог помочь только Овербах.

Марселю повезло больше. Из тетрадей ученого друг подчерпнул огромное количество вдохновляющих идей и грезил их воплощением. Я ни капельки не сомневалась, что ему это удастся. Ведь в союзниках у него был сам ректор.

Стефан.

Проводника звали Локхан. Об этом мужчина поведал сразу, как мы вышли из управы. Прежде чем обернуться, пояснил дикарю, даже в обличии дракона я понимаю межимперский язык. Неизвестно ведь, на каком уровне развития остановилось племя. Могли запросто не знать таких элементарных вещей.

Локхан вполне терпеливо сносил путешествие в драконьей лапе. Ему, похоже, вообще не привыкать к лишениям и неудобствам. Внизу мелькали густые заросли, кишащие разнообразной живностью. Острый драконий взгляд выхватывал даже самых маленьких обитателей, не говоря уже о крупных хищниках. Невольно вспомнилось сражение с торчехвостыми зюзями и вызволение Себастьяна из хижины. Интересно, как племя выживало в джунглях, таивших столько опасностей? И что-то мне подсказывало, ответ на этот вопрос крылся в котарсисах.

Локхан периодически подавал голос, указывая направление. Вскоре над верхушками деревьев замелькали скалистые вершины.

– Бохор, – с ужасом и трепетом пояснил спутник, указывая на самую высокую из них.

По очевидным признакам это был давно потухший вулкан. Пошел на снижение, приземлившись у подножия горы. Почти сразу нас обступили такие же смуглые дикари. На их поджарых телах виднелись загадочные узоры, и подле ног каждого стоял котарсис. Заметив животных, едва сдержался от торжествующей ухмылки. Мне все же удалось их отыскать!

Локхан поспешил к своим и возбужденно залепетал на непонятном языке. После пламенной речи гонца от толпы отделился крупный мужчина, вместо повязки вокруг его бедер свисали пышные перья. Судя по наряду и выражению вселенской важности на лице, передо мной стоял вождь.

– Зеленый глаз дракон, ты спасти нас.

– Постараюсь.

– Изгнать злого духа.

– Где он?

– Вождь Кокхан вести тебя.

Локхан, Кокхан…сопоставив их имена, пришел к выводу, что дикари не мудрствовали с именами, просто брали две буквы, далее подставляли название племени и готово!

Тем временем вождь торжественно развернулся и двинулся вглубь джунглей. Понятно, долго не запрягали, сразу повели в бой. Со обеих сторон шли дикари. Они ступали бесшумно и словно бы скользили в высокой траве, как и их питомцы.

Спустя минут десять вожак остановился перед зарослями деревьев и молча указал вперед. Меж стволов виднелась небольшая речушка, и отлично просматривался противоположный берег. Там вовсю копошились люди, развернув бурную деятельность. Пока одни взрывали огромные камни, вторые тащили осколки к реке и промывали в ее мутных водах. Хватило беглого взгляда, чтобы удостовериться в своих догадках. Берег оккупировали контрабандисты, причем не меньше сотни человек. Как можно незаметней активировал териус, сделал снимок и отправил Вудсу. Его отряд был на соседнем острове. Драконы прилетят быстро, а вот наземным легионерам понадобится время. Но ничего, тут можно и малыми силами справиться. Пока размышлял, краем глаза отметил, кханы едва сдерживают гнев. Видимо, банда успела сильно подпортить им жизнь. Воздух вокруг нас так и сверкал от напряжения и готовности немедленно рвануть в бой. Попытался было чуть сдержать воинственных дикарей, но вождь знаками дал понять, сейчас или никогда! Что б тебя, чудо в перьях!

– Я иду первым. Поджигаю лагерь. Как только загорятся деревья, выходите на берег реки, сюда побегут все бандиты.

– И злой дух?

– И он тоже, – нетерпеливо кивнул я. – Все поняли?

Мне не оставалось ничего иного, как призвать дракона. С воздуха я обезврежу гораздо больше бандитов. Взмыл и тут же пустил струю пламени, опаляя всех, кто был на берегу. Люди кричали, бежали к деревьям, надеясь в джунглях спастись от огня. Наивные. Зверь резвился, выпуская залп за залпом. Вскоре полыхнули кроны деревьев, огонь стремительно перекинулся на стволы и далее на деревянные постройки. Не прошло и пяти минут, как все вокруг затянуло дымом.

На земле развернулось настоящее представление. Контрабандисты палили из оружия, но дым и паника сделали свое дело, тупицы уложили половину своих же. Чем существенно облегчили задачу кханам. Воины уже вовсю орудовали на берегу. Вооруженные топорами и стрелами, они ловко справлялись с врагами. Кошаки дрались наравне, тенью следуя за своими хозяевами и прикрывая их спины. Просто поразительное единение!

Вскоре с южной стороны показались драконы. Уже на подлете они вступили в бой, догоняя и сжигая разбегавшихся в разные стороны бандитов. Очень надеюсь, злой дух, в смысле Изур, был в их числе и поджарился вместе с подельниками.

Через час все было кончено. Берег реки сплошь устилали трупы. К сожалению, среди племени тоже были потери. Все же топорик против скорострела – слабый аргумент.

Подоспевшие берсерки и саламандры выловили и привели оставшихся в живых контрадабндистов. Распорядился отправить их в камеры и некоторое время разглядывал трупы. Своих раненых и убитых кханы уже уложили на самодельные носилки и двинулись в сторону поселения. Что делать со всеми остальными, я решительно не знал. Выручил, как ни странно, вождь.

– Зеленый глаз дракон, падаль давать падальщикам. Закон кханов. Твоя идти за нами. Сегодня твоя гость. Много радости и женщин.

Легионеры тут же переглянулись и оживились. Кокхан тоже это заметил и поспешил пояснить:

– Идти только ты.

Парни приуныли, я же, не теряя времени, поспешил за кханами. «Много радости и женщин» – звучало заманчиво, но куда более меня привлекало много котарсисисов.

Сначала меня привели к скалам. Судя по разрушениям, бандиты не церемонились. Устанавливали взрывчатку в расщелины и далее работали уже с отколотыми кусками, выколачивая из них камни. Вождь подошел к воронке и указал вниз:

– Зеленый глаз Бохора, – под ногами мужчины лежал зеленый булыжник.

Я с изумлением взглянул на изумруд. Так значит под скалами, окружавшими давно потухший вулкан Бохор, залегало огромное месторождение.

Кханы двинулись дальше, а я размышлял над увиденным. Мне не составило труда восстановить цепочку произошедших здесь событий. Скорее всего, на земли племени пришли контрабандисты и, обнаружив месторождение, принялись его разрабатывать. В свою очередь племя, считавшее скалы и камни чем-то очень священным и важным, постаралось им помешать.

Погруженный в свои мысли, даже не заметил, как мы дошли до поселения. Среди деревьев показались первые дома. Они очень напоминали ту хижину, в которой я год назад обнаружил Себастьяна. Хм…недурно. Довольно крепкие стены, крыша и даже двери с окнами. Хлипкими и примитивными жилища точно не выглядели. Проследовав в центр деревни, кханы расселись вокруг кострища. Вперед выступил очередной мужик в перьях, принялся пританцовывать и разжигать костер. Я не сопротивлялся, когда меня усадили рядом с вождем и даже накормили свежезаваренным зюзей, тем более с этими приматами у меня были свои счеты. Все это время я внимательно наблюдал за происходящим. Вот уж не думал, что когда-нибудь окажусь в первобытном обществе. Хотя не совсем первобытном. Все же одежка, утварь, украшения на женщинах, игрушки у детей – то и дело взор выхватывал элементы цивилизации. Значит, кханы время от времени все же делали вылазки в город.

Вскоре начало темнеть, и вождь разразился торжественной речью. Ни слова не понял, но по взглядам воинов догадывался, речь о недавнем сражении и о моей роли в нем.

– Зеленый глаз дракон, – молвил в конце Кокхан. – Принять в дар жену.

Из ближайшей хижины вывели девицу с такими крутыми необъятными бедрами, что я невольно подавился и замотал головой.

– У меня есть пара, – слукавил я.

Вождь нахмурился и недовольно поцокал языком.

– Дракон любить другой.

– Да-да, любить другой, – закивал я, лишь бы избавиться от подарка. – Котарсисы. Ритуал Кохо.

Услышав это, мужчина вздрогнул и притворился глухонемым.

– Племя дарить тебе зеленый глаз.

Вперед вышла женщина. На вытянутых руках она несла плошку, наполненную зелеными камнями таких размеров, что и у святого бы дрогнуло самообладание. Но святым я никогда не был. А вот целеустремлённым – да.

– Я спасти твой народ. Ты подарить мне дар. Котарсисы.

Сказав это, вдруг поймал себя на мысли: зачем я, собственно, говорю, как дикари? Что за подражание? Тьфу ты. Исправился:

– Я спас твое племя от контрабандистов. Взамен я прошу провести ритуал Кохо. Если злые люди вернутся, я больше не стану их прогонять. Понятно?

Небольшая манипуляция на переговорах зачастую приносит большие результаты. Мужчина недовольно зыркнул глазами и пояснил:

– Кохо нельзя чужакам.

Да что б тебя!

– А жен, стало быть, можно?

Племя молчало, вожак думал, я злился. Так себе расклад. Наконец Кокхан проявил чудеса смекалки.

– Кохо можно кхану. Ты стать брат, получить Кохо.

– Брат, так брат, только дайте Кохо!

Я с готовностью кивнул, даже не подозревая, какие страсти ждут меня впереди.

Главный что-то громко сказал, и в ту же секунду племя взвыло. Ко мне подскочили две женщины и, что-то радостно лопоча, отвели в хижину. Там мы некоторое время спорили, но все же мне пришлось снять форму и нацепить… конечно же перья! Куда ж без них. Далее на грудь, плечи и спину нанесли узоры какой-то густой вонючей дрянью. Почти голый, с ног до головы перемазанный грязью…просто не верится, что я действительно это делаю. Видели бы меня Зафир или Себастьян, умерли бы от смеха.

Именно такого – ароматного и нарядного, меня вывели обратно к костру. Казалось, собралось все племя. Пока одна часть туземцев отбивала бой на самодельных барабанах, вторая подвывала, третья отплясывала ритуальные танцы. Иначе эти кривляния я назвать не мог.

Одна из женщин притащила крупную птицу. Под завывание соплеменников она ловко перерезала пернатой горло и слила кровь в чашу. Вторая женщина вынесла котенка котарсиса, и, когда я уже был готов вскочить на ноги, чтобы помешать убиению невинных животных, она обмакнула палец в кровь и сунула в крошечную пасть.

Чашу пустили по кругу. Все сделали по глотку, когда очередь дошла до меня, оставалось примерно треть. Стараясь не думать, сколько до меня дикарей приложились губами к чаше, сделал глоток, но вождь жестом приказал пить до дна.

Пение становилось все громче. Гортанные голоса сливались с боем барабанов, превращаясь в единую сумасшедшую круговерть. Перед глазами мелькал костер, казалось, языки пламени распространялись все дальше, и вскоре я почувствовал жар. В этот момент мне сунули в руки котенка. Черный, с подпалинами на груди, он казался таким крошечным и беззащитным, что невольно умилился, и, как оказалось, напрасно! Котенок самым подлым образом вонзил мелкие зубки в кисть. Вот предатель! Происходившее дальше помню смутно. Все же кровь оказалась с секретом. Сознание то уплывало, то возвращалось, губы пекло, и страшно хотелось воды. Последнее, что помню, склонившееся надо мной лицо вождя и хриплый голос:

– Брат Стекхан.

Очнулся только утром. Я лежал посреди хижины, весь перемазанный грязью, с перемотанной рукой и чугунной головой. К счастью, один.

Приподнявшись, обвел взглядом нехитрую обстановку и, заметив в углу свою одежку, поспешил избавиться от перьев и переодеться. Прошел ритуал, называется. Кошмар. Чувствовал себя полным идиотом.

Пожалуй, о таком даже друзьям рассказывать не стоит.

Лекси.

В пятницу занятия традиционно отменили. Торжественная часть праздника Армариуса проходила на площади перед главным корпусом, и в кои-то веки ее посетил сам император. Когда Леонард Первый говорил приветственную речь, со всех сторон слышались ахи и вздохи. И чего так возбудились? Дракон как дракон. Да, высокий, да, красивый, светловолосый и властный. Уверена, характер у него еще более гадкий, чем у Легата.

– Какая стать!

– А мускулы!

– И эти голубые глаза!

– Как думаете, он будет танцевать?

– Размечталась.

– Закатай губу.

– А ты вообще танцуешь, как торчехвостая зюзя.

