Скачать книги Культурология без регистрации

Существовал ли сюрреализм в СССР 1920–1940-х годов? Был ли он вторичным или совершенно независимым явлением? Как выявить и описать его части?

Эта книга – научно-художественное размышление об этих вопросах. Ее основой стала выставка «Сюрреализм в стране большевиков» (Центр авангарда и галерея «На Шаболовке», кураторы Александра Селиванова, Надежда Плунгян, 2017). Выставка была приурочена к 90-летию группы ОБЭРИУ, чью близость сюрреалистам часто отмечают исследователи. Как и на выставке, в книге живопись, поэзия и проза переплетаются, создавая представление о сюрреалистических течениях или импульсах в литературно-художественных средах Москвы и Ленинграда.

Альбомная часть с обширными комментариями к отдельным работам дополнена научными статьями Ирины Карасик, Александры Селивановой, Марии Силиной и Надежды Плунгян. В них говорится о сюрреализме в архитектуре и живописи 1920–1940-х, о подчас зыбкой границе между сюрреализмом и соцреализмом, о мистике, философии, музейном строительстве и сюрреалистических выводах из русского символизма. Значительная часть произведений публикуется впервые. Как и другие издания серии ЛИСИ_ЦА, книга предлагает новый комплексный подход к истории советского искусства первой половины XX века и обращена как к специалистам, так и к широкому кругу читателей.

В монографии ставится проблема экзистенциальной, культурологической и онтологической значимости литературного текста. Предметом исследования является особая текстуальная реальность, включающая в себя не только сам, собственно, текст, но и личности автора и читателя, и культурный контекст, и контекст метафизический, ноуменальный. Анализ текстовой реальности осуществляется, исходя из феноменологии творческого акта, рождающего эту реальность. Раскрывается внутренняя динамика текста в аспекте его экзистенциальной значимости для соприкасающегося с ним человека. Понимаемый таким образом текст выступает уже не только как момент коммуникативной деятельности людей, но и как способ обращения человека к трансцендентному плану бытия.

Монография адресована всем интересующимся философской и культурологической проблематикой.

Богатая традиция рассмотрения феномена мифа как квинтэссенции идей, воплощающих в себе феномен массового сознания, обращает к рассмотрению комплекса архетипов североевропейской культурной традиции, культивирующей фатализм, визуализированный в различных жанрах экранного искусства массового и авторского кинематографа (взаимодействующих друг с другом в рамках эффекта взаимовлияния), а также современной игровой индустрии. Феномен «скандинавского мифа», активно включаемого в контекст современной мультикультурной традиции, порождает формирование принципиально новой парадигмы, фаталистической по своей природе, основанной на идее провиденциальности, проявляющейся в рамках процесса эволюции современного искусства как единой концепции.

Материалом для исследования послужила экранная продукция, несущая в себе постулаты «скандинавского мифа», создаваемая как воплощение «скандинавского архетипа», проецирующего свое мироощущение на различные компоненты массовой культуры.

Долгие годы Михаил Кузмин оставался хорошо изученным автором, однако пореволюционный период его жизни и творчества почти не попадал в поле зрения исследователей. Книга Александры Пахомовой стремится заполнить существующую лакуну, охватывая период жизни поэта с середины 1900‑х по 1936 годы и обращаясь к ранее не рассмотренным произведениям, событиям и сюжетам (в частности широко цитируется дневник писателя). Основное внимание автор уделяет динамике и перипетиям литературной репутаций Кузмина, прослеживая рецепцию поэта от первых произведений 1900‑х гг. до начала академического кузминоведения 1990‑х. Выбранный подход позволяет рассмотреть Кузмина не как замкнутую на себе эмблему «серебряного века», но как значительную фигуру русской литературы ХХ в., причастную к созданию советской неподцензурной культуры. Александра Пахомова – PhD, историк литературы, антрополог, старший преподаватель Департамента филологии НИУ ВШЭ (СПб).

В аналитическом обзоре рассматриваются способы и средства создания представлений о миграции и мигрантах в современном русском языке и русскоязычном сообществе. Для сопоставления привлекаются данные из других европейских языков – английского, немецкого и французского. Главным объектом изучения являются языковые средства – лексические единицы, их сочетаемость и типичные контексты употребления, формирующие оценочное отношение к явлению миграции и к ее участникам. Анализируются также некоторые визуальные коды культуры (фильмы, изображения и фотографии в массмедиа, видеоролик), что помогает охарактеризовать концепт как полимодальный и включенный в культуру языковых сообществ.

