Сумрак Чужой войны

Глава 1

Наша механизированная колонна длинной змеей движется по тракту, поднимая тучи пыли. От асфальта, когда-то покрывавшего древнее шоссе, давно остались лишь воспоминания, а прожаренная южным солнцем смесь щебня, песка и грунта, с помощью которой местные рабочие годами латали самые разбитые участки дороги, охотно взлетает в воздух из-под колес, окутывая машины грязными клубящимися облаками и оседая на бортах, лобовых стеклах и лицах людей.

В наших краях такое количество грузовых автомобилей и бронемашин, собранных в одном месте, зрелище небывалое, и поглазеть на проход колонны жители окрестных деревень и поселков выходят чуть ли не в полном составе, благо посмотреть есть на что, хоть самые интересные образцы боевой техники и скрыты под плотными брезентовыми тентами.

С грузовиками нам повезло. Как раз перед началом войны к нам прибыла очередная колонна снабжения из столицы с заказанными мной материалами и оборудованием, так что транспортом мы оказались обеспечены очень неплохо. Правда, немедленно отправиться в Москву всё же не получилось, да и не могло получиться. На сборы всего необходимого и подготовку к дальнему переходу потребовалось немало времени, так что выступить мы смогли только через двое суток после получения приказа императора, и теперь выжимаем из техники всё, на что она способна.

Хорошо хоть поломок в пути практически нет. Кан перед отъездом заставил ремонтных роботов просканировать двигатели и ходовую часть всех наших транспортных средств и заменить или привести в порядок изношенные детали и узлы, которые могли вскоре выйти из строя.

Не все столичные механики и техники положительно отнеслись к столь вольному обращению с вверенной им техникой, но мы их особо и не спрашивали. Сославшись на прямой приказ императора, я просто реквизировал их грузовики, а их самих мобилизовал в свой отряд. Наверное, для провинциального барона я повел себя слишком нагло и изрядно превысил свои полномочия, но старший столичной колонны благоразумно не стал спорить с этим волюнтаристским решением. Репутация у меня в последнее время сложилась довольно своеобразная, однако в данном случае она сыграла нам только на руку.

На самом деле, никакого восторга происходящее у меня не вызывает, и для этого есть множество причин. Естественно, мое мрачное настроение не ускользает от внимания Шелы.

– Тебя что-то напрягает? – спрашивает баронесса, на секунду отвлекаясь от управления броневиком и бросая на меня короткий, но внимательный взгляд.

– Если коротко, то почти всё, – ответ звучит полушутливо, но Шела мой несерьезный тон напрочь игнорирует.

– Давай угадаю, – она вновь переключает внимание на дорогу. – Думаю, это будет достаточно просто, потому что мне тоже многое не нравится, а в последнее время наши с тобой мысли часто движутся в одном направлении.

– Ну, попробуй, – мне становится интересно.

– Новая война спутала все наши планы, что плохо уже само по себе, но не это главное. Хуже другое. Мы упустили инициативу, и делаем сейчас именно то, что от нас ждет противник. Мы вынужденно отложили все перспективные проекты и задрав хвосты несемся затыкать дыру, пробитую войсками коалиции в обороне армии императора. Нас с тобой тревожит одна и та же мысль. Очень похоже, что те, кто спланировал всё это, полностью уверены в своих силах и совершенно не боятся ни тебя, ни твоих шагающих танков. Этот кризис на фронте создан специально для того, чтобы нас в спешке бросили его ликвидировать, потому что своими силами ни армейские части, ни даже императорская гвардия, не смогут справиться с этой задачей. Стоит признать, их план сработал. Мы получили соответствующий приказ и теперь уверенно движемся именно туда, где нас с большим нетерпением ждут, и где нам наверняка уже подготовлена теплая встреча.

– Так и есть, – я медленно киваю, признавая, что рассуждения Шелы почти не расходятся с моими собственными мыслями. – Но ситуация усугубляется ещё и тем, что мы до сих пор не знаем, с чем именно нам предстоит столкнуться.

– Это как раз более или менее предсказуемо, – возражает Шела. – По крайней мере, в части техногенных артефактов. К противнику попало оружие и оборудование, имевшиеся на линкоре «Консул Мар». В основном это последние разработки. Не все, конечно. Сам корабль построен недавно, но кое-что из его оснащения уже успело перейти в статус предыдущего поколения. Кстати, после боя в космосе и последующего падения на планету уцелели, скорее всего, именно такие устройства. Модернизацию линкор проходил в большой спешке, и меняли на нем прежде всего самые мощные системы сканирования, которые наверняка получили очень серьезные повреждения. Слишком это сложные и громоздкие устройства, чтобы пережить такие приключения, как проход через плотные слои атмосферы и удар о поверхность. И это даже если забыть о том, что к планете корабль прибыл уже далеко не в лучшем состоянии, да и вообще не целиком.

– То есть в худшем для нас случае противник будет оснащен примерно на том же уровне, какой был у вас после падения десантного бота в Каинову чащу?

– Это вряд ли, – отрицательно качает головой баронесса. – Наше снаряжение и оружие специально подбиралось для разведывательной миссии, а противнику приходится довольствоваться только разнородным оборудованием, зачастую вообще не предназначенным для использования на планетах. Конечно, в обломках линкора могло уцелеть и какое-то индивидуальное оружие и снаряжение, но на тяжелом корабле его мало. Это скорее дань традиции, чем необходимость. Линкоры не садятся на планеты и не высаживают абордажные партии на вражеские корабли. Ну разве что в исключительных случаях, которых и было-то за всю историю космического флота не больше десятка.

– Значит, ты всё-таки считаешь, что я преувеличиваю возможные проблемы?

– А вот этого я не говорила, – невозмутимо отвечает Шела. – Не стоит забывать, что мы на Земле, а ваша планета – это тот ещё мешок с сюрпризами. Морфы и техники вражеской коалиции показали себя очень опасными противниками, а теперь нам, судя по всему, предстоит иметь дело с их коллегами из-за океана. На что они способны, мы не имеем ни малейшего представления. Почти полтора века остатки их цивилизации находились в изоляции на своем континенте. Развитие приобретенных ими умений и способностей там шло совсем не так, как это происходило у вас, так что неприятно удивить нас они вполне в состоянии. Собственно, они уже начали это делать, ведь даже наш зонд с мощным модифицированным сканером не смог обнаружить их присутствие в приграничной полосе.

– Кан утверждает, что мы просто недостаточно тщательно искали, – я не столько возражаю, сколько приглашаю Шелу развить её мысль.

– Да, я помню, – кивает баронесса. – Но мы ведь не знаем, что было бы, работай зонд с меньшей высоты и более сфокусированным излучением. Возможно, мы бы действительно их нашли. А если нет? Кан в своих расчетах ориентировался только на возможности генераторов маскировочных полей, которые наши противники могли извлечь из обломков линкора, но мы уже не раз видели, что маскировка может быть многослойной. Ты можешь поручиться, что в данном случае в качестве дополнительных слоев не использовались какие-нибудь хитрые пологи скрытности?

– Я даже не сомневаюсь, что использовались.

– Вот и я о том же, – на лице баронессы появляется невеселая усмешка. – Так что добровольно прыгать в выкопанную для нас волчью яму явно не стоит. Она может оказаться с двойным, а то и тройным дном.

Вопреки моим ожиданиям, никаких засад, управляемых фугасов и прочих злокозненных сюрпризов на нашем пути в столицу не оказывается. Впрочем, противник умеет учиться на своих ошибках и, видимо, убедившись в неэффективности таких методов, принял решение от них отказаться. Я всё больше склоняюсь к мысли, что главная ловушка подготовлена для нас в самом конце пути, и именно там сосредоточены все самые опасные бойцы коалиции, оснащенные не только новым оружием и снаряжением, но и обладающие очень непростыми способностями.