Потасовка чуть не переросла в драку. Вовремя подоспели магистры.

После всех распустили по комнатам, чтобы студенты успели подготовиться к приему, назначенному на вечер. Время бала приближалось, и я лихорадочно металась по комнате в поисках заколок. Вот уж не думала, что мандраж коснется и меня. Наконец-то заколки нашлись, и я разделила волосы на несколько частей, каждую подняла наверх и закрепила на макушке. Этой хитрости меня научила Кайна. Прическа получилась высокой и стильной, а подкрученные локоны каскадом ниспадали на плечи и спину. Выглядело потрясающе. Втиснувшись в платье, поспешила к выходу.

Друзья уже стояли за воротами. Вероятно, подруга успела растрезвонить о моем противозаконном платье. Стоило мне появиться, парни дружно обернулись, но разочарованно выдохнули. Я предусмотрительно завернулась в длинный плащ. Ни к чему раньше времени калечить психику сокурсников.

Все дружно мы загрузились в авис и двинули в сторону дворца. Не в силах усидеть на месте, Теона так и подпрыгивала.

– Там будут министры, знаменитости, все аристократы столицы!

В изумрудном платье, замшевых лодочках на каблуках, с гривой рыжих кудрей и броским макияжем, она была диво как хороша. И Тимур ревностно держал подругу за руку.

– А еще куча репортеров, агентов и легионеров, – усмехнувшись, добавила я.

– Так что веди себя прилично, – подначил Марсель, за что получил локтем в бок. – Вот об этом я и говорю.

– Сегодня ты – мой партнер и охранник. Сам и следи за мной.

Так весело подтрунивая друг над другом, мы незаметно добрались до центра Саргасса.

У ворот дворца встречала толпа зевак. Легионеры тоже были здесь и удерживали излишне любопытных имперцев. Те в свою очередь вытягивали шеи, стремясь, как следует рассмотреть вновь прибывших. Наш авис пока стоял пятым в очереди. Из окон было видно, как студенты, вперемешку с первыми лицами империи, покидают свои авто и важно шествуют к дворцу. Красная дорожка вилась по центральной аллее до самого парадного крыльца. По обе стороны от нее тоже стояли легионеры, но, помимо них, еще и репортеры с навороченными голографическими камерами. Понятно, транслируют с места событий.

Минут через пять пришла и наша очередь. Стоило выйти из ависа, как тут же защелкали териусы, а воздух содрогнулся от криков:

– Грезаааа!

– Огненная Лексиии!

Да ладно! Поверить не могу. Все еще вне себя от изумления я таращилась на толпу имперцев, собравшихся за спинами легионеров. Неужели все эти люди меня знают?

– Улыбайся, Греза, – шепнул рядом Марсель, забирая у меня плащ. Окинув внимательным взглядом платье, присвистнул и с какой-то шальной улыбкой отошел разбираться со службой безопасности.

Ну я и улыбнулась, а потом еще и еще. И вот я уже вовсю раздаю автографы и фоткаюсь с самыми настойчивыми почитателями. Оказывается, популярность – это чертовски приятно! Наконец, терпение Марселя закончилось, подхватив меня под локоток, парень потащил в сторону дворца. Но стоило дойти до середины аллеи, как нас вновь перехватили. На этот раз репортеры. Пришлось позировать вдвоем.

– Кто ваш спутник? – крикнул один из них.

– Марсель Паскаль Борн – лучший студент и изобретатель Академии. Поверьте, вы еще будете драться за интервью с ним.

В ту же секунду прицелы камер развернулись в сторону парня.

– Ну, спасибо, – сквозь зубы процедил он.

Нас не отпускали минут пять, засняв со всех ракурсов.

– Ой, так круто было! – адреналин и возбуждение так и плескались в крови.

– То ли еще будет, – рассмеялся друг, глядя на мой наряд. В свете горящих повсюду люминаров ткань нежно переливалась, словно изысканная драгоценность. Как и ожидалось, при каждом шаге лоскуты разлетались в стороны, словно лепестки, открывая взору обнаженные ноги.

К слову, шествуя по центральной аллее дворцового парка, взгляд то и дело выхватывал знакомые лица. Среди легионеров, выстроившихся вдоль дорожки живым щитом, оказалось немало тех, кто помогал с дисциплиной на полигоне. Каждому без исключения я приветливо махала. Парни пытались сохранить серьезный вид, но по их довольным лицам было ясно, такое внимания им явно пришлось по душе.

– Сердцеедка, – ехидно прокомментировал Марсель. – Чувствую, придется с бала спасаться бегством через черный ход.

В ответ я лишь хихикнула, даже не подозревая, насколько Марсель кажется прав. Мы дошли до помпезных массивных дверей дворца. Сотрудники службы безопасности снова проверили наши документы и только после этого благосклонно пропустили внутрь.

Резиденция императора представляла собой настоящее произведение искусства. Скульптуры, высоченные потолки, ковры и мраморные колонны с лепниной. В общем – мрак!

Озираясь по сторонам, мы первое время молчали, а потом переглянувшись, синхронно закатили глаза и двинулись в зал, откуда лилась музыка. Что взять с детей большого мира? Окружавшая роскошь, конечно, нас впечатлила, но не настолько, чтобы потерять голову.

Вскоре мы оказались в большом зале с огромными хрустальными люстрами под потолком и начищенном до рези в глазах паркете. Гостей набилось уже прилично, и официанты едва успевали наполнять бокалы. То ли еще будет! Представляю, как сильно сократятся запасы императорских винных погребов после нашествия пауков.

– По шипучке?

– С удовольствием!

Пока Марсель добывал нам выпивку, я отыскала глазами друзей. Студенты стояли кучками и вовсю глазели по сторонам. Почетные семейства тоже были здесь, из моря лиц взгляд выхватил чету Ясиров. Ясмина ответила улыбкой, а вот ее супруг сдержанно кивнул. Ага, видимо, воспоминания о пьяном купании в бассейне были еще свежи. То и дело мелькали известные лица, зачастую украшавшие первые полосы газет. Разглядывая очередную компанию, я поймала себя на том, что ищу вполне конкретного человека. Точнее дракона. И тут же одернула себя.

Наконец появился Марсель с двумя наполненными бокалами, и мы направились к друзьям.

Несчастный Ларс явно чувствовал себя не в своей тарелке. Закованный в строгий костюм и начищенные ботинки, парень обильно потел, нервничал и, казалось, готов в любой момент сигануть из зала. Не в пример ему Аласкар с Шанталь явно наслаждались вечером и весело болтали, не забывая прихлебывать шипучий вырвиглаз. Думаю, еще немного, и они присоединятся к танцующим парам.

Мимо нас прошел ректор и обменялся с Марселем взглядом, понятным только им двоим. Я сделала вид, что ничего не заметила, но стоило Беранже-Штарку скрыться, как шепнула другу:

– Говорят, в Алкалуре куча необитаемых островов и круглый год солнце. Делай что хочешь, даже голышом.

– Алекса, – зашипел парень и вмиг стал пунцовым. Тем временем ректор скрылся за дверями, ведущими в дворцовый парк.

– Милый друг, ты красный как рак. Я пошла искать официанта, а тебе не помешает подышать свежим воздухом.

Сказав это, я подтолкнула его в сторону парка, а сама направилась к сестре. Софию я заметила давно, но неприятное соседство с Лански не позволяло мне подойти. Наконец Альберт и Ян куда-то отошли, и я поспешила в ее сторону.

Стефан.

Разумеется, я заметил ее, как только Алекса вошла в зал. Красивое лицо, нежная улыбка, шелковистые локоны, забранные в высокий хвост и ниспадающие на обнажённые плечи. Окруженная друзьями и знакомыми, девушка весело щебетала, то и дело поднося к губам хрустальный бокал. Толпа скрывала Алексу, мешала рассмотреть то, что так отчаянно желал мой зверь. Изнывая от желания подойти, я точно хищник скрывался за спинами гостей, наблюдая издалека. Но вот она повернулась, и мне потребовалось все самообладание. Корсет мягко облегал ее грудь, открывая взглядам соблазнительные полушария и ложбинку между ними. Мерцающая ткань почти сливалась с кожей и струилась вниз, подчеркивая тонкую талию…а вот дальше рассмотреть так и не удалось. Какой-то студент подхватил девушку и увлек танцевать. Заметив это, едва сдержался, чтобы не кинуться к ним. Зверь царапался и скреб когтями, требуя защитить, укрыть от назойливых глаз и рук свою пару. Пару. Самое верное слово. И дело не в привязке. Дело во мне.

Думал, со временем станет легче. Привязка остановится, и я вновь вздохну свободно. Тщетные надежды. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя настолько паршиво. Нить, ранее соединявшая меня с Алексой, действительно оборвалась, но не чувства.

Леонард восседал на троне и с интересом разглядывал гостей. По левую сторону стоял Зафир и что-то негромко вещал императору. Заприметив меня, владыка жестом подозвал к себе. Пришлось подчиниться и встать рядом.

– Какие замечательные ребята. Зафир, у тебя уже появились любимчики?

Аль-Касими почтительно кивнул и ответил:

– Да, Ваше Величество. В этом вопросе мы с ректором единодушны.

– И кто же это?

– Скоро я вам их представлю.

– Дай угадаю, драконы? – понимающе усмехнулся Леонард.

– У них нет звериной ипостаси. Это просто люди.

– Да неужели?

Император выглядел заинтригованным. Я злым. Но Зафир словно не замечал.

– Студенты Вишневская и Борн, второй курс, Кибермагия, – пояснил предатель. – Борн подает большие надежды как будущий новатик. Ректор лично курирует его разработки. Одна из них уже успешно опробована и применяется в Сумеречном чертоге. Вишневская известна вам как ведущая Имперских гонок и игр «Кто хочет стать легионером?». Но помимо этого… – я кинул предупреждающий взгляд на друга, к счастью, он верно его истолковал, умолчав о даре предвиденья. – Алекса – одна из талантливейших студенток на потоке.

– Даже так? Тогда к чему тянуть, я хочу немедленно с ними познакомиться.

Такое нетерпение удивляло. Согласно протоколу, первыми запечатлеть свое почтение надлежало знатным семействам империи. И только потом студентам.

– Протокол, Ваше Величество… – заикнулся было я, но Леонард нетерпеливо махнул рукой.

– В сотый раз смотреть на одни и те же лица? Стефан, давай сегодня предоставим дорогу юным дарованиям.

Аль-Касими тут же скрылся в толпе гостей, разыскивать те самые дарования.

Вскоре оба студента приблизились к трону, но видел я только Алексу. При каждом шаге сквозь парящие лоскуты подола мелькали точеные ножки на высоких каблуках. Остро, преступно, соблазнительно. Я слишком хорошо помнил, как они обвивались вокруг моих бедер, и медленно сходил с ума. В воздухе чудился аромат вишни, приправленный сладковатыми нотками миндаля. Не в силах справиться с эмоциями, поспешно отвел взгляд, но лучше не стало. Зверь рычал, бесновался и грозил скорейшим оборотом. Аль-Касими кинул настороженный взгляд на мою щеку. Ясно, чешуя полезла.

– Та самая Греза, – улыбнулся император, и глаза его хищно блеснули, что совершенно мне не понравилось. – Я слышал, первый сезон игр имел оглушительный успех. Как продвигается второй сезон?

Алекса немного нервничала. Ее выдавали чуть подрагивающие губы.

– Уверена, он будет еще успешнее, Ваше Величество. Рейтинги неуклонно растут. Кстати, мой друг Марсель разработал для чертога кибербаг, а сейчас работает над новационным дроном-разведчиком, которым можно управлять сквозь гамма- и омегаволны.

– Вот как? Похвально-похвально, – но всем было ясно, в этот момент меньше всего Леонарда Первого интересовали новации. Все его внимание было приковано к девушке. – Имперские гонки, игры легионеров, у вас неплохо складывается карьера и впереди ТАКИЕ перспективы. Не задумывались оставить учебу?

– Ни в коем случае, Ваше Величество. Именно сейчас я занимаюсь изучением языка Инферно и не планирую на этом останавливаться. В МОИХ перспективах – налаживание контакта с демонами.

Она сделала особое ударение на слове «моих», что также не укрылось от внимания окружающих.

– Зачем? – искренне удивился Леонард.

– Наверное за тем, что лучшая война – это та, которая не случилась. Вы согласны со мной, Ваше Величество? – Величество задумчиво кивнуло и обратилось в слух. – С демонами разговор короткий – плазмомет, аркан и бомба. А между тем никто не пробовал вести переговоры.

Пару секунд император молчал, как вдруг разразился таким заразительным хохотом, что все вокруг начали оборачиваться, желая рассмотреть, кто его так рассмешил.