Для широкого круга специалистов в области гуманитарных наук.

В глобализированном обществе понимание культурных и эмоциональных различий как никогда важно для успешной коммуникации. Понимание культурных и межличностных различий в сфере эмоций позволит вам стать более чутким партнером и поможет строить более доверительные и прочные связи.

“Все мы люди” – и все мы произносим эту фразу, и зачастую нам кажется, что эмоции универсальны: гнев всегда гнев, радость всегда радость. Батья Мескита, директор Центра социальной и культурной психологии в Левене (Бельгия), предлагает расширить это упрощенное представление. Исследуя взаимодействия человека с человеком и человека с социумом в разных культурных контекстах, она показывает, как сильно эмоции способны менять и ситуации, в которых мы оказываемся, и нас самих. Признание и изучение культурных различий в том, что, как и почему мы чувствуем, позволяет найти новый общий язык с окружающим миром – куда более бережный и комфортный для всех заинтересованных сторон, то есть, иначе говоря, для каждого из нас.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

В 1919–1920 годах в небольшом пространстве Екатеринбургской художественно-промышленной школы, стремительно преобразованной в Свободные государственные художественные мастерские, столкнулись мастера с различными творческими позициями и установками. С одной стороны: уже получивший европейское признание скульптор Степан Эрьзя, тонкий живописец Леонард Туржанский, преподаватель «старой школы» Александр Парамонов, с другой – «ниспровергатели»: Анна Боева, Петр Соколов, Александр Лабас.

Далекие от проблем «революционных преобразований в искусстве» горожане негодовали по поводу памятника «Освобожденный труд» (мраморная статуя обнаженного мужчины) работы Эрьзи и не принимали полотна кубистов, футуристов и супрематистов.

Так, в экстремальных условиях Гражданской войны, разрухи и голода, в консервативной провинциальной среде, при отсутствии заинтересованных зрителей и поддержки местных властей в кратчайшие сроки создавался центр художественного авангарда на Урале. И пусть период мощного напора сторонников «футуристической революции» был кратким, последствия противостояния еще долго ощущались в художественной жизни города.

Закрученные в спираль блестящие ракушки. Длинные камни, похожие на когти. Большие треугольные зубы. Исполинские кости. Что это? Кому принадлежало? Откуда взялось? В поисках ответов фантазия людей обращалась к мифологии.

Окаменелости приписывали великанам, драконам, богам, нечистым силам. Корни некоторых легенд и преданий про окаменелости уходят в самое отдаленное прошлое: в железный или даже в каменный век. С древнейших времен люди находили в природе окаменевшие остатки вымерших животных и растений. Делали из них лекарства, использовали как талисманы и обереги, хранили в храмах и спрашивали у них советов.

С ископаемыми остатками были знакомы все народы и все культуры, потому что наша планета буквально нашпигована ими. Бессчетные миллиарды окаменелостей лежат у нас под ногами. Какие легенды и суеверия придумывал человек об окаменелостях на протяжении веков? Как в сознании людей оказались связаны динозавры и бог Тор, Дева Мария и мамонты, Беовульф, шаманы, ископаемые крабы и зубы гигантских акул? Все это и многое другое вы найдете на страницах этой книги.

Для кого эта книга

Для ценителей истории и мифологии.

Для тех, кто интересуется палеонтологией.

От автора

Люди всегда находили остатки вымерших животных: огромные кости, окаменевшие бревна и раковины, следы на камнях. Некоторым поклонялись, приносили жертвы, украшали и кормили медом. Других пугались и разбивали на куски. Окаменелости хоронили с почестями, делали из них лекарства, носили как обереги, слагали про них легенды. Книга рассказывает про мифы, легенды и суеверия, связанные с окаменелостями. Под одной обложкой встретились Тор и динозавры, Дева Мария и мамонты, Беовульф, шаманы, Вишну, бушмены и окаменелые раки. В сочетании с палеонтологией история фольклора приобрела новый и непривычный вид.