Идея покончить с моим отрядом одним неотразимым ударом наверняка выглядит для лидеров вражеской коалиции очень соблазнительно, так что сил и средств для её реализации они не пожалеют. Конечно, нам тоже есть чем их удивить, но чьи козыри окажутся сильнее, покажет только бой.

В отличие от того, что заготовил для нас противник, наши слабые и сильные стороны мне, хорошо известны. Вопрос лишь в том, как использовать преимущества с максимальной эффективностью и не дать врагу сыграть на наших слабостях.

Зонд мы потеряли, а вместе с ним и модифицированные скрытой силой модули. Его сканер и генераторы маскировочных полей показали себя очень хорошо, но, к сожалению, они являлись уникальным оборудованием. Других таких у нас больше нет. Вернее, по словам Тапара, примерно схожими характеристиками обладают конструкты наблюдения и сканирования, извлеченные им из летающего голема, доставившего на Землю его отряд. Однако с тем, как их модифицировать и использовать для наших целей, предстоит ещё долго разбираться. Вновь вспыхнувшая война и последовавший за её началом приказ императора не оставили нам времени на такие эксперименты. В итоге работать пришлось с тем, что было в наличии, причем с учетом очень ограниченного времени на подготовку.

Как результат, вместо зонда, способного достичь любой точки на поверхности Земли и даже выйти в ближний космос, мы имеем два летающих дрона малого радиуса действия с модифицированными сканерами. Один из них – наш первый трофейный диск-разведчик времен Чужой войны. С собой мы его везем в основном для того, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов, откуда мы берем столь точные разведданные. Второй дрон – результат нашей с Шелой и Ло работы над одним из современных летающих разведчиков кибов. У этого аппарата модификации подвергся не только сканер, но и генератор маскировочного поля.

Работа над модификацией дрона задержала наш выезд в столицу почти на сутки, что вызвало очень нервную реакцию графа Волжского, которому, судя по всему, отчаянно накручивал хвост герцог Клещеев, а то и лично его величество император. Однако, с учетом вновь открывшихся обстоятельств, без нового разведчика выступать в боевой поход представлялось мне явной авантюрой, и союзники меня в этом решении единодушно поддержали.

Так что пришлось графу смириться со своей участью живого щита, принимающего на себя прилетающие из столицы высочайшие громы и молнии. А куда бы он делся? На все его гневные послания я невозмутимо отвечал, что могу, конечно, отдать своим людям приказ выступить прямо сейчас, но в таком случае за возможный провал моей миссии будет отвечать тот, кто не дал мне должным образом подготовить вооружение и технику к предстоящей операции. Волжский дураком не был и быстро понял, к чему может привести его настойчивость. Стать крайним в случае моей неудачи ему совершенно не улыбалось.

С учетом качества нашей воздушной разведки, засад мы действительно можем больше не опасаться, а вот плотно сканировать всю линию фронта и ближайшие тылы противника нам будет сложно. Впрочем, держать под контролем свой участок мы, скорее всего, сможем. Ещё один наш большой плюс – это боевая техника. Вряд ли у противника найдется что-то похожее. Правда, для той задачи, которую ставит перед нами император, действительно серьезных машин у нас маловато.

Помимо танка Ло и нашего с Шелой бронетранспортера, у нас есть два трофейных шагающих танка под управлением Данжура и Игоря, плюс четыре ремдрона, вооруженных пулеметами. Есть, правда, ещё броневики приданных нам гвардейцев и отряда лейтенанта Сваи, но они не защищены ни силовыми, ни маскировочными полями, так что в условиях реального боя с массовым применением оружия кибов и артефактов тайкунов их живучесть близка к нулю. Конечно, в нашем распоряжении имеется ещё и Крокодил – легкий современный боевой робот кибов с установленной на спине дополнительной автоматической пушкой, стреляющей модифицированными снарядами. Серьезная машинка, но мы, как и раньше, стремимся скрыть её существование не только от врагов, но и от союзников. Слишком уж сильно Крокодил отличается от техники кибов полуторавековой давности.

Вторая фаза войны началась настолько несвоевременно, что сейчас мы фактически имеем в распоряжении ту же боевую технику, которой располагали сразу после демонстрации наших танков лидерам вражеской коалиции. Мы рассчитывали, что у нас будет намного больше времени и занимались не столько производством новых боевых машин в единичных экземплярах, сколько подготовкой к их серийному выпуску. Да и других дел у нас более чем хватало. Одно только создание зонда потребовало гораздо больше времени и сил, чем мы рассчитывали. К тому же не следуют забывать и о продолжающейся расчистке Каиновой чащи и строительстве города вместе с прилегающей к нему инфраструктурой.

Итогом этого цейтнота стало то, что в нужный момент мы оказались с минимумом боевой техники, хотя от начала её относительно массового производства нас сейчас отделяют считанные недели работы. Не меньшую досаду вызывает то, что мы так и не успели воспользоваться возможностями, открывшимися перед нами после контакта с искусственным интеллектом, присвоившим себе имя Борислав. Все эти весьма перспективные направления теперь пришлось свалить на Кана и Тапара, а у них после нашего отъезда и так задач выше крыши, включая создание с нуля летательного аппарата, способного доставить нас в Северную Америку. Так что на быстрое пополнение парка боевых машин рассчитывать не приходится.

Москва встречает нас дождем и неожиданной прохладой. После форсированного марша по иссушенным солнцем трактам это воспринимается, как подарок судьбы. Правда, столичные генералы и приближенные императора мгновенно берут нас в оборот, дав нам на отдых и приведение себя в порядок всего пару часов. Сразу видно, что прижало их крепко, и с нашим прибытием они связывают далекоидущие планы.

Ничего удивительного в поведении имперской элиты я не вижу, поскольку обстановку на фронте знаю, наверное, даже лучше главнокомандующего. Невеселая там обстановка, и это очень мягко сказано. Впрочем, чего-то подобного вполне можно было ожидать. За время нашего марша к Москве Кан с помощью летающих разведчиков успел неплохо изучить центральный участок фронта, на котором активно действовали специальные подразделения противника, использующие артефакты, добытые из обломков линкора «Консул Мар». Противостоять им регулярные части русской армии оказались не в состоянии. Фронт откатывается на восток едва ли не со скоростью марша пехотных частей коалиции, и за истекшее время враг успел преодолеть почти треть пути к столице.

На экстренном совещании штаба армии я оказываюсь уже через два с половиной часа после прибытия. Капитан-гвардеец сопровождает меня до самых дверей зала, где уже собрались высшие армейские чины – генералы и графы, отвечающие за различные участки фронта. Возглавляют весь этот парад сияющих мундиров герцог Клещеев и лично Богдан Первый. Естественно, присутствует здесь и глава тайной службы генерал Бубнов, а справа от императора я замечаю ещё одного знакомого мне персонажа, с которым мне, похоже, вскоре придется довольно плотно взаимодействовать.

Командующий императорской гвардией генерал-аншеф граф Боргин смотрит на меня со странной смесью вялого интереса и почти неприкрытого пренебрежения. Перспектива нашего сотрудничества его явно не радует. Очень уж велика разница между провинциальным бароном и командиром соединения, считающегося высшей военной элитой империи. К тому же он граф, и в нашей феодальной иерархии стоит на две ступени выше меня, что очень существенно. Ну а с учетом его должности, связей и статуса, этот разрыв начинает казаться совсем уж непреодолимой пропастью. Всем своим видом Боргин демонстрирует, что такие, как я, созданы только для того, чтобы беспрекословно выполнять его приказы, а сама идея согласовывать со мной какие-то планы и действия не вызывает у него ничего, кроме брезгливого недоумения.