– Стефан, ты слышал? Эта девушка, определенно меня поразила.

– Да, Ваше Величество, – воспользовавшись моментом, вступил в разговор и обратился к Алексе. – Так вы считаете, что с демонами возможно вести переговоры? Они же дикие необузданные звери.

Какие у нее пушистые темные ресницы. Только сейчас понял, ведь Лекси почти не красится в обычной жизни. Грим на гонках и играх не в счет.

– Как сказал мой знакомый Фурфур: «Аласто континиум бур лаго». Что в переводе с демонического означает: «Ничто нам не чуждо, даже любовь». Как видите, не такие уж они и дикие звери, раз способны на чувства.

Вторя словам, в лазурных глазах мелькнула насмешка. Ррррр…

– Вот как? Значит, вы беседуете с демоном о чувствах? И много узнали?

– О, Ваша Светлость, это очень увлекательная история, и я бы с радостью вам ее поведала, но боюсь, гости скоро прожгут взглядами наши спины.

И правда, за студентами уже выстроилась длиннющая очередь из желающих засветиться перед императором. Я на секунду отвлекся, воспользовавшись этим, император вновь перехватил инициативу в разговоре.

– Так что именно вам удалось узнать?

– Если честно, пока немного. Фурфура завораживают звезды, – с очаровательной улыбкой поведала Лекси, словно не замечая заинтересованный взгляд императора. – Думаю со временем, когда доверие окрепнет, демон будет готов выболтать все тайны Инферно, лишь бы иметь возможность посмотреть на небо.

– Это больше походит на уловку. Выбраться на поверхность, чтобы сбежать.

– Ох, поверьте, легионеры этого не допустят. Демоны тоже прекрасно понимают, что ни сбежать, ни вернуться в Инферно им не удастся. Их там никто не ждет, – она выдержала паузу и добавила. – А когда нечего терять, становишься до отчаяния искренним.

Сказав это, она так посмотрела на меня, что внутри полыхнуло огнем. Император тем временем в каком-то немом удивлении разглядывал стоявшую перед ним девушку.

– Нам определенно есть, что обсудить. До скорой встречи, студенты Вишневская, Борн.

Студенты учтиво поклонились и отошли.

Ревность так и колотилась внутри. Мне пришлось призвать все свое самообладание, чтобы выждать пару минут и только потом сорваться вслед за Лекси.

Алекса.

– У меня такое странное ощущение, что пора валить из империи, – растерянно пробормотала я.

– Ах, Ваше Величество, Ваша светлость, я такая отчаянно искренняя, хихи, хаха, – высоким голоском передразнил Марсель и схватил с подноса два бокала.

Выпили мы синхронно и залпом.

От пузыриков защипало в носу, и я чихнула.

– Ничего подобного! Не перевирай.

– Ты просто не понимаешь, какое впечатление производишь на драконов. Такое ощущение, что ты для них – чистейший афродизиак.

По мере того, как Марсель говорил, я чувствовала, щеки начинают пылать все сильнее.

– Милая подруга, ты красная как рак. Я пошел искать официанта, а ты подыши свежим воздухом в парке.

Нахал белобрысый. Вернул мои же слова и скрылся в толпе. От хорошего настроения не осталось и следа. Вместо веселья я ощущала лишь раздражение и невозможную духоту. Похоже, мне и правда не мешает освежиться. Решительно двинулась к распахнутым дверям, как вдруг мое запястье обхватили сильные пальцы.

– Потанцуем?

Рядом стоял Стефан. Весь затянутый в черное, высокий, широкоплечий, с умопомрачительным натренированным телом, он навис надо мной каменным изваянием. Мой личный кошмар, наваждение, проклятие. Однако, кое-что изменилось. На выбритом мужественном лице отметила заострившиеся скулы и две горестных складочки в уголках плотно сжатых губ. На миг в душе мелькнуло сомнение: неужели тоже скучал? Но лишь на миг. Грозный, сильный, властный, не дав опомниться, он увлек меня в середину зала и закружил.

Кожу покалывало от исходивших от него волн гнева и опасности. Заметив в глазах зеленые росчерки молний, меня накрыло предчувствие скорой грозы, как и острая потребность бежать. Словно почувствовав, Стефан сильнее прижал меня к себе.

– Не дергайся. Иногда танец – это просто танец.

К сожалению, только сейчас осознала, по залу разливалась мелодия лаграменто. Танец я знала неважно, а потому сосредоточилась на движениях. Было видно, он едва сдерживается от колких слов, но вслух произнес:

– Как дела в Академии?

– Я сейчас не могу говорить. Движения мне показали два дня назад, если отвлекусь, собьюсь и оттопчу вам ноги.

– Я потерплю.

– Разве вам не следует стоять подле императора?

И все-таки уколол:

– А разве тебе не следует быть более осмотрительной в общении с императором?

– Я продвигала свой проект.

Шаг назад, поворот и снова капкан его рук.

– И вас не касается, с кем и как я общаюсь.

Я понимала, что сильно рискую, но его необоснованная ревность страшно бесила.

– Да неужели?

Новая фигура танца вновь заставила нас разойтись. Партнеры поменялись, и я оказалась рядом с высоким солидным мужчиной. Но едва ли могла рассмотреть его лицо. Все мысли занимал черный несносный драконище.

Пара движений, поворот и мы снова напротив друг друга.

Холодное выражение лица спорило с горячим телом. Мы молчали, но наши взгляды продолжали безмолвный поединок. Внутри все сильнее разрастался голод. Хватило одного танца, чтобы каждая клеточка моего тела потянулась к нему. И когда, казалось, сердце выпрыгнет из груди, музыка стихла. Не теряя времени, я устремилась прочь. Нужно срочно найти укрытие, отдышаться. Привести чувства в порядок. Я никогда не забывала, как действует его близость, но оказалась совершенно не готовой ощутить это вновь.

Пробираясь сквозь толпу, старалась выглядеть непринужденно, но получалось плохо. Из зала буквально выбегала, не обращая внимания на удивленные взгляды. Длинный коридор уходил куда-то вглубь дворца, и я стремительно неслась вперед. Людей становилось все меньше, и вскоре я оказалась совершенно одна. Оглядевшись, вдруг поняла, что заблудилась. Вот черт! Лучше бы пошла в парк. Развернулась и тут же попятилась назад. В шаге от меня стоял Стефан. Бесшумный, собранный и опасный.

– Не подходи, – хрипло прошептала я, понимая, что ловушка стремительно захлопывается.

Не говоря ни слова, он молниеносно преодолел разделявшее нас расстояние и прижал к себе. Теплое дыхание щекотало висок и словно электрическими разрядами расходилось по коже. Меня окутал знакомый аромат кедра и цитруса. Терпкий, умопомрачительный, идеальный. Сквозь тонкую ткань я отчетливо ощущала бешенные удары его сердца. Осмелившись, заглянула в глаза и застыла. По изумрудной радужке кружили яркие всполохи, зрачки стремительно вытягивались, превращаясь в натянутую тетитву. Судорожно дернувшись, попыталась освободиться, но тщетно. Крепкие руки окольцовывали меня, точно стальные обручи.

– Немедленно отпусти, я….

Договорить мне не дали. Губы обожгло болезненным жадным поцелуем. Он терзал мой рот, пока я не начала задыхаться. Судорожно хватая воздух, колотила по его плечам, груди, хотела оттолкнуть. Но тем самым, казалось, лишь еще больше раззадоривала.

Быстрым движением Стефан открыл ближайшую дверь и утянул меня внутрь. Мгновение, и прижата к стене. Горячие губы припали к шее, раскаленным вихрем прошлись до ключицы, заставляя меня выгибаться навстречу. Ответная реакция не укрылась от внимания дракона. Утробно рыкнув, он усилил натиск.

Сильные пальцы обхватили ягодицы, по-хозяйски смяли, впиваясь в кожу с грубой нежностью тирана. Самое ужасное, что мое тело начало откликаться. Вихри возбуждения кружили внизу живота, расползались по венам, отравляя разум. Где-то на краю ускользающей реальности почувствовала, как ползет корсет вниз, как широкой ладонью накрывает возбужденное навершие груди. Поглаживая, пощипывая, он терзал налившуюся грудь, пока не добился от меня глухих стонов. Острые колкие вспышки удовольствия пронзали меня словно молнии. Сил сопротивляться больше не было. Невольно подалась навстречу, обхватывая руками мощную шею. Как же я скучала. Теперь нас разделял лишь черный шелк рубашки, хрупкая преграда, скрывавшая бесподобное тело. Не в силах сдержаться, рванула полы в сторону. Прижалась, впитывая его тепло, запах, теряясь и растворяясь в любимых объятиях.

Стефан.

Белья не было. Осознание этого вспороло и без того оголенные нервы. Зарычав, опустился на колени и припал к сладкой развилке ног. Алекса глухо стонала, зарывая пальцы в мои волосы. Она подчинилась, сдалась. От осознания этого кипела кровь, и каждая клеточка требовала разрядки. Одним движением расстегнул ширинку и резко поднялся. Намотал волосы на кулак и дернул назад, заставляя ее запрокинуть голову. Приоткрытые губы, рваное дыхание, нежные глубины ротика, я хотел ее до безумия. Припал к губам, и пока наши языки сплетались, ускользали и вновь соединялись, подхватил под ягодицы и одним движением вошел.

Послышался судорожный вскрик, который я мгновенно слизал с ее губ. Тугая и тесная, она мгновенно обхватила меня. Еще глубже, еще сильнее. Втискивался в нее снова и снова, растягивая, напоминая и заявляя свои права. Набухший член выскальзывал лишь на доли секунды, только чтобы вновь устремиться во влажные глубины. Даже сейчас, в этот момент полного единения, мне все равно казалось мало. Я хотел поглотить ее, целиком завладеть ее телом. Мояяя. Это слово набатом стучало в висках, разносилось по венам, отдавалось в каждом толчке. Как же сладко, как же мучительно прекрасно вколачиваться в свою сладкую девочку. Шлепки тел, ее бессвязные всхлипы, рваное дыхание из моей груди – все слилось воедино. Алекса сжалась стальной пружиной и судорожно выгнулась, забившись в моих руках. Я чувствовал пульсирующие спазмы ее лона, взмывая в небеса. Дернулся, чувствуя, как мир разлетается на яркие осколки под натиском ошеломительного оргазма. И даже излившись, я все еще двигался, не в состоянии остановиться. Это было незабываемо, неистово, на грани сумасшествия.

Мы еще долго приходили в себя, повалившись на ковер. Не в силах оторваться, распластал ее на своей груди, наслаждаясь близостью нежного тела, шелковистой щекотке от длинных прядей на своей коже, от осознания, как чертовски счастлив обрести ее вновь. Я мог снова дышать, чувствовать, быть. Только сейчас понял, все месяцы разлуки провел как смертельно больной, наивно полагая, что делами могу излечить главное – чудовищную потребность в ней. А между тем, вот оно мое лекарство, жизнь, будущее. Хотелось окаменеть так навечно, чтобы никогда больше не выпускать ее из рук.

В воздухе кружились мелкие пылинки. Тусклый свет настольного люминара подсвечивал их медлительный танец. Невдалеке стояло кресло, сразу за ним огромное окно, сейчас завешанное тяжелой портьерой. С каким-то шальным весельем вдруг понял, мы в кабинете императора.

Вскоре дыхание пришло в норму. И хотя я успел запереть дверь, все же пора было выбираться отсюда. Все это время Алекса потрясенно молчала, взглянув на меня лишь раз, когда я помог ей подняться. Пока я одевался, огляделась и скользнула к зеркалу. Некоторое время приводила в порядок прическу, поправляла смятое платье. Затем развернулась и спокойным голосом произнесла:

– Отвези меня в Академию.

– Нет, мы поедем домой.

Но девушка отрицательно качнула головой.

– Я поеду в Академию. С тобой или без тебя.

Что-то в ее голосе заставило меня прислушаться и отступить. Вместе мы покинули комнату. Дворец я знал хорошо, а потому быстро вывел ее на улицу. Вскоре мы уже сели в авис и вывернули с заднего двора на улицу.

– Как ты?

Глупый вопрос, но я не знал, как к ней подступиться, с чего начать. Алекса отрешенно смотрела в окно и, даже отвечая, головы не повернула.

– Устала.

– Насчет произошедшего…

– Этого больше не должно повториться.

– Я так не считаю.

– Это твои проблемы.

– Алекса, послушай, я…

Наконец, она отвернулась от окна и посмотрела на меня взбешенным взглядом.