Клэр Бишоп (род. 1971) – британский искусствовед, куратор и профессор истории искусств в Городском университете Нью-Йорка, в поле исследовательского интереса которой находятся перформанс, инсталляция и «радикальная музеология» как основные медиумы современного искусства. Продолжая свои размышления в этих областях, она обращается к опыту зрителя, за внимание которого сегодня одновременно борются сложно устроенное искусство, неутихающий информационный поток и многозадачность современной жизни. Восприятие не предполагающих фиксированной точки зрения перформансов, проходящих на разных площадках, длящихся днями или, наоборот, всего пару минут, инсталляций с необозримым количеством архивного материала и т. д. смешивается с сообщениями в мессенджерах, уведомлениями, фото- и видеосъемкой для соцсетей, онлайн и офлайн обсуждением происходящего. Вместо недовольства по поводу «невозможности сосредоточиться» Бишоп предлагает принять эти условия как факт и осмыслить новую форму – рассеянного – зрительского внимания.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Новинка в серии «Страшно интересно» (общий тираж более 180 тыс. экз.). Путеводитель по теме Апокалипсиса в мировом искусстве – от восприятия конца света до иконографии в разные времена. Вы узнаете, как менялись представления об Апокалипсисе: от Средневековья до наших дней.

Откровение Иоанна Богослова, или Апокалипсис – самое известное в нашей культуре пророчество о конце света. Его загадочные и пугающие образы всегда привлекали художников и породили множество великих произведений. Но современному зрителю сложно понять, что именно он видит на картинах, фресках и страницах средневековых манускриптов.

Эта книга – визуальный путеводитель по образам и трактовкам Апокалипсиса в мировом и русском искусстве. От зарождения христианства до XX века – вы увидите, как менялось восприятие этого удивительного текста, по мере того как менялся мир и само искусство.

От автора

Апокалипсис, как никогда, актуален и сегодня. Мы обращаемся к нему порой не задумываясь. Даже те, кто вряд ли читал текст Откровения, знакомы с его основными образами – они настолько прочно вошли в массовую культуру, что некоторые из них утратили свое первоначальное значение. Массмедиа, музыка, кинематограф, игровая индустрия обращаются к образам Откровения, разбирая текст на афоризмы, но в то же время способствуя подмене понятий. И вот уже Армагеддон – не место последней битвы добра со злом, а фантастический фильм- катастрофа с Брюсом Уиллисом в главной роли.

Апокалипсис дал почву для философских притч и боевиков-блокбастеров, почти у любой уважающей себя метал-группы есть песня с отсылкой к нему, а журналисты часто используют выражения из текста Иоанна, чтобы сделать заголовки более звучными и бросающимися в глаза.

Но что стоит за этими образами? Как менялись представления об апокалипсисе на протяжении времен, почему ранние христиане не боялись конца света, а, скорее, ждали его с нетерпением и благоговением, как Откровение Иоанна Богослова нашло воплощение в визуальной культуре человечества? Во всем этом мы попробуем разобраться.

Для кого эта книга

Для всех, кто интересуется искусством и ждет конца света.

Советская гуманитарная наука – вопреки расхожим представлениям – не была сферой реализации сугубо политических идей: интеллектуальная жизнь в сталинскую эпоху представляла собой сложный сплав личных интересов и общественного запроса. Книга Владимира Турчаненко и Дмитрия Цыганова посвящена частному эпизоду советской интеллектуальной истории 1920–1950‑х годов и строится вокруг весьма значительной для сталинской культуры идеи «классики» и «классического», которая – под чутким контролем партийных функционеров – стараниями гуманитариев-теоретиков была воплощена в почти сакральной фигуре А. С. Пушкина. В этой книге история советского пушкиноведения перестает быть чередой дат, событий и имен: исследователи реконструируют обстоятельства публичных дискуссий и внутренних интриг, за которыми нередко скрывалась борьба за институциональные и управленческие ресурсы. Размышляя о ключевых для филологической науки 1920–1950‑х годов идеях, проектах и персонах, авторы вписывают их в стремительно менявшийся контекст сталинской культурной политики. Владимир Турчаненко – филолог, историк литературы и культуры, специалист по интеллектуальной истории и истории пушкиноведения, научный сотрудник ИРЛИ РАН. Дмитрий Цыганов – филолог, историк литературы и культуры, специалист по интеллектуальной истории и истории советского литературоведения, научный сотрудник ИМЛИ РАН.