Самое интересное, что Боргин далеко не один такой. Многие высшие аристократы империи воспринимают меня точно так же, но открыто идти против воли монарха всё же не решаются, так что при моем появлении ограничиваются лишь недовольными гримасами, демонстрируя бывшему деревенскому охотнику, что в высшем обществе ему совершенно не рады. Ещё недавно они вели себя более сдержанно, особенно сразу после демонстрации лидерам вражеской коалиции шагающих танков и последовавшего за ней заключения мира. Теперь же, когда этот мир рухнул, многие из них совсем не против сделать меня главным виновником новой войны, начавшейся для Русской Империи крайне неудачно. Впрочем, император и герцог Клещеев этот подход, похоже, не вполне разделяют, так что пусть себе генералы гримасничают, я это как-нибудь переживу.

Исполняю в сторону императора предусмотренный этикетом поклон, и мажордом постным голосом объявляет о прибытии барона Белова, едва заметно спотыкаясь на моем скромном титуле. Не привык он, похоже, представлять высшему свету всяких голодранцев. Богдан Первый, само собой, замечает реакцию своей свиты на мое появление, но делает вид, что ему это глубоко безразлично.

– Ну, раз теперь все в сборе, приступим, – негромко произносит монарх и переводит взгляд на своего брата. – Герцог, центральное направление – ваша зона ответственности. Именно там сейчас складывается наиболее тяжелое положение, так что начнем с вашего доклада о текущем состоянии дел на фронте.

– Ситуация критическая, – негромко произносит Петр Клещеев, и, судя по выражению его лица, он ничуть не сгущает краски. – Мы сейчас не в том положении, господа, чтобы пытаться приукрашивать реальную ситуацию, а потому скажу прямо – вверенные мне войска находятся на грани катастрофы.

– Это он ещё очень мягко выразился, – звучит из приемника в моем ухе скептический комментарий Ло. – Никакой грани катастрофы там уже нет. Зато сама катастрофа присутствует в полном объеме.

Герцог подходит к расстеленной на столе карте западных областей империи и берет в руки указку. Собственно, он мог бы ничего и не говорить. Тянущиеся в направлении столицы синие стрелы ударов противника и разорванные в клочья оборонительные линии русской армии лучше всяких слов показывают, что ситуацию иначе как полным развалом фронта не назовешь. Карта, к слову, уже успела несколько устареть, и реальное положение ещё хуже, чем то, о котором собирается рассказывать брат императора.

– На центральном участке фронта противник сконцентрировал ударные группировки на двух направлениях и, перейдя границу, быстро прорвал нашу оборону. В дальнейшем войска вражеской коалиции без всякой оперативной паузы продолжили развивать наступление вглубь территории империи.

Герцог начинает со вступления, явно предназначенного именно для меня, поскольку остальные военачальники, уже не раз участвовавшие в подобных совещаниях после начала войны, наверняка в курсе событий, происходивших на её начальном этапе. Мне тоже всё это хорошо известно, но я усиленно делаю вид, что ловлю каждое слово брата императора, чтобы как можно быстрее вникнуть в суть происходящего на фронте.

– В приграничных сражениях враг применил новую тактику, оказавшуюся для нас полной неожиданностью, – продолжает герцог. – Первые упреждающие удары были нанесены в нашем ближнем тылу. Атакам подверглись самые боеспособные части графа Минского, предназначенные для организации контрударов в случае прорыва противником позиций пехотных соединений непосредственного прикрытия границы. В местах дислокации этих механизированных резервов была сосредоточена основная часть броневиков, грузовых автомобилей и буксируемой артиллерии армии графства, и в первые же часы войны они понесли катастрофические потери в людях и технике. Поэтому, когда в наступление перешли основные силы противника, помочь нашей пехоте оказалось некому.

Сделав небольшую паузу, герцог бросает на меня короткий взгляд, словно ожидая уточняющих вопросов, но я молчу, и Петр Клещеев вновь начинает водить указкой по карте.

– Атаки, которым подверглись наши мобильные резервы к югу и северу от Минской пустоши, предопределили всё дальнейшее развитие событий. Доклады с мест носили отрывочный, а зачастую и откровенно панический характер, и мы до сих пор так и не знаем во всех деталях, как именно и какими силами были организованы эти нападения. Однако хуже всего то, что эти удары продолжаются и сейчас, и, несмотря на все прилагаемые усилия, нам не удается хотя бы частично снизить их убийственную эффективность. Мы теряем лучших морфов и технику, а результата нет. Как только мы концентрируем для контрнаступления или удержания ключевых позиций хоть какие-то значимые механизированные резервы, по ним немедленно наносятся удары, природу которых нам даже не удается понять. Ясно лишь, что против лучших частей графа Минского действуют относительно небольшие группы бойцов противника, однако их малочисленность с лихвой компенсируется совершенно запредельными характеристиками применяемого ими оружия и снаряжения.

Выдав эту информацию на одном дыхании, герцог Клещеев ненадолго замолкает, чтобы слегка перевести дух. Повисшая после его слов напряженная тишина очень хорошо иллюстрирует настроение собравшихся вокруг стола с картой высших офицеров.

– На данный момент нанесенные противником рассекающие удары уже привели к попаданию в окружение значительных сил армии графа Минского. Нужно отдать должное его бойцам – они не сложили оружие, несмотря на отчаянное положение, и их сопротивление в некоторой степени сковывает продвижение войск коалиции дальше на восток, однако в сложившихся обстоятельствах долго сражаться без подвоза боеприпасов и снабжения продовольствием они не смогут, а собрать хоть какие-то силы для прорыва к окруженным нам мешают всё те же специальные боевые группы противника, которые даже диверсионными не назвать – слишком уж велика их огневая мощь и насыщенность бронетехникой.

Похоже, доклад герцога окончен. Он откладывает в сторону указку и обводит взглядом собравшихся, словно предлагая им высказаться по поводу услышанного.

– Ваша светлость, – вежливо, но настойчиво произносит граф Боргин. – Как генерал-аншеф и командующий императорской гвардией, я позволю себе ещё раз обратить ваше внимание на тот факт, что, несмотря на мои неоднократные предложения, ни вы, ни его величество так и не одобрили отправку на фронт моих гвардейцев. Заверяю вас, Первый гвардейский полк уже решил бы проблему вражеских диверсантов, какими бы необычными и хорошо подготовленными они ни оказались, и сейчас армия графа Минского не находилась бы в столь плачевном состоянии. Теперь же время во многом уже упущено, и нам придется решать гораздо более серьезную проблему, чем в начале войны.

Понятный заход. Не знаю, действительно ли генерал-аншеф был столь настойчив в своих предложениях немедленно отправить гвардию ликвидировать специальные боевые группы коалиции, но сейчас он явно страхует себя от возможного провала нашей предстоящей совместной миссии, а заодно и намекает, что не стоило терять время, ожидая прибытия какого-то деревенского барона с горсткой людей и едва десятком единиц бронетехники, чьи обещания остановить войну одной лишь демонстрацией своих кустарных поделок, оказались не более чем пустыми словами.

Да, именно такую интерпретацию событий в последние дни активно заливают в уши императору некоторые его приближенные, и Боргин среди них самый активный. Впрочем, Богдан Первый пока на эти речи реагирует сдержанно, что даже немного удивительно. Тем не менее внутренняя борьба в его голове наверняка идет очень серьезная. В словах моих недоброжелателей есть логика, пусть и несколько извращенная, вывернутая исключительно к их пользе.