– Нет, Стефан, это ты послушай. Я больше не хочу быть временным вариантом и ждать пока ты в очередной раз решишь вышвырнуть меня из своей жизни. Наши с тобой отношения закончены. Сегодня. Сейчас. Я хочу двигаться дальше. На будущее у меня большие планы, и тебя в них нет.

Я остановился у ворот Академии и некоторое время вглядывался в точеный профиль, гадая, как все исправить. Подобрать верные слова, доказать, что больше не намерен ее терять. Но почему-то не мог произнести ни звука.

Она открыла дверь, шагнула в осеннюю ночь и ушла не оглядываясь.

А еще долго стоял на месте, обдумывая, что делать дальше.

Лекси.

Он выиграл. Снова.

Как же я ненавидела его! И в равной степени любила.

Эта странная болезненная зависимость от него, его взгляда, рук, голоса все еще сковывала меня цепями. И стоило Стефану потянуть, как я послушно упала в его объятия.

Все выходные провела в домике. Пыталась сосредоточиться на демонических ритуалах. Но куда там! Перед глазами был только он. Во всей своей драконьей красе.

В конце концов психанула, отбросила тетрадь и пошла докапывать сад.

В понедельник наша компания как обычно собралась за завтраком. Мы с Теоной взяли бионтик, что-то вроде гранолы с йогуртом, парни ударили по каше, ну а Ларс – это Ларс. На его подносе всегда не хватало места. Картофельная запеканка, каша, пять булок и три стакана сока.

Друзья вели себя странно. Прятали улыбки, обменивались многозначительными взглядами и упорно молчали.

– Что происходит? – наконец не выдержала я.

Парни притворились, что разом оглохли, Теона делала вид, что тщательно пережевывает еду и говорить не может.

– Колитесь, почему у вас такие лица, словно вы узнали все тайны мироздания?

– Ладно, – наконец выдохнула подруга и развернула статью из териуса. А потом еще одну и еще. В конечном итоге я увидела наш танец со всех ракурсов. Заголовки выглядели тоже многообещающими:

«Каменное сердце дрогнуло?», «Дотянуться до Грезы», «Сенсация: Черный Легат и Греза вместе!», «Красивая и безродная: шансы на успех»…

Минута славы отдавала горчинкой и раздражением. Погрозив друзьям кулаком, впредь запретила читать бульварную прессу, как и упоминать при мне о Легате.

Подоспевший через день «Вестник Академии» тоже порадовал объемной статьей с говорящим названием: «Я и бал». Благо мое фото затерялось среди множества других. И ни единого намека на отношения с герцогом де Тьерри. Мысленно поблагодарив автора за благородство, перевернула страницу и улыбнулась. «Паучьи страсти» – новая рубрика моей мудрой и взбалмошной соседки:

«Одна девушка постоянно злословит и распускает обо мне мерзкие слухи. Хотя я ей ничего плохого не сделала. Зачем она так поступает, и как это прекратить?

Ответ:

Зависть – страшное чувство, порой оно толкает на самые неблаговидные поступки. Девушка не может признаться себе в том, что она не столь красива и талантлива. Чтобы не разочаровываться в себе, ей гораздо удобнее и приятней винить в этом кого-то другого. Заклятую подругу, родителей, даже судьбу. Самое лучшее – продолжать быть собой и помнить – если плюют в спину, значит ты впереди».

«Мои родители не одобряют выбор возлюбленной. Что делать?

Ответ:

Ты уже не маленький мальчик, чтобы тебя наказывать и ставить в угол. Правда в том, что сейчас вы на одной ступени. Вот и веди себя как взрослый – сам принимай решения, кого любить, с кем дружить и чем заниматься по жизни».

Если у вас есть вопросы к сказочнику, присылайте на адрес редакции.

Теона однозначно вышла на новый уровень. Ироничные сказки были веселым развлечением, и я буду по ним отчаянно скучать, но диалоги о насущных проблемах студентов, вне сомнений, принесут гораздо больше пользы. Перед сном не сдержалась и поблагодарила подругу за ответ. Та лишь хитро сверкнула глазами и потушила люминар.

Учебные дни потекли своим чередом. Новый для нас предмет Астрофизика впечатлил не только демона, но и всех студентов. Помимо небесных тел, нам предстояло изучать множество космических явлений. Они оказывали огромное влияние на жизнь планеты. Так, при усилении солнечного ветра разломы Инферно случались чаще, а стоило мимо Земли промчаться комете, как на несколько дней случалась засуха. Взрывы сверхновых, излучения нейтронных пульсаров, энергия квазаров – все имело свои последствия.

Конечно, кибермаги изучали предмет не так глубоко, как ксенофизики, но магистр Магнус с самого первого занятия драл с нас три шкуры, ведь будущие легионеры должны понимать устройство Вселенной, уметь выявлять малейшие изменения и прогнозировать их последствия.

По МИФу снова задали творческое задание. Необходимо было сотворить разведчика с функцией сбора информации и возможностью скрыться в случае обнаружения. Недолго думая, внешний образ разведчика списала с котарсиса. К животным давно привыкли и считали безобидными, а потому даже случайное появление подозрений не вызовет. Но все-таки на крайний случай продумала еще одну визуализацию. Скачала фотку самой пошлой девицы из Сети. Далее нарядила ее в академическую форму и чуть подправила макияж на менее вульгарный. Стоило воспроизвести ее на планшете, как меня тут же начал душить смех. Ну, держитесь, студентики. Именно на старшекурсниках я и планировала обкатать своего разведчика.

Подаренный Марселем кибиребаг все это время пылился в коробке. Что ж, настал его звёздный час. Заранее договорилась с другом о встрече в лаборатории. Там под чутким присмотром гения установила на металлический корпус микрофон и крошечный проектор для воспроизведения голограммы. Удивительно, но даже с таким довеском загогулина все еще двигалась.

Сам Марсель мудрить не стал и решил представить свой дрон-разведчик, над которым трудился все лето.

Когда основная работа была закончена, я загрузила обе программы в процессор и спустила кибербага на пол. Управляя с планшета, активировала проектор. В ту же секунду над устройством возник котарсис. В его программе подразумевались простейшие действия. Он шагал вперед, мог сесть, лечь и задремать, вилять хвостом. Словом, все то, что делали животные. Пришлось немного потренироваться и погонять голограмму по лаборатории, чтобы движения выглядели медлительными и острожными, как у настоящих кошаков. Когда с этим разобралась, запустила вторую голограмму, и тут даже Марсель присвистнул. Что уж говорить о прочих парнях. Готова поспорить, те и вовсе обалдеют от такой неземной красоты. Перед нами возникла пышногрудая красотка с копной белокурых локонов. Фиолетовая форма алхимиков безупречно сидела на точеной фигурке, а как обтягивала ягодицы! Просто загляденье! В ее программе я прописала незамысловатую речь.

– Простите, – мелодичным голоском говорила она, хлопая ресницами. – Кажется, я заблудилась, подскажите, как пройти в библиотеку?

Марсель хохотнул, оценив шутку юмора. Я же довольно потирала руки, глядя на свое творение. Сегодня же обкатаю! Как вдруг напарник встрепенулся:

– Погоди, а если скажут, библиотека закрыта?

– Ты прав, добавлю-ка я еще пару фраз.

Так появилось: «Тогда, пожалуй, я вернусь в комнату» и вопль «Помогите, насилуют!» на случай, если кто-то сильно воспламенится от такой аппетитной голограммы. Покатываясь со смеху, мы прогнали оба сценария и поздравили друг друга с отличной работой.

Вечером в комнату заглянула София. Я как раз стояла на пороге, собираясь в темницу, поэтому она предложила:

– Прогуляемся по парку?

– Давай, как раз проводишь меня до темницы.

Прихватив коробку с кибербагом, вышла следом.

София на удивление быстро освоилась в Академии, а вот с сокурсницами пока не складывалось. Все же она была на три года старше. Зато в компании сестры я часто замечала девчонок со второго и третьих курсов. И да, голубая форма невероятно шла к ее пепельным волосам и серым глазам. Благодаря глубокому насыщенному цвету сестра выглядела ярче и…живее что ли.

Теплый вечер гостеприимно распахнул свои уютные объятия, и мы неспешно двинулись в глубь парка. Навстречу шли другие студенты, но едва ли они обращали на нас внимание.

– Родителям давно писала?

– Буквально вчера. А ты?

– Стараюсь писать маме каждую неделю.

Кто бы сомневался! Софию с матерью всегда связывали особые отношения.

– До сих пор не понимаю, как ты умудрилась поступить на Кибермагию, – внезапно сменила тему сестра.

– Судьба, – неопределенно заметила я.

– А что за история с демонами?

Ясно, София снова пытается влезть в роль матери.

– Мой проект по Демонологии, что тут непонятного. Хочу наладить контакт.

– И как, удается?

– Общением это пока трудно назвать. Я только-только осваиваю их язык. И разговор получается не таким оживленным, как хотелось бы.

София понятливо кивнула.

– Твои видения вернулись? Магистр Аль-Касими говорит, ты отказалась от индивидуальных занятий. Неужели не понимаешь, как это важно для империи?

Этот укоризненный тон сестра тоже нагло своровала у нашей матери. Однако он всегда срабатывал.

– София, если ты намекаешь, что я скрываю видения, ты ошибаешься. Дар уснул и просыпаться, по-видимому, не собирается.

– Не злись, я не просто так спрашиваю. Дело в том, что несколько раз я видела ужасное сражение. Столько крови, трупов…– София тряхнула головой, словно прогоняя картинку, – я показала его магистру Аль-Касими, и знаешь, что он сказал? Видение отличается от твоего. Очень.

– И что это значит?

Стефан.

– Видение изменилось, Стеф.

– Не понимаю, о чем ты.

Зафир выглядел непривычно взволнованным. Даже идеальная борода сегодня топорщилась в разные стороны.

– Сражение в чертоге идет по другому сценарию. Более ранний вариант Алексы и последнее видение Софии сильно разнятся между собой.

– Рассказывай.

– В варианте Алексы Черный легион пал и твари Инферно прорвались в мирные земли. София показала мне совсем другой расклад. Рядом с легионерами сражаются тролли, а исход битвы впервые склонился в нашу пользу. Нам удалось одолеть демонов! Более того, жертв гораздо меньше. Ты понимаешь, что это значит?

– Эммм…мы все-таки не умрем?

– Нет, – нетерпеливо махнул рукой друг и принялся кружить по кабинету. – С черным драконом все по-прежнему. Мортиферум прикончил его. Но в остальном поразительные изменения. Это внушает надежду. И рождает вопросы.

Было над чем задуматься. Зачастую одно и то же видение случалось у нескольких провидцев. За исключением мелких деталей, все они представляли собой точную копию друг друга. Поэтому новость о коренном изменении важнейшего предсказания стала полной неожиданностью. Напрашивался только один вывод:

– Думаешь, что-то сильно повлияло на ход дальнейших событий?

– Читаешь мои мысли, – друг вновь принялся терзать бороду. Темные глаза сверкнули безумным огнем, – происходит нечто невероятное. И у меня есть теория. Похоже, новые легионы повлияли на будущее. Значит, мы на верном пути. Думаю, стоит увеличить призыв.

Услышав последнее, невольно скривился. Такая реакция не укрылась от внимания собеседника. Верно рассудив о ее причинах, Аль-Касими опустился в кресло напротив и уточнил:

– В чертоге не все гладко?

– Пока справляемся. Но парни быкуют. В Сером легионе, сам понимаешь, половина работяг, а вторая – бандиты и балагуры. Они не привыкли к жесткой дисциплине. Так что приходится иногда успокаивать. Главное, чтобы их численность не превышала черных легионеров.

– Понятно. В любом случае никаких скоропалительных решений принимать сейчас не стоит. Для начала хочу дождаться еще одного видения. Убедиться, что изменения стабильны.

Я устало откинулся на спинку кресла. На столе высились кипы бумаг и папок. Все три экрана рабочих адьюторов пестрели незавершенными делами. И если честно, меня от них уже тошнило.

Несколько дней назад во время аудиенции поведал Леонарду о событиях в Алкалуре. Император был страшно зол, узнав о контрабанде камней с императорских приисков. И потребовал с меня план действий и реформ, которые помогут избежать повторения. Я накатал целый лист, однако все это сработает при одном условии – если поставить во главе управы доверенное лицо. К сожалению, таковых на примете не было. Лишиться Вудса, Клима или Дорса я не мог. Теперь, когда на носу война, а чертог забит троллями, каждый толковый легионер на вес золота.

Кстати, об Алкалуре. Друзья до сих пор были не в курсе моих приключений. Поразмыслив, решил все же признаться:

– Мне удалось отыскать племя кханов. И даже пройти обряд Кохо.