Фурри – уникальный фэндом, который объединяет людей по всему миру. Но что же стоит за желанием одеваться в меховые фурсьюты? Почему люди это делают и чем руководствуются? Джо Страйк предлагает свой взгляд на историю пушистой субкультуры и рассказывает об опыте развития фурри в разных странах мира. Узнайте больше о закулисье этого течения!

Сравнительная мифология была малоизвестным академическим предметом, пока Джозеф Кэмпбелл не опубликовал «Тысячеликого героя». Благодаря этому новаторскому исследованию мифология из академических кругов пришла к массовому читателю. Кэмпбелл убедительно продемонстрировал, что все мифы, независимо от культуры, имеют фундаментальное единство. Кэмпбелл много писал, за свою жизнь он прочитал тысячи лекций и интервью. В этой книге собраны наиболее интересные и вдумчивые его ответы множеству интервьюеров, включая слушателей семинаров, историка Стида Теркеля и журналистов из таких изданий, как Time, Esquire и Psychology Today. Непринужденный формат вопросов и ответов позволяет Кэмпбеллу проявить свое обаяние, юмор и блистательное владение предметом. Вы узнаете:

• откуда берутся мифы;

• как Кэмпбелл обнаружил вневременную закономерность путешествия героя;

• может ли наше политически расколотое мультикультурное общество найти мифы, по которым можно жить;

• как история жизни Кэмпбелла повлияла на его исследования.

«Памятник русскому уездному городу никто не поставит, а зря». Михаил Бару лукавит, ведь его книги – самый настоящий памятник в прозе маленьким русским городам. Остроумные, тонкие и обстоятельные очерки, составившие новую книгу писателя, посвящены трем городам псковщины – Опочке, Острову и Порхову. Многое в их истории определилось пограничным положением: эти уездные центры особенно остро переживали столкновение интересов России и других европейских держав, через них проходили торговые и дипломатические маршруты, с ними связаны и некоторые эпизоды биографии Пушкина. Но, как всегда, Бару обращает внимание читателя не столько на большие исторические сюжеты, сколько на то, как эти глобальные процессы преломляются в частной жизни людей, которым выпало жить в этих местах в определенный период истории. Михаил Бару – поэт, прозаик, переводчик, инженер-химик, автор книг «Непечатные пряники», «Скатерть английской королевы» и «Челобитные Овдокима Бурунова», вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение».

Эль Лисицкий (1890–1941) – художник, архитектор, конструктор и основоположник отечественного графического дизайна. В настоящее издание вошли его теоретические работы о супрематизме, культуре жилья, методах оформления книги, обустройстве выставочных пространств. Лисицкому были подвластны многие виды искусства – живопись, типографика, архитектура, фотомонтаж. В каждом он добивался значительных успехов и в каждое привносил радикальные изменения, разрабатывал новые приемы и техники, определившие искусство XX века. Создавая чертежи горизонтальных небоскребов, проуны, проекты коммунальных жилых ячеек, Лисицкий стремился преодолеть современную ему художественную традицию и утвердить новую культуру, принципы которой излагал в своих текстах-манифестах.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Когда мы слушаем музыку, играем или пишем ее, наш мозг постоянно ищет баланс между рациональным и чувственным: эмоциями и логикой, импульсами и закономерностями. Но как смотрит на эти процессы нейронаука?

Профессор университета Южной Калифорнии и преподаватель по вокалу Линн Хельдинг подготовила максимально всеобъемлющий труд о влиянии музыки на работу мозга, учитывая все существующие на момент написания исследования ученых.

В своей книге Хельдинг объясняет, почему некоторые композиции улучшают ментальное состояние, а другие, наоборот, могут использоваться для пыток. А также разбирается, как мелодия может улучшать когнитивные способности и как технологии влияют на снижение концентрации профессиональных исполнителей.

Как побороть страх сцены?

«Эффект Моцарта» – правда или миф?

Что такое «талант» и какова его природа с точки зрения науки о мозге?

Узнайте больше о музыкальном интеллекте!

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.