«После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым, прелестным смехом, – все было прелестно в этой маленькой женщине, – и сказала…»
«– Ну и что ты думаешь, Гаррет? – спросил Гозмо.
Прежде чем ответить, я скучающим взглядом окинул пустой трактирный зал и только после этого выдал фразу, вертевшуюся на языке с того самого момента, как он предложил Заказ.
– Мне это не нравится…»
«В третьем часу ночи женщина наконец ушла. Вернее, почти в половине третьего. Темная сонная улица Тоттнхэм-лейн за окнами полицейского участка в предместье Крауч-Энд напоминала мелкую пересохшую речку. Лондон спал… но Лондон всегда спит чутко, и снятся ему беспокойные сны.
Констебль Веттер закрыл блокнот, исписанный почти весь вслед за странным, безумным рассказом американки. С тоской взглянул на пишущую машинку и кипу бланков на полочке рядом…»
«Большой город встретил пылью и изнуряющей жарой, но мне, семнадцатилетней и необстрелянной, хотелось думать, что это радушные объятия. А еще хотелось пить, к маме и снять наконец босоножки на высоком каблуке. Каблуки были вызовом. Покорять большой город нужно непременно на высоких каблуках. Ну, мне тогда так казалось. До тех пор, пока на помощь здравому смыслу не пришла боль в стертых до крови ногах. Но, увы, было уже поздно…»
«Не иначе как между Джексонвиллем и Сарасотой он проделал трюк старины Кларка Кента, имевшего обыкновение выходить из телефонной будки в личине Супермена. Только вот забыл, где и как. А может, и помнить было нечего. Иногда ему казалось, что вся эта канитель с Риком Хардином и Джоном Дикстрой насквозь фальшива, рекламный трюк, как в случае с Арчибальдом Блоггертом (или как там его), снимавшимся под псевдонимом Кэри Грант, или Эваном Хантером (Сальваторе такой-то), печатавшимся под именем Эдда Макбейна. Наверняка у этих парней были свои резоны, как и у Дональда Э. Уэстлейка, который подписывал свои лихо закрученные пиратские истории псевдонимом Ричард Старк. Или К. С. Константайна, под именем которого скрывался… впрочем, эту тайну так ведь никто и не раскрыл, верно? Или возьмем таинственного мистера Б. Травена, написавшего «Сокровища Сьерра-Мадре». Никто не знает наверняка, в этом вся прелесть…»
Сборник «Изгнание и царство», изданный в 1957 году во Франции, отражает глубинные изменения, произошедшие в творческом сознании писателя. В период, когда широкое распространение получает идея создания «нового романа», Камю обращается к традиционному жанру новеллы. Намеренно избегая новаторских форм, объединяя в одной книге очень разные истории, писатель делает акцент на проблематике сборника.
«Изгнание» и «царство» – это полюса жизни: одиночество и солидарность, между которыми – пространство преодоления длиной в человеческую жизнь. И читателю предстоит ощутить свою сопричастность духовному миру художника, добровольно избравшему «внутреннее изгнание».
В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.
Родилась и живет в Беларуси и уже больше десяти лет совмещает врачебную практику с написанием мистических романов. Идея первой книги пришла к ней после рождения старшего сына – вдруг захотелось добавить в обыденность немного сказки. По мнению Татьяны, счастье прячется в мелочах. Летний вечер на даче, крылечко, одно на двоих, чашка крепкого кофе и детский смех – вот оно, настоящее счастье!
«Как-то я вернулся домой из брокерской фирмы, в которой работаю, и нашел на обеденном столе письмо – а вернее, записку – от моей жены с сообщением, что она уходит от меня, что ей необходимо некоторое время побыть одной и что со мной свяжется ее психотерапевт. Сидел на стуле у обеденного стола, вновь и вновь перечитывая короткие строчки, не в силах поверить. Помнится, около получаса у меня в голове билась одна-единственная мысль: „Я даже не знал, что у тебя есть психотерапевт, Диана“…»