– И ты только сейчас об этом говоришь?

– Ты не спрашивал.

Зафир недобро зыркнул, но спорить не стал. Вместо этого завалил вопросами, пришлось успокоить:

– Пока не знаю, сработало или нет. О самом ритуале говорить не хочу, а проверить времени не было, так что…

– Так полетели к Ринхольду. Заодно и проверим.

– А давай!

Все лучше, чем медитировать, глядя на адьюторы.

Лекси.

Новость ошеломила. Значит, не все предопределено! Мы тоже можем многое изменить, и нити судьбы в наших руках! В темницу я вошла, чувствуя невероятное воодушевление. Фурфур уже ждал и нервно скреб когтями штукатурку.

– Тори ама кину. Рада тебя видеть. Илих поканд гулур. Сегодня расскажу о квазарах, – я намеренно повторяла фразу на межипмерском, чтобы демон тоже мог изучать незнакомый ему язык. – А ты поможешь мне с глаголами.

Лохматый благодушно кивнул и приготовился слушать. Следующие часы пролетели незаметно. Мы плодотворно общались. Я расширяла словарный запас, демон кругозор, и оба были вполне довольны друг другом. Все это время едва сдерживала себя, чтобы не перейти к самой животрепещущей теме. А именно к противоядиям. Останавливала лишь осторожность. Хоть демон и пошел на контакт, но все это время вел себя крайне настороженно, тщательно взвешивая каждое слово. Значит, стоит проявить терпение.

Когда наше время вышло, пожелала Фурфуру звёздных снов и отправилась к Ринхольду. Пришло время поговорить.

Мой счет в банке рос с завидной скоростью. Те самые два процента от игр, что я предусмотрительно прописала в договоре, уже превратились в кругленькую сумму. Настало время задуматься над воплощением давно задуманного проекта. Но для начала стоило заручиться поддержкой Ринхольда. Магистр обладал нужными связями и мог существенно поспособствовать моей задумке.

Дойдя до преподавательского корпуса, взлетела на второй этаж и постучалась в знакомую дверь. Вскоре на пороге возник хозяин апартаментов с книгой в руках. За его спиной на лежанке развалился Апачи.

– Добрый вечер, извините за столь позднее вторжение. Если я не вовремя, можем поговорить завтра.

– Алекса, все в порядке. Проходи.

Мужчина распахнул дверь, позволяя войти. При виде меня котарсис приветливо вильнул хвостом и широко зевнул, демонстрируя впечатляющий арсенал клыков.

Я привычно устроилась на стуле, магистр поставил чайник и тоже присел.

– Скажите, магистр, вы рады иметь в питомцах Апачи?

– Конечно, – удивился мужчина, – не представляю свою жизнь без него.

– Ваша связь окрепла, и мне бы хотелось понять, что она для вас значит.

Магистр как-то странно глянул на меня и крепко задумался.

– Я словно начал жить заново, – после долгого молчания все же признался собеседник, – Апачи позволяет мне вновь чувствовать себя здоровым, быстрым, способным сражаться. Когда смотрю на мир его глазами, мне кажется, что это я несусь по горам, чувствую кипящую в нем силу, молодую энергию, как когда-то давно.

Нечто подобное я и ожидала услышать. Котарсис стал для Ринхольда вторым шансом. Пусть и косвенно, он подарил хозяину возможность вернуть себе боевую форму, утерянную во время войны. И конечно же, такой верный надежный друг скрасил одиночество магистра.

– У меня давно зреет идея о создании закрытого питомника для котарсисов. Там мы могли бы привязывать их к хозяину сызмальства и контролировать процесс.

– Алекса, ты же знаешь, однажды люди почти истребили котарсисов. Только чудо спасло этих животных от вымирания. Нет, я категорически против. Пусть их способности останутся втайне.

– Послушайте, я не хочу открывать тайну мыслеобразов всем. Но уверена, в Аспиратус найдется немало таких людей, которым питомец позволит забыть о старых ранах и придаст новый импульс к жизни. Ради такого они поклянутся сохранить все в секрете.

Закипал чайник, закипал и Ринхольд. Идея явно его не впечатлила.

– Кто-нибудь все равно догадается! Ты же не спрячешь хозяев и их питомцев от посторонних глаз. Правда выплывет наружу. И тогда на котарсисов начнется самая настоящая охота. Как и везде, мерзавцев в империи полно. И уж поверь, их помыслы будут очень далеки от наших.

– Понимаю. Поэтому и пришла к вам. Наверняка вы обладаете связями в Министерствах. Можно обеспечить безопасность животных на законодательном уровне. Ввести строжайшее наказание для тех, кто попытается самостоятельно привязать котарсиса к себе или использовать дар в преступных целях.

Магистр недовольно сопел.

– Закон не заставит браконьеров отказаться от жажды наживы. В Аспиратус есть достаточно уголков, куда рука правосудия не дотягивается. Те же острова Алкалура. Да там можно поставить выведение котарсисов на поток и продавать каждому, кто готов заплатить высокую цену.

Я печально вздохнула. Понимала, Ринхольд прав. Но все же…

– Понимаете, мне просто искренне жаль, что столь бесценный дар не используется во благо. Посмотрите на себя, как вы расцвели, насколько Апачи скрасил ваши будни. Уверена, даже среди ваших знакомых найдутся те, кто нуждается в таком же питомце. Но я совершенно не понимаю, как это устроить, не навредив животным.

– Иногда, даже самые замечательные искренние помыслы приводят к самым разрушительным последствиям. Я слишком долго живу на этой земле и знаю, иногда лучше оставить все как есть.

С тяжелым сердцем я вынуждена была согласиться. Наряду с грустью, ощущая сильнейшее разочарование и досаду от того, что не в силах изменить ситуацию. Как бы мне ни хотелось сделать этот мир чуточку лучше, все же риск для котарсисов был слишком велик. Имела ли я право подвергать их такому риску? Однозначно нет. Поблагодарив за мудрые слова, распрощалась и уже было открыла дверь, как нос к носу столкнулась с Легатом и магистром. А они-то что тут забыли?

Судя по их вытянувшимся лицам, гости тоже не ожидали такой встречи.

– Добрый вечер, Алекса, – первым нашелся Аль-Касими. – Мы к магистру Ринхольду.

– Добрый. А я как раз ухожу.

– Что ж, не смеем задерживать.

Стараясь не смотреть на Стефана, прошмыгнула мимо. С того вечера мы ни разу не говорили и не виделись. Надеюсь, он наконец-то услышал меня и решил оставить в покое. Но то личное, а вот поздний визит Легата к Ринхольду явно попахивает интригами и скандалами. Потому я быстро метнулась в общагу за кибербагом, расположила его недалеко от крыльца и засела в засаде. Самое время протестировать разведчика!

Пока пряталась, раздумывала над именем своего разведчика…или разведчицы? Но придумать не успела, вскоре на крыльце показалась троица. Все вместе мужчины направились в сторону полигона.

Стефан.

Когда Ринхольд выслушал историю про племя кханов и обряд Кохо, то понял, отпираться бесполезно. Правда его история существенно отличалась от моей. Никакой крови, вонючих узоров и плясок у костра. И зачем, спрашивается, я проходил через безумный ритуал, если всего-то достаточно укуса котенка? Изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу проклятия, обратился к магистру:

– Так что именно нужно делать?

Ринхольд объяснил про мыслеобразы, и мы приступили к делу. Удивительно, но получилось с первого раза. Апачи плавно крутанулся и подпрыгнул. Именно этого я и хотел от него. Дальше больше. Котарсис с удивительным пониманием выполнял большинство команд. Единственное, от чего он отказался, так это лечь животом вверх. Видимо, столь беззащитная поза была ему не по нраву.

В разгар тренировки из темноты появился еще один котарсис и сел неподалеку. Хм…странно, видимо, услышал шум и заинтересовался. Вскоре я позабыл о его присутствии. Мы увлеченно обсуждали открывающиеся перспективы и не на шутку сцепились с Ринхольдом. Старый вояка был категорически против огласки и поведал нам события давно минувших лет, когда люди воевали вместе с котарсисами. И это чуть не привело к полному истреблению последних. Под впечатлением от услышанного невольно перевел взгляд на Апачи, а дальше на гостя.

Котяра сидел, не шелохнувшись, и не сводил с нас своих внимательных желтых глаз. Что-то меня в нем напрягало.

– Может стоит попробовать и на этом?

Присутствующие разом обернулись на кошака. Я же сосредоточился, посылая в его сторону мыслеобразы, но ничего не выходило. Животное продолжало таращиться на меня, а я на него.

– Странно, может бракованный?

Ринхольд недоуменно крякнул, а я подошел поближе. Одновременно кошак сделал пару шагов назад. Так-так, что-то здесь не чисто. Еще один шаг к нему, и снова животное попятилось. А потом резко развернулось и рвануло в кусты. Я за ним. Но кошака и след простыл, словно никогда и не было. Пока я прочесывал заросли, к Зафиру и Ринхольду присоединились очередные гости. Сквозь ветви удалось разглядеть грудастую блондинку в фиолетовой форме.

– Простите, кажется, я заблудилась, – надо было видеть вытянувшиеся лица мужчин при ее появлении. – Подскажите, как пройти в библиотеку?

– Какая библиотека? Вы время видели? Отбой уже давно!

Милашка захлопала ресницами и прощебетала:

– Тогда, пожалуй, я вернусь в комнату.

Вырвавшись из зарослей кустарников, я успел крикнуть:

– Стоять!

Но вопреки приказу девица истошно заверещала и кинулась прочь с воплями: «Помогите, насилуют!».

Зафир с Ринхольдом остолбенели, гадая, какая лжемуха укусила девицу. Я же, не теряя времени, рванул следом. Сработала отточенная за годы службы подозрительность. Во-первых, что делает студентка ночью на полигоне? Во-вторых, с начала учебы прошло два месяца, даже первокурсники уже знают, где находится библиотека. И наконец, ее неуместные вопли. Все это указывало на подвох.

Лекси.

Мне почти удалось увести голограмму в темноту, но в этот момент кибербаг забуксовал, и некоторое время девица бежала на месте. Это и стало роковой ошибкой. С каким-то нечеловеческим рыком преследователь рванул вперед и поймал… пустоту.

– Так и знал! – следом мчался Аль-Касими.

С минуту мужчины ползали по газону, как вдруг тишину ночи взорвал победный возглас Легата:

– Нашел!

В руках мужчины ожидаемо блеснул кибербаг.

А вот теперь пора и самой уносить ноги! Рванула в сторону общаги и только на полпути поняла – мне крышка! На кибербаге-то гравировка с моим именем! Ой, что теперь будет…

Не успела я добраться до комнаты, как на териус пришло сообщение от администрации Академии. Даже не сообщение, приказ срочно явиться в кабинет ректора.

В вышеупомянутом кабинете собрались все, включая мою голограмму. Стоило войти, как Беранже-Штарк окинул меня нарочито строгим взглядом и уточнил:

– Вишневская, вы в самом деле шпионили за господином Легатом и магистрами?

– Я?! Ни в коем случае. Просто тестировала разведчика в условиях реальной опасности. Кто ж знал, что Сесиль забредет на полигон?

– Сисиль… это кодовое имя разведчика? – из последних оставаясь среьезным, поинтересовался мужчина и скосил глаза на голограмму. Видимо, тоже оценил филигранность работы.

– СЕсиль, господин ректор, – имя придумала на ходу и не сразу поняла, что именно его навеяло. Зато магистры мигом сообразили. Исключительно из вредности решила поправить. – От слова сЕссия, а не то, что вы подумали.

– Ой, все, – сдался мужчина и откинулся на спинку кресла. Его плечи мелко затряслись. Надо думать, не от рыданий.

Видя, что Беранже-Штарк больше не в состоянии продолжать беседу, подключился Аль-Касими:

– Алекса, зачем вам понадобился разведчик?

– Это проектная работа по МИФу. Можете сами спросить у Эфеля, он подтвердит. Разведчика необходимо представить завтра. Не могла же я показывать сырую работу?

– Вы понимаете, что ваше поведение выходит за рамки Устава?

– Тестировать разработку на территории Академии теперь наказуемо?

– Нет, подслушивать чужие разговоры – наказуемо! – любезно пояснил Стефан и прищурился. – И как многое вам удалось услышать?

– Господин Легат, ваши подозрения оскорбительны и безосновательны. Микрофон на кибербаге отключен. Я лишь хотела посмотреть реакцию случайных прохожих на голограмму.

Пусть еще докажут, что я подслушивала!