– Оставьте это, граф, – отвечает вместо герцога император. – Я знаю, что вы хотите сказать, но решение о ваших совместных действиях с бароном Беловым уже принято и не является предметом обсуждения на этом совещании. Сейчас я жду от вас конкретных предложений по нейтрализации отрядов противника, дерзко и крайне эффективно работающих в нашем ближнем тылу.

– Мои предложения уже звучали в этом зале, – граф Боргин, похоже, не собирается уступать.

Ведет он себя довольно рискованно, особенно с учетом того, что император фактически отдал ему прямой приказ засунуть свои амбиции куда поглубже и высказываться только по существу поставленной задачи.

– Напомню, что я предлагал выдвинуть первый гвардейский полк к линии боевого соприкосновения, – взяв в руку указку, продолжает генерал-аншеф, – и совместно с ещё сохранившими боеспособность армейскими частями графа Минского имитировать сосредоточение войск для нанесения контрудара по наступающим с северо-запада на Малую Оршу механизированным соединениям противника. Действующие в нашем тылу боевые группы коалиции наверняка отреагируют на эту угрозу, попытавшись вновь нанести удар, однако в этот раз им придется столкнуться с лучшими боевыми морфами и техниками империи, готовыми к нападению и знающими, что оно непременно произойдет. Уверен, такая встреча станет для вражеских диверсантов последней. Вернее, уже стала бы, если бы мы провели эту операцию своевременно.

– Моя служба уже пыталась осуществить похожий план, граф, – подключается к обсуждению генерал Бубнов. – Результат вам известен. Усиленное звено оперативников, выдвинутое в район предполагаемых действий боевой группы врага, просто исчезло, даже не успев доложить об обнаружении противника или о том, что подверглось нападению. Напомню, среди моих людей тоже были очень сильные морфы и техники с уникальным оборудованием.

– При всем уважении, генерал, – в голосе графа Боргина хорошо слышны нотки превосходства, – тайная служба – это всё же не гвардия, а открытая война с врагом – не ликвидация засланной в столицу группы разведчиков-нелегалов. Наши с вами подчиненные обучены действовать совершенно по-разному, и там, где ваши оперативники потерпели неудачу, гвардейцам сопутствовал бы успех.

Бубнов сохраняет на лице бесстрастное выражение, но оставлять такой выпад в свою сторону без ответа явно не собирается. Впрочем, что-либо возразить ему не позволяет император.

– Хватит, господа! – в голосе Богдана Первого лязгает сталь. – Генерал-аншеф, правильно ли я понимаю, что у вас нет никаких актуальных предложений по пресечению действий боевых групп противника в нашем тылу? Если так, то давайте дадим возможность высказаться другим участникам совещания.

– Предложения есть, ваше величество, – тоном ниже отвечает Боргин, слегка сдавая назад. – Увы, мы потеряли много времени, ожидая прибытия барона Белова. Итогом этого бездействия стало оставление нашими войсками Малой Орши. Тем не менее мой план ещё сохраняет актуальность, хоть его и придется несколько изменить. В целом идею устроить демонстративное сосредоточение сил для контрудара я по-прежнему считаю правильной, но в новых обстоятельствах ловушку, расставленную на боевые группы врага, можно сделать ещё более изощренной. В прошлую кампанию барон Белов умудрился очень расстроить многих наших высокопоставленных оппонентов, и теперь его присутствие рядом с фронтом может стать прекрасным раздражителем для противника. Узнав о появлении его отряда в зоне сосредоточения наших войск, враг обязательно нанесет удар.

– Хотите использовать барона Белова и его людей в качестве приманки? – чуть изгибает бровь император. – Вообще-то, я полагал, что ему будет отведена в предстоящей операции совсем другая роль. Впрочем, продолжайте, граф.

– Да, ваше величество, именно в качестве приманки, – медленно кивает Боргин. – Это лучшая роль, которую способен сыграть отряд барона, учитывая его малочисленность и явную уверенность противника в том, что его боевые группы смогут справиться с шагающими танками Белова. Кстати, я не исключаю, что эта уверенность имеет под собой все основания, иначе враг не вел бы себя так нагло.

Артистизм, харизма и ораторское искусство у графа Боргина на высоте. Император, герцог и остальные участники совещания слушают его с большим интересом, хоть на лицах некоторых из них и читаются серьезные сомнения в реализуемости этого плана. Увы, таких буквально единицы.

– Я полагаю, отряд барона Белова необходимо передать в непосредственное подчинение командиру второго механизированного батальона первого гвардейского полка виконту Мерешкову. При выдвижении нашей колонны в район сосредоточения мы не станем злоупотреблять средствами маскировки, чтобы лазутчики противника с гарантией выявили присутствие шагающих машин барона в составе полка. Пока внимание шпионов врага будет сосредоточено на людях и технике Белова, мои морфы с соответствующими способностями отследят выдвижение боевых групп коалиции к нашей точке сбора, после чего по ним нанесут упреждающий удар первый бронетанковый и третий механизированный батальоны, которые будут постоянно поддерживаться в состоянии полной боевой готовности.

Граф Боргин замолкает и выжидательно смотрит на императора, не упуская при этом из виду и лица остальных штабных офицеров. Его взгляд лучится уверенностью и готовностью немедленно повести в бой своих людей, чуть ли не лично возглавив атаку. Артист он, конечно, великолепный, хоть, на мой взгляд, местами всё же слегка переигрывает.

– Он что, реально верит в этот бред? – звучит на общем канале слегка озадаченный голос Шелы, и я с её оценкой полностью согласен.

– Здесь никто толком не понимает, с чем им пришлось столкнуться, – спокойно отвечает Тапар. – Возможно, граф Боргин действительно уверен в способности своих людей решить возникшую проблему.

– Барон, пошли этого позолоченного идиота в задницу, – коротко подводит итог обсуждению Ло.

Я с интересом слушаю комментарии союзников, сохраняя на лице невозмутимое выражение. Поведение графа Боргина меня, само собой, не радует. Он сходу хочет поставить меня в полностью подчиненное положение, причем готовит мне позицию даже не на одну, а на две ступени ниже себя, в строгом соответствии с разницей в титулах. На этом совещании мне пока высказаться не предлагали, а самому влезать в дискуссию императора с высшими аристократами барону вроде как не по рангу. Впрочем, обо мне вряд ли забудут. Не зря же император снизошел до отдания мне личного приказа через цепочку вассальной подчиненности.

Кажется, и до Богдана Первого постепенно начинает доходить странность ситуации. Он сам и его штаб почти неделю ждали моего прибытия, не задействуя в боях свои элитные резервы, и теперь я стою здесь, как мебель и терпеливо выслушиваю речи командующего гвардией, ожидая возможности высказаться, которую мне никак не могут предоставить. Спасает положение, если можно так выразиться, генерал Бубнов.

– Ваше величество, – почтительно обращается к императору глава тайной службы, – не стоит ли нам выслушать мнение барона Белова? Оценки его роли в том, что мир оказался столь хрупким и непродолжительным, весьма противоречивы, однако барон вызван в столицу вашим приказом именно для участия в решении той проблемы, которую, по мнению многих ваших верных слуг, он сам же и создал.

Выслушав Бубнова, Богдан Первый на пару секунд задумывается, а потом медленно кивает генералу и переводит взгляд на меня.