Взгляды присутствующих вновь обратились к Сесиль. Магистры синхронно закашляли в кулаки, стараясь сдержать рвущийся смех. Очевидно, они тоже сошли с дистанции. Зато самообладанию Стефана можно было позавидовать. С невозмутимостью крокодила он гипнотизировал меня своими зелеными глазищами, явно раздумывая, куда бы побольнее цапнуть. И точно!

– Ну конечно, ведь ночью на полигоне гуляют толпы случайных прохожих. Господин ректор, по моему мнению, на лицо очевидная диверсия. Что на этот случай говорит Устав?

Сатрапы, изуверы, гниды казематные! Сговорились! Как жаль, во мне нет ни капли драконьей крови, иначе бы уже подпалила пару усов и бороденку.

– Вариантов несколько: отработка в вольерах, – меж тем начал перечислять Беранже-Штарк, – уборка в библиотеке, заодно и вспомнит, как в нее пройти. Или внеурочные тренировки, но это уже на усмотрение магистра Ринхольда. Да, еще уборка территории. Метлой.

Аж задохнулась от возмущения. У всех на виду махать метлой?

– Звучит заманчиво, правда, боюсь с такими талантами, Вишневская оседлает инвентарь и улетит. Нет, тут нужно нечто особенное. Отдайте- ка мне ее на пару вечеров. У меня как раз пара вопросов касательно котарсисов.

Микрофон на кибербаге работал превосходно, передавая каждое слово, произнесенное на полигоне. Поэтому мне стало известно, что в тайну мыслеобразов теперь посвящены все присутствующие. Но сама мысль оказаться наедине с Легатом пугала до дрожи.

Но меня никто не спрашивал. Ректор не нашел причин отказать в просьбе, о чем мне и сообщил. Стараясь не смотреть на крокодилью…в смысле драконью морду, процедила:

– Я могу идти?

– Да, и… СЕсиль заберите с собой.

Сунула кибербаг в карман и вышла. Стоило двери закрыться, как за ней грянул дружный мужской гогот. Смейтесь-смейтесь.

Теона уже спала, когда я вернулась в комнату. Стараясь не шуметь, подготовилась ко сну и легла. В темноте комнаты черными мухами кружили назойливые мысли. О котарсисах, Легате и своей непутевой жизни. Проворочавшись битый час, наконец-то уснула.

Вопреки мрачному настроению, мне снился удивительно светлый сон. Я стояла посреди красивого храма. Все вокруг утопало в нежно-голубых цветах. Притихшие гости торжественно замерли в ожидании. У красивого алтаря возвышался священник, подле него до предела взволнованный Аль-Касими. Приглядевшись, я с удивлением отметила, что, пожалуй, впервые вижу магистра в классическом костюме. Хотя кое-что все же осталось неизменным: его голову, как всегда, покрывала белоснежная куфия.

Неужели я на свадьбе Аль-Каисими? Не просто же так он стоит подле священника. Как интересно!

Первые аккорды заставили вздрогнуть. Разлившаяся мелодия органа мгновенно заполнила своды храма, и в ту же секунду на дорожку, ведущую к алтарю, вышла невеста в сопровождении…Стефана?! Нереальность происходящего заставила меня задуматься, и к тому моменту, как пара поравнялась, я вдруг поняла – мне снится сон. Что-то невероятное и волнительное было в осознании этого. Но откинув эмоции, сосредоточилась на невесте.

Лицо девушки скрывала тончайшая фата. Как ни старалась, но рассмотреть, кто за ней скрывается так и не смогла. Герцог подвел девушку к жениху и вложил ее руку в ладонь магистра. На смену органу вступил голос священника. Слова потекли плавно и певуче. Все гости, включая меня, смотрели на пару. Но вот мужчина смолк. Жених и невеста поворачиваются друг к другу. Легкое движение рук, и воздушная вуаль откинута с лица невесты. Все еще не веря, вглядываюсь в знакомое лицо. Ошибки быть не может. Я узнаю ее из тысяч. Это София!

Проснувшись, долго соображала, что же я только что видела? Альтернативную реальность или все-таки будущее?

Стефан.

Дракон отчаянно скучал и хандрил. Да и сам я, признаться, едва сдерживался. Мне тоже ее очень не хватало.

Записи из темницы поступали исправно, и я периодически их просматривал. Видеть Алексу в такой близости от демона было все еще тревожно. Однако она так увлеченно лопотала с синим приятелем, словно ей это действительно нравилось. А мне нравилось смотреть на нее.

Вернувшись из Академии, включил одну из последних записей. С недавних пор это стало моим единственным вечерним развлечением.

Изображение показывало девушку, сидящую на полу темницы. Тетрадь на коленях, в руке карандаш. Периодически она делает какие-то записи и снова обменивается с демоном фразами. На ее лице каждая эмоция как драгоценность. Задумчивость похожа на хрусталь, улыбка блестит голубым сапфиром ее глаз, желтым топазом дрожит тревожность, в волнении я вижу переливы янтаря.

Похоже, я схожу с ума.

Уже на следующий день, не удержавшись, напомнил про отработку. К тому моменту, как прилетел в Академию, Алекса ждала у вольеров и радости от предстоящей встречи явно не испытывала.

Я указал на ближайшую беседку и первым присел на лавку. Девушка ожидаемо села на самый край, подальше от меня. Некоторое время разглядывал ее. Собранные волосы, спортивные брюки с вытянутыми коленями, видавшая виды куртка. Она что всерьез думала, я заставлю ее чистить вольеры? Или намеренно выбрала тряпье, желая подчеркнуть свое отношение к предстоящей встрече. Зная ее, смею предположить, что скорее второй вариант. Забавная, я-то помню, что скрывается под этой одеждой.

Так, меня явно не туда понесло, стоит сосредоточиться на разговоре.

– Расскажи, как ты узнала о способностях катарсисов?

Алекса вкратце поведала историю экзамена по Травологии и свое путешествие в Зубатые скалы. Видимо, то были не самые радужные воспоминания, потому получилось скомкано и нервно.

– Погоди, это тот самый экзамен, во время которого я обнаружил вас с Борном на скалах?

– Так это были вы? – недовольно пробормотала она.

Я сделал вид, что не услышал последней фразы, и снова вернулся к теме:

– Борна тоже укусил котенок?

– Нет, когда я обнаружила новую способность, ни раз предлагала ему наведаться в скалы, но Марсель непреклонен.

Раздумывая над услышанным, я внезапно понял, что еще одна головоломка наконец-то сложилась.

– В момент ареста ты уже владела мыслеобразами. Поэтому Крепыш пришел к тебе?

Все это время она держалась настороженно. Даже напоминание о неудавшемся аресте не смогло разрядить обстановку.

– Все верно… к чему эти разговоры? Вам ведь уже все рассказал магистр Ринхольд.

– Значит, все-таки слышала, – улыбнулся я.

Алекса отвела взгляд и равнодушно уставилась на вольеры.

– Ты права, я на самом деле получил от Ринхольда исчерпывающую информацию. В том числе и о том, почему стоит держать язык за зубами. Я хотел поговорить о нас.

И сказать, что с ума схожу от желания быть с тобой, а еще о том, что почти решился на полную привязку, и теперь раздумываю, как сообщить об этом. Но, разумеется, озвучивать не стал. Пока.

Алекса вмиг напряглась и кинула на меня хмурый взгляд, всем своим видом показывая, что обсуждать это не намерена.

– Пока ты не дала деру, позволь сказать, что я безумно скучаю и сожалею о нашем разрыве. Я повел себя недостойно. И поверь, не было ни дня, чтобы я не думал, как это исправить.

– Да неужели? Что сделано, то сделано, – резко ответила она, но заметив, что я вполне искренен, чуть смягчилась, – у меня тоже было время все обдумать. И я не готова к привязке и ее последствиям. Честно… ребенок? Ты сам-то в это веришь? Мне самой нужно повзрослеть и доучиться. Поэтому давай оставим все как есть.

Дракон подвывал и плевался огнем, категорически противясь такому раскладу. Но голос разума подсказывал, сейчас не время для решительных действий. Поэтому предложил:

– Мы можем соблюдать нейтралитет. Ты не провоцируешь меня, я не рычу на тебя. Так или иначе, нам постоянно приходится взаимодействовать – в Академии, на играх, теперь вот еще котарсисы. А стало быть, новые правила не помешают.

– Очередное перемирие?

Я усмехнулся. Помнится в прошлый раз перемирие закончилось фееричным сексом. Но об этом я, конечно же, напоминать не стал. Не ровен час и, правда, сбежит. Поэтому лишь деловито кивнул.

– Вроде того. Согласна?

Она задумчиво молчала, вероятно, взвешивая все «за» и «против». На лице развернулась настоящая борьба противоречивых чувств. И не понять, какое победит – досада, обида, любопытство, настороженность…

– Хорошо, – наконец сказала она, и я облегчённо выдохнул. – И что мы сможем просто так общаться? Обсуждать, давать советы, помогать…

– А кто нам помешает?

– Отлично, – вдруг оживилась она, – раз так, позволь обратиться с просьбой.

– Быстро же ты…– даже опешил от такой прыти. Не успели спрятать ножи, как Лекси поспешила воспользоваться ситуацией.

– Речь не обо мне. Магистр Ринхольд загибается в Академии. Он может сколь угодно говорить про юное поколение и удовольствие от его воспитания, но он способен на большее. Тем более теперь, в связке с Апачи.

– Что предлагаешь?

– Возможно, есть должность в чертоге, на которую бы он сгодился.

Хм…как-то не думал о магистре в этом ключе. Выглядел он вполне счастливо, словно находится на своем месте. Однако стоило Алексе заговорить о Ринхольде, как вспомнилось расследование о бывшем ректоре и его подельниках. Ведь именно благодаря его стараниям преступники были раскрыты, а их вина доказана. Наверное, она права. Ринхольд способен на большее.

– Хорошо, я подумаю об этом.

– Супер! Раз мы обо всем договорились, я могу идти? Очень много домашки.

– Можешь, но прежде отсыпь мне, пожалуйста, тех штук для лица. Этра уже несколько раз напоминала, не хочу больше давиться пересоленой едой.

На лице девушки заиграла мстительная улыбочка. Ох уж эта женская солидарность! Видимо, сжалившись, она все же сбегала в корпус и вернулась с целым пакетом склянок.

– Спасибо, я очень признателен. Не смею больше задерживать. До встречи, союзница.

– Хорошего вечера, союзничек.

Провожая ее взглядом, раздумывал, почему все это время, Лекси то и дело поглядывала в сторону темницы. Чутье подсказывало, это ружье еще выстрелит. И ни раз.

Алекса.

Последние дни октября выдались дождливыми и ветренными. Обычно теплая бархатная осень в этом году повернулась к саргассцам…если не задом, то однозначно не лучшей своей стороной. Мы просыпались под монотонное бульканье за окном и засыпали под него. Казалось, весь мир вокруг затопила хандра. Воздух с тяжелой взвесью мелких капель окружал Академию плотной пеленой тумана, отрезая нас не только от окружающего мира, но и от самих себя. Даже мои вечно неунывающие друзья, казалось, поддались всеобщей меланхолии, ходили смурные, неразговорчивые, до макушек закутанные в теплые одежки.

Меня очень выручали вещи, привезенные из дома. И хоть стеснения в деньгах больше не было, все же покупать новые не спешила. Знакомая одежда грела не только тело, но и душу, напоминая о родителях.

Встречи с демоном стали привычной обыденностью. Словарь вырос до приличного однотомника, и все чаще мне удавалось строить фразы, не заглядывая в него.

Сегодня я решилась прощупать тему противоядий. Фурфур отреагировал ожидаемо нервно. Сказал, что не собирается открывать столь ценную информацию и давать имперцам козыри против собратьев. Пришлось применить все чудеса дипломатии и хитрости. С троллями это срабатывало, но передо мной был демон высшего жуса. Беседа то и дело грозилась сорваться, поэтому действовала осторожно, на ощупь. В какой-то момент демон потребовал карандаш, якобы для написания формул противоядия. Обрадованная внезапной переменой, я подалась вперед, просовывая через решетку карандаш. Но стоило приблизиться, как хитрец немедленно сцапал руку. Острая боль полоснула по коже и перекинулась на все тело, сковав каждую клетку. Силовое поле – мелькнула мысль. Я пыталась вырваться, но он все сильнее сжимал кольцо пальцев, вонзаясь когтями в плоть. В немом ужасе смотрела на струйки крови, текшие из ран.… Ведь знала же, демонам нельзя доверять. Он слишком быстро согласился сказать рецепт. Это должно было меня насторожить!

Тем временем Фурфур принюхался и слизнул кровь. Это отрезвило и заставило снова говорить.

– Отпусти немедленно!

– Зачем?