– Барон, глава моей тайной службы прав, – выражение лица императора сложно назвать приветливым, да и его тон ничего хорошего мне не обещает. – Прочный мир, о котором вы нам так много рассказывали, на деле оказался фикцией. Мы потратили время и немалые ресурсы, выделенные вам на создание мифического «чудо-оружия», которое должно было повергнуть наших врагов в трепет. В результате ваш план не сработал, и вместо мира мы получили войну, причем на гораздо худших условиях, чем сложились до вашей авантюры с захватом лидеров вражеской коалиции. Авантюры, на которую вы пошли вопреки приказу вашего сюзерена!

Голос императора дрожит от праведного гнева, а на лицах большинства его приближенных я вижу злорадные ухмылки. Мне становится искренне интересно, о чем думают эти люди в преддверии надвигающейся на империю катастрофы. Им что, станет легче, если меня прямо сейчас отправят в застенки тайной службы? А дальше-то что? Фронт рушится, и не через месяц, так через два в Москву войдут механизированные колонны франков, бритов и шляхтичей. Что-то здесь не так. Обвинения в мой адрес уже прозвучали, но угроз жестоко покарать меня за содеянное, я что-то пока не слышу. Даже интересно, дойдет ли до них дело.

– Нехорошие слова говорит, – комментирует речь императора Ло. – Но вокруг нашего расположения пока всё спокойно. Обычные гвардейские посты и никакой подозрительной активности. Не похоже, что против нас что-то затевается. Впрочем, если у тебя возникнут проблемы, Крокодил на позиции, да и мы не так уж далеко.

– Я бы мог ещё долго продолжать в том же духе, – чуть сбавив тон, заявляет император. – Но мы не для этого здесь собрались. К решению вопроса о том, что с вами делать, барон, мы вернемся несколько позже, когда кризис на фронте будет преодолен. А сейчас я хочу услышать, что вы думаете по поводу того, как нам выйти из критической ситуации, в которой мы оказались благодаря вашим необдуманным действиям и излишней самонадеянности.

Глава 2

– План, предложенный его сиятельством графом Боргиным, представляется мне достаточно разумным, – я сходу повергаю собравшихся в некоторое недоумение. От меня явно ждут других слов. Впрочем, разочаровывать аудиторию я не собираюсь и продолжаю уже в совершенно ином ключе. – Тем не менее некоторые его детали, на мой взгляд, нуждаются в корректировке. Во-первых, включать мой отряд в один из батальонов первого гвардейского полка мне представляется нецелесообразным. Мы не проходили боевое слаживание с гвардейцами и плохо знаем возможности друг друга, не говоря уже о разнице в применяемой тактике. Как следствие, в реальном бою возможны очень неприятные эксцессы, вплоть до дружественного огня, чего допускать ни в коем случае нельзя. Во-вторых, при всей привлекательности идеи с приманкой, уважаемый генерал-аншеф упускает из виду тот факт, что основными сильными сторонами моей бронегруппы являются высокая мобильность, хорошая скрытность и мощные системы сканирования, позволяющие заблаговременно обнаруживать врага. Если добавить к этому огневую мощь шагающих танков, напрашивается вывод, что именно мой отряд имеет смысл использовать для обнаружения боевых групп коалиции и нанесения по ним внезапных ударов во время их выдвижения к целям. Если же мы будем находиться в колонне или в расположении гвардейского полка, использовать наши преимущества будет весьма затруднительно. Поэтому я предлагаю поменяться ролями. Гвардия и армейские части смогут более чем достоверно изобразить сосредоточение сил для нанесения контрудара и привлечь этим внимание противника, в то время как мой отряд возьмет на себя обнаружение и уничтожение его боевых групп.

– Возражаю! Это глупость и очередная авантюра! – лицо графа Боргина искажается от праведного гнева.

Командующий гвардией, похоже, возмущен вполне искренне и действительно до глубины души оскорблен моей наглостью, но при этом продолжает тщательно отыгрывать свой спектакль перед императором и его братом, причем с немалым актерским мастерством.

– У вас, барон, совершенно недостаточно людей и техники для решения такой задачи, – резко разворачивается ко мне Боргин, – а значит, для победы над столь опасным и хорошо оснащенным врагом вам просто не хватит сил. К тому же ещё не факт, что вам удастся первыми обнаружить противника. Или вы считаете, что ваши подчиненные справятся с этим успешнее лучших боевых морфов империи, состоящих на службе в гвардии?

Граф явно уверен, что выложил на стол совершенно неубиваемый козырь, но я лишь мысленно говорю ему за это спасибо.

– Да, ваше сиятельство, именно так я и считаю, – мой ответ звучит спокойно и даже равнодушно, и это бесит Боргина ещё сильнее.

– Это неслыханно! – восклицает он, вновь переводя взгляд на императора. – Ваше величество, как мы можем ставить успех столь важной операции в зависимость от участия в ней настолько самонадеянного человека, совсем недавно бывшего простолюдином и обычным деревенским охотником? Неужели мы, высшие аристократы империи, должны слушать этот бред от выскочки, уже не раз доказавшего, что его слова – не более чем сотрясание воздуха?!

– Рейд в тыл противника и захват лидеров вражеской коалиции – это, на ваш взгляд, сотрясание воздуха? – негромкий голос генерала Бубнова разрывает тишину, повисшую в зале после эмоциональной речи графа. – Да, последствия этого поступка неоднозначны, но сам факт – прямое доказательство того, что барон Белов умеет не только говорить, но и действовать, причем иногда с просто запредельной эффективностью.

– У вас есть какое-то конкретное предложение, генерал? – в голосе императора слышится глухое раздражение, но направлено оно не на главу тайной службы. Богдана Первого откровенно бесит тот балаган, в который стремительно превращается заседание главного штаба.

– Да, ваше величество, – медленно кивает Бубнов. – Раз уж ваши военачальники не могут на словах выяснить, чьи люди лучше справятся с решением поставленной задачи, нам следует провести практическое испытание. Много времени это не займет, зато мы точно будем знать, кого в предстоящей операции стоит сделать главным действующим лицом, а кому отвести роль приманки.

– Как вы себе это представляете? – раздражение в тоне императора слегка разбавляется нотками интереса.

– С организационной точки зрения это несложно, – уверенно отвечает Бубнов. – На территории одного из полигонов в окрестностях Москвы мы обозначим условный район сосредоточения войск. Реальных частей там не будет – только независимые наблюдатели. Испытание проведем в два этапа. Сначала боевая группа, составленная из лучших гвардейцев графа Боргина попытается скрытно проникнуть на эту территорию, а людям барона Белова будет поставлена задача их обнаружить и нейтрализовать. Тоже условно, само собой. На втором этапе стороны поменяются местами и задачами. Полагаю, по итогам испытания у нас не останется сомнений, чей вариант плана следует принять.

– Сколько на это потребуется времени?

– Подготовка займет несколько часов, – без долгих раздумий отвечает Бубнов. Никаких особенных сложностей я не предвижу. Мои люди смогут организовать всё необходимое в максимально сжатые сроки.

– Граф, барон, – император поочередно останавливает взгляд на нас с Боргиным. – Как быстро вы сможете подготовить своих людей к испытанию?

– Мне будет достаточно пары часов, – надменно поджав губы, отвечает граф. – Гвардейцы всегда готовы к бою. Нужно лишь определить состав группы и подобрать для данной задачи снаряжение и технику.

– Я тоже уложусь в этот срок, ваше величество, – спокойно отвечаю императору.

Мне, в отличие от графа, не нужно раздумывать над тем, кто примет участие в испытании, поскольку выбора всё равно нет. Да и с оружием и снаряжением определиться просто – всё необходимое уже и так собрано в одном месте.

– В таком случае, господа, встретимся завтра утром на полигоне, – подводит итог Богдан Первый. – Точное время и остальные детали согласуете с генералом Бубновым. А сейчас совещание окончено. Готовьтесь к испытанию и одновременно прикажите своим людям начать подготовку к выдвижению в направлении Малой Орши. Первый гвардейский полк и ваш отряд, барон, в любом случае должны покинуть столицу не позже, чем ранним утром послезавтра, а в какой роли каждый из вас выступит в этот поход, мы скоро узнаем.

У Императорской тайной службы, как оказалось, тоже есть свой полигон недалеко от столицы. Не удивлюсь, если даже не один. В принципе, логично – им ведь нужно где-то учить своих оперативников, которым приходится работать далеко не только в условиях городской застройки.

К участию в предложенном генералом Бубновым испытании мы решили привлечь все боевые машины отряда, за исключением Крокодила. Его мы по-прежнему не собираемся никому показывать. Впрочем, в данном случае наш главный козырь – это не бронетехника, а летающие дроны-разведчики. Огневая мощь танков и вооруженных ремдронов нам, конечно, тоже пригодится, но только на завершающем этапе, а главную работу сделают именно летающие шпионы.

Первыми роль атакующих должны играть гвардейцы графа Боргина, чем генерал-аншеф почему-то не очень доволен. Впрочем, это его вопросы. Внутри периметра, который нам предстоит защищать, по предложению Ло нами оставлен только один броневик. По нашим планам он будет просто стоять на месте. Его единственная задача – обозначать наше присутствие на охраняемом объекте. На месте стрелка в башне бронетранспортера останется Игорь. Вообще-то, обычно шериф моей будущей столицы управляет одним из модернизированных шагающих танков, однако сегодня его место в кабине займу я. Не скажу, что это решение Игоря обрадовало, но оспаривать его он не пытался.

Вся наша техника разбита на две группы. В первую входят два легких шагающих танка – мой и Данжура. Именно нам предстоит первыми вступить в огневой контакт с противником и надежно связать его боем. Вторая бронегруппа состоит из гусеничного танка под управлением Ло и четырех ремдронов, вооруженных крупнокалиберными пулеметами. Их задачи определятся чуть позднее, когда Шела, управляя трофейным диском-разведчиком, обнаружит людей графа Боргина, и нам станет ясна их тактика.

Само собой, за всеми нашими действиями с большим интересом наблюдают люди генерала Бубнова, да и император вместе с братом выразили желание лично присутствовать на испытании. Сейчас Богдан Первый, герцог и глава тайной службы неотрывно наблюдают за действиями Шелы, неторопливо разворачивающей наземный комплекс управления дроном-разведчиком и готовящей нашего воздушного шпиона к вылету. О том, что такой аппарат у нас есть, они, конечно, знают достаточно давно, но вот в действии сегодня увидят его впервые.

Скорее всего, возможностей модифицированного сканера трофейного диска-разведчика вполне хватит для обнаружения наших оппонентов, но мы решили не рисковать и заблаговременно подняли в воздух современный дрон, над усовершенствованием которого мы с Шелой и Ло вдумчиво поработали перед отбытием в столицу. Сейчас этот летающий глаз неторопливо перемещается по сложной траектории в километре над полигоном, оставаясь незаметным как для людей графа Боргина, так и для наблюдателей генерала Бубнова. С помощью его сканеров Кан пристально следит за приготовлениями гвардейцев к испытанию и периодически информирует нас об их действиях. Шеле он сообщает о происходящем голосом на общем канале связи, а мы с Ло получаем картинку прямо на тактические голограммы, развернутые над панелями управления наших танков.

Сигнала к началу испытаний долго ждать не приходится – императору и самому не терпится посмотреть на то, что из всего этого получится. Через десяток секунд после взлета в воздух трех сигнальных ракет, уходит в небо с катапульты и наш диск-разведчик, изображающий из себя беспилотник самолетного типа. Император, герцог и генерал Бубнов немедленно утыкаются взглядами в изображение на мониторе наземного комплекса управления, транслируемое со сканера дрона. Впрочем, пока внизу видны только небольшой лес, поросшая кустарником холмистая местность и наша бронетехника.

Шела специально использует сканер лишь процентов на тридцать мощности. Раскрывать перед наблюдателями все наши возможности мы не собираемся. Зато картинка на развернутой передо мной тактической голограмме намного более информативна, поскольку передается с современного дрона, оснащенного модифицированным сканером, и в использовании его возможностей мы себя никак не ограничиваем.

Условный противник движется к цели тремя небольшими колоннами с разных направлений. Граф Боргин не так прост, как кажется. Ну, или у него есть достаточно умные и опытные советники. Генерал-аншеф знает о моем отряде не так уж много, но некоторые наши очевидные слабости ему известны, и главная из них – малое количество людей и техники. Именно этим он и собирается воспользоваться. Отследить и перехватить одновременно три боевые группы мы, по его мнению, просто физически не сможем.

Однако этим хитрый план гвардейцев не ограничивается. Их колонны не только приближаются к периметру с разных сторон, но и существенно отличаются по составу. В каждой из них ставка сделана на разное вооружение и, соответственно, различную тактику.

Группа, заходящая с севера, состоит из броневика и двух грузовых автомобилей. В броневике, едущем в центре колонны, судя по всему, скрываются морфы и техники, отвечающие за маскировку и разведку. И стоит признать, свою работу они делают очень качественно. Во всяком случае, сразу пробить их сферы скрытности у летающего разведчика не получается. Кану приходится сфокусировать сканирующее излучение в узком секторе, и только тогда многослойная сфера скрытности перестает с ним справляться.

Действует Кан по схеме, уже ставшей стандартной для подобных случаев. Чтобы не встревожить раньше времени людей Боргина, дрон периодически пробивает маскировку колонны очень короткими, но мощными сканирующими импульсами.

В броневике мы обнаруживаем четырех морфов и двух техников, напряженно работающих с довольно сложной аппаратурой. В кузовах грузовиков гвардейцы везут четыре крупнокалиберных миномета вместе с расчетами и боезапасом. Если морфы условного противника и замечают регулярные пробои маскировки, внешне это никак не проявляется. Защищенная сферой скрытности колонна продолжает движение в прежнем направлении.

Вторая группа заходит с юго-запада, и состав у нее совершенно другой. Грузовиков здесь нет вообще. Колонна состоит из танка и двух броневиков, буксирующих артиллерийские орудия. Судя по всему, этот отряд собирается выйти на один из холмов в четырех-пяти километрах от цели и работать по ней дистанционно. Морфы здесь несколько слабее, чем у минометчиков, но ненамного. Стоит признать, граф Боргин действительно подобрал для своего лучшего полка очень неплохие кадры.

Третий отряд представляется мне самым интересным. Он движется к цели почти точно с востока и состоит из шести двухместных квадроциклов. На каждом из них по два бойца. Водители – гвардейцы-техники, а пассажиры – морфы разных специализаций. Вот эти, судя по всему, планируют подобраться к охраняемому периметру ближе всех и, видимо, собираются не только сами атаковать условный район сосредоточения войск, но и координировать с помощью артефактов связи действия остальных групп.

Этот отряд граф Боргин, похоже, сформировал из своих самых сильных морфов. Трое из них имеют ярко выраженную боевую специализацию, и артефакты, которыми они вооружены, даже внешне выглядят устрашающе.

– Опасные конструкты, и я бы не исключал, что настроены на своих хозяев они вполне прилично, – комментирует увиденное Тапар. – Все три изготовлены книжниками разных школ или даже какими-то старыми кланами, которых сейчас уже не существует. Стихии огня, льда и ветра. Возможно, ещё воды, она вполне совместима с ветром и льдом, но я до конца не уверен. Пока не увидим их в действии, точно сказать не смогу. Хорошо, что не стихия вакуума – там иногда вылезают слишком уж непредсказуемые эффекты. Все жезлы способны создавать разные формы самонаводящихся концентратов скрытой силы и обладают довольно высокой скорострельностью. Конечно, из-за неизбежных ошибок в настройках они будут работать не в полную силу, но не удивлюсь, если их владельцы способны выжать из своих конструктов до двух третей их реальных возможностей.