В подвал вбежали легионеры, но я быстро замотала головой.

– Не приближайтесь, будет только хуже! – противостоять демонической силе я не могла. Даже в обычной трансформации Фурфур был в разы сильнее. Если легионеры попытаются меня вызволить, скорее всего, я лишусь конечности. Как в воду глядела! Стоило легионерам появиться, как демонюка усилил хват и угрожающе ощерился.

Я упиралась свободной рукой в прутья, но понимала, один легкий рывок и я окажусь прижатой к решетке. И тогда ему ничего не стоит полоснуть когтем по шее.

Вглядываясь в красные, полные лютой злобы глазки, я лихорадочно размышляла – как быть? Умирать в демонской темнице в нескольких шагах от цели совершенно не хотелось. Попытаться запугать? Бессмысленно. Он и так в заточении у своих врагов. Торговаться свободой? Да кто ж позволит его отпустить. Не так уж ценна моя жизнь. Решение пришло внезапно.

– Фурфурчик, дружок. Ты можешь убить меня, потом убьют тебя. На две живые единицы в наших мирах станет меньше. И поверь, после этого ничего не изменится. Вот ты попал в плен, думаешь, о тебе в Инферно кто-то вспоминает? Задет вопрос, а жив ли он, может ему нужна помощь? Неееет. Так и со мной, сегодня пустят скупую слезу, а завтра никто и не вспомнит. Но! – я пристально посмотрела в красные глазюки. – Этот мир перестанет существовать для нас. Для тебя и для меня.

– Я могу просто убить тебя. Не факт, что у этих получится прикончить меня.

– Тоже верно, – устало выдохнула я.– И будешь сидеть тут до скончания веков в одиночестве. Никто, поверь мне, никто не придет к тебе и не станет рассказывать про звезды и астрофизику. Хочешь убивать, валяй. Мне все равно.

– Врешь!

– Да ну тебя, – с напускным равнодушием отмахнулась я и даже как-то обмякла. Это вышло не специально, поле продолжало пропускать силовые волны, и мне сложнее было контролировать свое тело. – Ты и представить себе не можешь, чего я натерпелась в империи. Меня отдавали на растерзание шипобрюху, пытали, били, вот посмотри, даже шрам на голове остался. Так что умереть от рук демона, поверь, не самая плохая альтернатива для будущего легионера…легионерши…словом, не важно!

Капали секунды, сочилась кровь, собираясь на полу в небольшую лужицу. Демонюка размышлял, продолжая удерживать руку. Ее по-прежнему жгло от разрядов, но я уже приноровилась к боли. Не приятно только первую минуту, потом терпимо.

– Почему ты приходишь ко мне?

– Мне нужна информация об Инферно, – честно призналась я. – Но не только. Я не смогу изменить этот мир. Аспиратус всегда будет воевать с Инферно, легионеры с демонами и бестиями. Но я в моих силах сделать твою жизнь лучше.

– Зачем тебе это нужно?

– Честно? Мне тебя очень жаль. Когда ты не превращаешься в такое вот чудище – ты очень симпатичный.

– Я симпатичный? – возмутился собеседник. Однако злости в его голосе поубавилось. Это обнадеживало.

Моргнула в знак согласия и попыталась улыбнуться.

– Ты, как Чубака, только синий.

– Расскажешь потом, кто такой Чубака, – ответил он и резко выпустил руку.

Я бессильно рухнула на пол. Подоспевший легионер подхватил меня и поспешил прочь. Краем взгляда заметила, как демон снова слизнул капельку моей крови и задумчиво протянул: «Имерия гран коста». Напрягла память, припоминая перевод. Но мысль не шла. Все вокруг кружилось, и от этого стало подташнивать. Из носа текла кровь и, судя по ощущениям, из ушей тоже. Ужас, даже представить страшно, как это выглядит со стороны. Ко всему прочему я еще и пошевелиться не могла. Похоже на паралич после воздействия силового поля. Оставалось надеяться, временный.

Стефан.

Известие о нападении застало врасплох. Этим вечером я закончил работу раньше обычного, вернулся домой и уже разделся, чтобы занырнуть в купальню, как краем глаза заметил вспыхнувший териус. Сообщение заставило вмиг натянуть одежку обратно и вихрем мчаться в Академию. Перед глазами мелькали здания, дороги, свет уличных люминаров сливался в единые линии. А зверь все быстрее гнал вперед.

Ворвался в лечебный корпус и едва не сбил с ног Себастьяна. Он стоял напротив палаты в компании магистра Демонологии, целителя и легионера. Но едва ли я обратил на них внимание.

– Она в порядке, – потирая ушибленное плечо, поспешил сообщить ректор. – Сейчас ее погрузили в лечебный сон.

– В порядке? – не сдержавшись, взревел я. – На студентку напал демон! Демон, чтоб вас всех. Как это вообще возможно? Ведь решетки под силовым напряжением.

– Так и есть, – проблеял Пападакес. – Истощение из-за воздействия получили оба. Алексу пришлось погрузить в сон. Так паралич пройдет быстрее.

Перевел взбешенный взгляд на легионера.

– Докладывай.

Парень сдержанно поведал о событиях этого вечера. Алекса как обычно пришла в темницу. Некоторое время они с демоном о чем-то разговаривали. Причем Фурфур явно был не в духе. По какой-то причине студентка потеряла бдительность и приблизилась к решетке. Демон воспользовался этим и схватил студентку за руку.

– Мы сразу переключили напряжение на минимум и кинулись вниз, но девушка остановила нас. Сказала: «Если приблизитесь, он убьет меня». А дальше они начали о чем-то переговариваться. Мы не поняли ни слова. После этого демон отпустил ее. Как можно скорее мы доставили Алексу к целителям.

– Мне нужна запись.

– Есть, сэр! Для этого мне необходимо вернуться в темницу.

– Свободен. Я хочу увидеть Алексу.

Беранже- Штарк понятливо кивнул и жестом пригласил в палату.

– Но как же…– начал было целитель. – Не положено, пациентке нужен покой.

– Вы думаете я собираюсь ее допрашивать? – Пришлось рявкнуть на непонятливого эскулапа. Очевидно, смекнув что к чему, тот благоразумно умолк и больше не делал попыток меня остановить.

Алекса неподвижно лежала на койке. Лишь едва заметно вздымалась простынь на груди. Помимо необычайно бледности и забинтованной руки других изменений не заметил. Это немного успокоило.

– Может продолжим в кабинете? – предложил ректор. Но я пропустил фразу мимо ушей.

Опять больница и опять Алекса. Неприятные воспоминания когтями царапали грудь, пробуждая былые страхи.

– Нет, я буду с ней. Поговорим завтра.

Целитель кинул тревожный взгляд, но возражать не решился. Когда все ушли, я расположился в кресле рядом с койкой. Как раз подоспела запись. Сделал звук на минимум и приступил к просмотру.

За ночь, проведенную у ее койки, у меня было достаточно времени подумать. После просмотра записи я ломал голову, как она умудрялась вляпываться во все эти истории. И вдруг неожиданно для себя понял, Алекса – аномалия нашего мира с совершенно непредсказуемыми последствиями. Одновременно чуждая и необходимая. Чуждая, потому что только-только начинала свой путь в Аспиратус и невольно совершала множество ошибок. Необходимая, поскольку смотрела на многие привычные для нас вещи с совершенно иного ракурса и видела то, что мы, имперцы, упускали из внимания или воспринимали как нечто устоявшееся. А следовательно, не стоит пытаться ее понять, Алексу нужно просто принимать и периодически разгребать последствия. Пока хороших и плохих было примерно поровну.

С наступлением утра я покинул палату. Спустя два дня ее выпустили. И я вызвал девушку к себе. Вошла, мазнула настороженным взглядом и нервно сглотнула. Вероятно, понимала выволочки не избежать. А мне хотелось лишь одного – зацеловать ее до дрожи, сжать в объятиях так, чтобы все дурные мысли разом покинули прелестную голову. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоить разыгравшуюся фантазию. И как можно твёрже сообщил:

– Алекса, допуск в темницу закрыт. Ты больше не будешь общаться с демонами.

Едва слова прозвучали, как она буквально взвилась.

– Не делай этого. Мне только-только удалось наладить контакт!

– Ты подвергаешь свою жизнь опасности.

– И что? Ты тоже каждый день в чертоге рискуешь умереть.

Все время беседы украдкой разглядывал ее лицо. Даже когда злилась, она оставалась прекрасной. Все же признался:

– Я. Не. Могу. Тебя. Потерять.

Она явно не ожидала таких слов. Окинув растерянным взглядом, медленно опустилась в кресло и сказала:

– Стефан, этот проект очень важен для меня. Я постараюсь быть крайне осторожной, но позволь продолжить. Пожалуйста…

Ясно, так просто она не сдастся.

– Хорошо. Если для тебя это так важно. Но рядом будут легионеры.

– Нет, Фурфур не станет при них разговаривать.

Она нервно кусала губы, очевидно, соображая, какие еще аргументы привести, как вдруг замерла и на одном дыхании выпалила:

– Котарсисы! Я возьму с собой Крепыша и Апачи. Они смогут меня защитить в случае опасности.

– Нет, Алекса, я не могу так рисковать тобой.

И снова нервный вздох. Некоторое время мы молча разглядывали друг друга. Не знаю, что видела Алекса, а передо мной сидела самая упрямая, противоречивая и самая желанная девушка.

Игра в переглядки в нашем случае рисковая затея. Поэтому так ничего и не сказав, она поспешила к двери, но я оказался быстрее. Преградив дорогу и не в силах совладать со зверем, коснулся волос. Некоторое время перебирал пальцами пряди, наслаждаясь их мягкой шелковистостью. Поймал ее взгляд, и когда я готов был уже притянуть к себе, Алекса гулко сглотнула, отстранилась и вышла.

Только одним небесам известно, каких усилий мне стоило ее отпустить.

Алекса.

Страшной фурией ворвалась к Ринхольду. Магистр аж крякнул, завидев меня.

– Я думал после демонической атаки люди долго отходят.

– Некогда болеть. Магистр, одолжите мне Апачи на пару часов?

– Хорошо…а зачем?

– Пойду с ним и Крепышом в темницу. Будут меня охранять.

Мужчина недоуменно моргнул, но увести питомца позволил.

В темницу я вернулась, аки королева со свитой. Легионерам соврала, что доступ мне разрешен, а если не верят, пусть связываются с Легатом. Парни переглянулись и, хотя на их лицах все еще читалось недоверие, внутрь пустили.

Мохнатая свита мгновенно учуяла опасность и ощерилась. Густая шерсть вздыбилась, мелькнули клыки, и в ту же секунду по темнице прокатилось грозное рычание.

– Тише, тише, Крепыш. Теперь Фурфур будет вести себя хорошо.

Потрепала кошака по напряженной холке и как ни в чем не бывало прошла на привычное место. Все это время украдкой наблюдала за реакцией демона. И похоже, мне удалось его удивить. Со смесью изумления и страха Фурфур таращился на животных.

– Котарсисы? Откуда? Я думал, они вымерли.

– Как видишь, нет.

Узник мрачно поглядывал на котарсисов. Они отвечали ему полной взаимностью, то и дело скалясь. В ярко-желтых глазах Крепыша явно читалась тревога. Мысленно отправила им умиротворяющую картинку. Как вдруг в ответ мне пришла совсем иная. В ней синий демон самозабвенно душит меня, пока я не становлюсь такого же цвета.

– Нет-нет, не переживайте. Я этого не допущу.

Оба фыркнули, правда в разных тональностях, голос у Апачи был ниже.

– Так ты видел их раньше?

– Было дело. Давно, правда.

Интересно, сколько же Фурфуру лет? Похоже, демоны – долгожители, даже по меркам драконов.

Наглая синяя морда тем временем оторвалась от лицезрения животных и приказным тоном произнесла:

– Рассказывай про черные дыры. А потом про Чубаку.

Бегу, и волосы назад! – подумала возмущенно, но вслух сказала:

– Ты меня очень обидел, Фурфур. Поэтому я больше не стану ничего рассказывать тебе просто так. Хочешь получать информацию, значит заключим договор.

– Серьезно? – он недоуменно моргнул красными глазками.

Все сделки с демонами имели крайне плохую репутацию и заканчивались не в пользу людей. Об этом я помнила еще из книг. Но все же рискнула.

– Да, ты рассказываешь мне о противоядиях, взамен узнаешь о черных дырах.

– И с чего ты взяла, что я соглашусь?

– С того, что по ту сторону решетки сидишь ты, а не я.

Лохматый задумался. Молчал долго, а потом как ни в чем не бывало спросил:

– Тогда ты первая.