– В одном из конструктов действительно задействованы элементы стихии воды, – неожиданно звучит в моей голове голос демона, вернее, теперь уже не просто демона, а гранд-ассистента по имени Хитрец.

– Хочешь сказать, что разбираешься в этом лучше Тапара? – мысленно спрашиваю своего бестелесного помощника.

– Вторая стадия трансформации ключа артефактора существенно расширила мои возможности, хозяин.

– Учту, – отвечаю коротко и сворачиваю мысленную дискуссию. Информация, конечно, интересная, причем не столько о конструкте, оперирующем сразу двумя стихиями, сколько об изменениях, произошедших с Хитрецом. Тем не менее, сейчас мне несколько не до этого.

Три отряда условного противника движутся к назначенным им командованием позициям. Если дать гвардейцам их достичь и изготовиться к стрельбе, наблюдатели засчитают нам поражение. Хуже всего то, что почти наверняка план графа Боргина предусматривает одновременный выход трех боевых групп на рубежи открытия огня, и мы должны как-то успеть остановить их всех.

– Предлагаю начать с бойцов на квадроциклах, – звучит на общем канале голос Ло. – Они самые продвинутые, и у них явно главная роль. Если оставим остальные отряды без координации и целеуказания, это спутает им планы.

– Звучит разумно, – поддерживает десантницу Тапар. Тайкун в последнее время редко возражает Ло, особенно после того, как она окончательно переселилась в его апартаменты на нашей базе. Не скажу, что споров у них не бывает вообще, но, как правило, артефактор предпочитает соглашаться с её позицией. Такие уж у них характеры, и, судя по всему, они оба чувствуют себя вместе вполне комфортно.

А вот мне идея Ло кажется слишком прямолинейной. Связь между отрядами гвардейцев и так скоро прервется. Генераторы помех никто не отменял, и как только мы решим продемонстрировать наблюдателям, что противник нами обнаружен, вся зона проведения операции немедленно будет накрыта плотным зонтиком помех.

Самой опасной мне представляется группа минометчиков. У них и морфы достаточно сильные, и скорострельность высокая, и вести огонь они могут с закрытой позиции. Отряд на квадроциклах, конечно, тоже может неприятно удивить. Нельзя исключать, что их боевые конструкты способны посоперничать с крупнокалиберными минометами в огневой мощи и точности стрельбы, но наши земные морфы – это всё-таки не тайкуны. Им в любом случае нужно, чтобы цель находилась в зоне прямой видимости, а значит, стрелять они станут только с относительно короткой дистанции, на которую ещё нужно суметь выйти.

Делюсь своими соображениями с союзниками и меня неожиданно поддерживает Кан.

– Группа на квадроциклах – это, прежде всего, разведчики, – высказывает свои соображения инженер. – Формально их задача – выдать целеуказание артиллеристам и минометчикам, а по факту граф Боргин хочет с их помощью продемонстрировать императору и другим наблюдателям способность своих людей скрытно выйти к защищаемому нами району. Чтобы сломать ему всю игру, нам достаточно показать, что мы обнаружили этот отряд и готовы пресечь его действия. Для этого вполне хватит ремдронов с пулеметами. А вот две группы с тяжелым оружием действительно стоит перехватить до выхода на рубежи открытия огня. Тогда ни у кого точно не возникнет сомнений, что диверсия полностью провалена.

– Хорошо, пусть будут минометчики, – Ло, похоже, не очень довольна таким решением, но устраивать долгие споры нам некогда. – Только и артиллеристов стоит тормознуть, чтобы у наблюдателей точно отпали все сомнения в исходе испытаний.

– Принято, – спорить с вполне разумным уточнением, предложенным Ло, я не вижу смысла. – Данжур, артиллеристы на тебе, а я займусь минометчиками. Кан, Шела, диску-разведчику пора начать обнаруживать цели. Наблюдатели уже, наверное, устали созерцать на экране лес и заросли кустарника.

– Сейчас сделаем, – деловым тоном отвечает инженер. – Секунд через десять включу ретрансляцию картинки с основного разведчика на сканеры дрона Шелы.

– Стоп! – неожиданно останавливает Кана Ло. – Кажется, происходит что-то интересное. Подождем ещё пару минут.

В движении колонн условного противника действительно происходят кое-какие изменения. Броневики отрядов артиллеристов и минометчиков ненадолго замедляются, и высаживают по одному бойцу, каждый из которых немедленно убегает в заросли, задействовав индивидуальные сферы скрытности, а машины вновь набирают скорость и продолжают движение по прежнему маршруту. От третьей колонны отделяется один квадроцикл и резко сворачивает в сторону, начиная быстро удаляться от основного отряда.

– Оба пеших гвардейца – морфы – немедленно комментирует действия противника Тапар. – Судя по конструктам, их специализация – создание призраков. У обоих в руках небоевые жезлы. Это построители иллюзий высокого ранга. Похоже, гвардейцы решили несколько усложнить нам задачу.

– А бойцы на квадроцикле? – напоминает Ло.

– То же самое. Только у их морфа построитель иллюзий высшего ранга. Хороший конструкт, я бы с удовольствием поработал с ним у себя в лаборатории.

– Давайте немного подождем, – я слегка корректирую изначальный план. – Пусть эти фокусники вступят в игру, и только после этого продемонстрируем наблюдателям, что дрон Шелы обнаружил противника.

– Можно и так, – соглашается Ло. – Время на перехват колонн у нас ещё есть, хоть его и немного.

Богдан Первый с большим интересом наблюдал за тем, как баронесса Белова управляет полетом беспилотного разведчика над территорией полигона. Сам факт наличия у людей барона такого устройства уже говорил очень о многом и мог послужить серьезным аргументом в его споре с графом Боргиным. Тем не менее пока на экране, демонстрирующем вид со сканера дрона, не происходило ничего необычного, и император всё ещё не был уверен, что летающий шпион сможет обнаружить отряды гвардейцев.

Впрочем, и сейчас монарху было на что посмотреть. Пальцы Шелы Беловой быстро мелькали над панелью управления, и масштаб изображения то укрупнялся, выделяя интересующие её участки леса, то вновь возвращался к общему обзору местности. Сканер беспилотника легко просвечивал густые кроны деревьев, фиксируя поверхность земли во всех подробностях. Вся живность, мелкая и не очень, которой в округе оказалось достаточно много, выделялась на экране яркими точками или небольшими подсвеченными пятнами с четкими контурами. У императора даже мелькнула мысль, что для его любимой охоты такой прибор был бы совершенно незаменим. Однако лесные обитатели – это лишь неразумные звери, а вот справится ли летающий разведчик с обнаружением колонн, защищенных маскировочными полями и сферами скрытности, оставалось для Богдана Первого большим вопросом.

Император на пару секунд отвлекся от экрана, переведя взгляд на изящную и одновременно спортивную фигуру баронессы, поймав себя на том, что даже немного завидует Белову, хотя уж ему-то точно грех жаловаться на недостаток женского внимания. Красоток, желающих запрыгнуть в постель к монарху, всегда находилось более чем достаточно. Практически на любой вкус и даже цвет.

Слегка тряхнув головой, Богдан Первый отбросил посторонние мысли. Он вновь сосредоточился на изображении, поступающем со сканеров беспилотника и, стоит отметить, сделал это очень вовремя.

При очередном изменении масштаба картинки в углу изображения вспыхнула желтая отметка, быстро перекрасившаяся в красный цвет, и комплекс управления беспилотником издал негромкий предупреждающий сигнал. Пальцы Шелы Беловой быстрее забегали по клавиатуре, а сама она чуть подалась вперед, всматриваясь в экран.

– Наземная цель в квадрате Д-16, – четко и явно привычно заговорила в микрофон баронесса, – Предположительно колонна условного противника в составе трех-четырех транспортных средств. Прикрыта средствами техногенной и, возможно, магической маскировки. Движется в направлении охраняемого периметра. Вывожу дрон на оптимальную дистанцию сканирования.

Изображение покрытой деревьями и кустарником слегка всхолмленной равнины слегка качнулось – беспилотник увеличил скорость и начал плавный разворот. С каждой секундой расплывчатое пятно, отмечающее колонну гвардейцев, становилось крупнее, но ничего разобрать император пока не мог. Зато в правом верхнем углу экрана открылось новое окно, в котором с десятисекундным интервалом стали появляться статичные изображения, отличавшиеся гораздо большей четкостью.

Богдан Первый тоже придвинулся ближе к экрану, чтобы ничего не пропустить. Рядом с ним в напряженных позах наблюдали за происходящим герцог Клещеев и генерал Бубнов. Император хотел было задать баронессе вопрос по поводу появляющихся в новом окне фотографий, но решил сделать это позже. Отвлекать сосредоточенную на работе Шелу Белову показалось ему неправильным.

В какой-то момент отметка на экране мигнула и разделилась на пять частей. Теперь красным осталась лишь одна из них, а четыре остальные перекрасились в бледно-желтый цвет.

– Цель в квадрате Д-16 ложная, – быстро доложила баронесса. – Это одиночный квадроцикл с водителем и пассажиром. Кто-то из них использует генератор фантомов или построитель иллюзий. Продолжаю поиск.

Судя по всему, барон Белов, которому был адресован этот доклад, что-то отвечал, но по громкой связи его ответы не транслировались, и император мог только догадываться, какие указания получила баронесса. Изображение снова качнулось – дрон изменил курс, и почти сразу на экране вспыхнули ещё две желтые отметки.

– Наземные цели в квадратах Б-7 и С-14, – немедленно отреагировала Шела Белова. Направление движения – охраняемый периметр. Сигнатуры аналогичны первой цели. Возможно, снова пустышки. Выполняю проверку.

Дрон вновь изменил направление полета. Баронесса выбрала курс таким образом, чтобы летающий шпион последовательно прошел над обеими целями. В дополнительном окне в углу экрана вновь начали сменять друг друга статичные изображения.

– Квадрат С-14 – одиночный морф и три призрака, имитирующих бронетехнику, – через минуту напряженной тишины доложила баронесса и после небольшой паузы, во время которой ей что-то ответили, продолжила. – Сейчас разберемся, пять секунд… Да, в Б-7 такая же пустышка – один морф и три фантома… Меняю алгоритм сканирования на схему три эф… Нет, не должно. Минут семь должен выдержать без проблем. Если начнется перегрев, переключусь на три эн.

Что именно сделала баронесса, император понять не смог, но изображение на экране вдруг полностью изменилось. Оно утратило естественные цвета, хотя сами контуры холмов, деревьев и кустарника остались прежними. Зато намного ярче подсветились все местные обитатели и неестественным неоновым светом вспыхнули небольшая речушка и пара впадающих в нее ручьев. Дрон ещё немного увеличил скорость, снизился примерно до трех сотен метров и начал описывать расширяющиеся круги над охраняемым периметром. Секунд сорок не происходило ничего необычного, но потом ситуация начала меняться, причем очень быстро. Картинка на экране расцветилась новыми красками, и два предупреждающих сигнала практически слились в один.

– Цели в квадратах Б-9 и Р-12, – вновь зазвучал сосредоточенный голос баронессы Беловой. – Движутся к периметру, но не прямо, а по касательной. Предполагаю попытку выхода на позиции для открытия артиллерийского или минометного огня… Принято… Мне нужно ещё секунд тридцать… Да, должны успеть. Перегрев модулей в пределах допустимого… Есть новые данные. Квадрат Б-9 – танк и два броневика, буксирующих пушки. Р-12 – броневик и два грузовика. Что под тентами, пока не вижу… Уточнение. В грузовиках минометы и их расчеты… Задачу поняла. Продолжаю поиск в зоне В-8 – Е-20.

Император на секунду отвлекся от экрана. Район временной дислокации отряда барона Белова пришел в движение. Два шагающих танка, ожидавших результатов разведки на склоне невысокого холма, резко сорвались с места и устремились к начинающемуся в сотне метров перелеску по немного расходящимся направлениям. Обе машины и раньше напоминали размытые пятна, а теперь они вывели генераторы маскировочных полей на полную мощность и на глазах Богдана Первого полностью слились с окружающим пейзажем.

Негромко заурчал двигателем и гусеничный танк, которым, как помнил император, управляла княжна Лоя Эристави. Зашевелились скопившиеся вокруг него четыре вооруженных ремонтных робота. Они явно к чему-то готовились, но пока оставались на месте.

– Цель в квадрате В-17, – голос баронессы Беловой вновь заставил императора переключить внимание на экран управляющего комплекса.

Богдан первый поймал на себе выразительный взгляд генерала Бубнова. Он прекрасно понял, что ему без слов хочет сказать глава тайной службы. Люди барона Белова обнаружили все боевые группы, отправленные графом Боргиным к условному району сосредоточения войск. Теперь осталось лишь увидеть, смогут ли они справиться с их нейтрализацией. Впрочем, император уже почти не сомневался в исходе первого этапа испытания.

Танк княжны Эристави чуть громче зарычал мощным дизелем и, быстро набирая скорость, начал взбираться на вершину холма. Четыре вооруженных ремдрона сначала послушно бежали за ним, но вскоре разделились на две пары и разошлись в стороны, быстро исчезнув среди кустов и деревьев. Несмотря на это Богдан Первый всё ещё мог следить за перемещениями всей техники барона Белова. В одном из окон на экране управляющего комплекса высвечивалась небольшая карта территории полигона, и на ней машины Белова были выделены зелеными отметками с соответствующими условными обозначениями. Техника и фантомы гвардейцев там тоже отображались, но в красном и бледно-желтом цвете.

На взгляд Богдана Первого, барон и его люди вели себя несколько самонадеянно. Для перехвата колонн минометчиков и артиллеристов Белов выделил всего по одному шагающему танку. Да, император видел их в деле и знал, что это очень грозные машины, но против превосходящих по численности отрядов гвардейцев, усиленных лучшими морфами империи, их возможностей могло оказаться недостаточно. Конечно, в реальном бою они сходиться не будут, но людям барона придется очень постараться, чтобы убедить наблюдателей в своей победе.

Обстановка на полигоне продолжала стремительно меняться. Богдан Первый видел, как быстро сокращается дистанция между шагающими танками Белова и колоннами гвардейцев. При этом отряды, состоящие из фантомов, люди барона полностью игнорировали. К некоторому разочарованию монарха бойцы графа Боргина на приближающуюся опасность никак не реагировали, хотя большинство сильных морфов обычно способны чувствовать надвигающуюся угрозу. Впрочем, император знал, что хорошее маскировочное поле или полог скрытности способны противостоять таким умениям, заметно снижая их эффективность. Тут уж вопрос, кто окажется сильнее, а в том, что машины Белова оснащены средствами маскировки очень высокого уровня, монарх успел убедиться уже не раз.