Наглость – его второе имя. Или надеялся на мою глупость? Как бы то ни было, ответила я весьма спокойно:

– Непременно, как только узнаю о противоядии от Мортиферума, Меркуруса и Кванга.

Список демонов, способных убивать ядом, я согласовала с магистром Пападакесом заранее. В ту же секунду красные глазенки полыхнули злобой.

– Вот еще!

– Как знаешь.

Пожала плечами и углубилась в чтение. Черные дыры и впрямь оказались чрезвычайно интересным явлением. Все это время со стороны темницы раздавалось сердитое сопение. Еще бы! Такой ценный источник информации и молчит. Какая досада!

– Три части золы, две части асбеста и хрома. Такуна хром и зола, замин кур ра канит…лапарида тинум детанит…

Я непонимающе уставилась на демона. При чем тут зола и хром? Как вдруг меня словно молнией пронзило понимание, ведь он диктует формулу антидота! Не теряя времени, кинулась записывать, хотя не понимала и половины слов. Ничего потом разберусь! С виду полная абракадабра, но именно в ней, надеюсь, скрывалось бесценное. А именно жизнь Стефана. Следом Фурфур пробубнил рецепты от ядов двух прочих соотечественников. И бонусом сообщил, как быстрее залечить раны от кислотных укусов бестий. Расщедрился не на шутку!

И все же я подозревала подвох. Как-то слишком просто. Да и формулы доверия не внушали. Кобальт, зола, асбест…приготовление и того проще – расплавить, смешать, выпарить, остудить…Хотя… Под землей ведь были только полезные ископаемые – минеральные и органические образования. Значит в целебном арсенале Инферно другого и не подразумевалось. В любом случае, прежде антидот изготовят и протестируют алхимики. И сразу станет ясно, соврал демон или сказал правду.

– Черные дырыыы, – противно прогундосил демонюка.

Звук его голоса вернул меня на землю, и, поморщившись, я приступила к мини-лекции. По крайней мере свою часть сделки он выполнил, настал мой черед. Битый час описывала черные дыры и их свойства. Трижды мы просмотрели все имеющиеся у меня изображения. Надо признать, проговаривая своему потустороннему собеседнику информацию, я ее прекрасно запоминала и в последствии блистала ответами на занятиях. Как ни крути, а общение с демоном, помимо опасности, имело и неоспоримые плюсы.

Под занавес встречи Фурфур вновь напомнил о Чубаке. Вот ведь прицепился! Пришлось показать чудика из Звёздных войн.

– Я похож на это чучело? – негодующе взревел собеседник, словно я оскорбила его до глубины души.

– Да, если покрасить в синий, то как брат-близнец. Смотри.

Я загрузила голографическое фото в приложение для обработки и залила фигуру персонажа синим кобальтовым цветом.

– Улыбочку! – с этими словами щелкнула демона на териус и сопоставила два изображения. Сходство было поразительным! – Вот полюбуйся.

Демон с минуту придирчиво вглядывался в обе фотографии, а потом смачно сплюнул и разразился проклятьями.

– И незачем так нервничать. Между прочим, Чубака один из самых ярких персонажей Звёздных войн.

И тут с Фурфуром произошли совсем уж разительные перемены. Осознав услышанное, он затих, осел и, кажется, впал в блаженную негу. Война и звезды. Звезды и война. Два самых желанных и любимых явления вдруг соединились в одно загадочное название.

– Звездные войны – с придыханием произнес он и зажмурился. – Что это?

О, кажется, я одним махом сорвала флэш-рояль, страйк, шах и мат! С таким-то козырем в кармане мои шансы выведать про ритуал трансгрессии взлетели до небес. Сколько там частей фильма успели наклепать? Пять? Шесть? Впрочем, не важно, главное – давать информацию очень дозированно. Все это вихрем промелькнуло в моей голове, и я с радостью пояснила:

– «Звездные войны» – потрясающая космическая одиссея про сражения и джедаев. Джедаи – супервоины, обладающие невероятной сверхсилой и лазерными мечами. Они воюют с Дартом Вейдером – жутким злодеем в черной маске…Но об этом завтра. Сейчас мне пора.

– Погоди…точно расскажешь?

– Конечно, я всегда сдерживаю свои обещания.

– Тогда запиши еще…

Вот ведь…гад! Не зря я сомневалась. Оказывается, Фурфур случайно забыл упомянуть про очень важные моменты в приготовлении антидотов. Совершенно случайно! Злясь и негодуя, писала под диктовку недостающие ингредиенты. В конце погрозила ему кулаком.

– Еще раз соврешь, и не видать тебе Звездных войн как собственных ушей. Ясно?

– Ясно-ясно, – проворчал мордатый и зыркнул хитрющими глазками. – Раз я сознался, может начнешь сейчас?

Но я была непреклонна, окликнула котарсисов и поспешила на выход. Еще долго до слуха доносились проклятия и причитания. Даже представить страшно, каково это – получить такую затравку и ждать.

Прижимая тетрадь, стремглав мчалась к Аль-Касими. Мне удалось! Самая желанная цель была достигнута! В груди бурлил такой фейерверк радости, что я совершенно забыла постучать. И через секунду лицезрела страстный поцелуй магистра и моей сестры.

– Извините, – сконфуженно пискнула я и попятилась назад, проклиная себя на чем свет стоит. Боги, как же стыдно! И как же занятно! Так значит сон в руку? А как же Лукас? Вопросов было больше, чем ответов. И голова слегка гудела.

Набрала Марселя, но его териус был вне зоны доступа. Ясно, значит снова засел в лаборатории. Поразмыслив, решила прогуляться. И сама проветрюсь и друга вытащу, а то совсем потерял счет времени. Часы показывали двадцать шесть, скоро отбой.

Винтовая лестница привела меня в уже знакомый подвал. Но друг занимался вовсе не разработками и открытиями! Скорее исследовал новые горизонты…в объятиях ректора. Замерев на последней ступени, я заметила, как эти двое резко отпрянули друг от друга. И вновь захотелось провалиться сквозь землю.

– Извините, – вот уже второй раз за вечер пробормотала я и кинулась обратно.

Да что ж за вечер поцелуев?!

На следующий день магистр сам вызвал меня. Вне себя от смущения, я все же вошла в кабинет.

– Эмм…добрый день, – поздоровалась, не зная, куда себя деть.

Аль-Касими сдержанно кивнул и предложил присесть.

– Наверное, я должен объясниться.

– Вовсе нет, – выпалила, не подумав. – Это не мое дело.

Некоторое время он сверлил меня пронзительным взглядом. И не понять, злится, сомневается или испытывает неловкость. Как любой легионер, мужчина мастерски умел скрывать свои эмоции.

– Так зачем ты приходила? – наконец-то спросил он.

– Вот, – я выложила перед магистром переведенные рецепты. – Это антидоты к иглам Мортиферума, яду Меркуруса и Кванга. И лекарство от укусов бестий.

Собеседник подался вперед, ошалелым взглядом вперившись в листы.

– С ума сойти! Тебе и правда это удалось.

– Выходит, вы в меня не верили? Хм…даже как-то обидно.

– В тебя я верил. Но не в демонскую глупость.

– О поверьте, Фурфур далеко не глуп. Просто мы заключили взаимовыгодную сделку, – магистр вмиг насторожился, пришлось рассказать про черные дыры и Звездные войны. Кажется, мое объяснение его успокоило.

– Сегодня же передам твои записи в столичную лабораторию. Надеюсь, алхимикам удастся произвести противоядие в самые кратчайшие сроки.

– Пусть уж постараются, – проворчала я, – столько нервных клеток попортила с лохматым.

– Не переживай, там работают лучшие умы империи.

Из кабинета я отправилась в Штаб. И тут меня ждал сюрприз. Данте представил девушку, которая идеально подходила на роль Грезы. Теперь настала моя очередь оказаться на месте Кайны. С интересом разглядывала симпатичную брюнетку, одновременно стараясь разобраться в своих чувствах. И вдруг поняла, в отличие от напарницы, ревности не чувствую. Напротив, ощущала огромное облегчение. К этому моменту я, очевидно, с лихвой насладилась всеобщим вниманием и обожанием. Более того с недавнего времени, моя популярность стала тяготить. Так что по гонкам скучать точно не буду.

– От игр, извини, освободить не смогу, – развел руками босс. – Если Бри мы сможем загримировать под Грезу, то лицо игр – это ты. Так что терпи до конца года, а после что-нибудь придумаем. А сейчас живо на съемки.

Делать нечего, поплелась в съемочный павильон.

Стефан.

Вчера Зафир сообщил удивительную новость. Алексе удалось вытянуть из демона формулу! Помимо негодования за самовольный визит в темницу, невольно испытал гордость. Просто поразительно! Она первая, кому удалось установить контакт с порождением Инферно и более того – выудить ценную информацию.

Алхимики уже работали над опытным образцом антидота. Как только лекарство будет готово, начнутся испытания. Для этого они скорее всего заразят зверушек и попробуют спасти при помощи полученного противоядия. Нам же оставалось надеяться, что это сработает.

Смущало только одно. Антидот – целиком и полностью ее достижение. Но едва ли это придадут широкой огласке. А между тем, ежедневно спускаясь в темницу, она рисковала, тратила свои силы, время. Мне хотелось хоть как-то компенсировать несправедливость и вознаградить девушку за старания.

Памятуя о просьбе Алексы, на днях я сделал Ринхольду предложение, от которого он точно не сможет отказаться. А именно – возглавить управу на Алкалуре. На новой должности очень пригодятся его военный опыт и таланты легионера. Мы оба понимали, для него новая должность – последний шанс заявить о себе и взлететь по карьерной лестнице. Поэтому даже не удивился, получив сегодня от него согласие. Договорились, что отправимся туда вместе, как только семестр подойдет к концу. В оставшееся время Себастьян как раз подыщет замену, а Ринхольд подготовится к переезду. Теперь, когда проблема порядка на островах, считай, закрыта стоило обратить внимание на игры. Зафир давно просил помощи с троллями. Второй сезон проходил не так гладко, как первый.

А дело было в том, что среди новобранцев оказалось два клана – горные и степные тролли. Они вообще друг друга недолюбливали, а тут еще соревновательный момент и необходимость жить бок о бок. Два главаря собрали вокруг себя единомышленников и развернули настоящую вражду. Для рейтингов вроде как неплохо, но для общей цели – не годится. Поэтому решил уделить время и помочь другу утихомирить враждующих. А заодно и попробовать воплотить одну задумку. Для этого отправился на полигон.

Работа здесь не останавливалась ни днем ни ночью. Пока спала ночная смена, дневная проводила учения, состязания и снимала материалы для трансляций, когда отдыхала дневная, вторая смена монтировала и готовила лагерь к следующему дню. И один только Данте вынужден был почти все время проводить в штабе. И откуда только здоровье брал?

– Вот, полюбуйтесь, Ваша Светлость, снова драка! – едва мне стоило появиться в штабе, воскликнул Данте. – Все делят, спорят, доказывают. Это невыносимо! Я думал, что знаю троллей, но сильно ошибался. Более вредных, глупых, подлых…

Распорядитель игр еще мог долго распинаться, подбирая удивительно точные эпитеты тролльему народу, однако делу это точно не поможет. Пришлось остановить поток сквернословия.

– Наказания вменяли? – утвердительный кивок. – Угрожали выгнать? – снова кивнул. – Алексу отправляли на переговоры? Она вроде знает троллье наречие.

– Трижды, – уточнил Аль-Касими. Он тоже был здесь и хмуро поглядывал на экраны, где прокручивалась недавняя драка и ее последствия. – Даже рассказывала про чертог, демонов и необходимость объединения сил. Но все бесполезно. Внутренние распри сильнее страха.

– Говорить мало, нужно показать. Алекса здесь?

– Да, в студии, записывает озвучку.

– Как закончит, позови ее к нам.

Девушка пришла примерно через час. В коротеньком зеленом платьице и неизменных армейских ботинках. При виде ее сердце защемило от жалости и тоски. До предела уставшая, изможденная, даже профессиональный грим не мог скрыть следы переутомления. Казалось, она мечтала только об одном – чтобы все от нее отстали. По крайней мере, всем своим видом она буквально умоляла об этом. Даже засомневался, стоит ли ее привлекать. Однако, завидев меня, Алекса быстро взяла себя в руки и спокойно поинтересовалась:

– Ваша Светлость, вы хотели меня видеть?

Все внутри противилось столь официальному обращению и ее холодности. В эту секунду больше всего на свете мне хотелось ее обнять, окружить заботой, убаюкать и всю ночь охранять ее сон. Но пришлось одернуть себя.

Продолжить чтение